Грязные связи (ЛП)

Контракт считается недействительным, если она изменит моему сыну.

Воспоминание накрыло моё тело, как наводнение — ее губы на моем члене, ее киска, сжимающаяся вокруг моих пальцев, ее дерзкие ответы, ее команда, когда она потребовала РЧИД ридер. Я не мог решить, что было горячее — когда она таяла в моих руках, или когда преследовала меня, железно схватив за яйца.

Пульс ускорился, и в паху появилось давление. Девять месяцев подготовки и наблюдений за мисс Дукатти издалека привели к лавине из желания и опустошения. Горячее, безрассудное соблазнение с привкусом сожаления.

Сожаления о возможности не закончить то, что мы начали.

Сожаления о том, что придется обмануть ее так же, как она обманула меня. Сожаление о том, что она была замужем.

Порыв голода испарился, и на его месте сию же секунду появилась злость. Ее киска была настолько общей, что они «связали» ее ноги контрактом? Почему? Что заставило ее изменить? Генетика? Какова мать, такова и дочь? Тошнота перевернула мой желудок, и во рту появился кислый привкус. Гребаный контакт уже был недействительным.

Кэси, мать ее, изменила своему мужу со мной.

Придется забыть. Она изменила с Неуловимым. Меня она еще не встретила.

Я пялился на Алисию, пока она не оторвала свой взгляд от моих губ и не подняла его на мои глаза.

— Где сегодня Кэси Бэскел?

Ее любопытный взгляд прошелся по моему лицу, спустился к груди, и она отвернулась. Слишком любопытная, как по мне. Ей, несомненно, было интересно, что происходило. Скоро она это выяснит.

Она принялась стучать пальцами по клавиатуре.

— На внеофисной встрече до полудня. Вы хотели оставить ей сообщение?

О, у меня было для нее сообщение.

Ты была права. Я солгал. Ты сосешь член, как профессионал. Хреново, что ты — предательская шлюха. Кстати, повышения ты не получишь. Как твой босс, я пересмотрю твои обязанности. Каждое твое задание теперь будет начинаться строчкой «На коленях…».

В моем желудке плескалась кислота и возбуждение. Я покачал головой.

— Никаких сообщений.

Бл*дь, может, я не был справедлив. Измена — это одно, но эта горечь было чем-то новым. Я долго судил Кэси Бэскел за преступления ее родителей.

Меня грызла новость о наличии контракта. Зачем ей договариваться о чем-то? Это была ее идея, чтобы получить свое повышение? Какая им разница? Черт, измена была мелкой шалостью по сравнению с преступлениями ее семьи. Если бы она была членом их грязного клуба, должность генерального директора оказалась бы ее без промедления. Нет, это была неправда. Она была наследником не по собственной воле, и они могли использовать контракт как средство контроля под предлогом верности.

Алисия встала, виляя бедрами, пока шла мимо стола.

— Они готовы принять вас.

Короткая фраза — и я уже держал свой пустой несессер в руках, шагая рядом с ней по лабиринту коридоров в просторный зал. Оказавшись внутри, поставил свою сумку на столик в стороне и встал перед советом директоров «Тренчент» в первый раз. Позади меня закрылась дверь, оставляя меня наедине с четырьмя парами каменных глаз. Плечом к плечу, они сидели в своих креслах, и нас разделял лишь стол. Сжатые губы, сутулящиеся спины и рассеянное внимание — и все это в ряду из дизайнерских костюмов. Все сделано так, чтобы я почувствовал себя, как у стены для расстрела.

Как мало они знали — ведь выстою лишь я один.

Месть не была моим единственным вдохновением в жизни, но, если бы она стала единственной вещью, которую я закончил, если бы освободила мой родной город от убийц моей матери, этого было бы достаточно.

Я был всего лишь одним из многих, кто хотел убрать этих людей. В их гонке за властью, они оставили так много жертв после себя. Жертв, у которых были семьи. Те, кто остался, может и не знали, кто убивал их мужей, дочерей, сестер, но я бы дал им эту информацию, так же, как и доказательства того, что наказание будет понесено.

Справедливость. Желание просыпаться каждое утро, зная, что я избавил Чикаго от его самой мерзкой преступной семьи белых воротничков. Желание засыпать каждую ночь, зная, что изнасилуют на одного ассистента меньше, и в канаве найдут одним стукачом меньше. Желание наполнить легкие умиротворением, зная, что я отомстил за свою мать.

Я страстно этого желал. Одна мысль об этом воспламеняла мою кровь.

— Прежде, чем мы начнем, — произнес Трент, привлекая мое внимание. — Я разыскал Мауру Флинт, пока вы ожидали. Жаль слышать о ее смерти. Я был журналистом несколько лет назад. Так я ее и встретил. Я брал у нее интервью на тему »Гонки до полуночи».

Часть про интервью была правдой. То видео стало ее дебютом в качестве дублера каскадера. Это было за год до моего рождения.

Я проглотил злость и скорбь, которые карабкались по моему горлу. Ему неизвестно, что я знал правду, и мне нужно было сохранить это в секрете, чтобы подобраться ближе к нему.

Я кивнул.

— У нее было несколько безумных фанатов. Они говорили, что ее убийца преследовал ее некоторое время.

Каким-то образом Тренту удалось списать убийство моей матери на Эдварда Картиля, который позже отсидел за серию убийств. Я дернул плечом.

— Он умер в тюрьме пару лет назад.

Не моргнув и глазом, он изучал мое выражение лица, несомненно пытаясь убедиться, поверил ли я в чушь о Картиле.

— Но я здесь не поэтому, — я прошагал вдоль зала переговоров и остановился за креслом Далтона Бэскела — отца Кэси.

Очки в проволочной оправе нацеплены на нос, а каштановые волосы тронуты сединой на висках.

— Логан Флинт, — синий галстук-бабочка дернулся на его шее, когда он сглотнул. — Я — Далт…

— Давайте пропустим формальности, — я оперся рукой о спинку его кресла. — Уверен, Трент уже передал вам папки, которые я принес?

— Да, но… — рука Далтона сжалась на столе. — Я…

— Специалист по техническим вопросам в «Тречент Медиа»? Я понимаю, что вы сделали из этой типографии инновационного лидера в сфере цифровых мультимедиа.

Уголок его рта дернулся. Я покачал головой.

— Как жаль, что вы не можете похлопать себя по груди за эти свои величайшие инновации.

Далтон открыл рот, чтобы перебить, но я успел раньше:

— Компьютерный взлом, фальсификация улик, хакерство, распространение негативной информации в сети. Мое любимое — ложный блог, который создан от аккаунта сенатора Роланда в твиттере. Помните такого? Разрушительное заявление, которое обвинило корпорацию «Ньюзвайд» в клевете?

На его лице появилась гримаса.

— Мистер Флинт…

— Двоих зайцев одних махом, да? Либеральный сенатор вязнет в рейтингах, и ваши самые крупные соперники страдают от потери четырех миллиардов долларов в «S&P 500» (прим. — фондовый индекс, в корзину которого включено 500 избранных акционерных компаний США, имеющих наибольшую капитализацию. Список принадлежит компании Standard & Poor's и ею же составляется).

Кейтлин Бэскел ударила кулаком по столу — ее выкрашенные в рыжий цвет волосы и острый подбородок свидетельствовали о том, что перед вами — ведьма.

— Кем вы себя возомнили?

Картина того, какими взвинченными они все были, наполняло меня удовлетворением. Я скользнул руками в передние карманы и переместился, встав прямо перед ней.

— Ну, Кейтлин. Поскольку внешний вид — ваша слабость. Что вы видите? — я пожал плечами и блеснул своей самой очаровательной улыбкой. — Генерального директора «Тренчент»? Я подхожу под имидж?

Ее голубые глаза метали молнии — единственная черта, которую она делила с Кэси. Но под злостью было понимание — она скользнула взглядом по моему телу, которое я создавал, не покладая рук. Она впилась взглядом в мою грудь, мои плечи, и остановилась на губах.

Я подошел к ней, расправив плечи, чтобы предстать перед ней во весь рост, излучая внушительную уверенность.

— Каждый в этой комнате знает, что ты любишь красивые мордашки. И крупный банковский счет. Благотворительные вечера. Дружбу с богатыми и сексапильными. Это делает тебя мокрой, не так ли, Кейтлин?