Потрясающая красота

Глава 9

Наступила пятница, восьмые сутки после землетрясения. В Пресидио объявили, что на следующий день откроют дороги и аэропорт, где соорудили временную вышку. На восстановление старой уйдут месяцы. После открытия автомагистралей 280 и 101 станут возможными передвижения в южном направлении, но ремонтные работы на мосту «Золотые Ворота», открывающем дорогу на север, будут продолжаться еще несколько дней. Закрытым оставался также мост Бей-Бридж, реконструкция которого потребует немало времени, а стало быть, тем, кто регулярно ездил в город из Ист-Бей, придется пользоваться другим путем – по мостам Ричмонд и «Золотые Ворота», а на юг – по мосту Думбартон-Бридж. Конечно, машины будут ползти по дорогам с черепашьей скоростью, и поездки из пригорода в город и обратно превратятся в кошмар. Добираться до дома в субботу пока смогут только жители полуострова.

Приятным известием явилось то, что в некоторые районы города позволен доступ и их жители смогут наконец взглянуть, что стало с их жилищами. Обитатели районов, где аварийные работы не завершены, по-прежнему уткнутся в полицейские кордоны и желтую ленту. Сильно пострадавший Финансовый округ все еще находился в плачевном состоянии. Туда никого не пускали, поэтому многие предприятия пока не могли начать работу. Электричество должны были дать лишь в выходные, да и то лишь в одной части города. Говорили, будто полностью электричество подключат месяца через два, в лучшем случае через месяц. Город с трудом восстанавливался. После восьмидневного абсолютного паралича он стал проявлять первые признаки жизни. Однако прежде чем Сан-Франциско окончательно оправится от катастрофы, пройдет еще немало времени. В убежище то и дело слышались разговоры о том, чтобы переехать из Сан-Франциско. Угроза землетрясения уже долгие годы дамокловым мечом висела над жителями, и вот наконец оно случилось, нанеся городу тяжелый ущерб. Но если одни хотели переехать, то другие твердо решили остаться. Старики считали, что до следующего такого землетрясения им не дожить, а раз так, то нет смысла покидать насиженные места. Молодым не терпелось поскорее восстановить разрушенное и начать жизнь сначала. И все же разговоры об опасности проживания в этом городе не прекращались. Слишком многого лишились здесь люди, слишком большого страху натерпелись. В помещениях, приспособленных под спальни, в столовой, на прогулках и даже на пляжах, тянувшихся вдоль парка Крисси-Филд, постоянно слышался ропот встревоженных голосов. В солнечный день отвлечься от страшных воспоминаний было проще, но наступала ночь, и люди снова испытывали переходящий в панику страх, который не покидал их с начала землетрясения. Словом, время для всех было тяжелое, и испытания еще не кончились.

После сообщения о том, что на следующий день откроется аэропорт, Мелани с Томом пошли к берегу, где устроились поболтать, глядя вдаль, на залив. Мелани рассказала Тому о Джейке и Эшли. С тех пор она ночевала в лазарете. Ее очень тянуло домой, чтобы поскорее отделаться от обоих, но в то же время хотелось узнать Тома поближе.

– Что теперь думаешь делать? – тихо спросила она.

Том благотворно действовал на нее, рядом с ним она чувствовала покой и умиротворение. Приятно находиться рядом с уверенным и порядочным человеком, к тому же никак не связанным ни с ее работой, ни с шоу-бизнесом вообще. Мелани осточертели все актеры, певцы, музыканты и прочие чокнутые, с которыми ей приходилось иметь дело изо дня в день. С некоторыми она заводила романы, всегда кончавшиеся так же плачевно, как с Джейком, или того хуже. Самовлюбленные болваны, наркоманы, психи или просто мерзавцы стремились использовать ее в своих целях. Эти люди не знали, что такое нравственность и что такое честь. Всегда и везде они думали лишь о своей выгоде. Мелани не устраивало их общество. Она в свои девятнадцать представляла собой несравненно более цельную и нравственную личность. Она никогда не пробовала наркотики, была честной, верной и абсолютно не зацикленной на себе. Того же Мелани ждала от других. Последние несколько дней они с Томом много говорили о ее карьере и профессиональных амбициях. Бросать шоу-бизнес Мелани не собиралась, но строить карьеру хотела самостоятельно. Хотя мать вряд ли допустит такое. Мелани призналась Тому, что ей надоели постоянный прессинг и контроль, а также бесконечное мельтешение вокруг разных лиц, желающих с выгодой воспользоваться знакомством с ней. Тома поражали логика Мелани и ее здравый смысл.

– Придется съездить в Беркли, чтобы освободить квартиру, – ответил он. – Но сделать это, как видно, удастся еще не скоро. Придется по крайней мере дождаться, когда откроют «Золотые Ворота» и Ричмонд-Бридж, чтобы добраться до Ист-Бей. Потом я вернусь в Пасадену. Летом хотел здесь пожить. У меня в Лос-Анджелесе осенью наклевывалась работа, но теперь все может измениться – это зависит от того, скоро ли заработают предприятия. Впрочем, можно поискать и что-то другое. – Том, как и Мелани, здраво смотрел на вещи и четко видел свою цель. Ему было двадцать два, он хотел поработать несколько лет, а потом поступить в бизнес-школу, возможно в Калифорнийский университет. – А ты? Какие у тебя планы на ближайшие несколько лет?

Ее планов на такую перспективу они еще не касались. Том, правда, помнил, что в июле у нее концерт в Лас-Beгace с последующим гастрольным турне. Мелани претило выступать в этом городе, хотя это, безусловно, важный концерт в рамках большого турне. В сентябре после гастролей она собиралась вернуться в Лос-Анджелес, но что у нее намечалось на июнь, сейчас, когда еще май не кончился, Том не знал.

– На следующей неделе я работаю в студии – записываю новый альбом. Готовлю материал, который использую во время гастрольного турне. Это своеобразная разминка. А в остальном до июльского концерта в Лос-Анджелесе, после которого отправляюсь на гастроли, я совершенно свободна. Ты к тому времени вернешься в Пасадену? – В ее словах прозвучала надежда, и Том, окрыленный, улыбнулся. Знакомство с Мелани само по себе чудо, а о возможности еще раз ее увидеть можно было только мечтать. Ему казалось, что Мелани, вернувшись в Лос-Анджелес, тут же его забудет. – Вот бы ты пришел на концерт в Лос-Анджелесе! Правда, мои концерты обычно превращаются в сущий дурдом, но тебе вдруг понравится? Хочешь – возьми с собой пару друзей.

– Моя сестра с ума сойдет от счастья, – улыбнулся Том. – Она в июне тоже будет дома.

– Приводи ее, – кивнула Мелани и шепнула: – Позвони мне, когда вернешься.

– А ты на мой звонок ответишь? – с сомнением в голосе спросил Том.

Она вернется к своей обычной жизни и снова станет суперзвездой. Чем он может ее заинтересовать? Он всего лишь будущий инженер – пустое место на ее радаре. Но он питал надежду, что Мелани нравится его общество.

– Конечно, – заверила его Мелани. – Буду ждать твоего звонка. – Она нацарапала ему номер своего мобильника. Сотовая связь в Сан-Франциско еще не заработала, компьютеры тоже. Поговаривали, будто на следующей неделе связь восстановят.

Мелани с Томом направились в лазарет.

– Впереди у тебя гастроли, наверное, со школой медсестер придется повременить, – заметил Том.

– Да уж. В этой жизни точно.

Мелани уже успела познакомить Тома с матерью. Впечатления на Дженет он не произвел. А диплом инженера можно вообще выкинуть на помойку. Мелани нужна достойная пара: продюсер, режиссер, известный певец или знаменитый киноактер – словом, личность известная, о ком трубят все газеты и кто может пригодиться ей в карьере. Джейк, несмотря ни на что, был приманкой для журналистов и этим требованиям отвечал. А этому сосунку никогда не стать человеком их круга. Его скучная, вся такая правильная, высокообразованная семейка из Пасадены была Дженет тем более безразлична. Однако волноваться она не спешила: Мелани, уехав из Сан-Франциско, тут же выбросит парня из головы. Об их планах встретиться в Лос-Анджелесе она ничего не знала.

Мелани весь день работала с Мэгги. Вечером они съели на двоих пиццу, которую им принес из столовой Том. Кормили в лагере по-прежнему на удивление вкусно благодаря регулярным поставкам на вертолетах свежего мяса, фруктов и овощей, а также опыту и энтузиазму местных поваров. Немного погодя к ним присоединился Эверетт. Он провел в Пресидио последнее для себя собрание «Анонимных алкоголиков», передав бразды правления новому секретарю – женщине, чей дом в Марине оказался разрушен, а потому жить в Пресидио ей предстояло еще несколько месяцев. Число участников собраний всего за последние несколько дней значительно возросло. В этих встречах Эверетт черпал силы, он снова и снова благодарил Мэгги за удачную идею. Но Мэгги великодушно заверила его, что он и без нее пришел бы к этому. Мелани с Томом пошли прогуляться в последний раз перед разлукой, а Эверетт с Мэгги остались. Воспоминания об этом времени никогда не сотрутся в их памяти.