Притяжение крови (СИ)

Дверь в уборную открывается — её словно толкнули со всей силы ногой. Она отлетает в плитку так, что, кажется, та или отвалится куском, или потрескается. В проёме оказывается Ноэл. Он сразу понимает, что происходит, и оттого его тёмный взгляд становится ещё страшнее.

— Руку с этим дерьмом в жопу кому-нибудь засунь, мразь! Не хуй торговать тут!

Ноэл хватает Дэйзи за руку и ведёт на выход.

— Да пошёл ты, гандон! — девка кричит ему вслед.

Ноэл тянет Дэйзи за собой вдоль стенки, чтобы лишний раз не столкнуться с кем-то из толпы. Потом резко останавливается, толкая сестру в стену. И, рассматривая безумный взглядом, сжимает её шею, оставляя ей совсем мало воздуха, но не перекрывая доступ до конца.

Дэйзи теряется во всём, что происходит. У неё не хватает сил, чтобы уложить всё случившееся в голове в такой краткий срок. Брат снова вытаскивает её из передряги. И зачем она только дала согласие Стэйси на то, чтобы пару часов расслабиться в клубе? Стэйси уговорила, слыша по телефону, что она была слишком взвинчена. На Дэйзи давили мысли о случившемся, а Ноэл так и не приезжал, оттягивая момент их разговора: ей правда нужна была помощь, или в четырёх стенах она бы сошла с ума. И Дэйзи рассчитывала, что вернётся домой до Ноэла — никто бы ничего не узнал. Какая глупость!

— Дэйз-зи, — шепчет Ноэл, рыча, наклоняясь близко, очень близко.

Дэйзи ощущает запах сигарет, которым он не изменяет с момента, как начал курить много лет назад. Запах словно въелся в него, став неотъемлемой частью его образа и жизни.

В паре дюймов от её лица он резко отстраняется, снимая руку с горла. Бьёт несколько раз по стене в ритм музыки. А потом снова они бегут, ноги Дэйзи заплетаются друг о дружку.

Когда свежий воздух обволакивает их, Дэйзи вспоминает, как целовала брата. Вспоминает, что это вызывало в ней чувства, которые она совсем не испытывала к Мартину или к кому-либо ещё. Целовался Мартин хорошо, но не так, как Ноэл. Мартин весь был не таким… не был Ноэлом.

Не отпуская руки, Ноэл тянет Дэйзи к припаркованному такси у клуба. Когда водитель кивает ему, он открывает пассажирскую дверь и чуть ли не заталкивает её внутрь. Путаясь в ногах и платье, Дэйзи проскальзывает внутрь салона, ударяясь головой и рукой.

— Больно, — шепчет она скорее себе, чем ему.

Ноэл садится рядом и грубо сжимает её запястье, боясь то ли того, что она выпрыгнет, то ли того, что исчезнет. Свободной рукой достаёт мобильник и пишет короткое сообщение. Почти мгновенно прилетает ответ.

— Блять! Блять! Блять! — орёт Ноэл и топает ногами в салоне, ударяя кулаком пару раз в корпус. Таксист бросает гневные взгляды через плечо, но предпочитает промолчать, слишком опасным сейчас выглядит Ноэл.

Дэйзи не знает, что ей делать: что-то случилось, и она не понимает, как помочь брату. Все её сомнения и страхи быстро вылетают из головы. Руки обхватывают его голову и прижимают к груди.

В первые мгновения Ноэлу хочется оттолкнуть Дэйзи, но потом он успокаивается. В грубой хватке оказывается всё её тело, но она молчит — ей хочется разделить с ним неведомую боль.

Когда они подъезжают к дому, Ноэл бросает деньги водителю и помогает сестре выйти, придерживая за руку. Он идёт впереди и открывает дверь их дома. Они молча раздеваются. Дэйзи не знает, что сказать.

— Переоденься… во что-то поприличнее, и мы поговорим, — Ноэл, не оборачиваясь, проходит на кухню.

Дэйзи понимает по его осунувшейся фигуре, как он устал. В своей комнате она проводит времени больше, чем нужно, чтобы переодеться. Стоя перед стеной, рассматривает фотографии и смотрит на все эти воспоминания под другим углом. Они никогда не были братом и сестрой, всегда ближе, чем нужно.

Куда смотрела Дэйзи? Куда смотрели родители?

Им хватило глупости толкнуть Ноэла и Дэйзи в объятья друг друга, чтобы залечить раны от их отсутствия, и исчезнуть. Родители исчезали всегда, когда они были нужны сильнее всего.

Во всех важных воспоминаниях Дэйзи так или иначе был Ноэл.

— Дэйзи, — зовёт её Ноэл, и она вспоминает свой день рождения, когда ей исполнилось восемнадцать.

Уже одиннадцать часов, а она так и не дождалась поздравления от Ноэла: не звонил, не писал, его даже не было дома ни разу за всё это время — он как будто совсем забыл о том, что у неё день рождения.

Она уже получила поздравления практически от всех, с кем общалась в фэйсбуке. Стэйси умудрилась её поздравить даже несколько раз, намекая на то, что она бы не прочь устроить вечеринку на выходных. Но Дэйзи всё отказывала — ей это ни к чему.

Щелчок замка входной двери заставил Дэйзи напрячься. Она тихо выключила свет в комнате и притворилась спящей — пусть брат помучается, подумает, что он опоздал.

Дэйзи слышала, как его шаги быстро приближаются к двери, и, не мешкая, он открыл её.

— Ты не спишь, я знаю. Пошли, я кое-что тебе покажу, — Ноэл вышел из комнаты. Не слыша, что Дэйзи шевелится, добавил: — Не забыл я, прекрати уже.

Конечно, она поднялась с кровати и медленно вышла в коридор. Он повёл её на выход. И тут Дэйзи увидела, над чем трудился Ноэл, пока она думала, что он занят своими делами.

На заднем дворе на лужайке стояли два мешка-кресла, рядом лежали несколько пледов, а перед ними был стол с попкорном, чипсами и переносной холодильник, в котором наверняка были припрятаны холодный чай с мелиссой и пиво. А перед всем этим стоял проектор, который светил на белый экран, растянутый на стене дома.

— Ноэл, — только и смогла вымолвить Дэйзи, ощущая, как на глаза наворачиваются слёзы.

— Пошли фильм смотреть, чего ты тут землю поливаешь, — улыбнулся он, помогая усесться в кресло.

Они не успели досмотреть фильм, но за пять минут до двенадцати Ноэл развернул её к себе и произнёс:

— Я не стал покупать тебе подарок.

— Но это же лучше подарка, — пролепетала Дейзи, перебивая его.

— Решил, что лучше дам тебе одно желание. Выполню всё, что ты захочешь. Оно без срока годности, но только единожды — воспользуйся с умом, — серьёзно сказал Ноэл.

Улыбка сползла с лица Дэйзи. Она не знала, зачем он обещает ей это, но точно понимала, что слово для Ноэла — закон.

— Дэйзи! Ты долго? — спрашивает брат. И она, скидывая наваждение, выходит из комнаты в пижамных штанах и кофте.

Путь до кухни кажется вечным. Брат уже сделал две кружки кофе, предполагая, что им понадобятся силы на разговор.

— Садись, — просит её Ноэл. — Я обещал, потому расскажу, что скрывал от тебя. А потом… потом обсудим то, что между нами творится.

Стоит Дэйзи кивнуть, и на неё выливается поток информации, поток правды о том, что он бросил учебу, что давно не официант, а уже пять лет состоит в банде «Чёрная мамба». История в общих чертах о его деятельности и важных моментах занимает полтора часа, и никто из них и не притрагивается к кружкам. Ноэл заканчивает событиями сегодняшнего дня: Люк попался, и теперь непонятно, что им всем делать. Тот всегда им наказывал не предпринимать ничего целый день: если он не выкарабкается сам из лап полиции, то им нужно действовать по плану Б.

И после этого у неё возникает один единственный вопрос, к которому сводится всё:

— Зачем тебе это? — она устало потирает виски и отпивает холодный кофе.

— Быть подальше от тебя, — мгновенно отвечает Ноэл, прямо смотря ей в глаза, и это больно бьёт в сердце Дэйзи. — Ты ведь уже понимаешь, что я испытываю к тебе не братские чувства — не смог сдержаться тогда вечером и после… Я люблю тебя, Дэйзи, и никогда не разлюблю, только это чувство каждый раз словно сжигает меня, и я устал быть фениксом. Просто устал смотреть на ту, кого я хочу, и не иметь права даже прикасаться к ней так, как мне хочется.

— Ноэл…

— Скажи, что я болен, что безумен, но даже тот ваш поцелуй с Олли мог обернуться тем, что я убил бы друга. Убил своего брата за… тебя, Дэйзи. Одно лишь слово или ещё минута — я перечеркнул бы всё, поэтому, когда тут всё образуется, я уеду. Как можно дальше от тебя. Оставлю в покое — живите с Мартином…