Семнадцать двадцать девять (ЛП)

— Прости, Николас. Но я не могу вернуться к этому. У меня новая жизнь.

— У тебя кто-то есть? — В его глазах загорается знакомый жестокий огонек.

— Это не важно. Прошу тебя, оставь меня в покое.

— Не принимай таких решений, я дам тебе еще время. Столько, сколько потребуется. И, — он потирает подбородок, — у тебя будет машина.

В груди снова начинает полыхать яростный огонек.

— Черт возьми, Николас! Я писала отцу.

— Он не ответил тебе.

Я усмехаюсь.

— Я завела новый почтовый ящик. На день Благодарения я поеду домой. Мои отношения с родителями постепенно налаживаются, зачем тебе снова все портить? Ты сам говорил, что мне нужно вернуться. И вот когда это происходит, ты снова вырываешь меня! Что с тобой не так?

Николас виновато смотрит на каждую черточку моего лица. Его рука тянется к моим заплетенным в высокий хвост волосам.

— Я не думал, что будет так больно.

— Смирись, — сквозь зубы цежу я. — Иначе я сделаю что-нибудь. Богом клянусь, я свяжусь с твоим отцом и все расскажу. Оставь меня.

— Линдси… — Он не успевает ответить, потому что я открываю дверь и пулей вылетаю из машины. Если бы она оказалась заблокированной, я бы закричала.

С силой хлопнув дверцей, я разворачиваюсь, чтобы убежать, но вижу в нескольких футах от себя Иэна. Его взгляд сосредоточен на мне и на машине. На нем лишь шорты и полупустая бутылка в руках. Я не могу не смотреть на его торс и несколько татуировок, которые украшают это красивое загорелое тело.

— Все хорошо? — спрашивает он и снова переводит взгляд на машину, в которой появляется голова Николоса.

Мое тело колотит. Я быстро пересекаю расстояние между нами и беру его за руку.

— Все хорошо, но мне нужно уйти.

Я знаю, что Николас не устроит сцен, заметив меня с другим парнем. Парк оживлен и повсюду снуют студенты. Я не вижу выражения его лица, потому что смотрю на Иэна, у которого темные брови сходятся на переносице, когда он оглядывается на машину.

— Пожалуйста, — прошу я и тяну его за руку.

Он кивает и сжимает мою ладонь, кожу начинает покалывать и мне становится трудно дышать. Когда я слышу звук удаляющейся машины, я ослабляю хватку и выпускаю его руку.

— Кто это был? — спрашивает Иэн, остановившись.

— Он…работает с папой, — начинаю врать я. — И сейчас между ними некий конфликт. И мистер Эллиот хочет, чтобы я поговорила с отцом.

— Что? — Иэн сжимает бутылку своими руками. Мышцы под кожей напрягаются, и мне становится так жарко, видя, как они сокращаются. Эти руки… пальцы, которые подарили мне ошеломляющий оргазм.

— Он что больной? — продолжает возмущаться Иэн. — Причем здесь ты?

— Не обращай внимания. Просто многие думают, что я могу что-то решить, раз я единственная дочь.

— Мне показалось, ты была напугана. Неужели он угрожал?

Беспокойство в глазах Иэна немного меня успокаивает. Мне не хочется ему врать, но другого выхода у меня нет.

— Нет, все не так. Я просто устала вот и все.

— Где ты провела выходные? — интересуется он, разглядывая меня.

— В Сан-Франциско, с Вэлом и его семьей. — По крайней мере, это правда.

Брови Иэна взлетают вверх.

— Так вы…

— Нет, — поспешно перебиваю я. — Мы друзья.

— Что ж, хорошо.

Это его «хорошо» должно ведь что-то означать? Еще в пятницу в самолете я снова думала о том, что не стану очередной подстилкой для этого парня. Но сейчас видя его, я не могу справиться со своими чувствами. Мое тело горит, я хочу его.

Наши взгляды пересекаются. В его глазах я могу увидеть то же, что чувствую сама.

— Ты помнишь мое сообщение? — хриплым голосом интересуется Иэн.

Я киваю.

— Но мне кажется, уже поздно, — говорю я. Он непонимающе хмурится. — Я имею в виду, время. Уже позднее пяти, да и шести.

Улыбка медленно растекается по его лицу, а я готова растечься здесь перед ним сама, глядя на нее. Я замечаю легкую щетину, которой не было, когда он целовал меня между ног. Сейчас я могу только представить, как она будет ощущаться, если он снова это повторит.

— 17:29 – это условность. Тайный знак, если так понятней. Когда-нибудь ты поймешь, но это не важно. — Его голос становится тише. — Так ты готова? Сегодня.

Что я могу ему ответить? Он обещал открыть мне свой мир, он что-то увидел во мне. И он любит другую.

Стоп.

О последнем разумнее не думать.

— Готова, — отвечаю я.

***

Иэн

Никто не говорит слова против, когда я звоню Холлу и говорю, что приеду в «Икс» немного позже и не один. Майки пишет сообщение:

Она?

Я отвечаю: Да.

Поступай, как хочешь, — приходит от него.

Я уже так делаю.

Спенс снова пропадает в больнице. Я забираю Линдси из кампуса, и мы вдвоем едем на Сансет Стрип. Всю дорогу мы молчим, но я не могу не смотреть на ее сексуальные ножки, обтянутые темными джинсами. На ней черная майка с черепом и косуха. В сочетании с мягко уложенными и светящимися в темноте рыжеватыми волосами, это смотрится так горячо, что я готов кончить прямо сейчас от одного лишь этого вида.

Паршиво, что я рассматриваю еще одну измену Спенс как нечто неизбежное. Она там, а я здесь с другой, но я не готов думать об этом прямо сейчас.

Найдя место на парковке, я быстро выскакиваю и обхожу машину. Линдси уже выходит сама. В ботинках она еще ниже меня, поэтому я смотрю на нее сверху вниз. Его горящие глаза любопытно сканируют оживленный бульвар.

— Ты когда-нибудь бывала здесь? — спрашиваю я.

— Возможно, — не глядя на меня, отвечает она, осматриваясь. — Но наверняка я была в машине и просто проезжала мимо.

— Ты говоришь так, словно тебя где-то держали, — усмехаюсь я.

Она поворачивает голову и пригвождает меня к месту серыми глазами. Это чертовки красивые глаза. Сойти с ума можно.

— Можно сказать и так. Но это не важно, так? — Эти глаза начинают гореть ярче. — Ничто не важно. Веди меня.

Я киваю и беру ее маленькую ручку в свою ладонь. Наши тела одновременно дергаются. Нет объяснения тому, что между нами происходит, но реакция тел друг на друга говорит сама за себя.

Охранник пропускает нас за перегородку, и мы останавливаемся у дверей, за которыми слышна знакомая музыка. Из кармана своей кожаной куртки я достаю красную бандану с оскалом.

— Это необходимо, — говорю я.

Она кивает, и я закрываю нижнюю часть ее лица и аккуратно завязываю сзади. Еще бы спрятать ото всех ее дьявольские глаза. Могу представить, сколько парней будут стараться увести ее с собой из клуба этой ночью.

Но этому не бывать.

Завязав свою бандану, я снова беру ее за руку и открываю дверь. Мы проходим между извивающихся тел в масках. Я наблюдаю за Линдси, которая сканирует каждое движение, ловит каждый миг. Могу поклясться, что она в восторге.

У бара Тайлер громко говорит:

— Твои все уже внутри.

— Отлично. — Я веду Линдси к чилауту.

Интимное освещение и куча пьяных тел встречают нас внутри. Я снимаю с ее лица бандану.

— Хочешь остаться?

— Конечно, — облизывая губы, говорит она.

Россыпь мелких веснушек здесь практически не видна на ее светло-молочной коже, мягкие черты лица делают ее похожей на куколку.

— Малыш. — Холл хлопает меня по плечу. — Познакомь нас официально.

После знакомства со всеми желающими, я наконец-то усаживаю Линдси на диван, прямо напротив Майки. По его лицу сложно сказать, рад ли он этому. Или осуждает меня.

— Майки, — вдруг говорит Линдси. — Ты должен сказать прямо. Не то, чтобы я подчинюсь, но мне нужно знать.

— Что именно? — Он выпускает кальянный дым, не отрывая от нее своего взгляда.

— Тебе ведь не нравится, что я здесь?