Летнее убежище

Глава 8

Штат Нью-Йорк,

по дороге в лагерь «Киога»,

Авалон, округ Ольстер,

лето 1944 г.

— Мама, Джордж не дает мне посмотреть! — раздался звонкий голосок десятилетнего Чарльза, сидящего у окна в душном вагоне. — Он заграбастал Супермена себе!

— Нет! — Джордж упрямо прижал к груди книжку.

— Да!

— Нет!

— Дай сюда! — закричал Чарльз.

— Тебе же не нравится Супермен!

— Нравится!

— Нет!

— Да!

— Джордж Паркхерст Беллами! Дай брату почитать комиксы!

— Но…

— Джордж! — Мать повысила тон, и сын понял, что она не шутит.

Он швырнул книжку брату:

— На, бери, деточка! Только не проси, чтобы я читал тебе длинные слова!

Чарльз высунул брату язык и сразу спрятал его, как только мать снова взглянула на сыновей. Она постоянно напоминала им, что теперь, когда папа уехал на войну, они должны вести себя примерно.

Джордж не понимал, как его примерное поведение может помочь отцу. Даже если он будет с ангельским терпением переносить этого зануду Чарльза, папа не приедет обратно, во всяком случае этим летом.

А может, и никогда.

Мама говорила, что он работает в дипломатическом корпусе Стратегической службы, а это не так опасно, как быть солдатом. Когда война только началась, отец был солдатом, но потерял руку в бою. После этого Паркхерст Беллами мог вернуться домой, но заявил, что считает своим долгом служить стране, и, если ему пришлось стать дипломатом, значит, он будет исполнять эту работу. Дипломату не обязательно иметь обе руки. Достаточно разговаривать на нескольких языках, уметь выбрать вино и подарки.

Но даже служба в дипломатическом корпусе была сопряжена с опасностью. Обычно дети не смотрят выпуск новостей перед субботним утренним концертом, но Джордж уделял им особое внимание. Однажды он увидел, как нацисты жестоко бомбили с самолетов Тунис, это в Северной Африке. Джордж знал, что его папа работает в Тунисе, и папе повезло, что его там не было, потому что во время бомбардировки погибли несколько человек.

Мама не говорила им, где находится отец, потому что он исполнял самые секретные поручения. В любом случае взрослые считали, что детям достаточно сказать, что он «за границей». Тринадцатилетний Джордж считал себя достаточно большим мальчиком, чтобы требовать от взрослых подробностей о службе отца. Он был как Кларк Кент, хотел знать правду.

Большинство детей, включая его брата Чарльза, увлекались образом Супермена. Джордж заметил, что Чарльз загадывает уже в конец последней серии комиксов, пропустив большую часть истории.

— Я ищу самое интересное, — объяснил он со своей глупой улыбкой.

Джордж был другим. Тогда как остальные ребята обожали Супермена и искали в комиксах места, где он, облаченный в плащ с капюшоном, сражался с врагами, Джордж внимательно читал о приключениях Кларка Кента в редакции «Дейли планет», о том, как он расследует преступление. По мнению Джорджа, читать про Кларка Кента было куда интереснее, чем про Супермена. Если на картинках изображался Супермен, можно было заранее знать, чем все закончится, а с Кларком Кентом все было загадочно и непредсказуемо. «Вот это да! — восторгался Джордж. — Совершенно обычный человек доискивается до истины». Это не то что какой-то пришелец из космоса, который носится повсюду в своем знаменитом плаще с капюшоном, — в жизни так не бывает. А вот то, как Кларк Кент ухватил за кончик горячую новость, — такое действительно бывает. Джордж был из тех мальчиков, что ведут дневник. Он записывал самые важные события, вроде Дня высадки, который произошел две недели назад, и некоторые подробности своей жизни, например, как он купил на вокзале Гранд-Сентрал пакетик с солеными тянучками. После того как прошлой весной у него воспалились железы, он полюбил тянучки и леденцы с анисом, которые смягчали горло. Продавец был тощим пареньком в рваной одежде, примерно одногодком Чарльза. Его вид заставил Джорджа устыдиться своего благополучия.

— Мама, — закричал Чарльз. — У него тянучки! Я тоже хочу!

— Джордж Беллами, отдай это мне! — Мама выхватила у него надорванную упаковку.

— Эй! — запротестовал Джордж. — Я честно купил конфеты, за свои собственные деньги. У мальчика на Гранд-Сентрал…

— Ты купил тянучки у уличного попрошайки? — Мать выбросила конфеты в окно поезда, затем вымыла руки розовой водой, достав флакон из коврового саквояжа, — о чем ты думал? Ты мог подхватить какую-нибудь болезнь.

— Он просто хотел немного заработать! — возразил Джордж.

— Никогда этого не делай! Я тебе объясняла, что у незнакомых людей нельзя брать никаких пищевых продуктов!

Расстроенный Джордж беспокойно ерзал на сиденье, делая вид, что читает комиксы. Все из-за этого противного Чарльза! Вечно лезет куда не надо. И все время таскается за ним, считает себя равным ему. А ведь он младше на целых три года! Так нет, он, видите ли, не желает отставать от старшего брата!

Настроение у Джорджа окончательно испортилось, и он решил описать этот случай в своем дневнике. Он был уверен, что в его возрасте Кларк Кент тоже вел дневник. Нельзя же за одну ночь стать таким опытным репортером. Для этого нужно долгие годы практиковаться, и Джордж решил приступить к делу.

Писать на маленьком столике у окна было очень трудно. Буквы выходили кривыми, потому что его рука дергалась в такт рывкам поезда, но он упрямо продолжал свое дело.

«По дороге в лагерь „Киога“, в Авалоне, округ Ольстер, штат Нью-Йорк, Соединенные Штаты Америки, планета Земля», — писал он. Он чувствовал себя взрослым, так как мама разрешила ему пользоваться хорошей ручкой, которой его наградили за лучший диктант в школе.

У него был пузырек чернил «Скрип Спиллпруф» самого великолепного цвета — синего, с радужными переливами. Наверняка именно такими чернилами пользовался сам Кларк Кент.

Джордж с головой ушел в работу. В результате получилась целая статья об уличных продавцах Нью-Йорка. Он еще раз проверил, правильно ли расставил знаки препинания. Статья получилась такой хорошей, что он надеялся, что ее опубликуют в «Нью-Йорк таймс». Все знают, что в ней публикуются все самые важные новости. Об этом заявляется на самой первой странице.

Джордж написал слоган газеты: «Все новости, достойные опубликования».

Может, он придумает что-нибудь свое, например: «Публикация новостей. Изо дня в день».

Нет, нехорошо. Может: «Если дело стоит того, опубликуй его».

— Ты что делаешь? — спросил Чарльз.

— Не твоего ума дело!

— Дай посмотреть!

Чарльз протянул руку к блокноту и задел чернильницу. К сожалению, «непроливаемая» не означала «неразбиваемая». У пузырька откололось горлышко, и чернила залили две страницы статьи Джорджа, над которой он столько трудился!

— Ой! — испугался Чарльз.

— Ах ты, вредина! — вскричал Джордж. — Вот я тебе задам!

— Попробуй только! Увидишь, что тебе за это будет! Я… Я же не нарочно!

У Чарльза покраснело лицо, задрожал подбородок.

Джорджу стало противно видеть перепуганного брата.

— Что с тобой связываться! Пошел отсюда!

— Ну и пожалуйста! — заявил Чарльз. — Мне все равно, даже если я тебя больше не увижу! Никогда, никогда!

Чарльз не смог выполнить свою угрозу, так как в бунгало, которое мама сняла на лето, им приходилось жить в одной комнате, где была двухъярусная кровать. Они ссорились из-за того, кому спать внизу, а кому наверху. Спорили, выключать лампу или нет, когда пора было ложиться спать. Ссорились и дрались, пока однажды мама не пригрозила отправить их в исправительную школу.

Мальчики понятия не имели, что это такое, но подозревали здесь что-то недоброе, поэтому мамина угроза заставляла их на время прекращать ссоры.

Но вскоре они открыли для себя всю прелесть лагеря «Киога». И тогда как женщины отдыхали, сидя на лужайках в креслах, курили папиросы в изящных длинных мундштуках, рисовали друг дружке поверх чулок вошедшие в моду швы и обсуждали ход войны, их дети развлекались по-своему. Они отправлялись в долгие походы по лесу, поднимались в горы в поисках источников, по очереди ныряли с высокого мостика в холодное чистое озеро. По вечерам в лагере все смотрели разные представления с участием заезжих артистов или хором исполняли разные песни под руководством миссис Гордон, жены владельца лагеря.