Итальянская свадьба

— Я отвезу тебя на пляж, — сообщил он. — Сегодня так жарко, что сейчас самое место у моря.

Одри облокотилась на стойку и понуро опустила плечи.

— Ох ты господи, на пляж! Как здорово! Кэтрин, я тебе завидую. Сегодня здесь будет настоящее пекло.

— В машине, которую я одолжил, и для тебя найдется местечко. Ты можешь поехать с нами, я буду только рад, — вежливо предложил Джанфранко.

— Одри, поезжай с нами, пожалуйста. Попроси Анастасио, чтобы он тебя сегодня отпустил, — взмолилась я.

Она заколебалась, но потом покачала головой:

— Нет, я уже сказала ему, что сегодня буду работать, так что ничего не поделаешь. И потом, мне нужны деньги.

Джанфранко снова улыбнулся:

— Значит, получается, только ты и я, Катерина.

Меня как током ударило, когда я услышала из его уст свое имя, придуманное Беппи специально для меня. Я вдруг почувствовала себя самой настоящей изменницей. Провести целый день с парнем! Даже если это его лучший друг, не говоря уж о том, что он сам навязал мне его компанию.

— А может, нам стоит подождать, пока Одри сможет поехать с нами? — предложила я.

Но Джанфранко даже слышать об этом не хотел.

— Мы возьмем ее с собой в другой раз, — пообещал он. — А теперь иди и быстренько собирайся. Ехать придется долго, так что пора отправляться в путь.

Он ждал меня в баре, пока я бегала в пансион синьоры Люси за купальником и широкополой шляпой. Я не представляла, о чем я буду с ним беседовать во время нашего долгого пути. Я чувствовала себя неловко от мысли, что окажусь одна в машине с мужчиной, но выхода не видела. Так что, собрав пляжную сумку, я вернулась в бар.

Получилось так, что беседу поддерживал в основном Джанфранко. Он смешил меня до слез бесконечными рассказами об их с Беппи мальчишеских проделках. Они знали друг друга с тех пор, как он себя помнил. Они были слишком бедны, чтобы позволить себе игрушки. Сплошь и рядом у них и хлеба-то не бывало вдоволь, говорил он. День-деньской они гоняли по улочкам их родной деревушки Равенно, затерянной в горах: строили замки, лазали по деревьям и охотились на мелких птиц. Я без труда могла представить себе Беппи маленьким мальчиком — худеньким, в поношенных шортах, с расцарапанными в бесконечных приключениях коленками, с почерневшей на солнце кожей. И мне нравилось слушать, как о нем рассказывает Джанфранко.

Мы долго ехали к побережью по прямому, как стрела, шоссе и когда наконец добрались до пляжа, то уперлись в длинную вереницу автомобилей. Даже с опущенными стеклами мы, сидя в машине, изнемогали от зноя, и я завидовала девушкам, с ветерком пролетавшим мимо нас на мотороллерах. Их волосы развевал легкий ветерок.

Джанфранко то и дело нажимал на клаксон и обмахивался рукой. Струйки пота текли по его лбу и верхней губе.

— Уф. Похоже, сегодня всем не терпится искупаться. Это просто смешно. Дома нам никогда не приходилось стоять в очереди, да и пляжи там в сто раз лучше. — Он снова нажал на клаксон и вполголоса выругался.

На пляже, когда мы в конечном счете туда попали, тоже яблоку негде было упасть. Многочисленные семейства заняли места, поставив зонтики и шезлонги, а некоторые даже разложили походные столики, уставив их тарелками с запеченной пастой, завернутым в фольгу мясом, сыром и хлебом. Эффектные девицы растянулись на песке, подставив тела под палящие лучи солнца. Старички резались в карты, молодые играли в лапту и волейбол. Ребятишки строили башни из мокрого песка. Отовсюду доносился смех, гомон и громкие пререкания.

Мы с трудом нашли свободное местечко и расстелили полотенца, чтобы присесть. Джанфранко взял напрокат небольшой пляжный зонтик в полоску и воткнул его в песок.

— Я не захватил с собой ничего перекусить, — извиняющимся тоном сказал он. — Но тут поблизости есть неплохая кафешка. Попозже мы можем купить там пиццу.

Он стянул с себя одежду, и я увидела, что эластичные плавки врезаются в его выпирающее брюшко. Его живот напоминал молочно-белый шар моцареллы, но Джанфранко это, видимо, нисколько не смущало. Да и никого вокруг, как я вскоре заметила, тоже. Старухи с толстыми бедрами, ноздреватыми, как губка, и молодые мамаши с расплывшимися талиями красовались в купальниках, нимало не переживая по поводу недостатков собственной внешности.

Но мне, когда я избавилась от своей юбочки и стащила через голову блузку, стало очень неловко. Я стояла перед Джанфранко абсолютно ничем не прикрытая, в одном купальном костюмчике, сознавая, что он не сводит с меня глаз.

— Наверное, я сначала по-быстрому окунусь. Я мигом.

Окунувшись в прохладную воду, я почувствовала колоссальное облегчение. Джанфранко за мной не пошел; он сел на песок, наблюдая, как я уплываю на глубину, подальше от толпы. Я хорошо плавала. Каждую неделю мы с отцом ходили в бассейн, а летом обязательно проводили по нескольку дней в Брайтоне и плавали там на море. Но здесь все было по-другому: вода более теплая и соленая и все вокруг более синее и яркое. Я перевернулась на спину и подставила лицо солнцу. И ощутила блаженство.

Когда я вернулась на берег, Джанфранко настоял на том, чтобы намазать мне спину маслом для загара.

— Так ты лучше загоришь, — объяснил он.

Я смутилась. Ощущение того, как его пухлые руки нежно втирают мне в спину ароматное масло, было непривычным и, пожалуй, не слишком приятным.

Я ненадолго задремала, а когда проснулась, Джанфранко уже принес по куску пиццы на пластиковых тарелочках и две бутылки кока-колы с торчащими из горлышек соломинками.

— Я подумал, что ты проголодалась, — сказал он.

— Да, точно. Это, должно быть, морской воздух.

Воспоминание о его руках на моей спине и осознание того, что я лежу рядом с ним на полотенце и мы оба практически голые, снова вогнало меня в краску. Мне захотелось, чтобы все это поскорее закончилось.

— Интересно, что сейчас поделывает Беппи? — выговорила я, прожевывая кусок пиццы. Она была очень жирная, щедро приправленная чесноком.

Джанфранко пожал плечами:

— Ублажает сестру и мамашу, я полагаю. Держу пари, они вне себя от радости, что он вернулся домой.

— А какая она, его сестра? — спросила я, пытаясь придерживаться нейтральных тем.

— Изабелла? Она милая девушка.

— Она красивая?

— Нет, не очень… Нет, я так не думаю. Но она очень хорошая девушка. Она так печется о своей матери. — Джанфранко приставил ладонь козырьком ко лбу, чтобы лучше рассмотреть меня. — Но она далеко не такая красивая, как ты, Катерина, — негромко добавил он.

Я промолчала. Покончив с пиццей, я снова легла на спину и, закрыв глаза, притворилась, будто сплю. Я слышала, как Джанфранко отправился купаться, неуклюже подпрыгивая на обжигающе горячем песке. А я лежала и думала: что делать дальше? Я знала, что Беппи совсем не на это рассчитывал, попросив своего лучшего друга присмотреть за мной.

Мы провели на пляже чуть ли не весь день, купаясь и загорая, пока я не заметила, что оба мы сильно обгорели. Воспользовавшись этим предлогом, я быстро оделась.

— Давай сходим в кафе, выпьем холодного пива с оливками и потом поедем домой, — сказал Джанфранко. — Я хочу вернуться в Рим, пока нет пробок.

На балконе кафе дул легкий приятный ветерок. Мы сидели в тени и смотрели на пляж.

— В среду у меня опять выходной, — объявил Джанфранко. — Хочешь, можем опять приехать сюда или поедем куда-нибудь в другое место?

Меньше всего мне хотелось провести с ним еще один день на пляже.

— Давай поедем куда-нибудь в другое место, — предложила я.

— Ладно, я постараюсь снова взять машину напрокат и продумаю, куда нам лучше отправиться.

По дороге домой он без умолку трещал о своем отеле. Большую часть того, что он рассказывал, я уже слышала от Беппи. Я знала все об их шеф-поваре, выпивавшем бутылку сухого красного еще до начала обеденного перерыва, и о главном официанте, с которым они как-то поспорили из-за чаевых, но все равно слушала. Лучше уж скучать, выслушивая набившие оскомину истории, чем терпеть его невыносимые ухаживания.