Горький шоколад (СИ)

— Хорошо. Тогда вечером. У меня дома. Часов в девять.

— Договорились. — Макс уже было думал, что разговор закончен, когда Тина неожиданно продолжила: — Знаешь, а я соскучилась.

Она снова замолчала, явно ожидая какого-то ответа.

— Я тоже был рад увидеться, — сказал Макс чистую правду. Но, видимо, не ту, которую хотела услышать бывшая.

— До вечера. — Ее голос показался сухим и даже вроде немного раздраженным.

Некоторое время он простоял, всматриваясь в уже потухший экран телефона. Нет, она же не хочет все попробовать сначала. У них был отличный секс, в котором, судя по всему, остро нуждались они оба. Но на этом и все. Что за деликатный разговор? Что за «соскучилась»?

Как ни старался Макс отвлечься от мыслей о предстоящей встрече, они все равно то и дело напоминали о себе. Между подписанием очередного выгодного контратака, в перерыве на чашку обжигающего эспрессо. Просочились даже на совещание совета директоров, где он по обыкновению всегда был целиком сосредоточен.

О чем она хочет поговорить? Что за деликатные беседы, которые нельзя вести на людях?

Вариант о том, что Тина просто хочет повторить прошлый вечер, казался наиболее вероятным, но она явно была не из тех женщин, которые не способны сказать открыто, что хотят встретиться, чтобы заняться сексом. Да и между ними были годы брака, который, хоть и закончился, но сохранил между ними давнюю привычку не держать друг т друга секретов. Игры в недосказанность были совсем не в характере Тины.

Возможно, у нее возникли финансовые трудности? Вряд ли, но даже если так, они могли поговорить об этом за ужином.

Нет, тут определенно было что-то еще. И наиболее подходящее объяснение этим странностям его совершенно не радовало — Тина собиралась восстановить отношения.

Еще месяц назад он бы наверняка не был так скептически настроен на все, что связано с угасшим браком и его возможным возрождением, но сейчас перспектива начать все с начала не прельщала от слова «совсем». Возможно, всему виной именно прошлая ночь. Если для Тины она стала откровением свыше, то и он кое-что уяснил, вот только, скорее всего, у каждого был свой вариант, и они находились на разных полюсах. У них был отличный секс: открытый, пошлый, горячий. То, что нужно мужчине, чтобы сбросить напряжение и отвлечься. Но за этим сексом больше ничего и не было. Механические фрикции для получения удовлетворения — и только. Страсть, жгуче желание держать именно эту женщину в своей постели и трахать ее до умопомрачения каждый день, видеть, как она раскрывается под его ласками, обнажает не только тело, но и душу — ничего из этого не было и в помине. Справедливости ради, ничего этого не было ни к одной из женщин, с которыми он проводил время в последние годы. И дело было вовсе не в Тине, а в его собственной голове. Возможно, он пробыл холостяком слишком долго и просто разучился чувствовать вкус постоянства. Стал, — как же это говорится? — закоренелым одиночкой, познавшем всю красоту и порочность одноразового секса.

Вполне годная теория, если бы не одно «но». То самое, которое весь день без спроса лезло в его голову своими голыми коленками и раскрасневшимися щеками. То самое, которое облизывало пальцы с видом искусительницы — и при этом совершенно не осознавало свою сексуальность.

Что, если желание оставить ее около себя было опрометчивым? Сначала он даже пытался оправдать его жалостью: не выбрасывать же девчонку з порог, будто бездомного котенка? Но сегодняшнее утро обнажило истинные мотивы. Черства с два он хотел, чтобы Габриэль Кромби была от него так далеко. А вот в его постели сегодня ночью она была бы идеально доступна, близка и, мать его, желанна.

Тина появилась в десятом часу вечера — яркая и напористая, в красном платье и широким ремнем на талии, инкрустированным какими-то мелкими камнями, играющими на свету. В руках клатч в стиль ремня. Она выглядела так, будто собралась в ночной клуб. А блеск в глазах, довершающий облик, делал ее похожей на вышедшую на охоту хищницу. Хищницу опасную, уверенную в исходе сегодняшней охоты.

Макс улыбнулся ей, встречая на лестнице парадного входа. В голове промелькнули картины их знакомства: на приеме, посвященном защите дикой природы Аляски. В тот раз Тина тоже была в красном. Менее ярком и провоцирующем, но не менее эффектном. Она, как один из организаторов приема, была постоянно занята, с кем-то общалась, но даже под конец вечера выглядела бодрой и полной сил — точно огонь свечи, от которого все прочие собравшиеся черпали немного тепла. Она была приветлива, умела найти слова для каждого гостя. И была, казалось, сразу везде.

— Как добралась?.. — хотел было спросить Макс, но Тина пропустила вопрос мимо ушей. Просто подошла к нему и порывисто поцеловала в губы. От нее едва пахло свежим морским бризом, грозой и цитрусом. Эдакий ураган, до поры до времени сдерживающий свою необузданность.

— Ого! — Макс отступил на шаг, когда первый порыв Тины иссяк. — Чем обязан столь неожиданной гостье?

— Так и будешь держать меня в дверях?

— Прости, как раз думал пригласить тебя в дом. Но не успел. Проходи.

Она окинула его оценивающим взглядом, будто невзначай облизнула губы.

Макс провел ее в библиотеку, закрыл дверь.

Тина неспеша прошла к столу, присела на край. Подол ее юбки задрался так высоко, что еще немного — и станет видно белье… если, конечно, она его надела.

— Ты знаешь, я не люблю ходить вокруг да около, — начала она. — Потому буду говорить так как есть. — Она ненадолго задумалась, уставившись куда-то под потолок. — не знаю, как так получилось, но прошлая наша встреча… я как будто вернулась на несколько лет назад. Помнишь, как мы плюнули на все и сбежали на выходные, сняв какой-то дешёвый отель? Кто бы мог подумать, что миллионер трахает свою подружку в богом забытой рухляди у обочины автотрассы.

— Конечно помню, — усмехнулся Макс. — Если бы журналисты прознали про наше меленькое приключение, шум поднялся бы до небес.

— Да, — она улыбалась так, будто прямо сейчас заглядывала в то прошлое. — И ведь именно там ты впервые попробовал мою попу.

— Если бы не то порно…

— О да! — воскликнула Тина. — Оно было великолепно. Настоящая инструкция к действию. Я весь следующий день не могла сидеть.

— Мне так жаль, — вздохнул Макс.

— Тогда ты сказал точно так же. И знаешь… — она снова помедлила, — после прошлой нашей с тобой ночи у меня было то же самое. Я не могла сидеть. До самого вечера. И все равно становилась мокрой каждый раз, когда вспоминала о том, какой ты горячий и твердый. О том, как глубоко ты можешь быть во мне. О том, как кончаешь — и я взрываюсь вместе с тобой от одного осознания, что принадлежу тебе. — Тина закусила губу, поерзала на столе. — Максимилиан, давай попробуем снова. Знаю, я была дурой, когда ушла от тебя. В сущности, без причины. — Тина порывисто поднялась, в несколько шагов преодолела разделяющее их расстояние. В ее глазах пылало желание, лицо разрумянилось. Ее руки скользнула по его груди. — Ты отлично знаешь, мне никогда не нужны были от тебя деньги. Уж кем-кем, а меркантильной сукой я не была никогда.

— Остановись, — Макс аккуратно освободился от ее рук. — У нас был отличный вечер… нет — отличная ночь. Я действительно был раз тебя увидеть. И не только увидеть. Но не стоит искать в этом продолжение. Я слишком хорошо знаю, чем все снова закончится.

— Чем? — нахмурилась она.

— Тебе снова станет скучно.

— Мне не было…

— Было. Не думай, что я ничего не знаю, если не говорю этого вслух.

Ее лицо еще больше налилось краской, но теперь это уже не было возбуждением.

— Я никогда…

— Не надо. Когда-то я действительно хотел все начать снова. Думал, что новый виток может оказаться более удачным. Но не теперь.

— Что изменилось?

— Я изменился, — пожал плечами Макс. — А ты осталась прежней.

— Когда-то тебе нравилось, какая я… Да и в тот вечер, когда ты кончал мне в рот, ты не выглядел недовольным.