Запертая любовь. Часть первая (СИ)

– Давно не виделись, – усмехнулась она, и её тёмные карие глаза, казалось, сейчас прожгут в нём дыру.

– Да, есть такое…

– Налить тебе что-то?

– Нет, спасибо, я за рулём.

– Хорошо, как насчёт тропического смузи?

Крис согласился, уже жалея о том, что не выехал из дома на полчаса позже. Он немного подался вперёд, облокотившись на стойку так, чтобы можно было следить, как Эля готовит.

– О господи, я не собираюсь ничего добавлять туда, успокойся… – рассмеялась она, отчего Крис немного смутился. – Итак, где ты пропадал? Не заходил совсем.

«С какой стати я должен сюда заходить, когда Саши здесь нет?» – задался вопросом Крис, оборачиваясь в поисках её фигуры. Она принимала свой последний заказ на сегодня у двух парней за столиком возле входа и сейчас активно жестикулировала, очевидно, объясняя им что-то, и все трое смеялись. На ней была белая майка, поверх которой была надета фирменная жилетка из чёрной джинсовой ткани с круглым логотипом ресторана на спине – в таких ходили все девушки-официантки. Кажется, там ещё была написана какая-то фраза – должно быть, смешная, но Крис не мог разглядеть её со своего места.

– Я не знаю. Что я тут забыл? – ответил, наконец, он, повернувшись обратно.

– Ну да… Слушай, я чертовски скучала по твоей сестре. Как ты вообще позволил ей уехать?

– Она уехала жить к своему парню, не думаю, что для этого требуется моё разрешение.

Тут перед ним появился стакан с густой бледно-оранжевой жидкостью, украшенный долькой киви. Выглядело неплохо, но Криса этим было не удивить. Он бы с радостью выпил что-то посерьёзнее, что сделала бы для него Саша, но возвращаться домой пешком или на такси не входило в его планы.

– Ты какой-то странный брат, если честно.

– Да что ты? Почему? – ему было и правда любопытно услышать, что же она скажет.

– Просто это странно, что ты позволяешь ей путаться со своим лучшим другом. Я имею в виду, тебе то уж должно быть известно, какой он мудак, – Эля протёрла стол полотенцем и задумчиво уставилась вдаль. – Сколько помню, мой брат всегда прерывал все попытки своих друзей подкатить ко мне…

Крис этого никогда не делал. Хотя, в общем-то, все Сашины парни были и правда откровенными мудаками – Эля попала в точку с этим определением. Ни один из них даже не был красивым, и непонятно, что она находила в них, но эти придурки притягивали её к себе, как магнит притягивает железо, не иначе. И самым большим магнитом определённо был Глеб…

Хотя для Криса рвение Эли поучать его в чём бы то ни было казалось довольно смешным, он всё же решил быть вежливым.

– Вообще-то изначально он был именно её другом, потом уже стал моим.

Этот разговор вызывал в его памяти давние воспоминания, когда они с Сашей ещё только познакомилась с Глебом. Саша и Глеб долгое время были лучшими друзьями, буквально не разлей вода, пока тот не влюбился в неё. Самым забавным было то, что до того, как начали встречаться, они гордо заявляли, что между ними только дружба и ничего большего быть не может.

Теперь, по прошествии стольких лет, Крис мог с уверенностью сказать, что все приложенные Глебом усилия к тому, чтобы добиться её любви, были так же велики, как и его стремление затем всё разрушить. Даже если забыть на секунду об их последнем (и вроде как окончательном) расставании, винить во всех предыдущих можно было только его одного.

– А где твой брат? – спросил Крис, чтобы как-то поддержать разговор. – Ты как-то упоминала о нём, но я больше ничего о нём не слышал.

– Он разбился в авиакатастрофе четыре года назад.

Крис быстро поднял глаза на неё. Эля слабо улыбнулась, будто бы говоря, что всё в порядке, и продолжила убираться.

Такого ответа Крис точно не ожидал, теперь ему было стыдно за свой вопрос. Кто его вообще тянул за язык?

Он не мог ничего с собой поделать и представил себя на месте Эли на минуту. Возможно, она не была так близка со своим братом, как он с Сашей, но она всё равно должна была чувствовать себя ужасно, когда это произошло. А что, если бы он так же потерял Сашу? Одна только мысль об этом сводила его с ума. Ему сразу же захотелось, чтобы она оказалась рядом, даже двадцать метров, что отделяли их друг от друга сейчас, показались на мгновение пропастью.

Словно прочитав его мысли, Саша вернулась за барную стойку.

– О мой бог, как же я устала, – простонала она, снимая с себя жилетку. – Сейчас уже пойдём, Крис. Я так рада, что ты приехал!

Крис не знал, были ли это слова Эли или что-то другое, что заставило его посмотреть другими глазами на то, что Саша находится сейчас рядом с ним и с ней всё в порядке, но он теперь не мог оторвать от неё глаз ни на секунду, пока она наливала в бокал ром с колой для парня, сидящего рядом. Она была практически не накрашена, и по сравнению с размалёванным лицом Эли её казалось чистым и настоящим – как у ребёнка. Она выглядела действительно очень усталой, но всё равно прекрасной для него.

Он проследил за ней взглядом, пока она не скрылась в подсобном помещении. Вернувшись в своей кожаной куртке и с небольшой сумочкой, Саша чмокнула Элю в щёку и сказала Крису, что они могут уходить. 

Когда близнецы вышли из ресторана, на улице уже было довольно прохладно, и Саша поёжилась, застёгивая куртку. Ветер развевал её распущенные светлые волосы, которые обрели золотистый блеск в лучах заходящего солнца. Крис заметил, как пара подростков со скейтбордами уставились на неё с явным интересом, и, взяв за руку, потянул её в сторону своей машины.

Его большая тёплая ладонь, крепко сжимающая в себе её, маленькую и тонкую, была однозначно лучшим из того, что вообще произошло с ней за целый день. Пока он держал её за руку, ничто в мире не могло потревожить её или заставить чувствовать себя плохо. Он защищал её от всех тревог, переживаний и страхов, и она наконец смогла ненадолго почувствовать себя в безопасности, успокоиться и расслабиться.

Они подошли к машине, и Крис открыл перед ней дверь, но прежде чем она уселась на переднее сидение, поднял руками её голову и поцеловал в лоб.

– Всё нормально? – спросила Саша, удивлённая его заботой этим вечером.

– Да, да, конечно… – пробормотал он, покосившись на неё. – Ты ведь будешь ужинать? Я приготовил кое-что, что ты очень любишь.

Саша нервно сглотнула, отворачиваясь к окну. Почему ему обязательно нужно было делать это? Она даже не хотела знать, что он приготовил, но не спросить было бы полным пренебрежением, учитывая то, с каким энтузиазмом он всегда для неё готовил.

– Что именно?

– Я сделал пиццу. – Он улыбнулся, заметив, что это не произвело на неё должно впечатления, потому что она, конечно же, представила себе «какой-то овощеедский отстой», как она бы сказала, но на этот раз он потрудился на славу. – Набросал туда ветчины и колбасы, как ты любишь. И никаких маслин.

Саша готова была расплакаться от этих слов. Именно такие маленькие детали всегда говорили ей о том, как сильно он её любит. Он помнил, что она ненавидит маслины, и не стал добавлять их. И сделал пиццу с мясом, что означало, он не сможет её есть. Почему такие вещи всегда действуют на неё подобным образом? Саша поморгала несколько раз, пытаясь избавиться от навернувшихся слёз, и повернулась к нему с улыбкой.

– Спасибо, Крис… Я обязательно поем.

«Даже если меня потом стошнит», – добавила она про себя.

***

Когда они вернулись домой, из комнаты Криса (а временно Глеба) доносились громкие нервные возгласы. Крису сразу же захотелось взять свои слова о том, что тот сегодня вёл себя довольно тихо, назад. Саша улыбнулась, прислушиваясь, и закатила глаза. Это напомнило ей о вечерах, проведённых вместе с ним в Сиэтле.

Она переоделась в домашнюю одежду, а к тому моменту, когда появилась на кухне, разогретая пицца уже ждала её на столе. От этого потрясающего запаха она готова была схватить её и оторвать себе кусок руками. Но, кажется, для Криса было принципиально резать её специальным ножом, медленно и аккуратно, пока у Саши текли слюни.