Холодное сердце (ЛП)

Нила ухмыльнулась и отпустила мое ухо. А я быстро потер его, облегчая боль. Пульсирующая боль все еще давала о себе знать даже тогда, когда я убрал руку. Но жгучей боли не было.

Слава Богу.

Я сосредоточился на Ниле и уставился на нее так серьезно, как только мог.

— Если ты сделаешь так еще раз, то я защекочу тебя до смерти.

Нила моргнула и несколько секунд выглядела шокированной… до тех пор, пока не рассмеялась.

— Вау! — захихикала она. — Всего секунду ты выглядел таким серьезным.

Ни один мускул не дернулся на моем лице.

— Я серьезно.

Нила перестала смеяться и уставилась на меня, не моргая.

— Ох, ну, тогда ладно. Я не буду больше к тебе прикасаться.

Вот и замечательно.

— Хорошо, теперь отойди и позволь мне начать копать туннель. Я не отрицаю твою помощь, а думаю, мы можем делать это посменно. Хорошо?

Я направился в свою комнату и надел на себя побольше теплой одежды, которая согреет меня. Когда я оделся, то вышел в коридор и дал Ниле несколько ложек и вилок. Я держал две ложки, которые должны были помочь мне понемногу разгребать снег. Я кивнул Ниле, но она не отреагировала. Так что, я вздохнул, повернулся к дверному проему и прищурил глаза.

Нужно выбраться.

Я встал на колени и начал чертить контур круга. Затем начал черпать ложкой снег и бросать его в другую сторону. Спустя десять минут я еле-еле сделал первые шаги для фактического формирования туннеля, а нетерпеливая Нила начала злиться позади меня.

— Ты копаешь вечность.

Я перестал копать.

— Твое давление на меня сейчас не очень кстати, Нила.

Сказав это, я снова принялся за работу, а Нила замолчала. Только спустя час она начала жаловаться на холод, и поэтому взяла одеяло из кладовки и завернулась в него. После того, как согрелась, она начала что-то делать в гостиной. Я не спрашивал, что она делает, потому что мне нравилась тишина. Но ее занятие было не особо долгим. Потому что она быстро вернулась ко мне и снова открыла рот.

— Теперь моя очередь. Мне нечего делать. А следить за тем, чтобы свечи не погасли — тупо.

Боже мой, женщина!

У меня уже получился прилично сформированный туннель, а ей прям нужно было жаловаться.

Туннель был шире моего тела, и подходил по длине и ширине, чтобы нам было удобно выползать оттуда. Нила не оценила того факта, что я потратил чуть больше времени на его расширение для ее и, конечно, для своего удобства.

Неблагодарная ведьма.

— Следить за свечами — это очень важная работа! — крикнул я так, чтобы она смогла услышать меня.

Она ударила меня по ноге.

— Тогда иди и занимайся этим, черт подери.

Я уже начал закипать, потому что она вновь ударила меня. Она не могла просто дать мне завершить гребаный туннель, чтобы мы могли выбраться.

— Отлично! — сказал я и начал вылезать из туннеля. Мои плечи то и дело терлись о его стенки, когда я выползал. Я остановился, когда услышал шум, который прозвучал надо мной. Как только я повернул голову в сторону, чтобы посмотреть вверх, то увидел, как снег начинает рушиться вокруг меня.

Холодный снег ударял и жалил как иглы, но хуже того, он придавил меня к полу туннеля. Я попытался пошевелиться, но не смог. Попытался сделать несколько глубоких вдохов, чтобы успокоиться, но мне стало тяжело дышать. Этот снег был повсюду.

Черт.

И это совсем не хорошо.

Все произошло как в замедленной съемке.

В одну минуту Дарси кричал на меня из глубины туннеля, а в следующую его тело исчезло под толщей снега, который рухнул на него сверху. Он буквально рухнул на него, и теперь Дарси не двигался.

Совсем.

По крайней мере, секунд двадцать я ничего не делала, но потом пришла в чувства.

— Дарси! — закричала я, отшвырнула одеяло и бросилась к нему.

Я облизала губы и посмотрела вниз на его тело, выпучив глаза, мои конечности дрожали. Мое сердце бешено колотилось в груди. Каждый удар моего пульса становился все громче и громче. Я слышала каждый стук сердца в ушах.

— Дарси! — закричала я, в надежде, что он что-то скажет из-под снега или хотя бы пошевелит конечностями.

Ничего.

Ни звука. Ни удара.

Я действительно начала беспокоиться, а потом мысль о том, что он утонет, пришла на ум. Я имею в виду, снег — это же вода. А он был завален снегом. А это практически означалось, что он находится под водой.

Черт.

Я должна его спасти.

Я уронила свечу на пол и не обратила на нее никакого внимания, когда стеклянная подставка для свеч разбилась, а свеча потухла.

Теперь стало темнее, но все остальные свечи по-прежнему освящали коридор, так что я видела достаточно хорошо.

— Дарси, не волнуйся! — закричала я. — Я вытащу тебя оттуда!

Я упала на колени и стала руками разгребать снег с его тела. Я отбрасывала снег в другую кучу снега, созданную Дарси, когда он рыл туннель справа от меня. Но мне пришлось остановиться, потому что руки замерзли. Я схватила Дарси за ноги и потянула. Я тянула, прилагая всю свою силу, а его идиотское тело едва подвинулось.

— Давай же, двигайся! — вскрикнула я и снова потянула его за ноги.

Я тянула его из последних сил, и слава богу, его тело начало двигаться.

Оно на самом деле задвигалось.

А я сильная!

— Да! — весело крикнула я.

Когда показались его плечи, я схватила его за них и снова потянула. Влажный пол под ним сделал мою задачу намного проще.

— Ты на свободе! — взвизгнула я.

Дарси задыхался от нехватки воздуха, поэтому я перевернула его на спину, чтобы он смог глотнуть столько воздуха, сколько ему требовалось. Его глаза были закрыты, но тело дрожало. Я инстинктивно положила руки на его руки, точнее даже на его бицепсы.

Какие крепкие бицепсы.

Прекрати это.

Я начала тереть очень быстро вверх и вниз, надеясь хоть немного согреть его и успокоить дрожь. Все эти растирания были бесполезны, пока я не подниму и не перемещу его с мокрого пола.

— Дарси, вставай, — сказала я.

Он не пошевелился и не ответил мне.

Это обеспокоило меня.

Я посмотрела на Дарси и обнаружила, что его глаза были все еще закрыты. Я посмотрела на его грудь и увидела, как она то поднимается, то опускается. Он дышит. Этот факт немного расслабил меня.

— Дарси! — громко сказала я, встряхивая его.

— Дарси! — громко крикнул Эйнштейн из кухни.

Я прошипела:

— Заткнись, Эйнштейн!

Глупая никчемная птица.

Я посмотрела на Дарси, когда, мне показалось, что я услышала его смешок. Но я ошиблась, потому что он был неподвижен, а его глаза по-прежнему были закрыты. В любом случае мне нужно было растормошить его, потому что мы застрянем в этом доме, если он не найдет способ починить туннель и не продолжит капать нам путь из этого дома.

С моей стороны это было эгоистично?

— Дарси! — закричала я и сильно потрясла его.

Он застонал, что заставило мой пульс участиться.

— Нила? — прохрипел он.

Да, он жив!

— Да, Дарси, это Нила. Я здесь. Все хорошо, я тебя спасла.

Я была очень горда собой.

— Нила, — выдохнул он снова мое имя и на этот раз последовал кашель.

Я нахмурилась и посмотрела на него.

Почему он кашляет?

— Ты в порядке? — спросила я, искренне переживая за него.

Дарси снова закашлял.

— Я так не думаю. В глазах темнеет.

О, господи.

Темнеет?

Темнеет так, что ничего не видно?

— Не вздумай умереть и оставить меня здесь в одиночестве! — выплюнула я.

Я, возможно, по-прежнему ненавидела его на девяносто процентов, но не хотела, чтобы он умирал. И я не хотела остаться в его доме наедине с Эйнштейном.

— Я… я умираю… Нила.

О, нет.

— Ты не можешь умереть, ты не был под снегом настолько долго, Дарси! — завизжала я и потрясла его за плечи, когда он начал слабеть.