Приходите за счастьем вчера (СИ)

Согласно кивнув, заинтригованная Кетрин поднялась с места и по знаку руки индианки последовала за ней. Они вошли в небольшую комнату, где сидела ещё одна женщина, которой Кетрин дала бы около сорока лет. Невысокая, темноволосая, в богато украшенных одеждах, звеня широкими золотыми ручными и ножными браслетами с крошечными колокольчиками, она встала с места, окинула внимательным взглядом Кет и задала какой-то вопрос женщине, сопровождавшей их к танцу с змеёй.

- Разденься. – В раздражении приподняв брови, но раз подписалась – нужно идти до конца, – брюнетка сняла сарафанчик. – Полностью.

Поколебавшись, девушка стянула и трусики, застыв с каменным выражением лица. Хозяйка комнаты вновь что-то бросила им, в тоне не было ни одобрения, ни противоположного чувства. Увидев, что её протеже нервничает, Рия обернулась.

- Я переведу тебе. У тебя очень хорошее сочленение бёдер и туловища, высоко поднятые ягодицы, правильное строение рёбер и шеи, коленей, но маленькая грудь, слишком высокий рост и тонкие ноги.

Ладно грудь, но с каких пор высокий рост (да и разве пять футов и шесть дюймов считается уже высокий?) и стройные ноги некрасивы?! Но Кетрин решила пока воздержаться от вопросов и возражений и, коротко кивнув, вновь приняла вид отрешённый и равнодушный. Всё происходящее казалось ей слишком наигранным и фантасмагоричным, но с другой стороны за эти две недели она поняла, что в этом месте многое таково и при этом несёт смысловую нагрузку. Женщины тихо переговаривались уже долгое время, однако, когда Рия подошла и хотела прикоснуться к груди, девушка отступила, гневно сверкнув глазами.

- Я хочу продемонстрировать, что твоя грудь всё же подходит. – Жёсткие пальцы крепко ухватили сосок, Кет скрипнула зубами от боли. – У неё очень правильная сферическая форма и полнота и, хотя объёмной не станет, но, во-первых, ты ещё недостаточна развита физически, мышцы под подушкой молочных желез не тренированы, а во-вторых, ни разу не рожала.

Пара прикосновений холодных пальцев и в итоге согласный кивок от «экзаменаторши».

- Напряги икры.

Что важного было в её икрах, Кетрин тоже не поняла, но на сей раз беспокойства не выказала, и их в итоге одобрили.

- Можешь одеваться. Рост не изменится, но он не так важен. У тебя редкий тип внешности, то, о чём я говорила – сочетание восточной выраженности талии и бёдер, с определёнными чертами лица.

- Как и у тебя, – заметила Рие Кет, застёгивая пряжки сарафана. – Или как у неё. – Кивок в сторону служительницы. – Я заметила, ещё когда вы с Еленой тренировались, что вы схожи в строении фигуры, а, значит, и со мной. И ещё у вас всех европейские черты.

- Да, но не совсем. Здесь ты увидишь девушек из самых разных уголков Земного шара. Это просто основной типаж.

- Но я не считаюсь невероятной красавицей у себя на родине, – с сомнением сказала Кет.

- Красота и сексуальность вовсе не одно и то же.

Попрощавшись со служительницами, Кетрин и Рия вышли из комнатки и пошли по длинному коридору.

- Меня заинтересовало предложение, Рия, но пока всё слишком туманно, а выяснять – я на сегодня очень устала и хочу отдохнуть. От меня больше ничего не ожидают?

- Нет. Никто не говорит тебе спешить.

- Тогда доброго дня.

Четыре месяца спустя.

- Я ничего не поняла, милая. Я забрала твои документы из колледжа, как ты просила, но папа расстроен, да и я… Как же карьера? – вновь вернувшаяся в храм Елена ещё больше загорела со времени их с Кет последнего свидания. – Но сначала – как ты сама? Мне снятся ужасные вещи.

- Со мной всё в порядке, – Кет пожала плечами, садясь рядом. – Вроде бы не изменилась.

- Изменилась, – откинувшись на скамейке, находящейся во внутреннем дворике, вздохнула старшая близняшка. Взяв в ладони лицо, словно отражение её собственного, она вгляделась в выражение глаз и черты. Они утратили всё мальчишеское, раньше столь явно присущее им: и задор, и хитрость теперь смотрелись иначе, смягчённые женственностью. Эта женственность была земной, но на удивление равнодушной и далёкой, и глаза... Словно пластинки сукцинита********, не отражали ничего из переживаний, в том числе и радости от встречи с сестрой, только тёмное упорство. Елена испугалась. – Очень изменилась. Кет, я за тобой. Поехали со мной в Штаты.

- Пока нет, ещё пару месяцев побуду здесь.

- Но зачем?! – Вскочив с места, выкрикнула девушка с неожиданными слезами в голосе. – Это ужасное место, ты же не хотела ехать сюда! Тебя здесь чем-то опоили, или это гипноз, или ещё какая-то дрянь. Вернись к нам. Пожалуйста.

- Я же сказала – через пару месяцев. И не нужно уподобляться мистик фоллзским клушам и говорить обо мне ерунду, Елена, – сухо бросила младшая близняшка, вставая и потягиваясь. – Я вообще не понимаю, почему ты приехала и отвлекаешь меня от работы.

Елена молча моргала, неверяще глядя на сестру. Та смотрела внимательно, но как и прежде сквозь свою гостью, чуть прищурив нижние веки, и, наконец, старшая близняшка как обычно откровенно расплакалась.

- Что значит, отвлекаю? Чем ты занимаешься здесь?

- Я не могу рассказать, – Кет улыбнулась. – Но всё нормально, сестрёнка. Просто поверь.

- Ты, кажется, запамятовала кое-что. – Елена уже перешла из стадии тоскливых слёз к яростным. Схватив лямки сарафана Кетрин, она с силой сдёрнула их с плеч. – Я твоя близняшка, и чувствую многое из того, что с тобой происходит… Что это?

- Мне жаль, что ты испытываешь боль. Это пройдёт через пару дней, – смутившись, Кетрин вернула ткань на место, прикрывая небольшие синяки и царапины, усеявшие тело. – Необходимость. Давай выясним сразу, меня никто ни к чему не принуждал.

- Это ты больна на голову.

- Хорошо. – Кет разозлилась, глаза вспыхнули недобрым огоньком. – Слушай меня внимательно. Ты можешь сколько угодно думать о своих принцах на взмыленных конях, но секс бывает разным. В том числе и достаточно жёстким, таким когда больно, именно им я и занималась последнюю неделю.

- Так ты влюбилась, и поэтому здесь? – Растерянно кивнула Елена. – Он садист?

- Я видела его раз в жизни и говорила тебе о сексе, а не о любви.

Старшая близняшка несколько раз глубоко вдохнула, успокаиваясь.

- Я не буду причитать как клуша, но зачем это тебе? К примеру, это так привлекательно – терпеть боль?

- В чём-то да. – Кет неожиданно устало улыбнулась. – Кажущаяся привлекательность порочности и униженности рано или поздно захватывает любую женщину, как и возможность ощутить себя жертвой. Это природная склонность большинства представительниц нашего пола. Через неё нужно пройти и преодолеть, опустившись на дно первобытных инстинктов, чтобы суметь не стать их рабом, если это случиться в действительности. – Кет вновь опустилась на скамью, между бровями залегла тонкая морщинка задумчивости, пальцы уцепились за край доски. – По крайней мере в моём случае так, но не во всех – есть много женщин, которые не испытывают ярче удовольствия, чем жертвуя и подчиняясь. Плётки и прочее вовсе необязательно, я не о них сейчас. Только не думай, что верно то, что диктует нам мода, и что-то плохо, а что-то хорошо. Вот чтобы понять, что настоящее желание, а что твоё сиюминутное представление о предмете, нужно попробовать всё предложенное и желательно в безопасности. Это как миссис Беннет говорила мне, что впервые пробовать разный алкоголь стоит дома.

- Вроде бы ты не была с этим согласна.

- Я была глуповата. Но тот же принцип действует и здесь.

- А что же ты решила в твоём случае?

- Я ничего не решила, – звонко рассмеялась Кет, и Елена нутром почувствовала, что это неискренний ответ, – но всё равно – это очень хорошая закалка для тела и духа.

- Нет, я тебя совсем не понимаю.

- Слишком много пафоса в моих словах?

- Да.

- Мне сначала тоже так казалось, но выходит, что проще не скажешь. Здесь я учусь многому, а секс выступает в части моментов как живая иллюстрация к психологическим приёмам, чтобы суметь не только прочитать, но и опробовать на себе. Есть и многое другое – например, я теперь знаю, как по своему желанию расслабиться или наоборот сосредоточиться, несмотря на то, что происходит снаружи, какие травы как применять, и из того, что я не могу рассказать даже тебе – это нужно пережить. Посмотри на меня. Ты говоришь, я изменилась, а теперь скажи похорошела или подурнела? Если убрать мелочи.