Диагностика любви

Складывалось впечатление, что он озвучивает свою мечту. Почувствовав себя в опасности, Шарлотта решила поддразнить его:

– И еще нужно сделать яркий макияж.

Он рассмеялся:

– Тебе это не нужно.

– Я пошутила.

– Я знаю. – Его пальцы по-прежнему перебирали ее волосы. У Шарлотты задрожали колени.

– А что наденешь ты? – спросила она.

– Обычный черный фрак и брюки.

Она знала, что Джеймс намеренно говорит о своей одежде с легким пренебрежением. Он оденется не просто красиво, но и дорого. Придется ей смириться с его привычкой выглядеть шикарно.

– Итак, потанцуем еще раз?

Они снова стали репетировать; в платье Шарлотта чувствовала себя настоящей принцессой из волшебной сказки.

В конце танца он еще раз ее поцеловал. От сладости его губ тело Шарлотты обмякло. Потом Джеймс отстранился.

– Только так я смогу оставаться джентльменом, – тихо произнес он.

– Ты в порядке, любимая? – Роб усадил Кейт на диван.

– Просто устала. Не ожидала, что будет так тяжело, – призналась она. – Я знаю женщин, которые проходили лучевую терапию во время перерывов на обед.

– Но есть и те, кто устает. Посмотри на это с позитивной стороны: самое главное, что ты выдержала. – Он принес ей стакан воды. – Мне жаль, но я должен вернуться к работе на следующей неделе и не смогу возить тебя на оставшиеся сеансы терапии.

– Роб, ты потратил на меня весь свой летний отпуск. Ты возил меня в больницу три недели, – сказала она, – здорово присматривал за мальчиками и готовил отменную еду. Я… я не могу выразить словами, как сильно тебе признательна. – Она смахнула слезу. – Как же мне не нравится киснуть. Я сейчас сама не своя.

– Знаю, любимая. – Роб наклонился, чтобы ее поцеловать. – Лучевая терапия провоцирует усталость и нервозность. Но слезы могут нести исцеление.

– Все были так добры. – Кейт указала на вазы с цветами, которые заполняли комнату. Еще несколько букетов стояли на кухне. – Каждый день кто-то приносит мне цветы.

Дошло до того, что Робу пришлось покупать дополнительные вазы.

– Полли – замечательный человек, – продолжала она. Полли навещала ее каждый день. – Все врачи из больницы замечательные.

Все, кроме Ника. Как только он узнал, что Роб переехал к Кейт, сразу же пропал из поля зрения. Кейт удивлялась тому, что ей по-прежнему больно от его равнодушия.

– Это потому, – сказал Роб, – что тебя все любят. Ты поддерживала их в прошлом, и твое добро возвращается. Я считаю тебя потрясающей женщиной, и мальчики тоже так думают.

– Ты тоже удивительный человек, Роберт Уэррик.

Он отмахнулся от ее комплимента:

– Кто же повезет тебя в больницу на следующей неделе? Предупреждаю, Кейт, даже не рассчитывай на то, чтобы самой сесть за руль. Иначе я отберу у тебя ключи от машины.

– Не волнуйся, – успокоила она его. – Полли уже установила очередность среди тех, кто будет меня отвозить. Спасибо ей за это. Я так переживала за нее, ведь происшествие случилось сразу после ее возвращения. Жаль, я не смога помочь. Она очень сильная, но хрупкая.

– Кейт, не вини себя. Я уверен, она все понимает.

– Она составила расписание так, что она, Оливер, Драган, Габриэль и Хлоя могли возить меня на терапию и не пропускать при этом работу.

– А мальчики будут играть в футбол после школы в те дни, когда у меня тренировки по триатлону, – добавил Роб. – Поэтому тебе не придется за них волноваться. Затем я буду забирать их из школы. Все устроится.

Кейт очень хотела верить ему.

В субботу утром Шарлотта навестила Мелинду.

– Ах, ты посмотри на них! Они великолепны, – воскликнула Шарлотта, когда увидела спящих щенков, прижимавшихся к матери. – Брамбл, какая ты умница!

Собака замахала хвостом.

– Сколько им сейчас? – спросила она.

– Двенадцать дней. У них уже открылись глаза, – объяснила Мелинда, – но они еще плохо слышат.

– Брамбл не будет возражать, если я…

– Она уже привыкла, что к нам часто приходят гости. – Мелинда улыбнулась.

Шарлотта потрепала Брамбл, затем осторожно погладила одного из щенков:

– Какой мягкий. Ты уже нашла им хозяев?

– У меня есть на примете несколько заинтересованных людей, – сказала Мелинда. – Щенков можно будет забрать в конце октября. Кейт хотела коричневого щенка для Джема. Если она не сможет взять его в октябре, мы подержим его немного дольше.

– Ты можешь отдать мне черного щенка? – спросила Шарлотта.

– Это связано с тем человеком, который хорошо ладит с детьми и животными? – осведомилась Мелинда.

– Возможно, – ответила Шарлотта. – Он говорил мне о том, что мечтал о собаке, пока был маленьким.

– Ах, знаешь, мне придется с ним встретиться. Я должна оценить его умение общаться с животными.

Шарлотта рассмеялась:

– Конечно. Хотя этого не потребуется. Пандора сразу же мчится к нему, как только он приходит, и распластывается на нем.

– Это хороший знак. Итак, ты с ним встречаешься? – спросила Мелинда.

– Я его партнерша по танцам на благотворительном балу.

– Но это не все, дорогая? – Мелинда бросила на нее лукавый взгляд, Шарлотта в ответ застенчиво кивнула. – Хорошо. Я так и думала. Ты повеселела. И не отрицай этого. Мой Драган повлиял на меня так же. – Мелинда говорила с нежной улыбкой.

– Как ты думаешь, щенок поладит с Пандорой?

– Значит, у вас все так хорошо складывается, дорогая?

– Слишком рано об этом говорить. Я просто предполагаю.

– Бирманские кошки довольно общительные, – задумчиво произнесла Мелинда. – Пандора очень переживала после смерти хозяйки, но она привыкла к тебе. Очевидно, им потребуется несколько дней, чтобы привыкнуть друг к другу, но намного проще приводить щенка в дом, где живет взрослая кошка, чем приносить котенка в дом, где есть взрослая собака. Думаю, все будет хорошо.

В понедельник утром Джеймс постучал в дверь кабинета Шарлотты:

– У тебя есть свободная минутка?

– Конечно.

Он закрыл за собой дверь, опустил жалюзи, заставил Шарлотту подняться и страстно поцеловал.

– М-м-м… Так-то лучше. У меня хорошая новость. Я разыскал судей для танцевального конкурса. – Джеймс назвал имена двух известных танцоров.

– Как тебе это удалось? – удивленно спросила она.

– Я бесстыдно воспользовался помощью друзей моей матери, – ответил он с усмешкой. – В любом случае событие будут освещать СМИ. А это значит, что мы соберем на благотворительные нужды много денег.

СМИ? О нет!

Меньше всего Шарлотте хотелось прославиться на всю страну. Также существовала опасность, что кто-нибудь из журналистов проведет расследование и выяснит подробности ее прошлого.

– Я бы предпочла этого не делать, Джеймс.

– Не делать чего? – Он посмотрел на нее в недоумении.

– Не нужно привлекать газетчиков. Ведь бал будет проходить в небольшом городке. Нам не нужно, чтобы мероприятие осуществлялось столичными репортерами.

– Шарлотта, я работаю с прессой в течение многих лет. Они с радостью согласятся помочь.

– Мне бы очень этого не хотелось. – Она сделала глубокий вдох. – Если на балу будут репортеры, я там не появлюсь.

– Почему?

– Потому. – Сейчас не самое подходящее время, чтобы рассказать Джеймсу о Майкле и суде. – Я предпочитаю, чтобы в мою жизнь никто не вмешивался.

Оставалось только удивляться тому, что после случая в ресторане их не преследовали. Но как только сюда приедут репортеры из крупных СМИ… Про уединенность придется забыть и ей, и Джеймсу. Еще неизвестно, как повлияет огласка на кризисный центр помощи пережившим сексуальное насилие.

– Я не хочу общаться с прессой, – твердо произнесла Шарлотта.

– В этом нет ничего страшного. Все будет хорошо. – Джеймс поцеловал ее ладонь. – Слушай…

Неизвестно, что он собирался сказать, потому что его прервал звуковой сигнал пейджера. Посмотрев на экран, он поморщился: