Моя маленькая мечтательница (СИ)

— Поздравляем вас всех. — молоденькая медсестра лучезарно улыбнулась. — Оба здоровенькие- и мальчик, и девочка. Три килограмма и пятьсот грамм каждый.

— По пятьдесят пять сантиметров каждый. — более сдержанно дополнила ее напарница.

— Они прекрасны, правда? — когда одного детя передали маме, и второго – Андрею, то мама уже не сдержалась и заплакала. Розалинда тоже не сдерживала себя. С удивлением чувствую, как тоже готова присоединиться к коллективному рыданию вместе с... Робертом?

— Они замечательные. — Андрей смотрит как завороженный.

— Дети, идите сюда. — мама подзывает всех нас, чтобы мы могли посмотреть поближе.

Черт, у меня руки дрожат как у пьяницы! Глубоко вдыхаю, подходя ближе. Эрпы пока решили остаться в стороне, и мы с Робертом несколько боязливо подошли к койке. Мама чуть поморщилась, пододвигаясь ближе, чтобы передать нам одного ребенка.

— Возьмите ее на руки. Пожалуйста. — мама широко улыбалась, утирая слезы.

Она такая... маленькая. Моя сестренка... Девочка в пеленках чуть закопошилась, вяло двигая ручками. Страшно брать ее на руки. Такая... маленькая, хрупкая. Глубоко вдыхаю, и только после осторожно и правильно беря ее на руки.

Аккуратно придерживаю ее, внимательно изучая детское личико. Такая... милая. Чуть розоватое личико чуть сморщено, Аж становится страшно от того, насколько она хрупкое существо.

— Адриан... — почему-то, мне на ум сразу же пришло это имя.

— Адриан... Думаю, ей подойдет. — Андрей улыбается, качая на руках сына.

— Роб, держи. — хочу передать ее в руки брата, но замираю, видя, что он... плачет? — Ты чего?

— Что? А, мне просто в глаз что-то попало! — быстро говорит он. Улыбаюсь, передавая ему Адриан.

Смотрю на мать, улыбаясь. Даже не чувствую, как слеза скатывается по щеке вниз. Определенно, это самый лучший день в моей жизни.

====== Сожми кулак и бей! – 1 ======

Ты раб системы, ты ненужный хлам

Один шаг влево и узнаешь сам

Вкус первой крови из разбитых губ

Добро пожаловать в бойцовский клуб!...

Вечер был удивителен в своей красоте. Снег мягко осыпал собой землю, забавно и легко кружась в воздухе. Они завораживали свои робким и нерешительным танцем, после оседающим мягким холодком на горячей коже.

Мама все-таки вытурила нас с Робом из палаты, сказав, что мы должны навестить ее завтра после школы. Не хочу уходить, но и нервировать ее не хочу тоже, поэтому пришлось покладисто согласиться.

И сейчас мы всей компанией из пяти человек направились по домам. Точнее, мы с Робом поначалу решили прогуляться до дома на своих двух, а тройняшки изъявили желание присоединиться. Мы с ним решили сначала провести девушек до дома, а потом уже пойти к себе. Все-таки, это будет не по-джентельменски как-то, оставить дам одних гулять так поздно.

На часах было девять или десять вечера. Удивительно, что Розалинда спокойно отпустила девушек, узнав, что они пойдут с нами. Хотя да, чего ей бояться-то? В городе вообще редко что происходит, а тем более воров и насильников тут нет. Да еще и мы с Робертом прекрасно знаем, как показать кому-то очень наглому и бесстрашному, кто тут хозяин.

Уилла и Роберт о чем-то говорили с Вайноной, пока я, на свое же собственное удивление, молчала как рыба, шагая вперед.

В голове все смешалось в одну кучу. Но... я счастлива, серьезно! Никогда не держала на руках ребенка, и это чувство было просто восхитительным! Этот маленький хрупкий комочек в твоих руках легко дает почувствовать, какой же хрупкой и одновременно прекрасной может быть жизнь.

Конечно, я еще не держала на руках Уильяма, уже моего младшего брата, но... Я была в восторге! Я уже люблю их до безумия! Чувствую, что маме даже придется отгонять меня от них.

— Ты какая-то молчаливая... — тихо подметила Вейверли. Она, собственно, тоже не отличалась этим вечером красноречием, хотя я прекрасно знала, что она была очень даже не прочь поболтать.

— Ты тоже. — как бы невзначай подмечаю я. Я была слишком взволнована, чтобы оставить все это. Вряд ли я смогу заснуть сегодня из-за всех этих бурных событий, но да ладно, как я уже говорила, я обручена с Бессонницей.

Я только сейчас заметила, что мы немного отстали от остальных. Мы шли медленным прогулочным шагом, просто отдыхая и как-то утихомиривая бушующие внутри себя, подобно урагану, эмоции. И вообще, почему это Вейверли молчит? Это действительно, странно.

Смотрю на нее, замечая, как на ее губах витает легкая усталая улыбка. Но глаза вот, глаза! Ее глаза просто светились, и мне казалось, что она вообще не обращает внимание ни на что более!

— Как твоя нога? Все время забываю спросить. — начинаю разговор с нейтральной темы. Не хотелось касаться причин моей задумчивости. По крайней мере, сейчас.

— Нормально. Но бегать пока не стоит. — девушка на секунду приостановилась, чуть приподняв ранее вывихнутую ногу и чуть покрутив щиколоткой. Придерживаю ее за локоть, пытаясь не сделать прикосновение слишком длительным. А, после, она чуть поморщилась и подтвердила : — Да, не стоит пока что. Ты...

Она как-то нерешительно замялась. Отпускаю ее локоть, решив идти медленнее, чтобы она не напрягала свою ногу.

— Ты хочешь поговорить об этом?

Мы снова замолкаем. Даже не знаю, что сказать дальше. Мы почти пришли, и вроде как нужно сказать что-то на прощание, но, видимо, она не отпустит, пока все не выяснится окончательно. Хотя, я прекрасно чувствую, что уж очень скоро придется заговорить на тему моей раскрытой анонимности. И, кажется, что прямо сейчас.

— То есть, я спалилась на шоколадке? — все же, начинаю говорить первой. Что же уже тянуть? Это бессмысленно. Тем более, что она быстро вычислила меня.

— Ага. — она тихо засмеялась, без зазрения совести и какого-либо упрека в мою сторону. — Тем более, ты сама сейчас все подтвердила. Но мне еще сказал Роберт.

— И когда ты сама поняла это? — чувствую себя, на мое же удивление, расслабленно. Хотя, меня не шуточно нервирует то, что она раскрыла меня.

— Ну, после нашей последней прогулки. Я могу спросить, почему ты решила делать это все анонимно? — тихо спрашивает та.

Мельком бросаю взгляд на Роберта, который, кажется, жопой чует такие моменты и спешит оставить нас наедине- сейчас Дель Рей мастерски завлекает девушек в разговор, ускоряясь и отдаляясь от нас на некоторое почтительное расстояние, дав полную свободу разговора.

Прикусываю губу. Ох, Вейверли, если бы все было так просто, я бы сказала тебе. Уверена, тебе не составит труда сложить “два и два”, ты ведь девочка умная, даже слишком. Но мне бы хотелось растянуть этот момент до того, как ты либо оттолкнешь меня, либо дашь мягкий от ворот поворот.

Не знаю, что же хуже- быть “отшитой” и после вообще с тобой не общаться и даже не смотреть в твою сторону или же получить отказ, но остаться рядом в качестве друга.

— Нет. На это есть... причина. — в конце концов, отвечаю я.

— Такая веская, что ее даже сказать нельзя? — она искренне удивляется. Не могу смотреть ей в глаза. Вся эта легкость общения между нами, которая была раньше, испарилась, словно ее и не было.

— Да, Вейв. Именно так.

Чувствую себя до жути виноватой, ведь, кажется, она искренне расстроилась. Я просто не могу выносить подобный внешний вид девушек, поэтому смотрю только вперед, сжимая кулаки. Черт тебя подери, ну почему все так сложно? Хорошо, она меня раскрыла, но захочет ли она вообще со мной общаться дальше?

Уверена, что нет. Вейверли не любит, когда от нее что-то скрывают. Нет, я-то расскажу ей все но... не сейчас. Все слишком сложно, по крайней мере, сейчас.

Не хочу терять ее. Жуть как не хочу.

— Что ты делаешь?! — мы обе синхронно подняли головы, смотря вперед. Какой-то высокий черноволосый мужчина. пошатываясь, пытается достать до Вайноны... Черт!

Мы обе срываемся с места, чтобы догнать их. Роберт грубо отталкивает мужчину, мирно попросив его просто отстать и пойти куда шел. Я-то знаю, что он не тот, кто сразу же будет бить, он сначала предупреждает. Если этот “кто-то” не понимает по-хорошему, то все, пиши пропало- Роберт становится просто беспощадным чудовищем.