Лабиринт страсти

Но желания никогда не исполняются, напомнил он себе, бессознательно цитируя отца. Усилием воли отогнав от себя внезапное видение, Марк кивнул полицейским.

Отгоните машину в участок и возвращайтесь к своим обязанностям. И спасибо вам, ребята.

– Вы поедете с нами, сэр? – спросил Оуэнс.

– Нет, – ответил он к собственному удивлению. – Вернусь пешком чуть позже.

Офицер приложил руку к козырьку, и они вместе с Ортегой ушли.

Марк вернулся в музей, снова начал перебирать коробки на полу. Большие предметы, такие как картина, гобелен, шпаги, уже отнесли наверх. Остальное в беспорядке лежало вокруг. Вошла Хэлли.

– Тебе нужна помощь, чтобы привести все это в порядок, – заметил Марк.

– Не волнуйся. Трейси и я займемся этим позже.

– Но ты же сказала, что она больна.

Хэлли пожала плечами и направилась под лестницу.

– Тогда, – сказала она, открывая маленькую дверцу, – я сделаю все сама.

Под лестницей был устроен маленький шкафчик, где хранились щетки, веники и прочая утварь для уборки. Хэлли достала несколько старых ковров и ведро, наполненное банками и флаконами с полиролем и другими чистящими средствами.

Марк взял ведро из ее рук.

– А почему бы нам не сделать это вместе? – предложил он.

– Что ты, я не могу просить тебя о помощи.

– А просить и не нужно. Я же сам предложил.

Хэлли с сомнением нахмурила лоб.

– А тебе разве не нужно возвращаться обратно в участок?

– Я же начальник, помнишь, что я тебе говорил? Если я понадоблюсь, у них есть мой номер телефона. Скажи, что надо делать.

Она смущенно улыбнулась.

– Спасибо.

Весь следующий час они работали бок о бок, аккуратно расставляли предметы на место в ниши и на полки, вешали на стены, убирали в чехлы и витрины. Марк нашел в пристройке к дому лестницу и повесил картину и гобелен.

Хэлли вытирала пыль, полировала, и он слышал, как она вполголоса разговаривает с музейными экспонатами, как с живыми людьми. Они были неотделимой ее частью, продолжением альбома для вырезок. Корнями. Тем, чего у Марка никогда не было и, возможно, никогда и не будет, если учесть его образ жизни и планы на будущее.

В чем-то он ей завидовал. Его страсть к свободе, отсутствие связей – то, что всегда казалось ему преимуществом, – сейчас выглядели сомнительными ценностями.

На сердце у Хэлли было легко и радостно. Музейное достояние возвращено, Трейси нашлась и ждала ее дома, целая и невредимая, а Марк работал сейчас рядом и заботился о ней, как не заботился еще никто.

Уже не в первый раз ей захотелось просто подойти к нему, прислониться к его широкой груди, почувствовать, как ее обнимают сильные руки. Но она не могла поддаться такому соблазну. Ей вспомнился портрет двоюродной прапрапрабабушки Лизы Пальмер, который висел в главном зале. Вот женщина, которая никогда в своей жизни ни на кого не опиралась и ни на что не надеялась. Зато сколько всего добилась...

– Ох, Лиза. – Хэлли вздохнула. – Как бы мне хотелось быть похожей на тебя.

– На кого быть похожей?

Хэлли круто развернулась и уперлась носом прямо в грудь Марка. Он умудрился подойти к ней так, что она не заметила.

– Прости, – сказала Хэлли, подняла голову и виновато улыбнулась.

В глазах Марка она увидела неожиданный голод, его взгляд заворожил ее, казалось, что она сейчас растворится в этих зеленоватых озерах... В следующее мгновение Хэлли уже обняла его могучую шею своими тонкими руками, встала на цыпочки и потянулась к губам Марка.

Его дыхание обожгло ей кожу. Языком он пытался проникнуть в нее, и Хэлли с радостью принимала его. Она крепко держалась за его шею, а он притягивал ее все ближе.

О, думала она, это слишком прекрасно. Дыхание ее участилось, и она прижалась к нему бедрами. Хэлли хотела слиться с ним. О, как она этого хотела...

– Хэлли?

Сквозь густую пелену желания до нее донесся голос Трейси, но она не отреагировала.

– Хэлли? – снова позвала Трейси. – Ты наверху?

Марк и Хэлли замерли.

– Что тебе, Трейси? – откликнулась она.

– Где аспирин? Я не могу его найти.

Хэлли неохотно оторвалась от Марка. Его лицо выражало разочарование, она чувствовала то же самое. Хэлли погладила его по щеке.

– В моей аптечке! – крикнула она кузине.

– Я там смотрела.

Хэлли улыбнулась Марку и стала спускаться. Трейси стояла на лестнице с красными глазами, из носа ручьем текло, в руке она сжимала платок. На ней был красный банный халат, на ногах розовые тапочки. На вид ей можно дать лет десять, подумала Хэлли.

– Слушай, я... – Увидев Марка, Трейси замерла. Потом посмотрела на Хэлли, снова на Марка, потом опять на Хэлли. Ее лицо просияло. – Ой-ой-ой, – проговорила она. – Наверное, я вам помешала? Извините.

Хэлли чувствовала себя неловко.

– Марк... – начала она, но потом поправилась: – шеф Валкотт помогал мне убираться.

– Но мы же должны были сделать это вместе.

Марк прошел мимо Хэлли, слегка задев ее рукавом. По коже пробежали мурашки от его мимолетного прикосновения. Сойдя с последней ступеньки, он сказал:

– Я решил помочь вместо тебя. Ты должна лежать в кровати, – и тут же добавил: – не только ради собственного здоровья, но и чтобы Хэлли не заразилась.

Трейси громко высморкалась и засунула платок в карман халата.

– Я искала аспирин.

Хэлли подошла к кузине и взяла ее под руку.

– Ну, пойдем и найдем его, – сказала она, направляясь к выходу. Обернувшись, вопросительно посмотрела на Марка: – Идешь с нами?

Ему уже пора было возвращаться в участок, но уходить совсем не хотелось. Присоединившись к девушкам, он сел за кухонный стол и принялся наблюдать, как Хэлли ставит чайник, потом ищет что-то в маленьком ящичке рядом с раковиной.

– Аспирин всегда лежит здесь. Ну да, вот и он. И аскорбинка, кстати, тоже. – Она достала обе бутылочки и поставила их перед Трейси. – Вот, держи. Прими сразу же.

Трейси послушно налила в стакан воды и проглотила таблетки, пока Хэлли доставала кружки и раскрашенную банку.

– Я собираюсь заварить чай, – сообщила она Марку. – Ты хочешь?

– Чай?

Она засмеялась, увидев на его лице неподдельный ужас.

– Ну да, чай. Это такой напиток, его уже давно изобрели, может, слышал когда-нибудь?

Марк усмехнулся. Его мать делала чай, когда он болел, когда же он был здоров, то пил кофе, сок, воду, колу. Ему нравилось сидеть сейчас у Хэлли на кухне, где было тепло и уютно, нравилось смотреть, как она суетится вокруг кузины. И он согласился.

– Конечно.

Когда чайник закипел, Хэлли положила каждому в кружку по пакетику и залила кипятком. Трейси взяла кружку и сонно улыбнулась.

– Послушайте, я ложусь спать, а вы тут занимайтесь, чем занимались. То есть, чем собирались заниматься.

– Мы уже поняли, что ты хочешь сказать, – сухо прервала ее Хэлли. – Иди. Я тебе потом принесу куриный суп.

Трейси ушла, шмыгая носом. Уже в дверях она остановилась, задержалась на мгновение и повернулась. Ее темно-русые волосы висели по плечам, глаза и нос были воспаленными. Но она посмотрела прямо на Марка, и в ее решительном взгляде он больше не увидел ничего детского.

– Шеф Валкотт.

– Да?

– Спасибо вам за все, что вы сделали для Хэлли и для музея. Спасибо, что ко мне так хорошо отнеслись. Я знаю, что заслуживаю наказания, и, поверьте мне, я за все еще расплачусь. Мы с Хэлли много разговаривали, и я теперь понимаю, как плохо себя вела. Мне очень стыдно, что я всем доставила столько проблем.

Договорив, она вдохнула, ожидая его ответа.

Впервые Марк заметил семейное сходство. Ему вспомнилась Хэлли и то, как выглядело ее лицо, если она говорила что-то важное, что ей давалось нелегко.

Тронутый откровенностью девушки, он кивнул.

– Извинение принято.

– Спасибо, – с благодарностью произнесла она.

– Но есть еще кое-что.

– Что?

– Альбом для вырезок. Мы не нашли его среди обнаруженных вещей.

– Альбом для вырезок? – Трейси посмотрела на Хэлли. Та стояла, упершись бедром в стол и держа в руке кружку. – Я его не брала. То есть его не было среди тех вещей, про которые я говорила Гасу. Вы его не нашли?