История любви одного парня (ЛП)

читает. – Я просто наблюдаю, как ты все это воспринимаешь.

Я решаю быть кристально честным.

– Это трудно понять.

– Мне интересно, если ты откроешь Книгу Мормонов и просто немного прочитаешь из

нее, будет ли она разговаривать с тобой, – он поднимает вверх руки. – Я не вербую тебя. Мне

просто любопытно.

– Я мог бы попытаться, – я совсем не хочу пытаться.

Он пожимает плечами.

– А пока что, давай сядем и обсудим твою книгу.

Напряжение этого момента раскалывается, и только после этого я понимаю, что

задерживал дыхание, мышцы напряжены повсюду.

Мы направляемся в семейную комнату, которая намного уютнее и менее стерильная, чем

гостиная в передней части дома. Здесь же есть бесчисленное количество семейных фотографий в

рамках: вместе, по парам, по одному, прислонившись к дереву, – но на каждой до единой они

улыбаются. И улыбки тоже настоящие. Моя семья такая же счастливая, как и они, но на нашей

последней фотосессии мама угрожала Хейли полным шкафом цветных сарафанов из Gap, если та

не прекратит дуться.

– Таннер, – произносит тихо Себастиан. Я смотрю на него, и медленная улыбка

растягивается на его лице, пока не ломается, и он начинает смеяться. – Это настолько

увлекательно?

То, как он дразнит, заставляет меня осознать, что я веду себя, как первобытный человек,

вышедший из пещеры.

– Прости. Просто это так восхитительно мило.

Он качает головой, глядя в пол, но все равно улыбается.

– Ладно, так что насчет твоей книги.

Да, Себастиан. Насчет моей книги. Моей книги о тебе.

Моя уверенность испаряется, оставляя место преступления. Я протягиваю распечатанные

страницы.

– Не думаю, что это здорово, но…

Это вынуждает его поднять взгляд на меня, освещенный интересом взгляд.

– Мы разберемся с этим.

Ну, по крайней мере, один из нас оптимист.

Я приподнимаю подбородок, указывая ему, что можно приступать. Он улыбается,

удерживая мой взгляд, и продолжает дразнить.

– Не нервничай.

Затем он опускает взгляд на страницы в своей руке. Я слежу, как его глаза порхают туда и

обратно, и мое сердце, как граната в горле.

Почему я вообще согласился на это? Почему я не попытался перезаписаться на другие

занятия? Да, я хотел провести сегодня время с Себастианом, но разве не было бы намного проще

держать все от него в тайне, пока я не пойму, где мы с ним находимся?

И как только у меня возникает эта мысль, я осознаю, что мое подсознание уже победило: я

хотел, чтобы он посмотрел на себя здесь. Очень многое взято из наших разговоров. Я здесь,

потому что хочу, чтобы он сказал мне, каким возлюбленным он хочет быть: Эваном или Йеном.

Он кивает, когда заканчивает, и похоже перелистывает назад и перечитывает последнюю

часть заново.

Он ухмыляется, протягивая листы мне обратно.

– Вау.

Вау? Я морщусь. Видимо, это означает ужасно.

– Чувствую себя идиотом.

– Нет, – произносит он. – Таннер, мне, правда, понравилось.

– Да?

Он кивает, а затем прикусывает свою губу.

– Значит… я в твоей книге?

Я качаю головой. Чеку вытянули из гранаты.

– Никого из тех, кого мы знаем. Ну, кроме Франклина – прототип Фуджиты. Я просто в

качестве структуры использовал занятия.

Пробежавшись пальцем по своей нижней губе, Себастиан изучает меня несколько секунд в

тишине.

– Я думал…В смысле, я думал, что она про нас.

Чувствую, как кровь отливает от лица.

– Что? Нет.

Он легко смеется.

– Колин и…Йен? Или Эван, наставник?

– Она про Колина и Йена. Другого ученика.

Боже мой. Боже мой.

– Но, – начинает он, а затем опускает взгляд, краснея.

Я усердно стараюсь сдержаться.

– Что?

Он перелистывает страницу и прикладывает к месту указательный палец.

– У тебя опечатка в Таннере здесь. В том месте, где ты хотел заменить на «Колина», мне

кажется. Его не захватило твоим поиском и не заменило.

ЧЕРТ.

Та же глупая опечатка в моем имени, которую я постоянно делаю.

– Ладно, да. Изначально, это было обо мне и какой– то теоретической личности.

– Серьезно? – спрашивает он со светящимися любопытством глазами.

Я тереблю зажим, которым обычно скрепляю страницы вместе.

– Нет. Я понимаю, ты не…

Он переворачивает еще одну страницу и протягивает мне.

Я ругаюсь себе под нос.

«…С переплетенными пальцами перед собой, Франклин раскачивается на своих пятках.

– У Себа очень занятое расписание, безусловно, – я мысленно стону. Себ. – Но мы оба с

ним чувствуем, что этот опыт станет полезным для каждого из вас. Я верю, что он вдохновит

вас….»

Себ. Я даже не задавал поиска и не менял его прозвище.

Себастиан собирается что– то еще сказать – выражение его лица невозможно прочитать, но

оно не кажется испуганным – когда в дверях звучит голос.

– Себастиан, милый?

Мы оба оборачиваемся на звук. Я готов расцеловать женщину, которая прервала эту

неловкую адскую дыру. Его мать, я узнаю ее по снимкам, входит в комнату. Она миниатюрная с

темно– русыми волосами, собранными в хвост, в простой рубашке с длинным рукавом и джинсах.

Не знаю почему, но я ожидал какое– нибудь пышное цветастое платье– монашки с огромным

бантом в волосах, но все мои синапсы быстро собираются воедино.

– Привет, мам, – произносит Себастиан, улыбаясь. – Это Таннер. Он ходит на Семинар в

этом семестре.

Его мама улыбается мне, подходя ближе, чтобы пожать руку и поприветствовать. Мое

сердце стучит отбойным молотком о мои ребра, и мне интересно, я выгляжу так, будто могу

упасть в обморок. Она предлагает мне попить и поесть. Она спрашивает, над чем мы работаем, и

мы оба бормочем что– то бла– бла– связанное с книгой, не глядя друг на друга.

Но видимо наши ответы достаточно нормальные, потому что она поворачивается к

Себастиану.

– Ты перезвонил Эшли Девис?

И как будто по собственной воле, глаза Себастиана порхают ко мне, а потом обратно.

– Напомни еще раз, кто она?

Ее разъяснения заставляют мой желудок ухнуть.

– Координатор мероприятий, – она замолкает, многозначительно добавляя. – У нее есть

одинокие подопечные.

– Ох. Нет пока.

– Значит, – она тепло улыбается. – Убедись, что ты сделаешь это, хорошо? Я сказала ей,

что ты перезвонишь. Я просто думаю, что пришло время.

Пришло время? Что это означает? Его родителей беспокоит, что ему девятнадцать и у него

все еще нет девушки? Я считал, что он не должен состоять в отношениях, когда уезжает на

миссию.

Они подозревают, что он гей?

Он открывает рот, но она аккуратно его перебивает, отвечая на некоторые из моих

вопросов.

– Я не говорю, что ты должен привязываться к кому– то. Я просто хочу, чтобы ты

познакомился с несколькими…людьми… – фу, она имеет виду девушек. – …чтобы когда ты

вернулся домой…

– Хорошо, мам, – тихо говорит Себастиан, бросая и снова уводя от меня взгляд. Он

улыбается ей, чтобы избавиться от обиды, когда его перебили.

Она, кажется, довольна его ответом и продолжает.

– Мы уже получили рекламное расписание от твоего агента?

Себастиан морщится, качая головой.

– Пока нет.

Улыбка его матери спадает, и хмурая морщинка занимает место между ее бровей.

– Я переживаю, что у нас не хватит времени, чтобы все скоординировать, – произносит

она. – И еще нужно оформить твои документы и согласовать их с МУЦ. Если ты уезжаешь в июне,

то у тебя времени в обрез. Мы еще не знаем, куда ты поедешь, поэтому мы предположили, что

тебе понадобиться три месяца в центре перед отъездом.