«Молчи» (СИ)

Поднимаюсь на третий этаж и быстро захожу в кабинет истории, заняв свое место. Помещение уже сдавливает стенами, а голова начинает раскалываться на части от громких голосов одноклассников, но не делаю им замечание, продолжая молча ковырять карандашом плотную обложку учебника. Первый звонок. Стоит сходить за журналом? Но мне не хочется вставать и вновь спускаться вниз. Дождусь, пока начнутся занятия. Пожилой мужичок занимает стол учителя, прося всех рассесться на свои места и подготовиться к уроку. Невольно поднимаю глаза, когда слышу знакомые голоса парней, которые, как обычно плюют на устав школы, открыто передавая друг другу сигареты. Смотрю на учебник, не реагируя на Фарджа, который, проходя мимо моей парты, с какой-то насмешливой озадаченностью шепчет:

— Что за чудик?

ОʼБрайен сворачивает и идет между партами, пока Фардж спокойно занимает свое место, с улыбкой следя за передвижением своего друга. И я чувствую, как напряжение впивается зубами мне в спину, поэтому поворачиваю голову, устремив взгляд на Дилана, который проходит мимо шумной парты, резко смахнув рукой с ее поверхности тетради. Один из парней готовится дать волю злости и вскочить на ноги, но его останавливает сосед. Оба парня опускаются обратно на стулья, а ОʼБрайен сует сигарету в рот, пожевав зубами ее кончик, и садится на место рядом с другом, скрестив руки в замок на парте. Как ни в чем не бывало.

Пожилой мужичок лишь тяжко вздыхает, понимая, что эту часть обыденности ему не исправить замечанием в дневнике, поэтому поднимается со стула, перемещаясь к доске, и пишет название темы. Хмуро наблюдаю за тем, как шепотом переговаривается парень, собирающий с пола свои вещи, с его, по всей видимости, другом. И они оба зло поглядывают на Фарджа и ОʼБрайена, которые, кажется, вовсе не уделяют должного внимания своим недругам. Опускаю взгляд, задумчиво возвращая голову в былое положение, и складываю руки на груди, ожидая, когда учитель сделает мне замечание и попросит сходить за журналом.

Но в следующее мгновение в кабинет заглядывает человек, от одного вида которого кровь застывает в венах. Мистер Донтекю с особой злостью окидывает присутствующих взглядом, остановив его на… Не на мне.

— Встал и пошел за мной, — рычит сжатыми зубами, не обращая внимания на учителя, который решает не вмешиваться. Я моргаю, медленно поворачивая голову, и смотрю на ОʼБрайена, который стучит сигаретой по своей ладони, сощурившись:

— В чем проблема?

— Не трать мое время. За устроенный беспорядок ответишь, черт возьми, — не стесняется в выражениях, и до меня доходит. Мгновенно. С напряжением опускаю взгляд, и опять поднимаю, глотнув воды во рту, ведь Дилан теперь косо смотрит на меня, сжав губы в бледную полоску. Фардж шепчет, донимая друга расспросами, и на его лице я вижу… Волнение?

Отвожу взгляд, не выдерживая зрительного контакта, и пальцами сжимаю ткань майки, начиная нервно мять ее. В голове кавардак. Если я признаюсь, то он точно вызовет мать, тогда мне не избежать моральной порки. А что будет ОʼБрайену? Это же нормально для него и…

Что я несу?

Перебрасывать на других свои проблемы… Это уже слишком. Я не знаю Дилана и не могу так уверенно заявить, что очередное замечание не скажется на нем как-то глобально. Мне противно осознавать, что вот она — я — девушка, которая умеет отстаивать свое мнение только молча.

Сглатываю, глубоко вдохнув, и разжимаю потные ладони, подавляя скачущее в груди сердце. Пытаюсь поднять руку, спрятанную под партой, но она внезапно становится непосильно тяжелой, так что опускаю голову ниже, все еще чувствуя на себе взгляд ОʼБрайена, который громко откашливается, оторвав от меня внимание, и смотрит на мужчину:

— Понятия не имею, о чем ты.

— Нарываешься? Вот в кабинете директора разберемся, встал быстро! — Терпение Донтекю имеет границы, и он готов переступить их. Обеспокоено моргаю, стуча зубами, ведь Дилан медленно поднимается со своего места, и отчего-то я уверена, что он продолжает сверлить меня взглядом, поэтому не поднимаю голову, мысленно кричу о том, что парень здесь не при чем. Дверь хлопает. Громко, так что буквально подскакиваю на своем месте, резко встав, и учитель удивленно присматривается ко мне:

— Харпер, вы за журналом?

Хлопаю ртом, быстро соображая, и киваю, начиная вытирать мокрые ладони о ткань джинсов:

— Да, — шагаю к двери, буквально переходя на бег, поэтому не слышу замечание по поводу того, что мне стоит делать все это перед уроком.

Толкаю дверь, выходя в коридор, и прикрываю до щелчка, взглядом находя отдаляющиеся фигуры. Беру себя в руки, отбрасывая все то мнительное дерьмо, все свои страхи, которые превращают меня в параноика, и спешу за ними, внушая себе уверенность. Выше голову, Харпер.

ОʼБрайен успевает обернуться, прежде чем я обращаюсь к Донтекю, который бросает на меня слишком раздраженный взгляд.

— Это я, — говорю на выдохе, словно избавляясь от непосильной тяжести в груди. Мужчина усмехается, но его ухмылка пропадает, когда он видит, что я не меняюсь в лице, заявляя совершенно серьезно. Дилан сует руки в карманы кофты, с надменностью вскинув голову, и окидывает взглядом учителя, как бы спрашивая: «Что теперь скажешь?»

Но у Донтекю есть, что сказать. У него всегда припасены козыри. Мужчина расправляет плечи, не демонстрируя того, что я выбила его из колеи своим заявлением:

— Оба. За мной, — невозмутимо и сурово.

Я удивленно моргаю, озадаченно сводя брови к переносице, ведь рассчитывала, что он поведет меня одну, но, кажется, у него вовсе иные намерения.

Переступаю с ноги на ногу, виновато отводя взгляд в сторону, когда слышу, как Дилан цокает языком, ругнувшись:

— Блять, кто бы сомневался, — тихо шепчет, продолжив идти. Обнимаю себя руками, следуя за ними, и хмуро провожаю взглядом лестничную клетку, которую мы минуем. Разве, Донтекю не говорил, что отведет нас к директору? Так, почему мы продолжаем идти по этажу? Минуту молчания и пустой ходьбы спустя, я понимаю, что конечная остановка — это кабинет экономики. Зачем он привел нас к себе? Мужчина вставляет в замок ключ, открывая дверь, и заходит первым. Замечаю, что ОʼБрайен медлит, топчась на пороге, после чего лениво переступает его. Захожу за ними, окинув взглядом кабинет, и нервно поправляю локоны волос.

— Сели, — приказывает Донтекю, а сам скрывается за дверью лаборантской, оставляя нас одних. Как по команде, присаживаюсь за парту, пока Дилан бродит по кабинету, стуча костяшками по столам. Искоса слежу за ним, напряженно вдохнув, когда парень с особым спокойствием сбрасывает пальцем с полок шкафа книги. Хмурю брови, отвернув голову в сторону. Меня его поведение не касается. Тру ладони, думая, что побежавшие по коже мурашки, — это реакция на ситуацию, но догадка отпадает. Ведь холодок вновь вонзается в спину, а проблема далеко даже не в осеннем сквозном ветре.

Дело в парне, который берет стул, стоящий перед моей партой, и садится лицом ко мне, начиная громко притоптывать ногой. Упираюсь взглядом в поверхность стола, нервно постукивая ноготками по дереву, а Дилан вынимает сигарету из кармана, закурив. Держу свои возражения при себе, накрыв рот и нос ладонью, чтобы не вдыхать дым. Не имею права злиться на человека, который попадает из-за меня в передряги. Хотя, с другой стороны, он ведь спокойно мог сдать меня.

Молчание. Меня угнетает тот факт, что он продолжает сидеть лицом ко мне, стряхивая пепел на парту. Хмурюсь, все же взглянув на ОʼБрайена, ожидая увидеть его наглую ухмылку, но удивляюсь, замечая, что Дилан вовсе смотрит куда-то вниз, в стол, начиная прижигать дерево кончиком сигареты. Выдыхает дым из ноздрей и опять сует сигарету в рот, задумчиво прикусив ее кончик. Слегка наклоняю голову. Он сидит, нет, мы сидим слишком близко, и это мешает мне расслабиться.

Сядь, к черту, в другом конце кабинета.

Будто слыша мои мысли, Дилан внезапно поднимает на меня свой «я умею читать мысли» взгляд, застав меня врасплох, так что ерзаю пятой точкой на жестком стуле, борясь с чувством, что сижу на иголках. Смотрю на свои пальцы, пока теми оттягиваю ткань майки, и считаю минуты про себя. Слышу, как Донтекю говорит с кем-то по телефону, но мне все равно неясно, почему он привел нас сюда.