Полный привод, или Километры вдоль нормальности (СИ)

А ещё, если Эдельвейс спросит про папу, Жаклин приготовилась из раза в раз повторять дочери, что папа её любит. Девушка отлично понимала, что рано или поздно, случайно или преднамеренно с чьей-либо стороны, Александр обязательно узнает, что у него есть ребёнок, его плоть и кровь. И в том, что он не отвернётся от своей дочери, а полюбит её, Жаклин не сомневалась ни секунды — МакЛарен слишком любит себя.

Всё это время Жаклин пришлось как-то улаживать свои отношения с мужчинами.

Она ясно видела, что продолжает привлекать внимание, как и до встречи с Чарльзом, но также чувствовала, что по-прежнему держит их на расстоянии своей сдержанностью и равнодушием. И на первых порах девушка была этому несказанно рада. Но время шло, тоска по Алексу даже не то, что ослабла или поутихла, хотя и это было правдой, она постепенно шаг за шагом отступала на второй план, будто постепенно пряталась за спину хозяйки. Разумеется, иногда она нашёптывала на ушко, что хватит с тебя браков не по любви, неужели тебя жизнь не учит, но её голос становился всё тише, а доводы всё неубедительней.

И однажды, когда Эдельвейс исполнилось два с половиной года, весной пятнадцатого, Жаклин отправилась на семидесятилетие к доктору Абрамсону. Пожилой врач решил всё-таки оставить трудовую деятельность и удалиться на покой. По этому случаю была устроена не вечеринка, а именно застолье а-ля фуршет и не в ресторане, а у доктора дома.

Одним из гостей, кстати, довольно многочисленных, был некто по имени Роберт Доринсон, как оказалось, врач-педиатр по профессии. То ли то, что этот мужчина являлся вхожим в семью людей, которых она безмерно уважала, то ли он ей действительно понравился, то ли дело было опять в ней самой и просто пришло время, но Жаклин согласилась дать ему номер телефона.

Мистеру Доринсону стукнуло тридцать четыре года, в супружеских отношениях он никогда не состоял, хоть внешне, можно сказать, отличался весьма выгодными данными: высок, строен, неплохие черты лица на английский манер. Правда, начинал уже лысеть.

Получив номер телефона Жаклин, он принялся звонить достаточно часто, и в разговорах был любезен, учтив, спокоен и с готовностью проявлял понимание.

Для начала он пару раз напросился прогуляться вместе с мамой, дочкой и Сулой по набережной Темзы. При этом он так же, как и когда-то Алекс, по-мужски брал собаку на поводок.

А чуть позже, осенью, пригласил всех за город в яблоневый сад в Севенокс. Там местные фермеры, после сбора основного урожая, разрешают собирать яблоки, пока не выпустили в сад пастись скот.

— Мамуля, маты! — кричала Эдельвейс, и тут же бросалась к деревьям, в листве под которыми ещё валялись яблоки. За ней по пятам следовала Сула.

— Что, Дэлли, что там?

— Маты! — Эдельвейс подняла с земли яблоко и показывала на червоточинку. — Ябаку делили укочик?

— Нет. Тут поселился червячок. Он сделал яблоко своим домиком, — ответила Жаклин дочери.

Дэлли попробовала заглянуть в червоточинку как в замочную скважину, но ничего не увидела.

— Закылся, — сказала она.

— Да, Дэлли, — подоспел Роберт с полными ладонями спелых яблок. — Вот смотри сколько яблок без жильцов. Давай их с собой заберём, а червячка с его домиком оставим тут, пусть себе спокойно там сидит и пьёт чай.

Они тогда действительно набрали яблок и приехали домой усталые и довольные. А Жаклин так ещё и с пониманием того, что ничего у неё не выйдет. Всё это она уже проходила и выучила урок наизусть. Ничем хорошим это не закончится.

Но Роберт, тем не менее, не отставал и, даже видя, что у девушки нет никакого настроения, всё-таки пригласил к себе домой и познакомил с родителями.

А на Новый год сам договорился с миссис Абрамсон, чтобы она посидела с Дэлли, а они с Жаклин сходят на праздничный вечер в ресторан. Жаклин пошла только с условием, что будет платить за себя сама.

Впрочем, она не хотела, а может быть, даже и не могла резко отталкивать мужчину, всё ждала, что он сам устанет терпеть все её капризы и равнодушие. Но Роберт почему-то не уставал.

Жак даже рассказала об этом Эшли. Хотела послушать, что та скажет. Мачеха разговаривала как человек, который ожидал нечто подобное, и которого, тем не менее, застали врасплох. Но, всё-таки, гнать Роберта в шею не советовала, и на том спасибо. А в одном из последующих разговоров после Нового года, сказала, чтобы Жаклин приехала и переоформила дядюшкин дом на себя, иначе ей придётся заново писать отказ от наследства.

Жаклин тогда согласилась, но всё откладывала и собралась только весной. Оставила дочь своей подруге Увил и поехала в Глазго.

С железнодорожного вокзала доехала на автобусе в Balornock. Эшли она застала с ноутбуком на диване, но как только появилась гостья, мачеха тут же отложила свои дела и, отправив Жаклин располагаться в комнате для гостей, поспешила на кухню.

Они только-только отдали должное жареным куриным ножкам нашпигованным чесноком, как в дверь позвонили.

— Наверное, Алиса. Она обещала завести мне чеки. Ты сиди, не вставай — она только на минуточку, — поднялась из-за стола мачеха.

— Ой, ну, что ты, Эшли, — тоже подскочила Жак, — я же должна хотя бы поздороваться. К тому же, я Алису уже почти три года не видела.

Девушке показалось, что это не понравилось Эшли — та как-то так еле-еле скривилась, но не стала ничего больше говорить, а направилась в прихожую.

Когда хозяйка квартиры открыла дверь, на пороге действительно стояла миссис МакЛарен.

— Привет, — поздоровалась она сначала с подругой. — Оу, да у тебя гости! Привет, Жаклин. Давно тебя не видела, — расплылась в улыбке женщина.

— Привет, Алиса. Тоже очень рада тебя видеть

— Ты к нам по делам приехала или так, погостить? — протянула она тем временем Эшли файлы с бумагами.

— По делам. Я только на один день.

— Очень жаль. Ну, если ты только на один день, то я, пожалуй, останусь с вами, — начала она расстёгивать молнию на своём утеплённом плаще. — Вы уже успели попить чаю? — посмотрела она на подругу.

— Нет, — покачала головой та, не поднимая головы от бумаг. Жаклин показалось, что Эшли хочет придраться к тому, что Алиса ей привезла что-то «не то» и отправить компаньонку за «правильными» документами. — Проходи, располагайся, — Эшли всё-таки оторвалась от файлов, видимо, не найдя ничего криминального, и сама направилась на кухню с недовольным выражением лица.

Алиса уже давно знала, что Жак развелась со своим мужем и переехала в Лондон. Она больше не звонила и не справлялась у девушки о делах своего непоседливого сына, да и вообще как-то так больше не искала поводов к общению. Поэтому девушка удивилась нынешнему рвению миссис МакЛарен попить с ней чаю.

Жаклин, кстати, иногда одолевали угрызения совести перед этой женщиной в том, что лишает её возможности видеться с внучкой. Но она очень быстро все эти муки направляла прямёхонько к Алексу — это не она, это он лишил свою мать этого счастья.

Кстати, причина, по которой Алисе не терпелось поболтать, выяснилась довольно скоро, почти в самом начале чаепития.

— А ты знаешь, Жаклин, я ведь совсем недавно стала бабушкой.

Девушка замерла с пряником в руке.

— Да, у меня ведь после Нового года родился внук! — женщина явно хвасталась и выглядела неимоверно счастливой.

Жаклин тут же автоматически принялась вспоминать: сколько точно лет сейчас Дженни, но в следующую секунду её мир рухнул в преисподнюю.

— Александр в мае женился там, в Нью-Йорке, и у него родился сын.

Вообще-то, бедняжку спасло только лишь полное невнимание Алисы к её реакции. Женщина рассказывала, а сама что-то там намазывала на булку и подливала себе в кружку. Эшли с каким-то обречённым видом в это время нарезала рулет с конфитюром. Она же и помогла Жаклин, заполнив паузу.

— Ну, так он же уже заканчивает аспирантуру в этом году. Почему бы не обзавестись семьёй.

На Жаклин было жалко смотреть и хорошо, что Алиса не спешила этого делать.

«Женился, — било набатом в мозгу у девушки. — Сын».