Распутывая прошлое (ЛП)

Я не обнимала ее и не засыпала другими вопросами. Я просто легла рядом и позволила ей выплакаться.

Через несколько минут ее рыдания стали икотой, а затем — сопением. Она повернула лицо и уставилась в потолок вместе со мной.

— Я не вернусь в школу, — заявила она.

Я с грустью посмотрела на нее. Мне бы хотелось быть шокированной и спросить почему, но я не могла. Мое сердце ушло в пятки.

— Я не смогла ее осилить, — продолжила она. — Это была пытка. Я пыталась завести друзей, но понятия не имею, как это сделать. Не знаю, как перевести эти маленькие разговоры во что-нибудь, хоть отдаленно напоминающее дружбу. Я пыталась учиться, но никогда не могла сосредоточиться. У меня были панические атаки во время занятий и довольно-таки скоро я вообще перестала на них ходить.

Лана смахнула слезы тыльной стороной руки.

— Я оставалась в школе, пытаясь убедить себя, что каждый день будет лучше. Я закрывалась в квартире и …, — ее голос надломился. — Было такое чувство, что я сходила с ума. Казалось, что у меня нет других вариантов. Я всю свою жизнь планировала уйти из этого дома. Пойти в колледж, где я наконец-то смогу начать новую жизнь. Но, осознание того, что у меня никогда это не получится, что я это не осилила … убивает меня больше, чем что-либо еще.

Мой мозг достиг своего предела, переваривая все то, что она мне сообщила.

— Я думала тебе хорошо в школе. Я … я разговаривала с тобой каждый день, и ты выглядела нормально.

— Я заставила тебя поверить, что все хорошо, — ответила Лана.

Я покачала головой, мои волосы зашелестели на подушке. Не знала, что сказать, или куда уйти отсюда.

Впервые в жизни я была в полной растерянности.

В конце концов, Лана медленно уснула.

Уже было раннее утро, когда я погрузилась в сон. Казалось, я могла не спать всю ночь, но птицы начали щебетать за окном. И как бы странно это не звучало, но их пение производило успокаивающий эффект. Было приятно осознавать, что кто-то живой уже проснулся.

И прямо сейчас ослепляющий свет опустился на мое лицо.

Я еле-еле открыла один глаз и тут же вздрогнула. Этим ослепительным светом было дурацкое солнце, которое лилось через окно.

Я была не в настроении для ясных небес и чего-либо, связанного со «счастливыми днями». Я хотела пойти домой, залечь на дно в своей комнате и перезимовать, пока случившееся не стало бы отдаленным воспоминанием.

Я хотела найти легкий выход из ситуации.

Сев, я размяла шею, а затем посмотрела вниз на свое тело. Думаю, что в течение этой ночи я успела переодеться в какую-то пижаму. Мои волосы были спутаны вокруг лица, а глаза все еще оставались заспанными. Мне не нужно было зеркало, чтобы понять – я выглядела дерьмово.

Мой внешний вид был наименьшей моей проблемой.

Я посмотрела на Лану.

Она сидела на подоконнике. Блестящий свет, казалось, ее не беспокоил. Она думала о своем, а мне казалось, что если она достаточно долго будет нежиться на солнышке, то возможно, всего лишь возможно, вся темнота из ее жизни исчезнет.

Я откашлялась.

Она повернулась ко мне. Подарила одну из своих улыбок. — Доброе утро.

Я проворчала в ответ.

— Который час? — спросила я.

— Восемь.

Я протерла глаза. Я даже не знала, как могла сейчас соображать.

— Тебе нужно еще поспать.

— Нет, все хорошо. Мне пора встать.

Она скрестила руки, опуская ноги на ковер.

— Хочешь завтракать? — предложила она.

Я осторожно на нее посмотрела. — Нет, я не голодна.

— Уверена? Потому что я чувствую запах яиц и бекона, и знаю, как ты их любишь. Или мы можем съесть что-нибудь другое, — бессвязно говорит она. — Как на счет французского тоста? Ты любишь французский тост?

Она была не в своем уме, если думала, что я пойду вниз есть завтрак, где я с большой вероятностью увижу ее родителей.

— Лана.

— Да, — ответила она звонко.

До того, как я заснула этим утром, я все распланировала. Я собиралась поговорить с ней о ее уходе от отца, не важно, как сильно она была напугана. Но ее взгляд был отчаявшимся.

Я сглотнула и, одев фальшивую улыбку на лицо, произнесла:

— Давай полежим у бассейна.

— Звучит отлично, — ответила она.

Я могла притворяться несколько часов.

Может быть целый день.

Я сделаю это ради нее.

ГЛАВА 12. ВОЛНОВОЙ ЭФФЕКТ

Спустя час я перестала притворяться.

Я ходила на цыпочках вокруг дома, стараясь избегать ее родителей. Ее отец уже уехал на работу, а мама как раз выходила за дверь к тому моменту, как я спустилась вниз.

Все было хорошо... сейчас, но я же не могу избегать их все лето. Если я планирую остаться здесь, то должна понять, как обуздать свой гнев. Должна понять, как мне находиться рядом с отцом Ланы. Хотя, я даже не знаю, как это возможно.

Бассейн располагался в паре шагов от нас, вода в нем была чистая, словно небо. Аромат свежескошенной травы наполнял воздух. Работало радио. Играющая песня заставляет ногу Ланы отбивать ритм.

Мы лежим там, и солнце светит прямо на нас. Капли пота начинают формироваться в изгибе моей шеи. Я была уверена, что, если вытяну руку перед собой, то она дрогнет на жаре, а затем начнет таять.

Я начинаю беспокоиться. Слишком много тишины между нами и слишком много мыслей в голове.

— Мы должны что-нибудь сделать, — предложила я.

— Мы и делаем, — устало ответила Лана.

— Нет. Я имею в виду что-нибудь веселое, например, отправиться в дорожное путешествие.

Я понимала, что Лану контролирует ее страх, но, может быть, если я превращу отъезд в веселые каникулы, то она согласится. Безусловно, это был тяжелый удар, но это единственное, о чем я могла думать прямо сейчас.

Она подставила щеку солнцу и посмотрела на меня. — Что?

— Да! — произнесла я с волнением. — Мы должны отправиться в Калифорнию вместо того, чтобы лежать у бассейна. Там у нас будет океан под рукой и песок под ногами!

Чем больше я думала об этом, тем больше смысла эта идея приобретала. Но Лана подстрелила мою идею в мгновение ока.

— Почему нет? Сейчас лето. Именно этим наши ровесники и занимаются летом.

Она мрачно смотрела на меня, ничего не отвечая. Мы с ней одного возраста. Это должно отражаться в наших глазах. Но ее глаза показывали, что она прожила жизнь, больше наполненную тьмой, нежели светом, слезами, нежели улыбками, жестокостью, нежели счастьем.

— Ты обещала, что не будешь поднимать эту тему.

Мои плечи напряглись. — Я и не поднимала.

Лана опустила свои солнечные очки. — Как долго мы знаем друг друга?

— Десять лет.

— Да. Десять лет. И эти десять лет я хранила этот секрет. Знаешь, почему? — Она наклонилась, не давая мне шанса ответить. — Потому что хотела защитить тебя.

Лана была той, кто нуждался в защите. Не я. Со мной все в порядке. Я уставилась на нее, не в состоянии произнести ни слова.

— Наоми, — медленно произнесла она. — Я знаю, ты не сможешь смириться с этим. Ты сейчас едва с этим справляешься.

— А ты сможешь?

Лана пожала плечами. — Это все, что я знаю.

Она упорно принимала свою боль. Настолько, что это почти парализовало ее. Ее мысли, мечты и страхи были сотканы и созданы ее прошлым.

— Значит это все? — спросила я. — Ты просто собираешься жить с этой болью всю оставшуюся жизнь?

Лана поерзала на своем месте. — Мы можем перестать говорить об этом, пожалуйста?

Если я продолжу упорствовать, то она начнет убегать, и я сделаю только хуже.

— Да, — наконец, ответила я. — На данный момент.

Она улыбнулась мне и поправила полотенце. Прежде чем лечь, она посмотрела на меня, улыбка пропала с ее лица. — Ты сохранишь этот секрет, ведь так?

Я отвела взгляд.

— Наоми, — она мягко произнесла мое имя. — Никому не рассказывай.