Целого Мира Мало (СИ)

Она кладет мне голову на плечо и засыпает, от ее равномерного дыхания разит спиртным. Неужели именно так пройдут оставшиеся годы? Бесконечные траты, бутики, казино, дорогие развлечения, пьяная неверная жена, безликие помятые шлюхи. Я устал, я слишком стар для подобных игрищ. Трезвые мысли всегда пугают меня своей безысходностью, пустотой и холодной иронией. Наверно, поэтому я постоянно нуждаюсь в допинге. Чтобы не думать….

Такси останавливается перед огромным особняком Тихомировых. Я смотрю на горящие окна. Милый дом? Да, но не мой. Таксист терпеливо дожидается, пока я расплачусь и покину машину. А мне безумно хочется сбежать отсюда. Выбросить Ингу на припорошенный снегом тротуар, и попросить водилу отвезти меня в Ярославль, в ту самую двухкомнатную квартиру, в которой прошли годы моего детства. Ту самую, что я продал после смерти Лины. Коттедж, что я выстроил на набережной Волги тоже так и не стал мне домом. Он был полон призраков моих бывших жен. Но, как ни странно, ни одна из них мне не явилась. Даже во сне.

— Шеф, платишь, или как? — спрашивает таксист, оборачивая ко мне кругло недовольное лицо.

Через несколько минут я вхожу в темный коридор особняка. Меня не встречают, и даже свет включить некому. Руки заняты Ингой, не пожелавшей проснуться. Ее расслабленное тело кажется мне неимоверно тяжелым. Грохоча грязными ботинками, двигаюсь вперед к источнику света в конце коридора, ведущего в гостиную, и потрясенно замираю в арочном проеме, чуть не уронив неподъемную ношу. Картина, представшая моему изумленному взгляду, кажется нелепой зарисовкой рекламного ролика. Настоящая семейная идиллия. Кажется, что я ошибся адресом или дверью, в любом случае, лишний на этом празднике жизни.

«Моя прекрасная няня» в голубой трикотажной кофточке с перламутровыми пуговками и простых черных джинсах в непринужденной позе сидит на диване, поджав под себя ноги, и читает книжку, удерживая ее одной рукой на коленях, другая, запущенная в распавшиеся по плечам темные волосы, рассеянно перебирает вьющиеся локоны. А на ковре возле дивана мой пасынок и какой-то смазливый парень в домашнем спортивном костюме сосредоточенно собирают конструктор. Все трое кажутся счастливыми и довольными жизнью. Кирилл смеется, повернув лицо к своей няне, и сообщается, что дядя Костя совсем глупый, и ничего не может сделать правильно. Они настолько захвачены процессом, что не замечают, что их идиллия уже нарушена моим появлением. Я смотрю на неуместные розовые махровые носки на ногах Динары, и уверенно прохожу вперед. Неловко усаживаю Ингу в свободное кресло, и для начала перевожу дух. Мои плечи ноют от непривычной нагрузки. Я с облегчением потягиваю мышцы и оборачиваюсь к притихшим домочадцам.

— Не ждали? — я вызывающе скалюсь, в упор глядя на незнакомца, гадая про себя, кем он может быть. И что забыл здесь.

— Привет, я Костя, брат вот ее. — парень указывает на пьяное похрапывающее тело в кресле. — У меня отпуск. Приехал вас навестить, и познакомиться.

— Мне не стоит представляться, я так понимаю. — хмуро бросаю я, переводя взгляд на оцепеневшую Динару. Умиротворенная улыбка исчезла с ее побледневшего лица. Она вскочила с дивана и напряженно вытянулась, как по струнке. Босая, в своих ужасных носках и без униформы. Что за фигня?

— Папа приехал. — пролепетал Кирилл, откладывая в сторону собранный наполовину кораблик. — Ты привез мне подарок?

— С чемоданами помочь? — вызвался новоявленный родственник, о существовании которого я знал только в теории. Брат Инги не был на свадьбе. Я, честно говоря, я представлял его себе иначе. Слишком молод для прославленного хирурга.

— Будь любезен. — мрачно соглашаюсь я. — Сумки в такси, если оно еще не слиняло. Пока я тащил твою сестрицу.

Костян мгновенно ретировался, оставив меня наедине с перепуганной няней и ее подопечным. Девушка суетливо начинает собирать разбросанный по ковру конструктор в пакет. Кирилл охотно помогает ей, а я, как полный идиот, смотрю на всю эту возню.

— Где Лика? — спрашиваю я, хотя это не совсем то, что меня на самом деле интересует. Дина замирает с пакетом в руках, и смотрит на меня своими огромными голубыми глазами. Куда подевались ее очки?

— Она ушла домой. Костя дал ей выходной. — лепечет она едва слышно.

— Костя, значит. — я усмехаюсь, скидывая пальто на диван. — А он у нас тут большой начальник? Или твой добровольный помощник? А с унитазами он тоже помогает?

— Дядя Костя — хороший. Он со мной играет. Не нужно ругать Дину. — вмешивает Кирилл. Мальчик подошел ко мне и взял за руку. — Пойдем, я покажу тебе, что мы с ним собрали.

— Я вижу, Кир. Очень… красиво. — уже мягче отзываюсь я, чувствуя, как гнев постепенно улетучивается, оставляя место смертельной усталости. — Я купил тебе подарок. Сейчас его принесут.

— Правда? — глаза ребенка горят воодушевлением. Как хорошо, что я не забыл.

— Да, большущий катер на управлении. Будешь запускать его в бассейне. Беги, скорее, встречай своего дядю Костю.

Кирилл послушно сиганул в прихожую. Давно я не видел его таким счастливым. Последний раз он был оживленным и радостным, когда Лиза была жива.

— Брось ты этот пакет, — падая на диван вслед за своим пальто, бросаю я Динаре, снова пытающейся создать видимость полной занятости. — Что тут у вас происходит?

— Ничего. Мы просто играли. Косте очень понравился Кирилл.

— Уверена? — я испытывающее смотрю на зардевшееся лицо Динары, которое говорит красноречивее любых слов. — Где твоя униформа, Дин? И очки? — я демонстративно опускаю взгляд на розовые носки. — И обувь? Ты ничего не перепутала?

— Прости. Я не думала, что вы вернетесь сегодня. Завтра все будет, как обычно. — она опустила длинные ресницы и обхватила себя руками, закрываясь от меня.

— А что необычного в сегодняшнем дне? Решила устроить личную жизнь? Я тебя не для этого нанимал.

— Влад, тебе показалось. Мы просто играли. — повторила она.

Я стряхнул влагу с волос, оставленную растаявшим снегом. Мне почему-то очень нравится ее домашний вид, и даже уютные розовые носки, и голубая кофточка под цвет глаз. И хорошо поставленный мелодичный голос, которым она читала сказку, и безмятежная спокойная улыбка до того момента, как увидела меня. Неужели я внушаю людям такой ужас, что они начинают мямлить и дергаться, как неврастеники? Что я за человек? И человек ли?

— Вы просто играли. — эхом повторил я, закрывая глаза и тяжело вздыхая.

— Ты устал? — в ее голосе звучат неподдельные участливые нотки. Я горько улыбаюсь, не открывая глаз.

— Смертельно. — признаюсь я.

— Сварить кофе? Или… покрепче.

Даже няня знает о моих предпочтениях. Хронический алкоголик, наркоман и деспот. Хороша картинка.

— Кофе, Дин. У тебя не имя, а просто собачья кличка. Ужас какой-то. Извини… — запоздало добавляю я. Из коридора доносятся восторженные визги. Я так понял, что Кирилл добрался до подарка.

Я открываю глаза и вижу, что остался один в гостиной. Динара ушла варить мне кофе, после того, как я обозвал ее имя собачьей кличкой. Удивительное создание. Неземное. Моя рука натыкается на книжку, которую она читала своим мужчинам. Я рассеянно переворачиваю ее. Самодельная, и нарисованной от руки обложкой. Она экономит на книгах? Или это творческий порыв? «Сказки о золотой фее», прочитал я название. Странное существо с женскими чертами и крыльями бабочки расположено прямо под криво выведенным названием. Интересно. Мой взгляд движется дальше по дивану, и останавливается еще на одном «шедевре» под названием «Снежный лис», с изображением животных на обложке. Рисовал явно ребенок. Я открыл книгу, которая уже была под рукой. Ровно выведенные красивым почерком строчки принадлежали руке Динары — это без сомнения. Мой мозг был слишком изможден, чтобы воспринимать информацию. Я решил, что утром обязательно разберусь с этим кружком самодеятельности. Кто знает, может быть, под моей крышей скрываются настоящие таланты, ваяющие детские бестселлеры. Я невольно улыбнулся, откладывая в сторону сшитые вручную сказки. Инга громко всхрапнула, напомнив о реальности мира, в котором существую я… и она. В этот момент я жутко завидовал Кириллу. У меня не было няни, которая сочиняла бы разные истории и сказочных героев. Моя мама не читала мне книг, не рисовала и не играла со мной. Она работала в сменах на двух работах, чтобы прокормить и одеть меня. Отца тоже нечасто удавалось вызвать на разговор, не говоря о других развлечениях. Я рос сам по себе, как миллионы других детей. Хотя все было не так безрадостно. Пару раз родители водили меня в цирк и кино. А как-то под новый год притащили с улицы подпившего деда Мороза. Нет, я не жалуюсь. Мне не в чем упрекнуть родителей. А вот им меня…