Свет с небес

Правда, внутренний голос еще сделал попытку одернуть его, напоминая о долге джентльмена, о том, что Эллис совсем неопытна, и о своем обещании не терять контроля над событиями. Но он только досадливо отмахнулся. Он больше не был джентльменом. Он был волком трущоб, а не белым рыцарем, чтобы охранять эту леди от себя самого. Стон, с которым Эллис прильнула к нему, положил конец внутренней борьбе. Эта женщина тоже хочет его. И этого достаточно.

— Боже, Эл, — задыхаясь, прошептал он, прервав поцелуй, но держа ее лицо совсем близко, так что можно было покусывать и облизывать ее губы... Они были распухшими, влажными и сладкими... очень сладкими.

И вся она должна быть такой, пронеслось в голове Нейла. Свежей, чистой, сладкой...

Он целовал ее, а руки Эллис скользили по его груди, лаская ее до тех пор, пока Нейл не почувствовал, что сейчас сойдет с ума от жажды других, более глубоких и сильных ощущений. Не спеши, приказал он себе. Не торопись. Меньше всего на свете он хотел бы сейчас спугнуть Эллис.

Но вот, когда язык его вновь проник в глубину ее рта и Нейл почувствовал, как ногти Эллис вонзились в его кожу, только тогда у него вырвались слова. Приказание. Просьба...

— Распахни мне рубашку, Эл.

Она приподняла голову, и Нейл встретился с невидящим взглядом ошеломленных дымчато-зеленых глаз.

— Твою рубашку? — хрипло переспросила она. При одной мысли об этом внутри у нее все сжалось от томительного предвкушения.

— Я хочу почувствовать прикосновение твоих рук.

Она судорожно вздохнула и опустила глаза на его грудь.

— О да... выдохнула Эллис и, не колеблясь более ни секунды, принялась расстегивать пуговицы. Еe нетерпение передалось и Нейлу, затронув что-то в самой глубине его существа.

Когда наконец ее ладони прикоснулись к его обнаженной груди, Нейл застонал от наслаждения. Он давно позабыл, как это сладко, когда тебя касается женская рука, как сладко чувствовать прикосновение к коже.

— А теперь свою блузку, Эл. Расстегни ее.

Услышав этот хриплый резкий приказ, Эллис почувствовала, как возбуждение сотрясло все ее тело, ноги оцепенели. Но тут же внезапный порыв стыдливости буквально парализовал ее.

— Эл? — Нейл поднял глаза, но то, что он увидел, немедленно охладило его пыл.

Неприступная мисс Эллис, спускающая шкуру с любого мужчины, осмелившегося отнестись к ней как к женщине, сейчас дрожала и заливалась краской смущения. Неужели она действительно девственница? А он... он обращается с ней, как... о, черт возьми!

Он неожиданно перевернулся, и Эллис удивленно охнула, увидев, как переменилось его настроение. Теперь она лежала спиной на ковре и смотрела снизу вверх на Нейла, который, опираясь на локти, удерживал ее в гаком положении тяжестью своих сильных бедер.

Заглянув в смущенное и растерянное лицо Эллис, он почувствовал себя последним подонком. Нежно коснувшись ее щеки, он убрал с нее непокорный завиток рыжей гривы.

— Прости меня, Эл, — тихо шепнул Нейл.

— З-за что?

Что за глупый вопрос, подумал он. Изумление уничтожило последние остатки желания.

— Прости, что смутил тебя, — ответил он. — Прости, что напугал тебя.

Но, черт меня возьми, я не прошу прощения за то, что коснулся тебя, за то, что узнал, какую страсть ты скрываешь в своей душе, с ожесточением думал Нейл. Похоже, его несчастья лишь усугубились с тех пор, как он поселился под этой крышей, но он не сожалел об этом. Он не мог сожалеть о том, что вновь обрел способность чувствовать. Не мог, по крайней мере сейчас. Позже, немного позже, он, возможно, будет чертовски жалеть обо всем этом...

Эллис покраснела еще сильнее и опустила глаза, стараясь не смотреть на обнаженную грудь Нейла. Мягкие темные завитки покрывали эту грудь, и теперь Эллис знала, какие они на ощупь. И хотела снова коснуться их...

— Я... я вовсе не испугалась, — призналась она, когда природная честность взяла верх над стыдливостью. Она не могла и подумать, что ее правдивость произведет такое электризуюшее воздействие на мужчину, возвышавшегося над нею. — Мне нравится трогать тебя.

— Ты похожа на испуганного кролика, — мягко сказал Нейл.

Ради того, чтобы воздать должное этой женщине, он на время подавил вновь вспыхнувшее желание. Уличный волк или нет, он всегда ненавидел подонков, издевающихся над женщинами. Он испытывал отвращение к самому себе га то, что, пусть лишь на мгновение, позволил себе воспользоваться наивностью Эллис.

— Я... я никогда. — Она мучительно побагровела и отвернулась.

Теперь уже Нейл не сомневался, он знал наверняка, что до него у Эллис никогда не было мужчины. Нежность переполнила его сердце.

— Я знаю, — просто сказал он. Он взял ее за подбородок и повернул лицом к себе, терпеливо дожидаясь, когда она откроет глаза. — Именно поэтому я извинился перед тобой. Я не подумал о тебе. Я хотел почувствовать прикосновение твоих рук, хотел дотронуться до тебя. Но я слишком торопился, я просил слишком многого и смутил тебя. Я виноват.

...Ну вот я и упустила свой шанс узнать все это, грустно подумала Эллис. Она слишком неопытна, чтобы воспользоваться сложившейся ситуацией. Какая жестокая насмешка! Если бы существовала хоть какая-то возможность объяснить Нейлу, что она желает очень многого, но боится идти до конца! Она безумно хотела испытать все эти новые восхитительные ощущения, но не хотела испить горечь безответного чувства.

Эллис, Эллис, а почему бы тебе сразу по попросить луну с неба?

Но Нейл бдительно следил за малейшими сигналами, которые посылало ему ее тело, а оно, в отличие от Эллис, прямо и беззастенчиво говорило о своих желаниях. Вот глаза ее вновь устремились на его грудь, и Эллис облизнула нижнюю губу. Неторопливая чувственность этого жеста буквально бросила его в жар.

— Эл? — услышал он свой хриплый шепот и вновь почувствовал себя шестнадцатилетним мальчишкой, уговаривающим девочку немного поразвлечься... Нетерпеливым мальчишкой, разгоряченным, до смерти боящимся, что его мучительное желание останется неразделенным.

— Хм-м? — Медленно и неохотно она оторвала взгляд от его груди и перевела на лицо Нейла.

Она не испытывала страха. Даже смущение ее улетучилось, как только Эллис почувствовала, как вновь тяжелеет и сгущается воздух. Ей показалось, что весь разум переместился в тело, заставляя его отчетливо осознавать растущую тяжесть и странное, блаженное предвкушение.

— Хочешь... немножко поиграть? — шепнул Нейл.

— Поиграть? — Смысл его слов томительной судорогой отозвался в ее теле, сердце бешено забилось.

Нейл увидел, что она поняла, и что-то жадно сжалось у него внутри.

— Мы... мы только немного поисследуем друг друга.

...Поисследуем. С самого детства это слово почему-то ассоциировалось у Эллис с запретным удовольствиями... Нужно что-то сказать... Поисследуем! Одно это слово заставляло ее трепетать с головы до ног.

— Эл? — Нейл повернул голову, не обращая внимания на боль в пояснице — отголосок напряжения в паху. — Да или нет, Эл? Ты должна ответить мне хоть что-нибудь.

Она прерывисто вздохнула.

— Я не хочу заходить слишком далеко.

Как глупо, подумала Эллис. Несмотря на сжигающее ее возбуждение, она чувствовала, что слова ее прозвучали совсем по-детски. И тем не менее это была именно та линия поведения, которой она намеревалась строго придерживаться... пока хватит сил.

— Я знаю. — Он еле выговорил это и, увидев близко ее губы, не удержался и коснулся их нежным поцелуем. — Я все знаю. Клянусь, я не обижу тебя, но, черт возьми, мэм, нам обоим позарез нужно немножко поласкать друг друга!

Да, мысленно согласилась Эллис. Это именно то, что мне нужно. Поласкать. Близость и уют. Нейл хочет забыть свою боль, а я хочу почувствовать себя желанной. Похоже, мы сумеем подарить друг другу эту малость.

— Да, — слабо прошептала она. — Только чуть-чуть.

— Тогда коснись меня, Эл. Делай, что ты хочешь.

И прежде чем она успела осознать его слова, Нейл снова закрыл ей рот долгим глубоким поцелуем, и Эллис почувствовала, что он никак не может насытиться ее губами... Вперед-назад... его язык двигался все увереннее, все настойчивее, и Эллис сама не поняла, когда и как ее бедра внезапно подхватили этот ритм и несмело задвигались в такт. Совсем чуть-чуть, но этого оказалось достаточно, чтобы исторгнуть стон из груди Нейла.