Влюбленный скрипач (сборник)

– Сейчас, мам, – нехотя откликнулась Саша. Ей так хотелось побыть наедине с собой, разобраться с чувствами, вызванными неумелыми поцелуями Давида. Но пришлось подчиниться привычным действиям.

Сидя за столом, Саша не могла проглотить ни кусочка. Она размазывала ложкой сгущенку по маслянистой поверхности блина и думала о своем, невпопад отвечая на вопросы матери.

– Что с тобой, доченька? Ты плохо себя чувствуешь? Может, открыть икру? – заволновалась наконец Мария Александровна, никогда еще не видевшая дочь такой рассеянной и отрешенной.

– Мама, когда ты мне купишь новую модель самолета? – вдруг спросил Павлик. И Саша опустилась с небес на землю.

– Завтра! – улыбнулась она, взъерошив сыну волосы.

– Правда? – Мальчик вдруг притих и печально посмотрел ей в глаза. – Ты не обманываешь? Завтра же не день зарплаты.

– Да, но мы пойдем в магазин завтра!

С утра зарядил мелкий моросящий дождик, и сразу стало ясно, что вот теперь лето кончилось по-настоящему. Павлик как назло проснулся в семь часов и, торопливо позавтракав, принялся тормошить Сашу.

– Мама, вставай! Ты же обещала новую модельку!

– Ну почему дети не спят в выходные дни! – с отчаяньем воскликнула Саша. – Как в школу вставать – не добудишься!

Она сунула ноги в растоптанные розовые домашние тапочки, накинула короткий, в рюшечках халатик и пошла на кухню.

– Какой запах! Мам, я никогда не научусь готовить такие сырнички! – Саша схватила со сковороды сырник и сунула целиком в рот.

– А зачем же тебе готовить. Я-то что буду делать? – насторожилась мать.

Появление в их доме странного юноши со скрипкой ее встревожило. «Что их может связывать? Он же намного моложе Саши?» – думала она. Эта мысль не давала Марии Александровне покоя и ночью…

– Сашенька, но почему ты завтракаешь стоя?

– Привычка, мамочка! – Она поцеловала мать жирными от масла, на котором жарились сырники, губами, на что Мария Александровна не успела отреагировать – смеясь, как в детстве, дочь скрылась в ванной.

С улыбкой покачав головой, пожилая женщина принялась убирать со стола. Внук стоял в дверях, нетерпеливо переминаясь с ноги на ногу.

– Павлушка, пойдем пока уроки делать!

– Нет, я после магазина! – начал отнекиваться мальчик.

– После магазина ты будешь занят новой моделью! Я же тебя знаю!

– Ну бабушка! – Он уже стоял на табуретке и доставал из кухонного шкафчика спрятанные в дальний угол конфеты.

«Надо перепрятать», – подумала Мария Александровна.

– Ты сколько конфет взял?

– Две… – скроил невинную рожицу шалун.

– Не две, а четыре!

– Две себе и две маме!

– Тебя не переговоришь. Ладно! Иди уже переодевайся.

Придирчиво оглядев себя в зеркале, Саша подкрасила губы, поправила непослушную прядку надо лбом и осталась собою довольна. «Будь что будет, – пробормотала она, решительно сунув руку в спрятанную среди белья наволочку и вынув оттуда несколько купюр. – В конце концов, желание ребенка – это святое».

– Паша, ты готов?

– Давно, мамочка.

– Ну тогда помчались. – Саша взяла сына за руку, и они, весело переговариваясь, вышли на улицу.

4. Чужая женщина

Оставшись одна, Мария Александровна принялась колдовать на кухне. «Сварю борщ, а мясо потушу с картошечкой!» – решила она и начала шинковать овощи. К приготовлению пищи Мария Александровна относилась очень серьезно, считая, что залог здоровья – это прежде всего правильное, полноценное питание. И утром, и в обед, и вечером она непременно стелила на стол белую накрахмаленную скатерть (их в кухонном шкафу хранилось около дюжины) и раскладывала льняные салфетки. Этот ритуал сохранялся даже тогда, когда после смерти мужа они с Сашей оказались в большой нужде и жили впроголодь.

Внезапный звонок в дверь прервал мысли пожилой женщины, и она от неожиданности даже чуть не порезала палец. «Опять, наверное, что-то забыли».

– Ну, безголовые, без зонта, что ли, ушли? – проворчала она, отпирая дверь, и удивленно вздрогнула.

На пороге стоял тот же юноша, который приходил вчера.

– Здравствуйте. Я могу увидеть Сашу?

– Нет, она с сыном ушла гулять. – На слове «сын» женщина сделала особое ударение.

Мария Александровна знала, что дочь выглядит очень молодо и многие принимают ее с Павликом за брата и сестру.

– Тогда передайте ей, что я вынужден уехать, а деньгами пусть распоряжается по своему усмотрению. До свидания. – Он повернулся и, прыгая через две ступеньки, быстро спустился вниз.

– Какими деньгами? – Мария Александровна смотрела вслед убегающему юноше, перегнувшись через перила.

– Она знает! – крикнул тот уже с улицы.

«Ничего не понимаю, деньги какие-то», – пробормотала Мария Александровна, возвращаясь на кухню. Она принялась было снова строгать овощи, но любопытство и прежде всего неясное беспокойство заставили ее оторваться от своего занятия. Вытерев руки о ветхое кухонное полотенце, женщина пошла в комнату дочки, достала «книжку-тайник», где они хранили деньги. Там было пусто. Просмотрела все ящики в письменном столе, все полки в прикроватной тумбочке – ничего! «Вот дура старая, нужно было пригласить его в дом и расспросить осторожненько! До седых волос дожила, а хитрости житейской не научилась». Она уже дошла с этой досадной мыслью до двери и вдруг решила посмотреть в шкафу среди белья. Мария Александровна сразу наткнулась на пухлую наволочку и, заглянув в нее, вскрикнула:

– О господи! Да он же вор! Вот почему мне его морда не понравилась! Хотя… А скрипка-то доверие вызвала! Что же делать? – Она с опаской сунула наволочку назад в шкаф и беспомощно села на Сашину кровать. – Что же делать? Как уберечь дочь?

«Боже, какое страшное время! Я так хотела бы быть сейчас с мужем…»

Мария Александровна очень тосковала в одиночестве. Ей, по натуре зависимой женщине, так не хватало его, Павла Семеновича, ушедшего в пятьдесят шесть лет! Всегда деятельный, деловой, он был опорой, стеной, другом и преданным мужем. Так считала она, и когда ей кто-то из подруг нашептывал про его любовниц, на одну подругу у Марии Александровны становилось меньше. От любящей женщины эти сплетни отскакивали, как от поверхности стола теннисный мячик, за которым она наблюдала, когда водила Сашеньку на кружок по теннису.

Они всегда жили в достатке: отдельная трехкомнатная квартира, служебная машина, хорошая зарплата, отдых в лучших санаториях Крыма… Все оборвалось со смертью мужа. Теперь Мария Александровна, не умевшая жить по-другому, зависела от Саши и даже не могла представить, что ее девочка захочет претендовать на самостоятельную жизнь. Конечно, Мария Александровна догадывалась, откуда те лакомства, что приносит два раза в неделю ее дочь. Но это было нормально, ведь домой она его ни разу не приводила! Догадки же можно спрятать внутрь сознания и не думать о них! А вот наволочка, набитая деньгами! Это было страшно! Просто жутко! Мария Александровна металась по квартире, подбирая раскиданные внуком игрушки. Когда она наткнулась на плюшевого мишку, теперь уже с одним глазом, так как второй откусил Павлик, будучи еще несмышленышем, и, слава богу, выплюнул, воспоминания окунули ее в прошлое…

… – Паша, почему ты не позвонил, не предупредил, что вернешься раньше? Я бы кулебяку твою любимую испекла, – хлопотала она вокруг мужа. – Ты иди душ с дороги прими, а я вещи разберу.

Павел обнял жену и крепко поцеловал.

– Ты чего, медведь какой, больно же! – Она шутливо подтолкнула его к ванной.

Муж часто бывал в командировках, и те дни, когда он возвращался домой, становились для Марии Александровны самыми радостными.

Зная, что Павел любит понежиться в ванной, она начала разбирать вещи. И черт ее дернул заглянуть в коробочку, где всегда лежала дорожная бритва. Найдя там конверт с письмом, женщина не смогла не заглянуть внутрь.