Дульсинея и Тобольцев, или Пятнадцать правил автостопа (СИ)

тотальной смены настроения собеседника. - Нарочно? Специально?- По предварительному, бл*дь, сговору! - вдохнул шумно. Выдохнул носом. - Час ровно.- Хорошо, - кивнула Рох уже без улыбки. - Спасибо.Час в итоге растянулся на два. В какой-то момент Тобольцеву даже показалось, что все вернулось. Привычная обстановка - за пультом знакомый ди-джей, полутьма, алкоголь, сам Иван на кожаном диване в обнимку с двумя блондинками. И ему что-то шепчут на ухо, и сам он чему-то смеется.А потом вдруг все стало фальшивым. Ему не удалось занырнуть на глубину, провалиться с головой в веселье хорошо и с толком организованной вечеринки. Скользнул по поверхности и остался вне. Качался как воздушный шарик на воде. А вокруг все шумит, бурлит, кто-то танцует, кто-то произносит какие-то тосты... кажется, в его честь. И кто-то - та, что слева - по-хозяйски устроила руку в паре сантиметров от его ширинки.Физиология объявила форменный бунт и злорадно припомнила про работу на износ, ноющий локоть, истрепанные нервы и насущные потребности мочевого пузыря. А необходимой реакции на женские пальцы, поглаживающие бедро, не выдала.- Девчонки, отпустите на пару минут - позвонить надо. И в туалет.Он нашел Рох и вытащил ее в холл.- Все, я пошел.- Лети, родной, - Маринка - веселая и немного нетрезвая - крепко его обняла. - Мы с Филом и Михой тебя прикроем.*Момент настал, когда Илья позвонил на работу.- Привет.- Привет.- Что делаешь?- Думаю, какое сочетание цветов лучше - фиолетовый с оранжевым или голубой с золотисто-желтым.- Голубой с золотисто-желтым, - без раздумий ответил он.- Почему?- Потому что это цвет моря и песка. Дуня, я завтра вечером улетаю в Сочи на три дня. Появилась возможность поучаствовать в строительстве гостиничного комплекса. Полетели со мной?- Я? - это было настолько неожиданное, что она резко встала и подошла к окну.- А что такого?- Просто ты... - закашлялась, - ты никогда не брал меня с собой, да и у меня сам знаешь тут...- Дуня, это всего три дня. Зато море, пляж и отдых. Ты перестала отдыхать и... смеяться тоже перестала.На улице начался дождь, весело барабанил по карнизам, размывая дома и прохожих за окном. Дуня с другой стороны стекла вела пальцем по дорожкам, которые прокладывали скользящие вниз капли.- Илюш, мне... сейчас не очень удобно говорить, давай вечером, дома.- Хорошо.После того, как разговор закончился, Дуня еще некоторое время постояла у окна, а потом выключила компьютер, собрала свои вещи и вышла из офиса, сказав, что до завтра не вернется и если что - она на телефоне.Дождь не прекращался. Он щедро поливал пыльные деревья и горячий асфальт, в воздухе парило, и было ясно, что долгожданную прохладу ливень с собой не принесет, но передышку подарит. Остановив машину на парковке и раскрыв зонтик, она вышла в дождь.- Ой, ну надо же, не верю своим глазам, Дуня Лопухина! - раздалось за спиной, и Дуня обернулась.Перед ней стояла Сонечка - отличница с их курса. Нельзя сказать, что произошла радостная встреча. Не для Дуняши точно. Сонечка была звездой их выпуска, умная и талантливая девочка, никто не сомневался, что она быстро пойдет в гору и добьется многого, однако не случилось. Хотя, конечно, с какой стороны на это посмотреть. В жизни Сонечка не затерялась, у нее было собственное дизайнерское бюро, такое же, как и у Дуни, просто мечтала она всегда о другом - более высоком полете. И это была не встреча двух сокурсниц, скорее - разговор двух конкурентов.- Не ожидала тебя увидеть здесь, да еще в такой час.Дуня пожала плечами.- Признаться, я тебя тоже.- Спешу со встречи, - лучезарно улыбнулась Сонечка. - Сама знаешь, какие непростые сейчас времена, раньше клиенты к нам, теперь мы по клиентам. Но... заказы есть. А у тебя?- И у меня... есть. Хотя, да, все непросто, - тут надо твердо держать оборону, быть милой и не выболтать лишнего.- Все так же: квартиры и садовые беседки? - продолжала допытываться Сонечка.- И квартиры, и беседки. Не стоит отмахиваться от небольших заказов. Лучше каждый день по беседке, чем один отель раз в год.- Ну, отель я видела. Ретро. На вашем сайте. Поздравляю, отличная работа.- Спасибо, - в искренность поздравления Дуняша не поверила. - Это был интересный проект.Они стояли и мило улыбались друг другу. Уже хотелось проститься, но Сонечка не отпускала.- А сама как? Личная жизнь, муж, дети?- С личной жизнью все в порядке. Ты извини, у меня тоже... важные переговоры. Надо идти.- Да, конечно. Я сама спешу, побежала!Сонечка широко улыбнулась, провела ухоженной рукой по густым распущенным волосам, демонстрируя всем видом удавшуюся карьеру и успех, и пошла своей дорогой.Дуня терпеть не могла такие лицемерные встречи. После них оставалось неприятное послевкусие. Тем не менее, чужое любопытство она не удовлетворила и тайну клиентской базы сохранила.В парке Горького народа было немного. Дождь. Все попрятались под навесы и в кафе, а Дуня неторопливо шла под зонтиком. С одной стороны - высокие, укрытые густой зеленью деревья, с другой - набережная. Она любила тут гулять, глядя на видневшийся вдали Храм Христа Спасителя. Никто не обгонял, не кричал за спиной, не спрашивал, как пройти к аттракционам. Самое лучшее место, чтобы побыть наедине с собой и подготовиться к вечернему разговору.Это был край. Оттягивать дальше некуда. Утром, когда Илья повернулся ее поцеловать, Дуня чуть было не назвала его Ваней. Потому что снился, и обнимал во сне, и снова шептал про царицу и Дунечку, и внутри все замирало... С Ильей так не замирало.Поймала невысказанное слово в самый последний момент.- Ва... В ванную я первая?Нельзя больше лгать, нельзя давать ложную надежду, будет больно, очень, обоим. Но лучше сейчас. Потом станет еще хуже.Он придет домой вечером, и она скажет.Между облаками, наконец, появился просвет. Яркие солнечные лучи осветили город, заставили блестеть влажные листья, заиграли в темной речной воде.Дуне было страшно, но она знала, что поступает верно. Главное, пережить вечер, а завтра...Она думала о предстоящем по дороге в квартиру, отпуская Елену Дмитриевну, перекладывая с места на место вещи на полке. Все решала - сейчас упаковать свою одежду или позже.Главное - пережить сегодня, а завтра... нет, она ничего не будет писать Ване, как думалось раньше. Она просто придет к нему в фотостудию и закажет свой портрет. И скажет «привет». Не так, сначала скажет «привет», а потом закажет портрет.Было уже очень поздно. Илья задерживался, Дуня нервничала. Все никак не могла решить, какими словами расстаться... хотя, какие тут слова помогут. Сколько ни выбирай - легче не станет. Стоило только представить себе его глаза, проницательные - и становилось плохо. Он не заслужил.Чтобы хоть чем-то занять себя, она привычно открыла Инстаграм...Ваня лучезарно улыбается, сидя на диване с двумя выхоленными блондинками в обнимку. Они - модели, коротенькие платьица, ноги... бесконечные, красивые, стройные. Одна недвусмысленно предъявляет права. Это что? Клуб? Закрытая вечеринка? Неважно. И так ясно, что столичная тусовка, которую она когда-то раскритиковала, листая модный фотоальбом.Смотреть было больно, читать - еще больнее.«Тобол снова в строю и на передовой».Лайков... больше чем обычно... раза в два.Комментариев - лента, уходящая вниз.Zvezdochka: Блин, я в Милане! Жаль, что не с вами. ВанечкА, чмокиM43_x: На конкурсах красоты люди неплохо поднимаются, я смотрюlapushka: Ваня, куда ты вчера так быстро слинял?Zvezdochka: Главное, не куда, а с кемtokio: Так на фото видно же - с кем)))) У кого-то была беспокойная ночьДальше она не могла ни смотреть, ни читать, ни дышать...Когда Илья пришел домой, Дуня не слышала. На голове были наушники, а в них - громкая, агрессивная, лишающая любых мыслей музыка. Вздрогнула от прикосновения и выключила плеер.- Ты плакала? Что-то случилось?- Я? Нет. Просто... глаза болят, слишком много сижу перед компьютером. Скоро совсем как вампир стану. Надо капли купить.- Или отдохнуть от компьютера. Ты ужинала?- Нет, ждала тебя. Илюш...Дуня поднялась с дивана. Он стоял посреди гостиной. В его глазах было... много всего было.- Я полечу завтра с тобой в Сочи.- Иди ко мне, - сказал и раскрыл руки, чтобы обнять.*Они пересматривали новостной ролик уже раз, наверное, на десятый.- Уффф... - Славка таки сообразил ослабить галстук. Тин методично катал по столу ладонью карандаш, но глаз не отрывал от мелькающих кадров - те самые снимки из Шацка, фото Благородова, спорного здания, нарезка из более раннего новостного ролика про фальшивомонетчика. На их взгляд это была сплошная каша, но на телеканале заявили, что лучше знают, как подавать такие истории.- Теперь включаем режим повышенной бдительности, - Тихий щелчком пальца отбросил карандаш, и он откатился в сторону, затормозив о стопку бумаг. - Могут быть резкие действия с той стороны. - Ваня, ты как?- Ваня как Ваня, - Тобольцев пожал плечами. - Хотите знать мое мнение? Так вот: поезд ушел. Этот вал уже не остановить. Но я бы еще продублировал данные в нашу доблестную полицию.- Судя по всему, - Рося затолкал галстук в карман, - они сами на тебя выйдут. Точнее, на журналистов. А те...- Я сказал, что на меня можно ссылаться, - ответил Иван на невысказанный вопрос. - Думаю, события не заставят себя долго ждать.Так оно и оказалось.На следующий день после выхода ролика позвонила журналист Воскобойникова с благодарностями. Репортаж о связи Благородова с фальшивомонетным бизнесом, где в качестве главного доказательства было представлено фото и отдельные его фрагменты в виде лежащих на столе документов, оказался сенсационным. Рейтинг просмотров передачи резко взлетел вверх, и телеканал по горячим следам решил сменить тему вечернего ток-шоу. Вместо запланированной душещипательной истории звезды столичных клубов, который решил завязать с наркотиками, будет обсуждение механизмов взаимодействия крупного частного бизнеса с криминальными структурами, сейчас вовсю обзванивают видных политиков, юристов и бизнесменов на предмет участия в ток-шоу. Воскобойникову тоже пригласили как героя дня, проведшего частное журналистское расследование.- Я вам должна, - сказала она Ване, прежде чем отключиться.Спустя три дня Ивана Тобольцева вызвали в полицию для дачи показаний.Да, снимки его. Был по делам в Шацке, случайно сфотографировал оконный витраж, на людей, попавших в кадр, не обратил внимание. Позже увидел новости по телевизору и опознал одного из людей на фото. Позвонил знакомому журналисту. Все. Несмотря на то, что показания были накануне вызубрены наизусть, в полиции Тобольцев проторчал без малого три часа. Но, кажется, все же оказался в достаточной степени убедительным в глазах следователя. И хорошо. Потому что Дуню в эту историю больше впутывать нельзя. И так она получила за свою помощь неприятностей выше крыши. Пора оставить ее в покое.А не получалось. Ну, никак.Физиология отказывалась включаться. Ваня, как какой-то гребанный мазохист, почти каждый вечер перед сном вспоминал. Смелые, жадные, нежные пальцы. Прерывистое дыхание. Сбивчивый шепот. Жар женского тела.Ведь было такое много раз с другими.Не было. В первый раз. Когда казалось, что кроме них двоих никого на планете не было всю ночь. Когда мир исчез, заменившись одной-единственной. И словно он для нее был один-единственный.Хватит смелости назвать, что это такое? Спустя пару недель сдался. Ну, предположим, это она, зараза. Любовь. Легче стало? Хрена там. С каждым днем делалось все тошнее.И с каждым днем количество фенечек, ремешков и бусинок на запястьях тоже прибывало. Словно он пытался компенсировать, да только поздно. И зачем Иван снял свой «везучий» охотничий амулет? А теперь из охотника превратился в добычу, попал в капкан, в яму, в ловушку. И не вырваться никак.*Поездка в Сочи прошла успешно. Илья вошел в бизнес и подписал контракт, днем он пропадал на переговорах, а вечера и ночи проводил с Дуней. Те три дня оказались для нее единственным отпуском за все лето. Дневное одиночество, море, солнце и плаванье помогли восстановить хоть какое-то подобие равновесия внутри. Там что-то погасло, что-то, похожее на огонек.Улетая обратно в Москву, Дуня поняла, что главное - не оглядываться назад. Не позволять себе. Вычеркнуть. Только так она сможет выкарабкаться.- Вино, шампанское, коньяк? - поинтересовалась стюардесса.- Шампанское.Лето мчалось вперед, оставив позади июнь и июль, открывая счет августовским дням.Дуня много работала, по пятницам была предельно корректна с Лёней, исправно сопровождала Илью на важные мероприятия, закончила проект дома для дочки политика (внутренний дворик привел заказчицу в восторг), была приглашена на день рожденья мамы Ильи, который праздновали в загородном клубе. Много занималась сексом, а потом долго стояла под душем. Больше ни разу не заглянула в Инстаграм.Видела новости по телевизору, потом пересматривала в сети, после плакала в ванной под шум воды и выпила на ночь виски. На другой день звонил Тихий, сказал, что «все разрешилось». Дуня тогда ответила «я рада», и разговор закончился.С Тихим они встречались несколько раз - исключительно по вопросам реконструкции ресторана, улаживали организационные и финансовые моменты. Спокойно, корректно, четко. Сроки поджимали, поэтому пришлось объявить о рабочем субботнем дне.Придя утром в офис, Дуня увидела Виталика, который сидел в приемной и играл в планшет.- Это что такое?- Евдокия Романовна, тут такое дело... - Паша переминался с ноги на ногу и чесал затылок. - Он со мной.- Я вижу, что с тобой. Только скоро прибудут те, кто занимается лестницами и лазерными тирами, а потом мы едем на объект смотреть, куда это все прилаживать, заодно и проверим, как разместили аэрохоккей и прочие прелести. Мы будем возить ребенка с собой? Кто из партнеров в такой ситуации отнесется к нашей фирме серьезно?- А... он может посидеть тут, поиграет в планшет часок.- Паша, ты в своем уме? Закрыть мальчика одного в офисе! Ты почему его дома не оставил?- Не могу, - гений покраснел, - я же контракт подписал с его мамой. Она теперь ждет, когда начну отказываться от своих дней, понимаете? Вот я и не отказываюсь.Дверь в приемную распахнулась, вошла Оля-блондинка с банкой растворимого кофе в руках.- А я сбегала в магазин, купила. Думаю, сейчас приедут, а у нас кофе нет. Евдокия Романовна, тут какое-то странное письмо пришло, я не очень поняла. Но поискала в интернете указанные наименования - оказалось, растения. Разве мы заказывали экзотические растения?- Это для дочки политика. Она решила украсить свою оранжерею невиданными цветами и деревьями. Перешли мне. А потом... здесь же есть поблизости торговый комплекс большой?- Есть, - подтвердила секретарь, - там летние распродажи начались как раз.- Оля, - вздохнула Дуня, - нам сейчас не до распродаж, к нам партнеры едут, а тут Виталик. В общем, пересылаешь письмо, берешь Виталика и идешь с ним в центр, может, там кинотеатр имеется. Мультфильмы на утренние сеансы еще ставят?- Ставят! - у мальчика загорелись глаза, и он уже предвкушал отличное приключение. - Вообще, сейчас два мультика идут...Позвонили из мастерской, где делали мебель для уголка детского творчества, Дуня договорилась подъехать к ним в половине пятого вечера.- Вот и отлично, - сказала она, отключив телефон, - значит, посмотрите мультфильм, там же и пообедаете где-нибудь. А кофе гостям я, так и быть, приготовлю сама.Москва стояла в субботних пробках. К половине пятого на встречу Дуня не успевала. Проще было добраться на метро, что она и решила сделать. Оставила Коко на платной парковке и спустилась по переходу под землю. Всего три остановки. Народу в метрополитене, как всегда, много. Люди идут одной большой массой. Сотни лиц и жизней в общей толпе. Вагоны переполнены. Дуня вошла последней и сразу почувствовала, как за ней закрываются двери. Повернулась.Бывают мгновенья, которые расщепляются на сотни маленьких мгновений и длятся очень долго. Как, например, когда падает на пол фарфоровая чашка. Пока она летит, в голове проносится много разных мыслей: что чашка выскользнула, что ее нужно поймать, что она сейчас разобьется и что это - дорогой памятный подарок. Все заканчивается в тот момент, когда фарфор ударяется об пол и разлетается на осколки.Он не успел в этот вагон. Их разделили закрытые двери. Мгновенье расщепилось на сотни маленьких, и поезд не сразу тронулся с места.Увидеть его - как удар в солнечное сплетение.Там, внутри, где когда-то был огонек, стало больно и горячо.Дуня смотрела на лицо за стеклом. Глаза темные-темные, волосы отросли, но ему хорошо. Рюкзак на плече. Почти не изменился. Почти тот же. Автостопщик. Фотограф. Ваня Тобольцев. От которого все так же замирает сердце. Несмотря ни на что.Поезд медленно тронулся, оставляя лицо позади, но оно еще некоторое время стояло перед глазами, пока в темном тоннеле Дуня не увидела на стекле собственное отражение.*Двери вагона закрылись перед его носом, но огорчиться этому обстоятельству Иван не успел.За стеклом была она. Первая мысль, шальная - что у него уже галлюцинации и видения наяву. Увидеть ту, что занимает твои мысли каждый вечер перед сном - увидеть вот так, в середине дня, в метро, по ту сторону вагонного стекла...У нее замершее лицо - почти маска, почти как в тот раз, перед... Белое лицо, широко распахнутые глаза. Так страшно видеть меня, царица?Поезд тронулся и быстро набрал ход, унося ее - то ли настоящую, то ли привидевшуюся - в темный тоннель.И та ночь, что разломала ему сердце - то ли настоящая, то ли привидевшаяся - тоже должна исчезнуть. Точно так же кануть в темном тоннеле глубин памяти.Уходи, Дульсинея. Исчезни. Отпусти. Я - ошибка. У тебя есть другой. Ты выбрала его.Он еще долго смотрел в черное жерло метрополитена. До приезда следующего поезда.Одиннадцатое ЕЕ правило: «Когда совсем плохо - не позволяй себе оглядываться назад».Глава 12Двенадцатое ЕЕ правило: «Собираясь на важное мероприятие, выбирай правильный каблук. Вдруг придется танцевать»*- Это какой-то... - дальше Тин недолго, но емко выражался на народной ипостаси великого и могучего. - Ваня... Славка... Вы вообще понимаете, во что мы вляпались?!- В дерьмо, - хмуро ответил Ракета, не отрывая взгляда от монитора. Там на повторе крутился новостной ролик. Панорамы аэропорта, крупные планы самолетов, а затем быстрой сменой - люди в боевой амуниции, автоматы, каски. И потом - человек с заведенными за спину руками. Так им теперь хорошо, пусть и заочно, знакомый.- Если это дерьмо, то я, бл*дь, ромашка! - Тин раздраженным взмахом руки что-то смел со стола на пол - зазвенело, зашуршало. - Это я даже не знаю что... Ядерные отходы, мать их!- Но его же арестовали... - рискнул внести нотку конструктива Иван. - Это значит, что история... закончилась?- Это значит, что либо завтра жахнет... - Тин глубоко вздохнул. - Либо все реально затухнет. Этот урод, Благородов, куда там пытался слинять от правосудия - в Лондон? А я бы сейчас в Антарктиду выехал. На полгода. Во избежание. Вместе со всем табором.- А ты не нагнетаешь?- Компрессор нагнетает! - рявкнул на Ракету Тин. - Я шесть каналов насчитал. ШЕСТЬ! Которые показали этот ролик. Ты знаешь, как это называется? А я тебе скажу! Дерьмо попало в вентилятор! И ждать можно всего. Всего, чего угодно.- Тин...- Просто. Все. На стреме. Ясно?- Ясно, - хором ответили Рося и Ваня.Скандал с арестом Благородова в аэропорту держался в новостных топах неделю. За это время ничего не произошло - плохого. Тобольцева вызывали для повторного допроса. Там Иван аккуратно попытался узнать новости по делу Благородова, но ему сурово сказали, что вопросы здесь задает не он. Пришлось смириться и отвечать по очередному кругу. Снова без малого три часа, с кучей новых, кажется, совсем не относящихся к делу подробностей. И допрашивал его человек в чине подполковника. Хороший ли это признак - Иван не мог решить. Но следствие явно вышло на новый уровень.А потом дела пошли своим ходом. У арестованного - СИЗО и допросы, а у троицы друзей - текущая жизнь. И ничего так и не жахнуло и не бабахнуло. Кажется, их дороги с Благородовым окончательно разошлись. Чудом.*Дуня сдала объект Тихому в срок. Все прошло очень по-деловому, обстоятельно, внимательно и без затягиваний. С Дуней был Паша, с Тихим - Ракитянский. На встрече присутствовали также руководитель строительной фирмы и прораб.- Наше сотрудничество подошло к концу, Тихон Аристархович, - сказала Дуня, прощаясь. - Надеюсь, «госТИНцы» оправдают возложенные на них надежды.- Не торопитесь прощаться, Евдокия, - ответил ресторатор, аккуратно пожимая ее руку. - Вам еще предстоит продегустировать новое меню. Что такое ресторан без кухни?- Одни стены, - улыбнулась она в ответ, и на какое-то мгновенье показалось, что все возвратилось: жизнь, которая была ДО - когда на дворе стоял май, когда разговоры с Тихим походили на завораживающую игру в кошки-мышки, когда все было легко и просто... и она была Дульсинеей.Сейчас август доживал последние дни. В воздухе еще сильно парило, словно лето отчаянно не хотело сдавать свои позиции, но по утрам и вечерам уже пахло осенью.Через два дня после встречи курьер доставил в офис два пригласительных на торжественное открытие «госТИНцев» - для нее и Паши. Каждый пригласительный на две персоны.Первой мыслью было - отказаться. Придумать болезнь, поездку, все, что угодно, но не пойти, потому что... потому что там есть вероятность встретить его. Ваню.Ведь это же невыносимо: прийти на вечер с Ильей и увидеть Ивана. Но, может, Тобольцев не придет. Может, он куда-нибудь уехал - любит же путешествовать, может, занят выполнением очередного гламурного заказа и просто некогда, а может... придет с одной из тех модельных красоток в обнимку. Может, он вообще уже все забыл и выкинул из головы - полностью окунулся в столичную тусовочную жизнь, а она собирается отказать Тихому, обидеть его. Непрофессионально, Евдокия Романовна, и в высшей степени трусливо.*- Ваня, я жду тебя в пятницу на открытии «госТИНцев».Ивану очень хотелось надуть губы и задать дурацкий вопрос: «А Дуня там будет?». Конечно, будет, она же исполнитель. И когда Тин ответит: «Да», по-детски встать в позу и сказать: «Тогда я не приду». Но всего этого Тобольцев не позволил себе сделать. Опять же, интересно взглянуть, как там Бакст пригодился.- Хорошо, я буду.- Отлично. Ты придешь один?Вопрос неожиданный. Что Тихий имел в виду? Иван потер затылок и переложил телефон к другому уху.- Собирался один. Надо с парой? Могу Рох взять.- Ты еще маму возьми! - возмутился Тихон. - А эту свою... не бери. Я ее боюсь. Мне кажется, она на меня смотрит и прикидывает, в какой цвет лучше перекрасить.- Ты себе льстишь, - рассмеялся Ваня. - Делать больше Маринке нечего.- Мне одного раза общения с ней хватило! - уперся Тин. - Ладно, Рося тоже один будет. Вот и развлечете друг дружку.Перспективы пятничного мероприятия вырисовывались все более и более «радужные».*Случилось невообразимое. Дуня не могла найти подходящее платье. Сколько раз она выходила в свет с Ильей, сопровождала его на встречи и вечера, и вопрос «что надеть» всегда решался просто. Дуняша почти сходу выбирала платье, юбку, брюки, обувь, аксессуары. Для человека, который по роду профессии работает с цветами и фактурами - это не проблема. Но тут... мысль о том, что там МОЖЕТ БЫТЬ Ваня (а может и не быть) сводила с ума. А если еще и с красоткой... Дуня злилась на себя, говорила, что это не имеет никакого значения, что, в конце концов, это смешно, и... продолжала искать платье, обойдя кучу бутиков и торговых центров. Она сама не знала, что ищет, пока не увидела струящийся красный шелк на тонких бретельках.«Ему бы понравилось», - мелькнуло в голове.Она даже не осознавала, что, идя на мероприятие с одним мужчиной, выбирала платье для другого.А дальше все сложилось - туфли, прическа, украшения. Вернее, украшение. Одно. Не считая крошечных сережек.- Ты уверена, что это не слетит в разгар вечера? - поинтересовался Илья, завязывая на ее запястье жемчужно-серую атласную ленту в тон к туфлям. Получился красивый бант.- Мне кажется, ты сделал крепкий узел, - слегка улыбнулась Дуняша.Они прибыли вовремя, двери в главный зал еще не открыли. Многочисленные гости стояли в фойе, общались, знакомились, пили шампанское, которое разносили услужливые официанты. Из динамиков слышалась негромкая легкая классика. Все это изначально задавало тон уровню мероприятия.- Евдокия Романовна, - послышался звонкий возбужденный голос Оли-блондинки, - как здесь красиво!Рядом с девушкой переминался с ноги на ногу Паша, в костюме и с полным беспорядком в волосах. Гений, что с него взять!- Оля? Добрый вечер, неожиданная встреча.Девушка заметно покраснела. Ее щеки были примерно одного цвета с кончиками Пашиных ушей.- Здравствуйте, Илья Юльевич, - пробормотала она, а потом стала внимательно изучать пузырьки в бокале с шампанским.- Добрый вечер, - негромко ответил он.- Ну, так приглашение же было на два лица, - начал оправдываться Паша, - ну вот... это же такой вечер, и я подумал... а Оле будет... в общем...- Я все поняла, - оставаться серьезной при таких сбивчивых объяснениях было совершенно невозможно, - и я рада, что Оля здесь.Подошел официант, Илья взял с подноса два бокала. Один протянул Дуне. Она сделала маленький глоток и окинула взглядом собравшихся, среди множества лиц выцепила Ракитянского. Он что-то кому-то рассказывал. Тихого не было, да это и понятно. Тобольцева не было тоже. Что она почувствовала? Облегчение? Разочарование? И то, и другое одновременно.- Ты кого-то ищешь? - тихо спросил Илья, слегка приобняв Дуню за талию, чтобы закрыть от куда-то спешащего и расталкивающего всех на своем пути коренастого лысого мужчины.- Я? Просто разглядываю приглашенных. Как их много, правда?- Илья Юльевич! - мужчина остановился как раз около них, - как рад нашей встрече, искренне рад! Вы меня не помните? В прошлом году поставлял вам блоки, вы тогда еще...Илья отпустил Дуню и ответил на рукопожатие. Даже вступил в разговор. Она знала, как он не любит бесцеремонность, но слишком хорошо воспитан, чтобы не ответить.До открытия дверей главного зала оставалось совсем немного. Дуня почувствовала волнение. Она знала, что там все в порядке. Ей знаком был каждый сантиметр этого места, каждая плитка и ниша, каждый витраж, и хотя хозяин «госТИНцев» - Тихий, Дуня все равно чувствовала свою ответственность перед гостями этого вечера. Ей захотелось осмотреть все самой: столы, сцену, светильники. В последний раз.- Я сейчас приду, - шепнула она Илье. - Проверю и вернусь.Оставив полупустой бокал в его руке, Дуня приоткрыла тяжелую дверь и зашла в зал.*В холле толкалось прилично народу. Но эту пару Иван увидел сразу. Как только шагнул внутрь. Потому что невозможно было не заметить сигнальное алое платье.Красный. Снова красный. Как назло. Словно насмешка. Тонкие лямки, точеные плечи, ключицы тоже тонкие. А там, ниже... он помнит, какое оно там все на ощупь и как ладно помещается в ладонях. Еще ниже алая ткань мягко обтекает бедра. Волосы убраны назад. Алый лак, алая помада. Червь рядом казался бледной тенью, несмотря на идеально сидящий костюм и галстук с рубашкой в тон. Иван достаточно близко знаком с работой репортеров светской хроники, чтобы понимать: эта пара так и просилась в «глянец». И подпись внизу: «Серый Червь со спутницей». Или «Дульсинея Тобосская со спутником». Тобольцев словно со стороны увидел себя - рубашка в клетку поверх майки, джинсы - с дизайнерскими прорехами на бедрах. И красные кеды - в ответочку. Почему Тихий не обозначил, что дресс-код мероприятия: «Выставь себя дураком»?Иван шагнул в сторону и открыл первую попавшуюся дверь. За ней оказался банкетный зал.Пройдя мимо сцены и накрытых столов, Ваня прислонился к стене у окна. Тяжелая портьера почти скрыла его, хотя в зале пока пусто и прятаться не от кого. Но это подобие уединения сейчас - как воздух. Чтобы вспомнить, как дышать. Чтобы дышать без боли.Все равно оказался не готов. Придурок. Слабак. Знал же.За окном что-то варил городской удушливый август. Наверное, грозу. Поэтому и дышать трудно. Иван стоял, прижавшись лбом к стеклу. Становилось легче, по чуть-чуть. Еще минут десять - и он будет в норме.Стукнула дверь. И кого черти принесли так не вовремя?!Зацокали каблуки. Шаги то приближались, то удалялись от стоящего за портьерой Тобольцева . У этого перестука женских туфель были определенные ритм и цель. Иван вдруг понял - какая. И кто это там. Отодвинул штору и сделал шаг. Он успел сделать шагов пять, прежде чем она услышала. И обернулась.Как же больно.Пришлось зажмуриться, чтобы переждать эту вспышку боли. Алая помада и лак.Помнишь, с чего все началось, Дуня?Оказалось, что он говорит вслух. Счастье, что шепотом.- Я... - было видно, как она сглотнула - словно комок в горле протолкнула, - мне тут проверить все надо перед... началом.- Помощь нужна? - он продолжал говорить шепотом - немного только громче стал. - Давай, я помогу?Он сделал два шага вперед. Она - два назад. «Как в танго» - мелькнуло в голове.- Нет, не надо, - с явно слышимой в голосе запинкой. А потом, увереннее: - Спасибо. Все в порядке. Мне пора... идти, - она попыталась изобразить что-то вроде улыбки, но вышло неубедительно. Еще пара шагов - вбок от небольшой сцены, на которой стояли компьютер для минусовок, микрофоны и колонки. Снова танговый шаг. А потом не по рисунку споткнулась.Но он поймал.И для такого простого действия совсем не надо было прижимать ее к себе. Класть руки на талию. Почти утыкаться губами в ухо с маленькой бриллиантовой серьгой. Но он все это сделал. Потому что остановиться уже не мог.И как дышать - вспомнилось. И дышалось сильно, глубоко. Так, что видно, как от его дыхания шевелятся волосы, выбившиеся из тяжелого узла на затылке. На каждый выдох -