Под солнцем любви (сборник)

Увидев толпу бегущих людей, овцы заволновались, остановились и начали пятиться.

— Эй, тише! — крикнул нам пастух. — Сейчас овцы разбегутся!

Мы замедлили шаг.

— Откуда вы? — удивился он и поправил шляпу. — Прямо целая толпа…

— У нас поход, — сообщила Люба. — Мы поднимаемся на вершину горы.

— Понятно, — медленно протянул мужчина, внимательно оглядывая каждого из нас. Взгляд его карих глаз был проникновенным и мудрым, он излучал какое-то умиротворение. — В наших местах редко встретишь людей.

— Вы тоже первый человек, которого мы встретили, — улыбнулась я. — А можно погладить овец?

— Погладьте, — пожал плечами пастух. — Они добрые.

Я никогда так близко не видела этих животных. У них была длинная пушистая кудрявая шерсть и забавные морды.

Я протянула руку к одной из овец. Она приблизила нос, понюхала раскрытую ладонь, наклонила голову и… ласково провела ею по ладони! Овца сама погладилась о мою ладонь!

— Ух ты! — Все пришли в восторг. — А можно я? А я?

Парни и девчонки начали подставлять овцам ладони.

Одних людей овцы к себе подпускали, а других почему-то нет. Когда Жанна приблизила руку к овце, та возмущенно заблеяла и решительно попятилась.

— Какие-то дикие у вас овцы! — возмутилась Жанна. — Гладить себя не дают! Не хотят — ну и не надо! Только руки выпачкаю и клещей от них подхвачу!

— Они тебя боятся, — усмехнулась Зина. — Они поняли, что ты ими брезгуешь.

— Сомневаюсь, что у овец хватит ума что-то понять, — ответила Жанна.

— Ну, по крайней мере хватило ума не дать тебе себя погладить.

— Слышь, Зинка?! — взвилась Жанна. — Отцепись от меня!

— Да я и не цеплялась, больно надо! — фыркнула Зина.

— Меня зовут Тамерлан, — представился пастух, явно чтобы помешать ссоре.

— А пойдемте в наш лагерь! — предложила Люба.

Жанна стояла, насупившись. Хоть она и делала вид, что не так уж сильно и хотела погладить овцу, но всем было ясно, что она расстроена.

— Отчего ж не пойти? — ответил Тамерлан.

Все направились в сторону лагеря. Роман Семенович заметил нас и вышел навстречу.

— Ого, — восхитился он, разглядывая овец и пастуха.

— Добрый вечер, — проговорил Тамерлан.

— И вам добрый вечер. Присаживайтесь к костру, — радушно пригласил Роман Семенович.

Над костром висел закоптелый котел с кипящей перловой кашей.

Рядом со мной сел Игорь и ласково мне улыбнулся. Я тепло улыбнулась ему в ответ.

Это увидел Кирилл. Я услышала тяжелый вздох.

«Это хорошо, — подумала я. — Он поймет, что мы с Игорем дружим, и перестанет ко мне подходить».

— Зачем это надо… — досадливо, но негромко сказала Жанна.

— Что? — не поняла я.

— И так мало еды, экономим, а тут еще этот пастух, — процедила она сквозь зубы. — Каши осталось только на завтрашнее утро. А Роман Семенович говорил, что до поселка дойдем только завтра вечером!

— А тебе-то что? — отозвалась Зина. Оказывается, она тоже услышала Жанну. — Ты ж за фигурой своей следишь!

— Чего ты вечно ко мне цепляешься?! — рассердилась Жанна.

— Потому что не переношу таких фифочек, как ты, поэтому и цепляюсь!

— Исчезни! — посоветовала Жанна. — Сделай вид, что тебя нет.

— Ну, хорошо, — процедила сквозь зубы Зина. — Запомни — ты у меня еще попляшешь.

— Не волнуйся, я отдам Тамерлану свою порцию, — сказал Игорь Жанне и гостеприимно улыбнулся пастуху: — Тамерлан, разделите с нами ужин.

— Нет, спасибо, — покачал головой Тамерлан. — Я только чай попью.

Тамерлану налили чай.

— Вот вы местный житель, — обратилась Люба к Тамерлану, — скажите, тут в горах есть что-нибудь необычное?

— Что ты имеешь в виду? — обхватив чашку руками, будто пыталась согреться, уточнил он.

— Я имею в виду горного дикаря, — сказала напрямую Люба. — Ночью на наш лагерь напало какое-то высокое существо. Мохнатое, похожее на человека. Оно рычало на нас и украло два рюкзака с едой.

Тамерлан вздохнул и задумчиво посмотрел куда-то вдаль.

— Это не дикарь, — отозвался он. — Вы видели Никиту.

— Кого?! — удивилась Люба.

Пастух снова вздохнул.

— Да… Это Никита. Несчастный человек… Ему сорок лет… Его семья жила здесь, в горах… Беременность у его матери была очень тяжелая, живот женщины раздуло… Думали, что у нее двойня… Когда пришло время рожать, позвали повитуху. Родились не два ребенка, а один, но очень крупный. Когда повитуха увидела этого ребенка, то упала в обморок. Он был весь волосатый. Лицо, руки, ноги… все волосатое… Наверное, что-то не то с организмом… Никита рос, но его сторонились все жители поселка… Его все дразнили, над ним смеялись, а маленькие дети при виде него плакали от страха… Его возили по больницам, но врачи ничем не смогли помочь… Они сказали, что это врожденное заболевание. Я не помню, как оно называется… Это когда на теле чрезмерно растут волосы… В прошлых веках таких людей даже показывали в цирке… Никита не смог ни с кем подружиться. Вернее, с ним не дружили… Мать Никиты умерла, и он остался совсем один. А отца уже давно нет… его на охоте разорвал медведь… И Никита ушел жить в лес, подальше от людей…

Тамерлан замолчал. Впечатленные историей, мы не произнесли ни слова. Мне стало очень жалко Никиту.

После рассказа пастуха я вспомнила, что однажды видела в Интернете статью про эту болезнь, которая в медицине называется гипертрихоз. То есть чрезмерное развитие у человека волосяного покрова. Эта болезнь бывает и врожденной — она даже может передаваться по наследству — и приобретенной — из-за нарушения эндокринной системы организма. С приобретенной можно бороться медицинскими препаратами, а вот врожденная не лечится никак. Хуже всего то, что если делать эпиляцию, то волосы начинают расти еще сильнее.

Меня пробрала дрожь. Бедные люди…

— Да, вот такая грустная история… — уловил наше общее настроение пастух. — Он приходит ко мне иногда.

— Кто?! Никита?! — изумились мы.

— Да, — подтвердил Тамерлан.

Пастух отпил чаю, повернулся и посмотрел на овец, которые легли на траву и дремали.

В этот момент я заметила, что рядом со мной нет Зины. Я огляделась и вдруг увидела у себя за спиной, как она, осматриваясь по сторонам, спускается с полянки и направляется в сторону лагеря. Все участники похода сидели здесь, на месте.

«Куда это она идет? — подумала я. — Неужели спать?»

И внезапно мой мозг, словно стрела, пронзила мысль: надо за ней проследить! Зачем это она направилась к нашим палаткам?

Сердце тревожно застучало.

Я встала с бревна.

— Валь, ты куда? — нежно глядя на меня, поинтересовался Игорь.

— Сейчас приду, — ответила я.

— Не задерживайся, я по тебе скучаю.

Я улыбнулась Игорю и, скользнув взглядом по Кириллу, отправилась за Зиной. Кажется, наш план действовал как надо — сынок воспитательницы больше ко мне не подходил.

Было темно. Фонарик включать я не стала, чтобы Зина не заметила. Я шла, глядя на силуэт впереди. Она двигалась на расстоянии примерно десяти метров.

Вдруг она остановилась и прислушалась. Я резко спряталась за дерево.

Зина постояла, посмотрела по сторонам и направилась к своей палатке. Расстегнула молнию на входе.

«Так она спать… — облегченно вздохнула я. — Наверное, устала».

Зина вошла в палатку.

Я развернулась, чтобы уйти. Сделала несколько шагов в обратную сторону, к костру, и вдруг снова услышала звук молнии.

Зина вышла из своей палатки, застегнула ее и… направилась к палатке Жанны.

«Интересно! — изумилась я. — Зачем ей палатка Жанны? — и внезапно опешила: — А что, если вор — Зина? Что, если она хочет ограбить Жанну?»

Тем временем Зина открыла палатку и влезла внутрь.

Мое сердце учащенно застучало.

«Что мне делать? — лихорадочно думала я. — Брать ее с поличным? Может, это именно Зина обворовала Колю, а теперь хочет ограбить Жанну? А что, вполне возможно! Жанна обеспеченная девушка, у нее есть что украсть!»