Мужчины в ее жизни (Удержать мечту)

Джим взял жену за руку.

– Хватит, милая, не надо ссориться перед тем, как ты надолго уедешь. Все хорошо. Я люблю тебя. Ты любишь меня, а это самое главное. Разлука пойдет тебе на пользу. Ты вернешься отдохнувшей, и мы разберемся с нашими маленькими неурядицами. – Он ухмыльнулся, вдруг став похожим на большого мальчишку. – А возможно, они и сами рассосутся еще до твоего возвращения, – Я так не считаю. Ничего не изменится, пока мы не начнем говорить друг с другом, обсуждать наши разногласия, как это должны делать двое умных и взрослых людей. Одна из проблем – возможно, самая серьезная – как раз и состоит в твоем постоянном нежелании обменяться мнениями.

– Если уж у нас и есть проблемы, как ты утверждаешь, то из-за свойственной тебе тенденции устраивать бурю в стакане воды, раздувать маленькие, незначительные инциденты до невероятных размеров. И еще одно – ты слишком уж чувствительна.

Пола возмущенно взглянула на мужа:

– Не пытайся взвалить вину на меня. Ну почему ты не хочешь признать, что не можешь нормально общаться?

– Потому что это не так… Ты все выдумала. И вообще, самое близкое общение происходит в постели; а здесь-то у нас нет никаких проблем.

– А по-моему, есть, – прошептала Пола едва слышно.

Теперь пришла очередь Джима выглядеть ошарашенным.

– Как ты могла сказать такое! Мы идеально подходим друг к другу в сексуальном плане. Тебе со мной так же хорошо, как и мне с тобой.

Пола вздохнула, лишний раз убедившись, насколько он ее не знает как человека и не понимает, чего она хочет.

– У меня совершенно нормальные желания, Джим. В конце концов, я молодая женщина и действительно люблю тебя. Но иногда ты… – она запнулась в поисках нужных слов, зная, что ступает на опасную тропу, где требуется особая деликатность.

– Что – я? – настаивал он, пронзая Полу взглядом своих светлых прозрачных глаз. Теперь ему стало интересно.

– Ты бываешь слишком… активным. Думаю, лучшего определения не найти. Часто я прихожу домой с работы выжатая, как лимон, и мне не до ночных марафонов в постели. – Она немного заколебалась, прямо встретив его взгляд и гадая про себя, стоило ли касаться такой деликатной темы. Теперь она жалела о вырвавшемся у нее признании.

– Я уже не первый месяц твержу, что ты стала слишком много работать. Тебе необходимо сбавить темп. Зачем тебе вся эта идиотская карусель? Ты и так в один прекрасный день окажешься одной из богатейших женщин в мире, – произнес он, медленно выговаривая слова.

Хотя Полу и разозлило его замечание, она ответила как могла спокойно:

– Я работаю потому, что мне так нравится, и потому, что мне присуще чувство ответственности, причем не только перед бабушкой из-за того наследства, которое она мне когда-нибудь оставит, но и перед нашими служащими.

– И тем не менее, если бы ты так не изнуряла себя на работе, ты не чувствовала бы себя постоянно уставшей. – Он заморгал и закрылся ладонью от солнца. Тут ему пришла в голову еще одна мысль, и он спросил с внезапной тревогой в голосе:

– Ты хочешь сказать, что я не удовлетворяю тебя в постели?

Пола покачала головой.

– Нет, не хочу. – После короткого колебания и опять вопреки смыслу она добавила:

– Но мне нужно не то же, что тебе, Джим. Женщины устроены иначе, чем мужчины. Женщинам… нам… мне нужно, чтобы меня подводили к кульминационному моменту, причем постепенно. Видишь ли… – Она не закончила, заметив перемену в выражении его лица. Он выглядел так, словно его осенило величайшее открытие.

Вообще-то Джим и сам не знал, рад он или расстроен. «Так вот в чем дело, – подумал он. – Секс. Основа всех бед, как говорится». Быстрым взглядом он окинул жену с головы до ног.

– Пола… дорогая… прости, если я вел себя как эгоист и думал только о себе. Я не понимал, правда. Но если разобраться, кое в чем ты сама виновата – ведь я теряю голову из-за тебя. Возможно, я действительно позволяю своим страстям и желаниям брать над собой верх. В будущем я стану совсем другим – клянусь. – Он коротко рассмеялся. – Должен признаться, я никогда особенно не любил… э… разминку в постели. Она мне всегда казалась каким-то не мужским занятием. Однако я постараюсь помочь тебе и проявлять больше терпения, пока ты не будешь… – он кашлянул, – полагаю, выражение «готова» здесь вполне уместно.

Пола чувствовала, как краска заливает ее лицо. В его голосе звучали саркастические и покровительственные нотки, и она ощущала себя безмерно униженной. «Помочь мне, – подумала она. – Он говорит со мной как с калекой. А мне нужно так немного – чуть-чуть понимания в каждом аспекте нашей семейной жизни». К сожалению, он ухватился за тему их сексуальных отношений и увел разговор в сторону. Теперь Пола жалела, что попалась в ловушку. И еще кое-что. Почему такой важный и серьезный разговор происходит здесь? Посреди сада! «Потому что в доме он чувствовал бы себя загнанным в угол, – ответила она сама себе. – Он не хочет говорить. На самом деле у него одно желание – опять ускользнуть и отправиться летать на самолете или заняться каким-нибудь другим из своих увлечений. Он только успокаивает меня». Облака скрыли солнце, предвещая дождь. Поле стало холодно, она передернула плечами.

– Ты замерзла, – заметил Джим, тут же взяв ее за руку. – Может, нам все-таки следует пойти в дом. – Он улыбнулся несколько двусмысленно. – Мне в голову пришла замечательная идея, дорогая. А почему бы нам прямо сейчас не отправиться в постельку? Я докажу тебе, что могу быть самым заботливым любовником в мире, и…

– Джим, ну как ты можешь! – воскликнула Пола, отбросив от себя его руку, и, отпрянув, испепелила его взглядом. – Неужели ты полагаешь, что все наши недопонимания сводятся только к сексу?

– Ты лишь минуту назад намекнула, что у нас есть проблемы в области секса. Я хотел бы доказать тебе твою ошибку.

– Я ни на что подобное не намекала. Я только сказала, что не могу бесконечно заниматься любовью. – Она едва не добавила «и бездумно», но все-таки сумела сдержаться.

– Ну, пошли, – воскликнул Джим и увлек ее по дорожке к дому.

Пола не сопротивлялась и позволила ему ввести себя в дом. В прихожей Джим повернулся к ней и спокойным голосом сказал:

– Сварю-ка я кофе.

– Спасибо. Я очень замерзла. – Пола скинула с плеч пальто. – Я подожду в кабинете. – Она знала, что ее голос дрожит, но ничего не могла с собой поделать. Ее всю трясло от ярости. Джим ничего не ответил и исчез в направлении кухни. Пола распахнула дверь его святая святых. В огромном камине весело гудел огонь, наполняя жаром маленькую комнату, один из самых уютных уголков в Лонг-Медоу.

Усевшись в кресло перед камином, Пола попробовала расслабиться, но когда через несколько минут он вошел с двумя большими чашками кофе, она сразу увидела, что лицо его холодно и отчужденно, и сердце ее упало.

– Ну ладно, – сказал он отрывисто, передал ей кружку и уселся рядом. – Давай поговорим.

Хотя в его голосе не звучало ни одной обнадеживающей нотки. Пола все же начала:

– Джим, я правда люблю тебя и хочу, чтобы мы жили счастливо, но, честно говоря, я не испытываю счастья – по крайней мере сейчас.

– И в чем, по-твоему, дело? – требовательно спросил он.

Пола ясно видела растерянность на его лице и не могла понять – то ли он искренне удивлен, то ли разыгрывает удивление.

– Как я уже сказала, проблема состоит в нехватке нормального общения, – начала она. – Каждый раз, когда я хочу поделиться с тобой своими волнениями, ты с ходу отмахиваешься от меня, словно мои мысли и чувства не имеют никакого значения. – Пола печально посмотрела на мужа. – И все же я не сомневаюсь в твоей любви ко мне. Но, с другой стороны, я чувствую себя изгоем. Ты словно стеной отгородился от меня, и я больше не могу до тебя докричаться. И когда между нами возникают трения, у тебя на все одно решение – заняться любовью. Тебе кажется, будто после постели наши трудности исчезают сами собой, однако все не так просто. Они остаются. И накапливаются.