Капучинка (СИ)

Завернув свою мулаточку в полотенце, Игнат понес драгоценную ношу в спальню.

— Голодная? — легкий поцелуй в висок.

— Нет, — мотнула головой Лика.

— Я на минутку, — Игнат уложил девушку на постель, а сам вышел из спальни.

Прихватив из холодильника шампанское, фужеры, любимый Ликин шоколад, Игнаша вернулся в спальню. Лика лежала, обнимая подушку Игната.

— У меня есть тост, — улыбнулся парень, — За тебя.

— Банально, — поморщилась Лика, но из фужера отпила, — Знаешь, — вдруг улыбнулась Капучинка, — Я всю жизнь вела себя правильно, никакого разгула, пьянок, алкоголя, сигарет, наркотиков. А сейчас мне хочется совершить какой-нибудь безумный поступок.

— То есть, угонять мои тачки — не достаточно безумно? — хмыкнул Игнат.

— Ты прав, безумно, — рассмеялась Лика, — но там все было иначе. Сегодня я вытянула такое задание, кстати, от твоей мамы. А тогда…. Там была месть.

Игнат несколько секунд смотрел в свой фужер, на веселые пузырьки блуждающие по сладковатой жидкости.

— Лик, я… — вздохнул парень, прекрасно помня причину, почему она угнала его Вейрон.

— Давай начнем все сначала? — вдруг предложила Лика, и протянула руку, — Привет. Меня зовут Малика Рыжкова. Мне восемнадцать. Я занимаюсь танцами. И вскрываю тачки по заказу продвинутой компании.

— Привет, — губы Игната растянулись в широкой улыбке, он отпил шампанское, оставив в фужере пару глотков, — Игнат Чертинский. Мне двадцать три. Я много чем занимаюсь, а еще люблю одну замечательную девушку.

— Ей должно быть очень повезло, — лукаво улыбнулась Лика.

— О нет, ей можно только посочувствовать, — наигранно горестно вздохнул парень.

— Ты все врешь, Игнат Чертинский! — задорно проговорила Лика, коротко поцеловала парня в губы, осушила свой бокал и выдохнула, — Я хочу танцевать!

Игнат только громко рассмеялся. Отыскав пульт, включил стерео-систему. Комната наполнилась тягуче медленной композицией.

— Ооо, — широко заулыбалась Лика, — Кто-то готовился?

Игнат выразительно изогну бровь.

— Пилон установят на днях. Я договорился.

— Жесть, — Лика показала парню язык, — Врубай что-нибудь повеселее!

Звуки самбы полились из колонок, и Лика подскочила на постели.

— Пора испытать кроватку на прочность! — заявила она и принялась прыгать на матрасе, Игнат поперхнулся, когда допивал остатки шампанского. Нет, он собирался конечно, испытать кровать, но не таким образом.

Лика тем временем не на шутку разошлась, прыгая, подпевая и дурачясь. Игнат не мог смотреть на это безобразие серьезно. Хохотал, лежа на постели и смотря на чертовку снизу вверх.

— А я никогда не пила шампанское из горла, — вдруг вспомнила девушка, и дернула бутылку из ведерка со льдом, отпив, Лика поморщилась, — Нет. Бред. В фильмах все изящнее, а я облилась.

Лика хотела стереть рукавом сладковатую жидкость с подбородка. Не спела. В одно мгновение Игнат опрокинул ее на постель спиной. И прошелся ртом по капелькам шампанского.

— Ты правда меня любишь? — вдруг серьезно спросила Лика.

— Безумно, окончательно и бесповоротно, — словно клятву прошептал Игнаша.

Лика поняла, что вот-вот расплачется. Обхватила его лицо ладонями, потерлась носом о его нос. Улыбнулась сквозь слезы.

— Однажды я загадала желание под бой курантов на Новый год, — тихо призналась Лика, — Чтобы ты стал моим. Я любила тебя и ненавидела, потому что для тебя я была другом, сотрудницей, крестницей твоих родителей. Кем угодно, только не девушкой. Любить безответно больно. А потом я перестала.

Игнат зажмурился. Кажется, вот именно так и выглядит его маленький ад. Безумно любить девушку, которая не любит в ответ — до охренения больно. Но видно, это его расплата. За то, что неосознанно мучил, заставлял страдать.

Ласковые руки коснулись твердых губ, носа, щеки, прошлись по немного влажным после душа волосам.

— Перестала ненавидеть, — хрипло добавила Малика, — Я тоже тебя люблю.

Игнат открыл глаза.

— Капучинка… — почти стон.

— Девочка моя… — уже приглушенно, поскольку губы прижимались к любимому рту.

— Любимая моя… — по всему телу прошлась крупная дрожь.

— Счастье мое…. - выдохнул Игнат и принялся покрывать короткими жгучими поцелуями тонкую шею.

— Мое шоколадное счастье…. - уже сбивчиво, поскольку халат на Лике распахнулся, будто бы случайно, и перед взором Игната предстала нежно и страстно любимая им грудь.

Игнаша чувствовал, как все тело скручивает тугая пружина возбуждения. Но он не был намерен спешить. Этот раз будет для нее, его Капучинки.

Ласковые неспешные касания горячих губ по груди. Особое внимание Игнат уделил соскам, отзывчивым на его ласки. Лика тихо постанывала, а руками ощутимо вцепилась в волосы. Но Игнат не жаловался. Его все в ней устраивало.

Спустился ниже, распахивая халат до конца.

— Капучинка, — тихо позвал он, не переставая ласкать ее грудь и глядя в затуманенные страстью глаза, — Хочу, чтобы ты знала. Сейчас я буду делать то, чего никогда не делал прежде. Так что, считай я тоже в некотором смысле девственник.

— Нет! — предостерегла Лика, предполагая, чем именно собирается заняться Игнат.

Но он не слушал, только шире развел ее бедра, сам устроился меж ее ног и, проложив дорожку поцелуев от груди к треугольнику волос, шумно выдохнул. Оказывается, вид ее обнаженного тела до жути возбуждает, отбирая воздух и заставляя жидкий огонь мчаться по венам.

Игнат погладил кончиком пальца там, где уже пульсировал бугорок. Улыбнулся, когда Лика выгнулась всем телом и попыталась свести ноги вместе.

— Демоняка! — кажется, это должно было быть ругательством, но Игнаша только рассмеялся.

Вновь скользнул по напряженному бугорку, и вновь услышал стон.

— Знаешь, слова 'оральный секс' не для нас, — деловито заявил Игнаша, покрывая легкими поцелуями внутреннюю сторону бедра, одного, потом второго, а пальцем все не прекращал нежно касаться, водить, осторожно постукивать, — Я буду называть это: сделать приятное моей сладкой шоколадке. Тебе ведь приятно, Капучинка?

В ответ донеслось что-то неразборчивое. Часть мозга Игната восприняло ее слова как комплимент, а часть как мат, что, в принципе, для него сейчас было одно и то же.

— Приятно, — довольным голосом заурчал Игнаша, словно наевшийся кошак, — Еще как приятно.

И он коснулся языком там, где секунду назад были его пальцы. Но и пальцы не бездействовали, скользя дальше, медленно проникая внутрь.

Лика попыталась выскользнуть от рук любимого. Слишком откровенными были его ласки. Тем более для первого раза. Но Игнат пригвоздил сильной рукой девушку, удерживая за живот, а второй не переставал ласкать. Как и ртом.

— Демон! — шептала Лика, — Какой ты все-таки демон! И садюга! И долбаный извращенец!

С каждым мгновением голос девушки звучал более рвано, сбивчиво, хрипло. Руками она зарывалась в волосы Игната, пытаясь оттащить его от себя, царапая плечи, хватаясь за голову. Но он был непреклонен. И Лика поняла, что уже сама двигает бедрами навстречу его пальцам и губам. Он что-то творил с ней совершенно неописуемое, невообразимое, отчего она забывала себя и все на свете. Вся ее вселенная сконцентрировалась на этом бессовестном парне. Который, кажется, и сам тихо постанывал, возбужденный своими же ласками.

Нежная ласка превращалась в более настойчивую, ласковые движения языка превратились в более сильные, стремительные движения губ. Нежность сменилась жгучей страстью. Рваное дыхание — в надрывные стоны.

— Любишь? — хрипло шептал он.

— Дааа… — уже хныкала Лика.

— Меня? — так же требовательно, не прекращая ласк ни на мгновение.

— Дааа… — так же отвечала Капучинка.

— Лети, любимая, — шепнул он, стараясь не замечать своего возбуждения, но было охренеть как трудно. Видеть ее такой, какой он мечтал, было выше его сил. И к тому же, реальность превзошла все его мечты и фантазии.

И она послушно полетела, каждой клеточкой своего тела осознавая, что принадлежит этому мужчине. Она вся его. И всегда будет.