Мистер Грей младший (СИ)

Даниэль засмеялась, а Теодор спрятал улыбку в кулак. Тем временем, пока я изумлённо моргал, широко улыбаясь.

— Ну, к делу, господа, — прервал веселье я, — Теодор, дружище…

— О, папа. Давно ли я стал тебе другом? — он мило улыбнулся.

— Недавно, — отрывисто сказал я, — После того, как я прочёл рецензии поверенных людей о твоей работе. Мне поступило множество положительных откликов. Старая гвардия приняла тебя более чем с распростёртыми объятиями. Кто бы мог подумать? Я был уверен, что ты — форменный шалопай.

Теодор отвернулся, как мне показалось, для того, чтобы закатить глаза. «Научился у своей мамочки», — подумал я. Но через секунды я увидел, как в зал вплыли услужливые официанты, что тут же начали накрывать стол, разливать вино.

— Господа, мы вас благодарим, — поставленным голосом произнёс я, — Но у нас должна состояться серьёзная беседа. Прошу вас оставить нас на время.

— Конечно, сэр, — кивнул мне парнишка с «бабочкой».

Мы принялись за салат. Даниэль смотрела на безукоризненный профиль моей жены, после чего произнесла, с мягкой улыбкой:

— Вы прекрасно выглядите сегодня.

— Благодарю, Даниэль, — улыбнулась Анастейша в ответ, — Это уже обязанность, так выглядеть. В мои годы…

— А сколько тебе лет? — полюбопытствовал я, — Я забыл.

— Главное, чтобы ты не забывал о холестерине, — она мило улыбнулась.

— Вы сказали: «в ваши годы»… А в молодости? — спросила Дана.

— Она и в молодости так выглядела, — уверенно произнёс я, подмигивая Ане.

Она смущённо улыбнулась, сделала глоток белого вина и повернулась к Даниэль.

— В молодости я выглядела значительно лучше, — произнесла она, — Молодость — это прекрасно. Сначала, я была естественной, а когда ближе узнала круг Кристиана, то… я стала бояться быть естественной…

— Естественно, ты боялась быть естественной, — заиграл словами я, — Мы находились в кругу волков и акул бизнеса.

— В молодости всегда хорошо выглядишь. В любое время дня и суток. А в мои годы, для этого нужно постараться.

— Я обещаю, что буду брать с вас пример, — бескомпромиссно заглянув ей в глаза, произнесла Гриндэлльт.

— Молодец! Хорошая невестка, — улыбнулся, как можно слаще, — Или ты уже передумала? — хмуря брови, будто тревожусь и не надеюсь на это, произнёс я.

— Нет, что вы, я не передумала, — «чёрт».

— А мы и не думали! — объявил я и рассмеялся.

Дамы напряглись, лишь в глазах моего сына танцевали сотни смешинок. Что это с ним?

— Кхм, это шутка, — прочистил я горло, посерьёзнев, — В смысле, мы согласны… Теодор, почему ты молчишь?.. Что он так долго жуёт, Ана? — обратился я к ней.

— Я не молчу, — произнёс Теодор. Его лицо стало напоминать безрадостную маску Гамлета.

— Ты нас слушаешь? — прищурился я.

— Да, папа.

— Теодор, ты сегодня какой-то странный, — произнёс, глядя в его глаза,

опущенные в тарелку.

— Да, папа, — будто в астрале, произнёс он.

— Что «да, папа?» — негодовал я.

— Да, папа, я с тобой согласен, — спокойно ответил он.

— Я же говорю: он странный. Он никогда со мной не соглашался! — всплеснул я рукой, — Теодор, почему ты со мной согласен? — не отстану.

— Потому что, папа, я… — «Ну!»

— Оставь мальчика в покое, Кристиан, — сказала Ана, бросив на меня пристальный взгляд.

— Да я его никогда не беспокоил! — воскликнул я, — Это он принёс мне беспокойство в полном комплекте. И мне, и его «неестественной» матери, — заглянул я Ане в глаза, — Не смотри на меня так. Это ты сама сказала, что боялась быть естественной.

— Прошу тебя, в своём кругу, мы можем говорить вполне спокойно и быть предельно естественными, — мягко улыбнулась она.

— Итак, Теодор, когда вы планируете свадьбу? — обратился я к нему. Он промолчал. Ответила Дана.

— Я рассмотрела несколько агентств, — улыбнулась она, — «Wedding King», «San–Sophino», «Arielle». Думаю, что буду взаимодействовать с последним, — любезно произнесла Дана, делая глоток вина. Выгнув брови, будто только что что-то вспомнила, произнесла: — К тому же, я была у астролога. Мне сказали, что август, то есть, текущий месяц — прекрасно подходит для бракосочетания. По крайне мере, так говорят звёзды.

— М-м, астрологи, — задумчиво протянула Анастейша, — Это прекрасно.

— К чертям их всех, — плюнул я, — Мне некоторые давали такие предзнаменования, что я не мог спать по ночам, утром был разбитый, а поэтому крупнейшие сделки могли сорваться. Чушь это всё. Собачья.

— У тебя сорвалось не так уж много сделок, — подметила Анастейша.

— Да, да! И да, я помню, что многие были спасены благодаря тебе! Тебе, о, донна Ана!

— Не паясничай, — строго произнесла она.

— Итак, — улыбнувшись, она обернулась к нашему Пьеро, — Свадьба в этом месяце… Теодор?

— Да, мама? — спросил он, подняв голову.

— Ты что, других слов не знаешь?! — раздражался я, — «Да, папа!», «Да, мама!»

— Оставь мальчика!

— И ты других слов не знаешь, — фыркнул я, — А если никто не знает, буду говорить я один.

— Кристиан, лучше ешь, — Анастейша смерила меня выразительным взглядом.

— Да, действительно, моё горячее остынет, — опомнился я, принимаясь нарезать кусок телятины.

— А что ты себе заказал? — она изогнула брови.

— Ана, не отвлекайся. Ты говоришь с Теодором. Мы и так мало времени уделяем ребёнку.

— Он не ребёнок, он — мужчина, — произнесла Анастейша.

— Значит, мы мало времени уделяем мужчине, — произнёс я, отправив кусочек мяса в рот, — И его женщине тоже… Кстати, когда будет свадьба?

— Кристиан, ты уже спрашивал об этом сегодня, — моя миссис закатила свои красивые глаза.

— А могу я забыть хоть что-то? — прищурился я, — Итак?

— Пусть всё решает Дана, — монотонно произнёс Теодор.

У него горячка, чёрт возьми?!

— Нет, у него явно температура, — не удержался я, допустив догадку вслух, — «Пусть решает Дана!» А что будешь делать ты, позволь полюбопытствовать?