Бездыханная

Я пыталась предупредить нашего друга, что эта женщина хочет уничтожить его, но он только рассердился. Хитрая лгунья успела рассказать ему о нашей встрече, будто я придумала отвратительную историю, чтобы заставить его избавиться от нее и вернуть себе положение старой любовницы. Я оказалась в ловушке. Мой друг не захотел даже выслушать меня. Сказал, что я все это выдумала из-за ревности, я не гожусь ей даже в подметки, я оскорбила дорогого ему человека, и запретил впредь разговаривать с ней. А потом сказал, что больше не хочет видеть меня.

Разве я могу теперь жить? Не могу.

Он всегда был добр ко мне, регулярно присылал деньги, платил за квартиру, за твою учебу в дорогих школах.

Конечно, я немного преувеличиваю, сгущаю краски. Но совсем немного. У тебя есть основания сердиться на меня. Я труслива и эгоистична, предпочитаю умереть, чем жить с сознанием, что любимый женат на другой. Умоляю тебя, прости и спаси того, кто всегда любил нас. Анжелика, я уверена, в душе он до сих пор нас любит. Ты же знаешь, он… как это сказать… большой поклонник женщин. Та шлюха заставила нашего друга вновь почувствовать себя молодым и уже не выпустит его. Спаси его, пока еще не поздно. Ты должна знать имя человека, разбившего мою жизнь: Синджун Брейкер».

Анжелика знала, что сделка, о которой писала ее мать, до сих пор не состоялась. В письме было еще две страницы, но девушка решила сделать перерыв, чтобы подумать. Кропотливо собирая нужную информацию, она сумела довольно много узнать о Синджуне Брейкере, однако имя сообщницы выяснить не удалось.

Чья-то тень упала на землю рядом с ней, и Анжелика, затаив дыхание, осторожно сложила письмо, спрятала его в правый рукав, а левой рукой потянулась за стаканом, чтобы отвлечь внимание подошедшего.

– Привет. Анжелика Дин, если не ошибаюсь?

Та подняла голову.

Иссиня-черные волосы обрамляли поразительной красоты лицо. Из-под густых черных ресниц смотрели глаза такого цвета, какой Анжелика видела только у Элизабет Тейлор.

– Анжелика Дин? – повторила женщина.

– Да.

– Чак сказал, что вы красивы. Он не ошибся. А я Лорейн Харт. – Произнесено было так, словно все должны знать это имя.

– Привет, – ответила Анжелика и выжидающе замолчала.

– Полагаю, вам станет яснее, если и скажу, что принадлежу Чаку, – засмеялась Лорейн, показывая безупречные зубы, и подмигнула. – Ну мы-то с вами знаем, кто кому принадлежит в таких ситуациях.

– Да, – кивнула Анжелика.

Ведь Чак был неотесанным малым, а Лорейн Харт образцом прекрасного. Большая грудь, тонкая талия, плоский живот, крутые бедра.

– Здесь скучно одной, поэтому я решила составить вам компанию. Впрочем, сегодня прилетела ваша подруга?

– Да, Бренда.

При малейшем дуновении ветра кремовое платье из тончайшего хлопка облепляло тело Лорейн, подчеркивая все его соблазнительные изгибы и выпуклости. Анжелика только молча удивлялась, как эта великолепная женщина расхаживает по острову на виду у мужчин в таком провоцирующем наряде.

– Вы, насколько мне известно, журналистка, а чем занимается ваша подруга?

– Компьютерами. Она эксперт по системному анализу.

– Звучит устрашающе, – покачала головой Лорейн. – А я модель.

Кто бы сомневался!

– Да, – снова кивнула Анжелика.

– И на какую газету вы работаете? Или это журнал?

– В настоящий момент я ни с кем не связана. Но совсем недавно работала в «Верити».

– Ого! – впервые удивилась Лорейн и грациозно села рядом. – Почему вы оставили такой солидный журнал? Неприятности?

– Пришло время сменить работу. Я могу вернуться.

– Чак сказал, вы собираетесь писать о Синджуне. Что это будет?

– Биография.

– История его жизни? Неужели это интересно?

Пожав плечами, Анжелика сунула письмо матери в конверт. Зачем Лорейн устроила ей допрос? Ради собственного любопытства или ее кто-то подослал? Может, кто-то надеялся, что в разговоре «между нами девочками» Анжелика проговорится? Нет, вести беседы с этой женщиной ни к чему.

– Не хотите ли чаю? – вежливо предложила она.

– С удовольствием, – откликнулась Лорейн, вскакивая с места. – Вообще-то мне нужно кое-что сказать вам. Давайте вернемся в коттедж, выпьем чаю и спокойно поговорим на террасе.

Всю дорогу они молчали.

– Уф! – с облегчением выдохнула Лорейн, усаживаясь в плетеное кресло. – Я люблю этот остров, но жара иногда действует на нервы. Чай в кувшине? Сходить за ним?

– Не беспокойтесь, я сама, – поспешно возразила Анжелика, которой не хотелось, чтобы Лорейн бродила по ее пусть временному, но все же дому.

– Тогда поставьте стакан. Вам понадобятся обе руки, чтобы принести кувшин из холодильника.

Анжелика пошла на кухню, но у двери спальни ее будто током ударило. Господи, она же оставила вместе со стаканом и письмо матери! В полном распоряжении Лорейн!

Терраса оказалась пуста. Стакан был на столе, но конверт исчез.

– Лорейн! – закричала девушка, оглядываясь по сторонам.

– Я здесь.

Резко повернувшись на голос, Анжелика увидела гостью, сидевшую на траве у стены дома. Руки за спиной, письма нигде не видно.

– Мне так жарко, что я решила поймать ветерок, – беспечно улыбнулась Лорейн.

– Я оставила конверт.

– Да-да. Его сдуло ветром, когда я хотела положить его на подоконник. Вот он.

– Спасибо. – Анжелика взяла теплый конверт. Видимо, Лорейн держала его за спиной. – Я принесу вам чай со льдом.

– Не стоит, мне уже расхотелось. Честно говоря, я и так знала, что вы явились писать биографию Синджуна.

– Тогда зачем все эти вопросы? – Анжелика села в плетеное кресло.

– Чтобы убедиться, не расходятся ли ваши слова с тем, что мне сказал Чак.

– А почему они должны расходиться?

– Потому что он не впервые играет для Синджуна роль сводника.

– Какое ужасное предположение! – вспыхнула Анжелика.

– Мы же с вами большие девочки.

– В таком случае должна сказать, что ваше предположение оскорбительно и абсолютно неверно.

– Частично – да.

– Что это значит?

– А то, что биография всего лишь предлог, под которым вы сюда явились.

Девушка почувствовала леденящий ужас. Не может быть, у Лорейн не хватило бы времени открыть конверт и хотя бы пробежать глазами письмо.

– Я не понимаю, о чем вы.

– В самом деле? Конечно, Синджун достаточно интересная личность, чтобы стать героем вашей книги, но вы еще и надеетесь подцепить этого богатого холостяка. Разве нет? – Анжелика расхохоталась, а Лорейн понимающе улыбнулась. – Вы не единственная женщина, которая смехом пытается скрыть нервозность. Вы не находите Синджуна неотразимым? И не только в качестве героя биографии?

– Да, Синджун Брейкер очень привлекателен как мужчина, – подтвердила Анжелика.

– И к тому же опасный человек. Советую немедленно собирать вещи. Пусть ваша рыжая приятельница тоже пакует чемоданы. А я уговорю Чака отправить вас обратно.

– Нет.

– Если Син потребует объяснений, Чак скажет, что у вас неожиданно появилось срочное дело и не было времени на прощание с ним.

– Нет.

– Вы, кажется, меня слышали, – удивленно сказала Лорейн. – Думаю, вы явились сюда не за скандальными фактами для какой-то там книжонки. Вы хотите на месте определить, чем ловить Сина и что по максимуму можно от него получить. Я права?

– Нет. Прошу вас, уходите.

Лорейн склонилась над Анжеликой, упершись руками в подлокотники ее кресла.

– Уйти придется вам. Я здесь живу, а вы, дорогая, еще не поняли, с каким огнем вздумали играть. Синджун не для вас. И вы не из тех женщин, которых он предпочитает!

Господи, да Лорейн Харт просто ревнует. Возможно, она и любовница Чака Гилла, но очень хотела бы стать любовницей Синджуна.

– Благодарю за предупреждение. Приму его к сведению.

Прекрасное лицо собеседницы мгновенно превратилось в злобную маску.

– Слушай меня и слушай внимательно. Если бы ты в самом деле была журналисткой, то знала бы, что Синджун Брейкер никогда и никому не позволяет вставать у него на пути. Особенно женщинам.