Красотки в неволе

– Кого?

– Тебя, конечно!

– Ничего подобного, – оскорбилась Дейдра, – со мной легко ладить. Спроси Пола.

Джульетта снова засмеялась:

– Ладно, забудь. Ну и что дальше?

– А ничего. И я поняла, что никакого дальше мне и не нужно. Единственное, чего я сейчас хочу, – чтобы он помог мне по части пения.

Несколько месяцев назад Джульетта и представить не смогла бы, что Дейдра выйдет на сцену какого-нибудь манхэттенского клуба. Но за последние несколько недель Дейдра сбросила вес и теперь выглядела совсем иначе. Пышные формы, которые Джульетта, в отличие от всех остальных, находила привлекательными, сменились элегантной стройностью.

– Было бы здорово, – согласилась Джульетта.

– Мне нужна новая одежда. Я похудела не меньше чем на три размера.

– Как это тебе удалось? И зачем?

– Села на несколько диет сразу – диету Аткинса и еще парочку. А зачем – сама знаешь: хочу выглядеть чертовски привлекательной. Богиней секса.

– Разве это не ты сказала, что уже не хочешь переспать с Ником?

– Переспать, может, и не хочу, но хочу, чтобы на сцене он смотрел только на меня и чтобы от желания у него стало тесно в брюках, и чтобы слюни до колен! Поверь на слово, подруга: Ник, может, и зануда, но в постели – просто великолепен. Бывало, держал меня на вытянутых руках. А руки у него огромные. И пропорциональны всему остальному. На такие вещи память у меня очень хорошая.

Джульетта почувствовала, что краснеет. А в это время в столовой Зак вскочил на ноги и закричал:

– Не понимаю твою идиотскую игру!

– Ремонтника! Вызвать ремонтника! Протечка! Очистить путь! – кричал Трей, подпрыгивая и наступая на приятеля.

Когда игра не ладилась, он приходил в такое возбуждение, что привести его в чувство одними словами было уже невозможно.

В мгновение ока Джульетта оказалась возле сына, схватила в объятия:

– Трей, дружок, давай больше не будем играть в поезда.

Его сердце под ее руками трепыхалось как пойманная птица.

– Трей! – Джульетта опустилась перед ним на колени, тронув за подбородок, приподняла лицо мальчика. – Трей! – повторила она, держа палец перед глазами сына, чтобы помочь ему сосредоточиться. – Послушай, Трей. Зак и Зоя больше не хотят играть в поезда.

Зоя включила телевизор, где шел какой-то мультик. Вместе с Заком они уселись на пол и впились глазами в экран. Обычно Джульетта не позволяла Трею днем смотреть телевизор, но сейчас мальчик услышал веселую мелодию и приподнял голову.

Зазвонил телефон. Трей уже рвался из рук матери – к близнецам и телевизору.

– Ладно. – Она разжала объятия. – Иди.

Вернувшись на кухню, Джульетта увидела, как Дейдра сунула палец в миску с глазурью, поднесла его ко рту, но вдруг остановилась, глянула на голубую каплю и шагнула к раковине – смыть ее. Дейдра отказалась от сладкого! Каких только чудес на свете не бывает. Джульетта подняла трубку:

– Алло?

– Джульетта? – произнес низкий мужской голос.

Кто это? Он как будто ее знает.

– Да?

– Это Ник. Ник Руби.

Джульетта молчала.

– Приятель Дейдры.

– Ах да. Ник. – Она старалась говорить обыденным тоном, как будто только что не слышала описание его мужских достоинств. – Дейдра как раз здесь.

Хотя Дейдра как раз куда-то исчезла.

– Дейдра? – удивился он. – У тебя?

– Да. Во всяком случае, секунду назад была. Мы тут с детьми печем рождественское печенье. Сейчас я ее найду.

– Нет! – выкрикнул Ник. – То есть я хотел сказать – не нужно. Я позвонил не Дейдре, а тебе.

– Мне? Но зачем?

В туалете спустили воду, и оттуда, вытирая полотенцем руки, вышла Дейдра.

– Знаю, это глупо, – говорил Ник. – Все убеждаю себя, что не должен тебе звонить, но не могу не думать о тебе.

– Извините, нам это не нужно, – сказала Джульетта в трубку. – И пожалуйста, больше сюда не звоните.

Она нажала кнопку и бросила телефон на стол.

– Понятно, – покивала Дейдра. – Эти рекламщики хоть кого выведут из себя.

– Точно.

Нужно сказать Дейдре. Прямо сейчас.

– Как там дети? – спросила Дейдра.

Да, дети. Трей и поезда. Сейчас, по крайней мере, единственный звук, доносящийся из соседней комнаты, шел от телевизора.

– Трей так возбуждается по поводу своих поездов, – вздохнула Джульетта. – Ему не понять, что другим детям уже не интересно.

– Как у него дела в школе?

А как у него дела в школе? Плачет почти каждый вечер: то дети его обижают, то происходит нечто подобное тому, что произошло только что. Он или слишком увлекается и не понимает, почему дети его сторонятся, или уходит в себя.

– Трудно.

Джульетта вспомнила о сегодняшнем школьном утреннике. Дым стоял коромыслом: дети бегали по залу, набивали животы пирожными, играли во все подряд, болтали о предстоящем празднике и каникулах. Только Трей стоял в одиночестве, ломая руки и разговаривая с самим собой, что по ошибке можно было принять за игру.

Словно по сигналу, из соседней комнаты раз дался крик – громкий, неистовый. Джульетта и Дейдра вихрем сорвались с места. В столовой, на фоне прыгающего по экрану изображения, они увидели Трея и Зою – мальчик обхватил подружку руками и, прижимая к себе, кричал на одной ноте:

– Я тебя люблю! Я тебя люблю!

Зоя же визжала во всю силу легких.

– Трей! – Джульетта осторожно пыталась разжать руки сына. – Трей, ты пугаешь Зою.

– Люблю Зою, – настаивал Трей.

– Знаю, милый. Но лучше ее отпустить. Ты же не хочешь, чтобы она кричала?

Зоя хныкала и просилась домой. В смятении Джульетта смотрела, как Дейдра, вытолкав близнецов на кухню, помогла им одеться.

– Уходите?

– Да. Прости. Слышишь, у тебя телефон звонит.

Джульетта безмолвно проводила взглядом Дейдру и близнецов – те спешно выскочили из дома в снежный день. Трей вырвался от нее и побежал к своим поездам, мгновенно заговорив сам с собой. Телефон замолк, включился автоответчик. Теперь уже знакомый голос Ника Руби произнес:

– Э-э… Джульетта…

Подбежав к телефону, она торопливо схватила трубку:

– Я же просила больше не звонить!

– Но ты взяла трубку…

– Только потому, что не хотела, чтобы сейчас твое сообщение услышал мой сын, а позднее – и мой муж.

– А я думал, боишься, что Дейдра услышит.

– Она ушла.

– Разве вы не собирались провести вместе весь день?

– Собирались. Но дети поссорились, и они ушли.

– Из-за чего поссорились? – спросил Ник.

Джульетта вздохнула. Дейдра совершенно не понимает, как себя вести в подобных ситуациях. Только разочарованием можно объяснить, почему Джульетта начала говорить.

– Не знаю, насколько тебе это интересно, но дело в том, что у моего сына заболевание, которое называется синдром Аспергера. Он…

– Можешь не объяснять, что такое синдром Аспергера. Я в курсе, – перебил ее Ник.

Джульетта запнулась. Помолчав, сказала:

– Я тебе не верю.

– Зачем мне врать?

– Если на то пошло, зачем ты вообще мне звонишь?

– У моего брата был синдром Аспергера. – Ник не обратил внимания на вызов в ее замечании. – То есть когда он был маленьким, никто толком еще не знал, что такое этот синдром. Брата просто считали странным.

– А сейчас? – спросила Джульетта. – Сейчас он странный?

– Он помешан на компьютерах, работает на Майкрософт. На работе просто гений. И абсолютный ноль с женщинами. А иногда и вообще со всеми.

– Похоже на моего сына. Всем с ним неловко, даже тем, кто знает его всю жизнь. Как Дейдра.

– Не всем. Мне бы, например, не было неловко. Кстати, Дейдра отдала тебе свой подарок?

– Ты имеешь в виду горшочек? Она сказала, что ты сказал, что он мне не понравится…

– А он тебе понравился?

Она помедлила.

– Нет.

Ник засмеялся:

– Я так и знал!

– Дейдра – моя лучшая подруга, – предупредила его Джульетта. – Не смей ее обижать.

– А я и не обижаю.

– Ты бы мог ей помочь.

– В чем?