My Joy (СИ)

Спустя полчаса, пролетевшие почти незаметно за медлительным потягиванием приторно-сладкого коктейля за барной стойкой и покачиванием ноги в такт музыки, группа удалилась со сцены, и на её место вступили тяжёлые басы, сотрясая пол и не оставляя надежды на то, что ты останешься в стороне от всеобщего веселья. Какая-то дамочка даже несколько раз пыталась выудить его на танцпол, и, получая вежливый отказ, не сдавалась, возвращаясь вновь и вновь. Может быть, она так же искала этим вечером искренних эмоций и безобидных развлечений, но вполне возможно, что её планы относительно тех мужчин, рядом с которыми она вертелась, были не такими уж и невинными.

Заказав себе ещё один коктейль, Ховард переместился ближе к выходу и устроился недалеко от коридора, ведущего к комнате для определённых нужд. Бармен попытался завязать с ним разговор, откровенно скучая, но быстро отстал, поняв, что его собеседник не настроен на бессмысленную болтовню. Доминик чувствовал себя… странно. Он отчасти понимал смысл случайно оброненных Мэттью слов о чём-то безнадёжно утерянном и вновь найденном, и это найденное было в разы лучше, отчего не приходилось горевать. Улыбка сама по себе расплылась на лице, когда третий, ещё более крепкий коктейль был допит.

Для них обоих это был не просто секс – удовлетворение естественных потребностей и простая разрядка наедине с кем-то весьма тебе приятным, это было чем-то новым не только для Мэттью, но и для самого Доминика. Он осторожно брал то, что само шло к нему в руки на протяжении последних двух лет. Счастье, невесомое, готовое рассыпаться на мириады пылинок в любой момент. Больше не чувствуя себя аморальным преступником, Ховард принял себя до конца именно в этот момент – в одиночку напиваясь в баре и лениво разглядывая двигающихся против такта музыки людей. Когда наличные деньги закончились, он принялся шарить по карманам, надеясь выудить ещё пару мятых бумажек, но его поиски прервали, шумно ставя перед носом наполненный до краёв бокал с чем-то кислотно-зелёным.

– Если бы я верил в силу случайностей, обязательно бы подивился тому, как этот самый случай изящно подшучивает надо мной.

Даже не поднимая головы, Доминик мог угадать, кто именно приземлился рядом с ним.

– Должен признаться, я с полчаса наблюдал за тобой, боясь увидеть рядом того, кем ты так умело прикрывался каждый раз, когда я пытался быть настойчивым.

– Ты ведь не любишь, когда тебе отказывают, не так ли? – Ховард глянул в тёмные глаза мужчины, будто бы намеренно преследующего каждую его вылазку в общественное место.

– Именно так. И раз уж я не нашёл рядом с тобой того, кто должен был скрасить твой вечер, могу вновь предложить свою кандидатуру.

Отчего-то Доминику стало смешно. Он улыбнулся широченной улыбкой, расфокусировано глядя в потолок, а после вновь воззрился на Тома. Ситуация казалась ему забавной, ведь каждый раз этот человек оказывался рядом в будто бы нужный момент. Убеждая Ховарда в том, что для него нет человека важнее, чем Мэттью. Предать его доверие казалось чем-то кощунственным, а согласиться на лёгкий флирт – и того хуже. Но разыгрывающееся представление нельзя было оставить без внимания, и он решил немного пошалить.

– Тот юноша, что был с тобой, это ведь именно тот, о ком ты говорил? Твой Мэттью? – такой вопрос Доминик не мог предугадать, поэтому забавная мысль, только что сформировавшаяся в голове, тут же исчезла прочь.

– С чего ты взял? Это мой племянник, я водил его на концерт.

– Думаю, я не тот, перед кем ты должен отчитываться, я мог бы всё понять. С кем не бывает, приятель, – рука Тома легла на плечо Ховарда и легко сжалась пальцами на ткани рубашки.

– Тебя занимают такие вещи? – Доминик делано расслабленно развалился на своём стуле и подвинул к себе бокал.

– Я нахожу это немного… волнительным, – мужчина склонился ближе. – Любого влечёт запретное, так почему бы мне не поинтересоваться подобным, не касаясь на практике?

– Другие нашли бы это незаконным и противоречащим нормам общественной морали, представляешь? – вновь начиная веселиться, Ховард сделал пару глотков и прикрыл глаза. Ему нужно было завязывать с выпивкой, а ещё подумать о том, как он будет добираться до дома, ведь в таком состоянии за руль садиться нельзя.

– Иные личности видят нарушение норм морали даже в том, что ты вот так просто напиваешься в вечер понедельника, ведь завтра на работу.

– Я безработный, – он пожал плечами.

– Ты только что подкинул мне повод вновь предложить тебе мой номер телефона, но теперь я предлагаю тебе ещё и работу. За этот год я успел многому научиться - большой город быстро ставит на ноги, не давая времени лишний раз вздохнуть.

– Мне сложно понять то, о чём ты говоришь. Моя жизнь, пожалуй, даже слишком размеренная, даже учитывая ритм города, в котором я прожил много лет. Быть чёртовым учителем – значит быть занудой и плыть по медленному течению.

– Он твой ученик? – Том ухватил пальцами высокий бокал и бесцеремонно хлебнул из него, возвращая на место.

– И что с того? Так уж совпало. Племянник и ученик.

– Трогательную историю про племянника можешь оставить кому-нибудь другому.

Быть может, Доминик и в самом деле хотел бы рассказать обо всём первому встречному, положившись на эффект попутчика. Но этот самый попутчик мог разболтать всем и каждому об услышанном хотя бы потому, что питал к Ховарду весьма определённого толка чувства. Даже простая похоть сводила людей с ума и делала их эгоистичными подлецами.

– Я не способен помочь твоему воспалённому разуму, оставайся при своём мнении, Том, – Ховард встал и навалился на стойку бара, пытаясь прийти в себя.

– Моя машина припаркована у клуба, и я не пил сегодня. Могу подвезти.

– Что я буду должен дать взамен?

– Ты возьмёшь мою визитку, которую снова хочешь оставить без внимания.

Чуть подумав, Ховард кивнул. Ему не хотелось вызывать такси, бормотать адрес сонному водителю, а после пытаться держать себя в руках, чтобы окончательно не отрубиться. Они выбрались на улицу, молча и быстро покурили, оставив на асфальте пару тлеющих сигарет, и двинули на стоянку. Доминик с тоской глянул на свою машину, обещая себе забрать её завтра, и двинул за Томом, уверенно вышагивающим к стоящей в углу парковки Ниссан Микра. Маленькая машина для большого города. Ховард было собирался открыть заднюю дверь, но мужчина уверенно поманил его к себе, приглашая устроиться на место слева от водителя.

– Можешь считать это ещё одним условием, – Том хохотнул и сел за руль.

***

Спустя десять минут Доминик слабовольно задремал. Во сне вокруг него кружилась вереница воспоминаний о прошедшем дне и прожитых годах, а ещё – эмоции, слишком много эмоций. Он будто бы очнулся от долгого сна, наконец вновь обретя возможность и право чувствовать. Любить, ненавидеть, раздражаться по поводу и без повода, смеяться так, чтобы скулы сводило от того, как широко он распахнул рот…

Том сидел рядом и уверенно держал руль, следя за дорогой, и не совершал никаких поползновений в его сторону. Доминик проснулся только тогда, когда его тронули за плечо и чуть потрясли, когда никакой реакции на первое прикосновение не последовало.

– Это мой последний шанс, – Том усмехнулся и указал налево, – там мой дом, – а после направо, – а там твой, насколько я помню.

– Направо, – даже не думая, прохрипел Ховард и полез за телефоном в карман джинсов.

– Твоя верность чертовски раздражает. Неужто можно так сильно полюбить того, кто вдвое младше тебя?

– Откуда же мне знать? – Доминик заодно достал и сигареты; не спрашивая разрешения, прикурил и выпустил струю мутного сизого дыма в сторону лобового стекла.