Ты не знаешь меня (ЛП)

Занавес закрывается и начинают подавать еду на столы. Блюда безумно вкусные, но я всего лишь перегоняю вилкой еду по тарелке, делая вид, что наслаждаюсь едой. У меня не уходят мысли из головы — неужели у меня такая и будет жизнь после того, как я выйду замуж за Оливера. Бесконечная вереница однотипных действий с этими людьми, с которыми у меня нет ничего общего. Я притворяюсь, что с неимоверной радостью ожидаю десерт, и в этот момент начинается последняя часть благотворительного вечера.

Аукцион драгоценностей, гости снимают свои украшения и отдают свои личные вещи — часы, серьги, украшения или бумажники на аукцион. Заранее эти предметы никто не собирал, их кладут на поднос вместе с маленькой бумажкой, которые были оставлены на каждом столе, где полностью подробно описывается выставляемый предмет для аукциониста вместе с рекомендованной стартовой ценой.

Одна из женщин за нашим столом снимает свое жемчужное ожерелье, другая отдает браслет из розового золота, я же снимаю с себя серьги из платины с изумрудами, положив их на поднос.

Аукционист начинает с часов Lady Schloss’s Cartier одной дамы. На экране позади подиума, крутится изображение часов, показывая их со всех сторон. Стартовая цена £2,000.00. После оживленных торгов часы покупает ее муж за $ 5,700.00. Тот же самый процесс повторяется почти с каждой женщиной, которая выставила свои украшения на аукцион. Ее муж или бойфренд выкупают их для нее. Атмосфера царит добродушная и веселая, и сама суть благотворительности как бы уходит на второй план, словно это игра.

Сейчас доходит очередь до моих серег.

— Эти серьги нам любезно пожертвовала мисс Таша Эванофф, — объявляет аукционист. — Прекрасно смотрятся, безупречные бразильские изумруды в платиновой оправе. Каждый изумруд 4,5 карата.

Он поднимает руку.

— Давайте начнем торги с £5,000. Что-то не слышу покупателей? Да, вот и один. Джентльмен в конце зала. На этой стороне. £5,500. Я слышу £6,000. Да, у нас есть цена £6,000. £6,500. £7000 джентльмен из конца зала. £7,500 джентльмен в красном галстуке с этой стороны. £8,000. Итак, цена уже £8,500. Это редкая возможность приобрести настоящие изысканные серьги. £9,000. £9,500. £10,000. £10,500. Хорошо, дамы и господа. Мы собрались здесь для благого дела. Отлично, у нас уже £11,000 в первых рядах. Еще есть желающие?

Он с надеждой оглядывает зал.

— Итак, раз. Итак, два, — он кивает Оливеру, который только что поднял руку. — Благодарю вас, сэр. Уже £11,500.

Я мило улыбаюсь Оливеру. Все глаза устремлены на нас, и мы оба изображаем влюбленную пару.

— Больше не будет никаких заявок на эти редкие и великолепные серьги? — Аукционист поднимает свой молоток. — О, похоже новый участник вступил в бой. £12,000.

Оливер и я поворачиваемся одновременно, чтобы взглянуть на нового участника, я цепенею. У меня желудок падает вниз. Я не могу поверить своим глазам. За столом Александра Маленкова сидит Ной.

Господи Иисусе. Именно он купил последний билет сегодня утром!

Но он должен был сидеть за другим столом, видно кто-то обменялся с ним местами. Наши глаза встречаются. И я не могу отвести от него глаз. Я настолько растворяюсь в его взгляде, что даже не слышу происходящего вокруг.

Потом я вижу, как Ной ударяет палец о палец и слышу, как Оливер резко втягивает дыхание. Я перевожу взгляд с Ноя и невидящим взглядом поворачиваюсь к сцене.

— £13,500 становится £15,000. £15,000 становится £20,000. £20,000 становится £25,000.

Я чувствую Оливер с раздражением елозит на стуле. Он не хочет потерять лицо перед всеми, но цена становится для него слишком высокой. С натянутой улыбкой он кивает, и еще раз кивает, пока молоток аукциониста с грохотом не ударяет на цене в £75,000!

Ной купил серьги.

Оливер с притворством приветливо улыбается, но на самом деле, чуть ли не трясется от ярости. Он поворачивается и целует меня в губы, медленно и не спеша. От него пахнет апельсиновым ликером, которым был смочен его шоколадный десерт. Когда он отстраняется, я беспомощно заторможено, перевожу взгляд на Ноя. Его глаза сверкают, подбородок сжат с такой силой, что вокруг рта залегла белая линия.

Я опускаю глаза. Аукционист переходит к следующему предмету. Мой желудок ухает вниз, я ничего не видя вокруг перевожу взгляд на сцену.

Аукцион закончился раздачей предметов собравшимся, которые очень обрадовались их возвращению, все юпитеры плавно передвигаются на танцпол, появляется диджей.

Я быстро поднимаюсь, извиняясь, сказав, что мне стоит отлучиться в дамскую комнату. Выбравшись в коридор, я замечаю Ноя, прислонившегося к стене. Рядом с ним стоит красивая рыжеволосая женщина. Мне хочется сказать какую-нибудь колкость, но я не могу. Я не могу даже видеть их вместе. И одна мысль, что он может с ней делать все тоже самое, что и со мной, становится для меня невыносимой. У меня внутри все горит, словно мне влили лаву. О Боже. Я сама сплела паутину похоти, и сама же уселась в нее, находясь в ловушке, словно добыча, поджидающая своего паука в его шелковой паутине. Я останавливаюсь, как вкопанная, хотя внутри все горит, он замечает меня и направляется в мою сторону. Его движения раскованные, словно он подкрадывается.

У меня подкашиваются колени.

15.

Ной Абрамович

Я сразу же замечаю у нее на пальце обручальное кольцо. Невероятное. Большое, показушное, охренеть какое. Вчера прошлой ночью, когда она пришла ко мне, она не надела его. Я борюсь с желанием сорвать его с пальца.

— Удивительно встретить тебя здесь, — говорю я.

— Я думала, ты хотел сегодня поспать, — со смехом произносит она, хотя ее голос дрожит.

— А я думал, что ты хотела докучать слугам.

Она прикусывает нижнюю губу.

— Ты знал, что я буду здесь?

— А как ты думаешь?

— Как ты узнал, что я буду здесь?

— Скажем так, я друг Александра, поэтому знал, что ты подготавливала это мероприятие.

Ее глаза становятся огромными.

— Ты знаешь Александра Маленкова?

— Конечно. Я уже давно работаю с ним.

Она не может представить, откуда я могу знать и тем более работать со всемирно известным пианистом, поэтому хмурится.

— В самом деле? Как такое возможно?

— Это не важно, слишком давняя история.

— Ох. Зачем ты купил мои сережки?

— А почему не я? — у меня не получается выкинуть из головы поцелуй этого идиота, который целовал ее так, словно она принадлежит ему полностью.

— Ты купил их, чтобы сделать мою жизнь еще более проблемной?

— Нет, — резко отвечаю я. — Я купил их, потому что ты принадлежишь мне. Каждый мужчина в этом зале готов был выкупить драгоценности своей женщины. Я тоже обладал таким правом. Я твой мужчина.

Она смотрит на меня с широко раскрытыми глазами, при этом ее взгляд выглядит несчастным.

Вопрос появляется сам по себе, я даже не задумываюсь, что спрашиваю:

— Ты спишь с ним?

Она отрицательно качает головой.

— Я хочу встретится с тобой еще раз.

Она с трудом сглатывает.

— Не уверена, эта часть явно не входила в мой план.

— К черту план, — жестко отвечаю я.

— Ты не понимаешь. Мой отец убьет тебя, если узнает о нас, и если я встречусь с тобой больше, чем один раз, то существует очень большой риск, что он узнает о нас.

— Приезжай ко мне сегодня.

— Ты слышал, что я сказала?

— Я не боюсь твоего отца.

Ее глаза расширяются.

— А должен бы бояться. Он очень опасный человек.

— Я буду тебя ждать.

— Я не могу. Я…

— Вот вы где, голубчики. А я удивлялся, куда это ты запропастилась, — спокойной произносит Оливер, вставая рядом со мной. Я просто кожей чувствую, как он смотрит на меня. — Ты не хочешь меня представить своему... другу? — я обратила внимание на его многозначительную паузу.

— Лорд Оливер Джорсдейл, Ной Абрамович. Ной Абрамович, лорд Оливер Джорсдейл, — говорит Таша. В его голосе слышится обвинение, я чувствую, как Оливер напрягся всем телом, из него сочится подозрение и гнев.