Броситься в обятия мужчины (СИ)

   - Тише, - шикнула на него Айрис. - Разбудишь Арию.

   - Ты меня нарочно ударила? - процедил он сквозь зубы.

   - Конечно же, нет, - фыркнула она. - И в мыслях даже не было, - она невинно улыбнулась ему в ответ.

   - Не слышу в твоём голосе и сотой доли искренности, - съязвил он.

   - В таком случае, рекомендую обратиться к врачу, - съязвила она в ответ.

   - Непременно внесу этот ценный совет в свою записную книжку, - Энтони мило улыбнулся ей.

   Айрис вернула ему аналогичную ухмылку.

   - Почему в гараж не заехала? - поинтересовался он, обходя Айрис и направляясь к задней пассажирской двери.

   Она хотела сказать ему, что в состоянии сама отнести свою спящую дочь в её спальню. Но Энтони уже открыл дверь машины и аккуратно, чтобы не тревожить сон девочки, освободил её из детского сиденья. Что-то тихо прошептал по-итальянски, прижав её к своей груди.

   Затем он перевёл взгляд на неё.

   - Так ты ответишь на мой вопрос?

   - А тебе на самом деле интересно это знать? - несколько уставшим голосом спросила она.

   - Я просто проявляю учтивость, так сказать стараюсь поддержать разговор.

   Энтони достал сумку из машины. Они направились по дорожке к входным дверям. Айрис шла следом за Энтони. Она едва смогла сдержать себя, чтобы не нагрубить ему в ответ. Учтивость? О какой учтивости может идти речь, если через каких-то пять-десять минут они, возможно, будут кричать друг на друга, отстаивая свои родительские права?

   - Пару дней назад ворота заклинило, - стараясь быть "учтивой" пробурчала она.

   - А почему мастера не вызвала?

   - Как раз собиралась сегодня отметить это в своём ежедневнике, - с мягкими язвительными нотками пробубнила она.

   Айрис не разбиралась в электрике. Если у неё ломался электрический прибор или происходило замыкание электросети, из-за чего "вышибало" пробки, она могла обратиться к своему соседу. Пожилой мужчина, проработавший электриком на швейной фабрике, всегда с радостью приходил на помощь одинокой матери. Взамен Айрис угощала его чаем с черничным пирогом. Не так давно мистер Томас слёг с гриппом и Айрис не хотелось беспокоить его по пустякам.

   - Знаешь, - Энтони развернулся к ней вполоборота, - я мог бы...

   - Нет. Спасибо. Не стоит, - резко перебила его Айрис.

   Он пожал плечами, мол, как знаешь. Затем Энтони с нескрываемым любопытством посмотрел на Айрис и спросил:

   - А как ты справляешься со всем? Одна? - последнее слово он выделил более чётко и громко, до этого они говорили в полголоса, чтобы не разбудить малышку.

   - Со временем привыкаешь ко всему, - пробурчала Айрис, открывая входную дверь. - Спальня Арии на втором этаже, - она решила перевести внимание Энтони с себя на дочь, ей не нравились подобные расспросы с его стороны.

   Айрис шла впереди, а Энтони следом за ней. Мужчина разглядывал стену с правой стороны. Она была украшена фотографиями его дочери: её первый день жизни, первая улыбка, смех, первый зубик, первый шаг...

   Он пропустил столько занимательных и важных моментов в жизни своей дочери!

   Он мог присутствовать при каждом... но судьба распорядилась иначе.

   Его сердце билось чаще в груди, готовое вырваться наружу, словно птица, прожившая в неволе несколько лет. С каждой новой фотографией его сердце пропускало один удар.

   - Эй... Ты в порядке? - Айрис нежно прикоснулась к его плечу. - Ты уже несколько минут смотришь на эту фотографию, - тихо произнесла она.

   Энтони оторвал свой взгляд от небольшой фотографии, с изображением маленькой Арии, задувающей одну свечу на торте в форме сердца, украшенного лепестками роз.

   - Её первый день рождения, - в голосе Энтони слышалась боль и тоска.

   Айрис проглотила ком в горле.

   - Это был прекрасный день. Один из самых счастливых в моей жизни, - она улыбнулась воспоминаниям, что навеяла эта фотография.

   - Ужасно в этом признаваться, но я завидую тебе, Айрис.

   - Так или иначе, но ничего уже не изменишь, - несколько резко произнесла она.

   Энтони тяжело вздохнул, но от Айрис не укрылось выражение его глаз: кое-что он был способен изменить.

   Они вместе уложили Арию в её постельку. Айрис по привычке накрыла дочь одеяльцем, закутав её плотно. Положила рядом на подушку плюшевого кролика. Смахнула прилипшие к лицу прядки и поцеловала дочь в кончик носика. Энтони с нежностью и некоторой робостью, смешанной со стеснительностью, провёл тыльной стороной руки по щеке девочки. Из его лёгких вновь вырвался тяжёлый вздох. Он в полголоса произнёс что-то по-итальянски. Затем развернулся и быстрым шагом вышел из комнаты.

   Айрис замешкалась, но взяв себя в руки, обречённо последовала за ним следом.

   "Однако этот тип быстро сориентировался в моём доме", - подумала Айрис про себя, застав Энтони в своей кухне за приготовлением кофе. Её правая бровь удивлённо приподнялась.

   - Я спиной чувствую твоё недовольство, - сказал Энтони, повернув голову вполоборота к Айрис. - Злишься, что самой не пришло в голову приготовить нам кофе?

   - Нам? - переспросила она.

   - Честно, я бы не отказался ещё и перекусить, - уголки его губ обворожительно приподнялись вверх, - на празднике мне даже крошки не удалось перехватить.

   Айрис была сбита с толку. Она смотрела на него, не моргая, пытаясь понять: серьёзно он говорит или просто издевается над ней.

   - Серьёзно. Я очень голоден, - твёрдо произнёс Энтони. - Ты спросила об этом вслух, - улыбаясь, пояснил он.

   Айрис плотно сжала губы, мысленно ругая себя.

   - В холодильнике есть лазанья, - процедила она сквозь зубы.

   - Обожаю лазанью! - хлопнув в ладоши, воскликнул Энтони.

   Он достал из холодильника блюдо с лазаньей, взял тарелку с полки и начал накладывать себе огромную порцию макарон.

   Живот Айрис предательски заурчал: она сама с утра ничего не ела. Энтони посмотрел на неё с непонятными ей искорками в глазах, молча достал вторую тарелку, для неё.

   Айрис присела на стул, так и не понимая своего отношения ко всему происходящему. Он сам накрыл на стол. Казалось, Энтони знал её маленькую кухоньку не хуже самой хозяйки дома. Он буквально предугадывал заранее, где что лежит. Через несколько минут перед Айрис стояла тарелка с лазаньей, от которой исходил дивный запах.

   - Моя бабушка всегда говорила, что лазанья, да и вообще любое блюдо из макарон, станет намного вкуснее, если добавить базилика. В твоём холодильнике его не оказалось, поэтому я осмелился посыпать сушеные листья. Надеюсь, ба не узнает про это, - с иронией произнёс Энтони.

   Айрис улыбнулась в ответ. Ей показалось забавным то, что такой здоровый и крепкий мужчина, как Энтони, может испугаться маленькой старушки. Она взяла вилку в руку и поднесла её к тарелке.

   - Что ты делаешь? - спросил Энтони.

   - Мой желудок не насытится, глядя на блюдо с едой, - с долей цинизма произнесла она.

   - Ты разве не молишься перед едой?

   - Нее-е-ет, - растягивая слога, произнесла Айрис.

   Не спрашивая больше ни о чём, Энтони взял обе её руки в свои. Закрыл глаза и начал тихо произносить молитву:

   - Спасибо тебе Господи, за то, что у тебя есть чувство юмора. Не так далее я оценил его сполна, - уголки его губ приподнялись. - Спасибо тебе за тот дар, что ты преподнёс мне. Это сделало меня самым счастливым человеком на свете, - он сделал паузу. - Благослови эту еду и эту женщину напротив, что приготовила её. Аминь.

   - Да, благослови Бог твою кузину! - с энтузиазмом воскликнула Айрис. - Женщину, с которой меня свело не иначе как само провидение.

   - Мне показалось или в твоих словах я услышал двойной подтекст? - прищурив глаза, спросил Энтони.

   Айрис с лукавым взглядом посмотрела на него. Загадочно пожав плечами, она приступила к еде.