Работа над ошибками (СИ)

Наташа обняла своего любимого за пояс, спрятав покрасневшие стыдливые глаза у него на груди, и зашептала:

— Прости, я не напрашиваюсь… Не сердись.

— Да ничего страшного. Я уже давно ждал, когда ты об этом заговоришь. Хочется замуж, да?

— Угу.

— Ну, давай, оканчивай институт, и поженимся. Хорошо?

Это было не совсем «хорошо». Жениться хотелось прямо сейчас. Но Наташа и так корила себя за всю предыдущую наглость, и поэтому согласилась. Лучше что-то, чем ничего.

— Мне кажется, что мы с тобой отдаляемся друг от друга…

Наташа произнесла эти слова и опустила голову. В маленьком прохладном кафе было зябко и неуютно. Кто-то постоянно то входил, то выходил, и противный сквозняк от двери безжалостно заставлял Наташу дрожать и ёжиться. Она, такая милая и романтичная в своем белом вязаном свитере с не по-зимнему глубоким вырезом, уже допивала вторую чашку горячего чая, но никак не могла согреться.

Они гуляли по городу, Наташа замерзла, устала на своих неустойчивых каблучках, стала нервная и раздражительная и вдобавок ко всему заявила, что ей нужно сменить тампон. Вот и задержались в ближайшем кафе.

Пока Наташа оккупировала туалет, Макс заказал кое-что из закусок, но блюдам, невкусным, еще и полученным не скоро, даже не обрадовался. Зимой клиентов в таких забегаловках мало, и особо не стараются ни повара, ни официанты… Это вам не «Призрак».

— Давай закажем коньячку, а то чай тебе не помогает, — предложил Максим в ответ на ее последнюю фразу.

— Я напьюсь и начну к тебе приставать, — неохотно пригрозила девушка.

— Я согласен! — улыбнулся мужчина.

Макс не воспринимал ее дальнейшие (не слишком уверенные) возражения. После пары глотков коньяка Наташины щечки зарозовели, зато в голосе появилось намного больше жалости к себе, любимой.

— Мы с тобой даже сексом нечасто занимаемся! — ворчала она. — Два, ну максимум три раза в неделю!

— Я всегда думал, что это нормально! — язвил парень.

— Ну да, — покачала Наташа головой, — особенно, если учесть, что я приехала всего на шесть недель…

— Ты хочешь чаще?

Наташа проигнорировала его вопрос, у нее возникла мысль интереснее.

— Я тебя уже не возбуждаю так, как раньше? — спросила она своего любовника. — Я тебе приелась? Может, тебе хочется разнообразия? Может, я делаю что-то не так?

Макс вздохнул: столько вопросов, и отвечать на каждый не имеет смысла. Если задуматься, девушка обычно задает подобные вопросы не из-за заботы о парне, а из-за недостатка его внимания. То есть, не Наташа делает что-то не так, а Макс. И не Наташа должна из-за этого переживать. А попробуй скажи ей, что все хорошо, — она обидится!

— Скажи честно, — попросил он, — ты на самом деле считаешь, что у нас есть проблемы в постели?

Вот это подковырка! Наташа глаз с любимого не сводила — без этой фразы она и сама бы не задумалась, где проблема. Ей же просто скучно, и она ищет проблемы. Не находит, и выдумывает их сама.

— Тебе не нужен секс чаще, — с уверенностью объявил Максим. — И ты довольно скромная, и тебя в большинстве случаев радует секс в темноте и под одеялом. Так что же тебя не устраивает? Ты же знаешь, с тобой я согласен на все. Ты только говори вслух, я все-таки не телепат.

Наташа вытащила из-под своего пальтишка на соседнем стуле толстый шерстяной шарф и повязала его себе на шею. За соседним столиком компания молодежи громко заржала, и Наташа недовольно поморщилась. Допила из своего бокала остатки коньяка и вывела логическую формулу:

— Это зима во всем виновата. У нас с тобой всегда зимы какие-то плохие получаются. Зато летом все становится хорошо.

— Сексом мы начали заниматься как раз зимой, — возразил Максим. — И влюбился я в тебя зимой.

Наташа заулыбалась:

— И я в тебя тоже зимой, только двумя годами раньше…

А после кафе снова отправились гулять по городу. Наташка была немного пьяная и веселая: ее смешило абсолютно все, что встречалось на пути. Ветра не было совершенно, даже вдоль моря! Они шли по пустынной набережной, держась за руки, и разглядывали новые постройки на прибрежной полосе. Что-то огромное и масштабное намечается за скрывающими стройку плотными вертикальными тентами с надписями о будущем здании. Пивоварню строят! Кошмар, что это будет?! Еще пивоварни на пляже не хватало! И так летом весь тротуар забит лотками с сувенирами, кафешками с пластиковой мебелью, «караоками» и плотной массой отдыхающих. Сейчас, разумеется, не так.

— А у тебя самого есть желание официально жениться? — несмело спросила Наташа. Она наглела все больше и больше из-за того, что он спокойно реагирует на эту тему.

— Нет, — ответил Макс честно. — Это у тебя есть такое желание. Девушкам вообще постоянно хочется запачкать свой паспорт печатью. А мне гораздо важнее не официальное наименование, а истинное положение вещей. Понимаешь? Ты же сама когда-то говорила, что если мужчина захочет уйти, то уйдет и со штампом. Вот и для меня самое главное, чтобы у нас с тобой все было хорошо. И не важно, со штампом, или нет.

Море было серым и блестящим, как зеркало. Вода отражает небо, и становится красивее неба. Вода чистейшая — на нее смотришь и видишь, какая она ледяная. На «шпильках» Наташа не полезла на камни пляжа, а Макс ходил, пробовал море на ощупь. Принес ей пару ракушек.

На некоторых пляжах экскаваторами все перекопали. Казалось, что изуродовали, и это навсегда. Собственно, вся набережная казалась изуродованной. Летние кафешки почти все не работали и стояли заброшенные, покинутые, местами проржавевшие и испачканные. Даже те, что были со стенами и крышами, сейчас тоже бездействовали — клиентов тут человек десять на всем побережье. Эти зданьица были наглухо закрыты… Сейчас время Красной Поляны, а не морской набережной.

— Макс, а на следующие выходные ты сможешь на Поляну поехать? — уточнила Наташа с озабоченным видом.

— Нат, — вздохнул мужчина уже в который раз, — я работаю в выходные. Если мы утром поедем на Поляну, то я не высплюсь. А ехать туда надо именно утром. А вечером мне в клуб. Езжай сама. Катьку возьмешь, пацанов всех соберешь. Или с Костом езжай, он не откажет.

— Да я с тобой хочу! — обиделась девушка.

— Натусь! — позвал Макс примирительно и прижал Наташу к себе одной рукой — настолько близко, как позволяла зимняя верхняя одежда. — У меня есть время на прогулки по городу. Но Поляна — это не прогулка пешком. Это как минимум весь день. Езжай без меня, я не обижусь.

Возле Зимнего театра поднялись по лестнице с пляжей на Курортный проспект, а там уже побрели в обратном направлении, к стоянке возле Администрации, где оставили свою машину. Местами расколотые плитки тротуара еще не успели заменить новенькой брусчаткой — там, где людей обычно немного, и где зелень платанов, елей, магнолий и каких-то еще неизвестных Наташе кустов создавала тень и прятала тротуарную небрежность от зрительских глаз. К лету, разумеется, все доделают. А пока Наташа наступала на плиточки осторожно, чтобы они не «фыркали» на натертые до блеска носики сапожек, но на тоненьких каблучках было так сложно держать равновесие, что, пройдя всего лишь пятиметровый разбитый кусочек дороги, ее тапочки уже были изрядно заляпанные.

— Вот пьяница! — подсмеивался Максим. — На ногах устоять не может!

И уже совсем в центре, возле гостиницы «Москва», Максу преградил дорогу молодой, статный мужчина. Приставил ладонь «к козырьку» и оттарабанил:

— Здравия желаю, товарищ старшина!

— Вольно, солдат, — улыбнулся Макс, и через секунду парни обменялись скромными мужскими объятиями.

Наташа стояла в растерянности, забывала моргать и даже открыла рот. Она и не предполагала, что у Макса есть воинское звание.

— Какими судьбами в Сочи? — удивился Макс. — Ты же из… из Сибири откуда-то, да?

— А у тебя хорошая память! — кивнул парень и принялся объяснять: — Я по Интернету с девушкой познакомился, она здешняя. Вот, решили встретиться, я и приехал. Она сейчас на работе, а я гуляю, городом вашим любуюсь… Я зимой уже в Сочи влюбился, а летом тут у вас, наверно, вообще бесподобно!