Пятьдесят оттенков хаки (СИ)

Но любимую не порадовал ни праздничный стол, ни дети. С приходом друзей она немного оттаяла, но по-прежнему старалась не встречаться взглядом с мужем. Впрочем, никто из гостей их прохладных отношений, кажется, не заметил. По крайней мере, тосты в свою честь именинница слушала с добродушной улыбкой. Когда слово взял усатый толстяк, она даже развеселилась.

– Анюта! На правах друга семьи позволь в сотый раз признаться тебе в любви, – сообщил тот. – Ты много лет радуешь нас своей красотой. Твои пироги – лучшие в городе. Твой муж – супермен. Ваши дети – сущие ангелы. Короче, я бы с удовольствием тебя отбил, – он посмотрел на притихших гостей и подмигнул, – но, боюсь, мужчины с багажом повышенной солидности, – он похлопал по своему животу, – не в твоем вкусе.

Все рассмеялись, а супруга балагура в шутку отвесила ему подзатыльник. Матвеева загадочно улыбнулась в ответ: «Смотря что подразумевать под солидностью». В дверь позвонили. Анна испуганно вздрогнула. Нина бросилась открывать. «Мамочка, тебе телеграмма», – радостно сообщила она. Анна вышла и, поставив в уведомлении свою подпись, развернула бланк.

– От кого? – взял ее за талию Виктор.

– От моих, – жена сунула ему телеграмму и вернулась к гостям.

Вскоре застолье прервал очередной звонок в дверь.

– Мамочка, тебе телеграмма, – весело позвал Антон.

– От твоих, – предупредила она вопрос мужа.

Во время танцев Нина сообщила, что снова принесли телеграмму. Анна выглянула за дверь. Молодая женщина решительно вытащила ее на площадку и протянула записку. «С днем рождения, любовь моя! Я вернулся и жду тебя! Машина за углом. Вячеслав». Анна спрятала записку в рукав. «Жду вас на улице, – шепнула дама и протянула бланк. – Вот ваше алиби – «вызов» на междугородние переговоры». На пороге показался Виктор. Анна дрожащими руками расписалась, женщина стремительно спустилась вниз.

– Что-то срочное? – заглянул в текст муж.

Анна протянула ему уведомление.

– Приглашаетесь для переговоров с… – Матвеев улыбнулся. – Похоже, твои еще и звонят. Чудаки, забыли, что у нас могут быть гости. Хочешь, я один схожу, а ты потанцуешь?

– Поздравить ведь хотят меня. Лучше займи гостей, а я скоро.

– Как модно нынче одеты почтальоны, – пошутил Матвеев.

– Даже обыкновенный почтальон одевается лучше меня, – парировала Анна, с презрением глядя на свое отражение в зеркале.

В коридор выскочил Антон. Видя мать одетой, обиженно захныкал: «И я с тобой!» Виктор взял сына на руки. Тот схватил мать за плечо и потянул к себе. Из рукава Анны выпала записка, но впопыхах ее никто не заметил. Отец, отвлекая мальчика, высоко поднял его над головой и, изображая самолет, стал раскачивать. Антон рассмеялся, мгновенно позабыв о слезах. Запирая дверь, Матвеев случайным движением задвинул листок под обувную полку.

Не успела Анна коснуться кнопки звонка, как Серебров распахнул перед ней дверь «конспиративной» квартиры. Он как был в поезде в кителе, так и остался в нем. Но что-то в его нескладной фигуре в корне изменилось. Предчувствие долгожданной встречи с любимой до неузнаваемости преобразило его некрасивое лицо – Вячеслав показался Анне таким милым и обаятельным, что она прямо с порога, не раздумывая, бросилась в его объятья.

– Снимай пальто и закрывай глаза, – нежно попросил полковник.

Анна охотно выполнила его желание.

– Открывай, – загадочно позволил он.

Гостья посмотрела на себя в зеркало и восхищенно ахнула – на ее плечах переливалась новенькая норковая шуба, которую она недавно примеряла на складе.

– С днем рождения, любовь моя! – шепнул Вячеслав.

– Ты с ума сошел! – с лихорадочным блеском в глазах пробормотала Анна. – Это же стоит целого состояния!

– Ты стоишь большего, – Серебров подтолкнул ее к дивану, где в ряд были выложены шапка, сапожки, сумочка и перчатки, пересыпанные сотней алых роз. – Это тоже тебе, любовь моя!

– Не может быть! – от волнения Анна зажмурилась.

Она подошла к дивану, присела и уткнулась лицом в цветы. Вскочив, Анна обвила руками худую шею любовника:

– Столько цветов не было даже на свадьбе. Ты – волшебник.

– Я только учусь, – улыбнулся он и попросил: – Примерь.

Обновки преобразили женщину. Она царственно вышла на середину комнаты, уверенно повела плечами и гордо вскинула голову, словно долгие годы носила не эти шикарные вещи, а корону. Раскинув руки словно крылья, Анна рассмеялась и лихо пустилась в пляс. Вячеслав сначала просто хлопал ей, неумело напевая, а потом и сам пошел вприсядку. Закружившись, они обнялись и рухнули на диван.

– Я не могу вернуться во всем этом – муж потребует объяснений.

– А ты оставайся – будем жить вместе, – предложил полковник.

Щеки Анны запылали румянцем. Она повернулась к Сереброву, внимательно посмотрела ему в глаза и уточнила:

– А как же твой перевод? Не навредим?

– Не навредим – я собственноручно привез выписку, – Вячеслав протянул ей бумагу. – Поживем пока здесь, – он протянул ключи.

– А дети?

– Заберем к себе. Не беда, что тесновато. Какие-никакие две комнаты, но это ненадолго, – Серебров помог ей снять шубу и обнял. – На космодроме нам выделят три, а то и четыре комнаты сразу, – обнадежил он. – Работа у тебя будет престижная. И одеваться ты будешь как царица – я забираю с собой Челнокова.

– Но у начальника космодрома есть жена, – игриво замурлыкала Анна. Последнее обещание заметно повысило ей настроение.

– Но теперь у него нет своего начальника военторга, – напомнил полковник. – Так что право выбора будет только за тобой.

Вячеслав поцеловал ее и стал открывать шампанское. Наполнив бокалы, он оглянулся. В полутьме Анна была божественно хороша.

– Анюта, тебя что-то тревожит? – протянул ей бокал полковник.

– Сколько у нас времени до отъезда? Хочу подготовить детей.

– Думаю, недели в две уложусь. Завтра же начинаю передачу дел, – он поднял бокал. – Кстати, нам пора подавать заявления на развод.

– Если мы уезжаем, как же нас разведут? – испугалась Анна.

– Заочно. В наше отсутствие, – он сделал глоток и протянул новый лист. – Приказ о твоем увольнении. Как видишь, больше нет преград.

Анна читала и не верила своим глазам. Оказывается, любовник одним росчерком служебного пера разрубил гордиев узел ее возможных проблем. На глаза навернулись слезы радости. Серебров трепетно обнял возлюбленную и коснулся ее бокала:

– Хватит о прошлом! Давай жить будущим. За нас! За нашу любовь! За тебя, моя королева! Какая у тебя бархатная кожа! – восхитился он.

Анне вновь бросилась в глаза его лысина, но она уже не вызывала откровенной брезгливости. Томно вздохнув, она подняла бокал и нежно шепнула: «За тебя, мой рыцарь! Мой ангел-спаситель! Моя любовь!»

Виктор уложил детей спать, так и не сумев объяснить им, куда запропастилась мать. Проводив гостей, он сбегал на почту, но Анны там не нашел. В дверь квартиры снова позвонили. Пожилая почтальонша протянула очередной бланк:

– Это опять вашей супруге.

– А почему телеграмму о переговорах приносили не вы?

– Наверное, не моя смена была, – улыбнулась женщина.

– Это сегодня было, несколько часов назад.

– Сегодня все я ношу, это мой участок.

Виктор расписался, запер дверь, присел на коридорную тумбу и задумался. Из детской выглянула Нина. Подбежав к отцу, она прижалась и потерянно спросила: «Мама к нам больше не вернется?» Матвеев болезненно вздохнул, сжимая виски, и тихо попросил: «Пожалуйста, иди спать». Девочка, глотая слезы, поплелась в кровать…

В течение следующего дня Анна никак не проявилась. Виктор караулил ее у мотовоза, но так и не найдя, отправился на розыски. Ни у кого из их общих знакомых жены не оказалось. Случайно встреченный сослуживец супруги сообщил, что она жива и здорова, порхает по части и не проявляет признаков беспокойства. Он сально улыбнулся и хотел еще что-то добавить, но, видя состояние Матвеева, промолчал.