Пятьдесят оттенков хаки (СИ)

– Тогда уезжаю я! – рявкнул Тюлин, хватая с вешалки шинель.

– Всегда жду …с женой, – любезно пригласил Анатолий.

В дверях Виктор столкнулся с Серебровым, но стремительно проскочил мимо. «Я воспользуюсь твоей машиной», – то ли спросил, то ли с угрозой произнес он. Вячеслав приоткрыл дверь в кабинет Зайцева. Тот уже держал в объятьях Маргариту. Ее блуза была распахнута, волосы взлохмачены, глаза горели.

Серебров вздохнул с облегчением и вывел Анну в коридор: «Все сложилось как нельзя кстати: отоваримся без лишних глаз!»

Обход базы военторга они начали со склада с одеждой. Майор Челноков любезно поприветствовал гостей и проинструктировал гостью: «Здесь – импортные товары. Одежда – направо, обувь и сумки – налево. Капстраны – на верхних полках. Цены на бирках. Зеркала – в примерочных кабинках. Выбирайте, примеряйте, не спешите – у нас с Вячеславом Михайловичем небольшой перекур».

После пустых полок магазинов и бесконечных очередей Анна испытала натуральный шок. Ей едва не стало плохо. Глаза женщины разбегались. Сфокусировать их на чем-то определенном не было сил. Прежде, чем она успокоилась, прошло несколько минут. На дефицитные вещи можно было не только смотреть, их разрешалось трогать и даже примерять! Она перебирала шубы, пальто, плащи, куртки, костюмы, платья и блузы, вдыхала их аромат и хмелела от счастья. Все товары были такого качества, что хотелось плакать от восторга. Туфли, сапоги, босоножки, сумочки и бижутерия и вовсе были столь элегантны, что не поддавались описанию. На прилавках магазинов ей еще никогда не доводилось видеть подобное совершенство, не говоря о том, чтобы щеголять в нем! Еще вчера Анна и не подозревала о подобном ассортименте. Руки ее дрожали от волнения. «Вот где рай для командирских жен», – подумала она, пересчитывая деньги, и стала изучать ценники. Вскоре на столе образовалась объемная и вполне увесистая горка покупок.

Челноков откровенно обхаживал Сереброва, угощая его дорогими сигарами. Должности и знакомств Николая было недостаточно, чтобы обойти закон и призвать на военную службу жену, недавно вышедшую из декретного отпуска.

– Поможете, Вячеслав Михайлович? Я ведь умею быть полезным и благодарным, – намекнул он.

– Разберемся. Ко мне в часть – хоть сейчас, но, как я понимаю, вам хочется поближе к городу?

– Само собой…

– Будем думать, – Серебров стряхнул пепел. – С военкомом проблем точно не будет – мы однокашники, – после паузы заметил полковник. – А с командиром самой близкой части, думаю, сговоримся тоже быстро. Есть у него один должок, – вспомнил он. – Да и на перспективу ему со мной ссориться ни к чему.

– Вы, говорят, идете на повышение? Первым замом…

– Не сглазь! – сплюнул Вячеслав.

– Тьфу-тьфу, – Николай постучал по косяку.

– Уже пора? – уточнила из-за дверей Анна.

Мужчины рассмеялись.

– Нет-нет, – крикнул Челноков. – Это мы так, к слову! – и снова повернулся к Сереброву. – Вячеслав Михайлович, знаю, что там начальник военторга увольняется. Я бы согласился, – он преданно посмотрел в глаза полковнику и открыто предложил: – Будете на собеседовании, может, замолвите словечко перед кем следует? Пакет благодарностей не замедлит себя ждать. Все расходы беру на себя, – и доверительно добавил: – С тем, кто конкретно решит этот вопрос, жадничать тоже не стану. Может, на новом месте вам свой человечек и сгодится…

Мужчины вернулись, когда Анна складывала покупки.

– Сейчас оформим, – подсчитал Челноков, – и – за продуктами!

– Минутку, – попросил Серебров. – Анна Михайловна поможет мне выбрать подарок сестре: на днях у нее юбилей. У них примерно один возраст и размер, – он подмигнул майору. – Николай, ты с нами?

– Не стану беспокоить. Подожду на продскладе. Подберу кофе, икорку, фрукты… Дорогу помните или проводить?

– Не заблужусь.

– Уходя, погасите свет. А я потом все опечатаю.

Как только он скрылся за поворотом, Серебров прижал к себе Анну. Потонув в нежном запахе духов, он признался ей в любви.

– Бог мой, какая же ты красивая! Другой раз скупим все!

В глазах женщины мелькнуло что-то новое, расчетливо-недоброе. Губы сложились в улыбку. Она торжествовала.

– Шурин просит выбрать подарок, но я в женских шмотках не силен, – напомнил полковник. – Может, ей шубу купить?

– А в какую сумму надо уложиться?

– Для него это не имеет значения.

– Вот это муж! – восхитилась Анна. – Наверняка, твой шурин не офицер и не считает копейки.

Серебров уловил оттенок ее вздоха – семейная ситуация любимой женщины стала понемногу проясняться.

– Мне нравится эта, – погладила Анна мех песца.

– Норка, по-моему, солиднее.

– А какой у сестры статус?

– Любимая женщина.

– Тогда пушистая лучше.

– Примерь обе, – попросил Вячеслав.

Глядя на Анну в норковой шубе, он онемел: «Царица!»

Она и впрямь была так хороша, что дух захватывало. Женщина из зеркала внимательно смотрела на него и менялась прямо на глазах. В ней появилась царственная осанка и уверенность в себе. Анна плавно обогнула Сереброва. Она не шла – плыла! Когда-то Пушкин написал очень точно: «Выплывает, будто пава…». Вячеславу стало даже не по себе: удастся ли удержать в руках этакую жар-птицу.

– А для полноты картины купи сестре сапожки, сумочку и перчатки. А если добавить еще и шапку, твой шурин точно разорится.

Подъехав к подъезду, Анна в испуге посмотрела на часы – приближалась полночь. На весь дом светилось два-три окна. В ее квартире было темно. Водитель помог донести покупки до самой двери. Анна поблагодарила и, затягивая время, стала искать ключи. Зайдя в квартиру, первым делом взглянула на вешалку – одежды мужа не было. Она облегченно вздохнула и зажгла свет. Коробки с пайком и дефицитными продуктами оставила в коридоре, а купленные вещи спешно рассовала по дальним полкам шкафов.

Переодевшись, заглянула в детскую – Нина спала с книгой в руках. Крошечный ночничок стоял на полу прямо на детских тапочках. Антон сбросил одеяло и, сжавшись калачиком, зяб у стены. Анна накрыла сына, убрала Нинину книгу, разобрала в зале диван и подошла к окну. Где-то отчаянно лаял пес. В свете фонаря за руку прощались двое в форме. Один из них спешно направился к подъезду. Анна узнала мужа и быстрехонько улеглась.

Входная дверь чуть слышно скрипнула. Виктор споткнулся о коробки и едва не упал. Чтобы не будить домашних, зажег свет в ванной комнате и приоткрыл дверь. Сняв шинель и ботинки, осмотрелся и стал переносить продукты в кухню. Разбирая палки копченой колбасы, увесистые куски сыра и ветчины, банку кофе, фрукты, конфеты и шоколад он не верил своим глазам. Когда дошла очередь до кур, с нежностью прошептал: «Ты ж моя умница, добытчица, кормилица».

Проснувшись, он нежно обнял жену. Та недовольно повела плечами, сбросила его руку и стала одеваться. Матвеев сел и устало произнес:

– Аннушка, прости. Иностранцы отбыли восвояси, теперь будем работать в штатном режиме. Клянусь, сегодня приду вовремя, заберу Антона и даже приготовлю ужин.

– Благо, есть из чего, – съязвила супруга.

– Чувствую, ты получила генеральский паек? – попытался свести разговор к шутке Виктор. – И как только тебе все удается?!

– Хотеть надо! – упрекнула она, выходя.

Пока Анна собирала детей, Матвеев накрыл стол. Антон первым влетел на кухню и остолбенел: «У кого день рождения?» Нина подошла ближе и недоверчиво наклонилась:

– Это все нам?

– Вот такая у нас с вами замечательная мама, – счастливо улыбнулся отец. – Давайте ее поблагодарим.

– Мамочка, спасибо, – бросился на шею сын.

– Сколько же ты отстояла в очереди? – ужаснулась дочь.

– Мама у нас волшебница, – подытожил Матвеев.

– Жаль только, с папой нам не повезло, – рубанула в ответ Анна и, разливая чай, приказала: – Антон, не чавкай! Нина, как вернешься, отвари курицу и почисти картошку!

– Курицу? – не поверил своим ушам Антон и переспросил: – Настоящую? Хочу жареную!