Мужчины свои и чужие

Лиони пожалела, что не посидела перед поездкой на диете, и протопала к бару. Заказав бокал белого вина у тем­ноглазого молодого бармена, она поставила под счетом номер своей каюты и вышла на верхнюю палубу, где можно было подышать свежим воздухом.

На палубе никого не было. Тишину нарушали только звуки далекой арабской музыки, доносившиеся с одного из пароходов. Было все еще очень тепло. Лиони смотрела в зага­дочную темноту Нила и чувствовала, что может наконец рас­слабиться. Не станет она терзаться по поводу возраста и от­сутствия мужчины в ее жизни, а постарается получить удо­вольствие от круиза! Она поднесла стакан к губам, собираясь отпить глоток, как вдруг услышала через открытые двери глубокий хрипловатый голос – какая-то женщина заказыва­ла минеральную воду без льда.

Лиони мысленно улыбнулась и затеяла свою любимую игру: постаралась догадаться, кому принадлежит этот голос. Она подумала о двух дамах, севших в автобус последними, поскольку запутались со своим багажом и смогли обрести его только с помощью служащего аэропорта. Определенно одна из них! Хотя голос, произнесший: «Спасибо большое», был очень сексуальным – слишком сексуальным для милой се­мидесятилетней женщины.

Повернувшись на стуле, чтобы проверить свою догадку, Лиони с удивлением обнаружила, что обладательницей сек­суального голоса является та самая, похожая на породистую легавую, женщина, путешествующая с родителями. На ней был все тот же нелепый бежевый костюм. Но выглядела она иначе. Вместо былой отрешенности, выражение ее лица было хотя и усталым, но определенно дружелюбным. Она даже двигалась иначе, как будто сбросила с плеч тяжелый груз.

Раньше она безумно боялась встретиться с кем-то взглядом, а сейчас огляделась, заметила Лиони и немного робко улыбну­лась.

По природе дружелюбная, Лиони машинально улыбну­лась в ответ и тут же об этом пожалела. Что, если эта женщи­на и ее ужасные родители решат сесть с ними за ужином и не отстанут во время всего круиза? Ханна придет в ужас. Лиони, чувствуя себя порядочной стервой, быстро стерла улыбку с лица и снова уставилась в воды Нила.

– У тебя такой вид, будто кто-то ущипнул тебя за задни­цу, – заметила Ханна, подошедшая к ней со стаканом апель­синового сока. – Или ты так мрачна, потому что никто не щипал тебя за задницу?

В свободных белых брюках и простой футболке она вы­глядела потрясающе. Лиони сразу же почувствовала себя слишком вычурно одетой.

– Я стараюсь не смотреть на ту женщину – боюсь, что мамаша с папашей захотят к нам присоединиться, – шепо­том объяснила Лиони. – Она мне улыбнулась, когда вошла, а я боюсь завязывать дружеские отношения, от которых потом не смогу избавиться. Не выношу людей, подобных ее отцу! Вообще-то я умею держать себя в руках, но при обще­нии с такими людьми взрываюсь, как бомба.

– Любопытно было бы поприсутствовать при таком взры­ве. И все же бедной девушке очень одиноко, – заметила Ханна.

– Я дома вечно привечаю всяких бедолаг, не хватает мне еще заняться этим за границей! – простонала Лиони, пони­мая, что Ханна права.

Они обе украдкой взглянули на девушку, которая села за столик недалеко от бара и пыталась достать что-то из сумки так, чтобы никто не видел. «Ей вряд ли больше тридцати, – решила Ханна, – и выглядит она глубоко несчастной. Напо­минает кошку, которую выгнали под дождь. Немного длин­новатое лицо, да еще распущенные прямые волосы, подчер­кивающие этот недостаток. Очевидно, ей кто-то сказал, что, если носить длинную челку, нос будет казаться меньше. Может быть, даже этот ее ужасный отец». Ханна не сомнева­лась, что, если бы девушка улыбалась или носила что-нибудь яркое, она могла бы казаться вполне хорошенькой.

– Давай предложим ей что-нибудь выпить вместе, – сказала Ханна. – Мы же пригласим ее, а не маму с папой, – добавила она. – Обещаю тебе, Лиони, если ее отец захочет сесть с нами и будет действовать нам на нервы, я от них из­бавлюсь.

Лиони рассмеялась.

– Если он будет действовать на нервы мне, не беспокой­ся, я как-нибудь и сама управлюсь.

Ханна подошла к столику, за которым сидела девушка, а Лиони с завистью следила за своей новой подругой. Как же она была изящна и сексуальна! Лиони не пожалела бы пяти лет жизни, чтобы хоть один вечер выглядеть, как она.

– Привет, я Ханна Кэмпбелл. Вижу, вы одна, и хочу предложить присоединиться к нам.

Девушка радостно улыбнулась, и Ханна отметила, что, как всегда, оказалась права. Улыбка очень украшала девуш­ку. У нее были красивые дымчатые голубые глаза с пушисты­ми светлыми ресницами. Вот только с волосами надо что-то сделать.

– С большим удовольствием, – сказала Эмма своим глу­боким хрипловатым голосом. – Я всегда чувствую нелов­кость, когда сижу со стаканом одна. Кстати, меня зовут Эмма. Эмма Шеридан.

Она взяла свой стакан, последовала за Ханной к столику, где сидела Лиони, и протянула ей руку.

– Эмма Шеридан, – представилась она. – Вы не возра­жаете, если я к вам присоединюсь?

– Я в восторге. Меня зовут Лиони Делани.

– Вот и хорошо. – Ханна почувствовала, что разговор надо как-то оживить. – Нам всем требуется выпить. Что будем пить, девочки?

– У меня еще целый стакан минеральной воды, – заме­тила Эмма.

– Это ерунда! – решительно возразила Ханна. – Нам требуется спиртное.

Выражение лица Эммы изменилось.

– Вообще-то, мне не стоит, – запинаясь, произнесла она. – Мой отец… – Она вовремя замолчала, едва не при­знавшись своим новым знакомым, что ее отец не одобряет женщин, которые пьют что-либо, кроме шерри, а ей бы не хотелось вызывать его неодобрение. Они бы решили, что она слабоумная. – Мой отец говорит, что пиво здесь очень креп­кое.

– Бокал вина вас не убьет.

Что-то упало на пол, Ханна наклонилась и подняла упав­ший предмет. Это оказалась маленькая бутылочка с травяным настоем от стресса. Она сама принимала его, когда при­ходила в себя от выкрутас Гарри. Эмма смущенно взглянула на нее.

– Я всегда нервничаю, когда путешествую, – объяснила она и добавила про себя: «С моим отцом».

Ханна протянула ей флакончик.

– Ну, тогда вам точно следует выпить.

Лиони сказала, что в здешнем белом вине нет ничего осо­бенного, но пить можно, поэтому остановились на нем. Бар­мен принес три бокала белого вина, и Эмма, которая с каж­дой минутой чувствовала себя все более свободно, отпила сразу большой глоток.

– То, что мне требовалось, – призналась она. – Значит, вы подруги?

– Нет, – покачала головой Лиони, – мы встретились в самолете. Я жутко боюсь летать, и Ханна поменялась со мной местами. Но поскольку мы путешествуем в одиночку, то и решили держаться вместе.

– А я здесь с родителями, – сказала Эмма и тут же по­краснела, осознав, что ее собеседницы наверняка это зна­ют. – Мой муж отправился на конференцию и не мог с нами поехать, – добавила она и, поскольку очень нервничала, до­пустила бестактность: – А ваши мужья тоже не любят куль­турные мероприятия?

Ханна усмехнулась.

– Мужа у меня нет, а мой последний любовник… – она улыбнулась, вспомнив Джеффа, – с ним я не советовалась.

– Мы с мужем в разводе, – выпалила Лиони. – Мы со­бирались в Египет на медовый месяц, но не смогли себе этого позволить. Вот я и подумала, что если буду ждать, пока не выйду замуж снова, то никогда сюда не приеду. – Она от­кинулась на стуле, чувствуя себя ужасно. Что это с ней такое?

– Не надо опускать руки, – укорила ее Ханна. – Если чего-то сильно хочешь, обязательно получишь. Хочешь муж­чину – иди и выбирай по вкусу.

Лиони с удивлением уставилась на нее. Большинство ее друзей немедленно меняли тему, если разговор касался вдруг ее незамужнего состояния. Они бормотали что-то вроде «не в мужчинах счастье» и что им тоже хочется каждые пять минут убить своего Тони (или Билла) за неопущенное сиденье уни­таза или за невымытую, как обычно, ложку. «Одной даже лучше, – хором уверяли они жизнерадостно. – По крайней мере, никто не будет портить стиральную машину. И у тебя ведь есть дети…»