Нас просто не было. Книга первая (СИ)

Неимоверными усилиями переключаюсь с нее на то, что происходит вокруг. Всем весело, разговоры льются рекой. Отстраняюсь от мыслей о Кристине, отгоняю их прочь. Хороший вечер, хорошая компания, надо отвлечься от больной темы, пока не захотелось сесть где-нибудь в углу, в одиночку, и чтоб компанию только бутылка коньяка составляла.

Играет красивая музыка, и Светка вытаскивает меня танцевать, хватает за руку и тянет на танцпол. Нехотя следую за ней, лениво переставляя ноги.

Мы танцуем. Круглова болтает без умолку, рассказывая последние новости. Глаза сияют, и я невольно задумываюсь о том, что же у нее за радость такая, раз она вся светится. Парня что ли нашла? Влюбилась?

Если так, то рад за нее.

Мы с ней дружим с седьмого класса. Вернее это я был в седьмом, а она на год младше. В одной компании вращались, а потом жизнь сложилась так, что шли рука об руку.

Она симпатичная, фигуристая, но с мужиками у нее полная засада. Держит их на расстоянии, даже в отношениях соблюдая непонятную дистанцию. Будто ждёт кого-то другого. Манера у нее видать такая, своеобразная. А может действительно в вечных поисках прекрасного принца. Намекнуть что ли, чтоб завязывала фигнёй страдать или не соваться? Не мое вроде как дело, но по-дружески так и подмывает пару советов дать. Опустить на землю, объяснив, что принцев не бывает.

Возвращаемся за столик, и меня накрывает по новой.

Смотрю на Диму с Мариной и Виталика с Анкой, и хочется до тряски, чтоб у нас так же с Тинкой все было. Чтобы приходили вместе, сидели вот так же, держались за руки, якобы не заметно щипали друг друга под столом.

Сначала думал, что хватит того, что она просто рядом, а теперь понимаю, что ни черта не хватает. Хочу ее полностью, чтоб не только тело, но и сердце, душа мои были. Начинаю сомневаться в том, что хватит сил добиться своего. Да, она идёт навстречу, но медленно, сопротивляясь. Мне не хватает терпения, сдержанности. Это оказалось гораздо сложнее, чем я думал.

— Идея фикс, — изумлённо произносит Антон, толкая меня под руку.

В недоумении смотрю на него, не понимая о чем он.

— Какая?

— Твоя.

Взглядом показываю, что вообще не понимаю о чем он. В ответ Антоха кивает куда-то мне за спину.

Медленно оборачиваясь, утыкаюсь взглядом в светло-серый свитер, тот самый, что сегодня не глядя, в сердцах сорвал с вешалки. Сердце замирает. Поднимаю взгляд выше и сталкиваюсь с голубыми глазами.

Чувство, будто столкнули с обрыва. Пришла. Сама. Не может этого быть. Ущипните меня.

— Идея фикс? — уточняет, насмешливо выгнув бровь.

Антон — зараза, подставил. Я ее уже так давно не называю. Она теперь не Идея Фикс, а Головная Боль. Хроническая, неизлечимая. Отвешиваю ему леща, чтоб в следующий раз неповадно было и отхожу с Тинкой чуть в сторону.

— Тин, все в порядке? — спрашиваю, всматриваясь в ее лицо.

— Все хорошо, — сдержано кивает. Румяная, чуть растерянная. Ощущение такое, будто не понимает, какая нелёгкая ее сюда занесла.

— Точно? — допытываюсь, пытаясь поймать ее взгляд, который она сосредоточенно отводит. Смотрит по сторонам, будто ее интересует происходящее вокруг.

— Да.

— Как концерт?

— Нормально, — растеряно пожимает плечами. Не пойму ее реакции. Так рвалась на этот мероприятие, а в результате выдает скупое «нормально».

— Думал, что у вас там продолжение намечалось.

— Намечалось, — снова сдержанный ответ.

— И?

— И я передумала. Сначала хотела вернуться домой, но потом решила приехать к тебе, — на лице спокойная улыбка, но ее выдает быстрый взгляд в мою сторону. Тинито пытается понять мою реакцию. Определить, как я отношусь к ее внезапному появлению.

А как я отношусь?

Если честно, в шоке. Пока я тут мечтал, грезил отправиться за ней, Кристина взяла и сама приехала ко мне. Черт, да это лучшее, что она могла сделать! Еле сдержался, чтобы прямо здесь, прилюдно не сгрести ее в объятия.

С улыбкой произношу:

— Ну, и хорошо, а то я уже собирался идти и отлавливать тебя где-нибудь.

В груди все замирает, когда вскидывает на меня немного недоверчивый взгляд, а потом несмело улыбается. Небольшая, но победа. Привыкла, привязалась, несмотря на то, что усердно отмахивалась. Пусть сама еще не осознает этого, но я вижу.

— Пойдем, с ребятами познакомлю, а то они уже все шеи сломали, заглядывая в нашу сторону, — хочу познакомить ее со своими, протягиваю ей руку, и замираю, словно громом пораженный, — да твою ж мать!

Оксанка Шмелева. Моя, скажем так, одна из… Ещё одна из…

Увидев меня, расплывается в счастливой улыбке и чуть ли не бежит навстречу.

Б***ь, сейчас начнется! Сговорились что ли все?

Именно сегодня, именно в тот момент, когда Кристина ко мне пришла! Ни вчера, ни на прошлой неделе, ни пять минут назад. Именно здесь и сейчас? Что за вселенская подстава? Твою мать, может все соберутся?! А чего нет-то? Выстроятся в нескончаемую шеренгу и будут платочками махать!

Тинка, заметив выражение моего лица, в недоумении хмурится и пытается обернуться. Не совсем понимая, что делаю и зачем, хватаю за плечи, крепко с силой, не давая сместиться и на сантиметр. Ловлю растерянный взгляд:

— Кристин. Ты ведь в курсе, что я не святой, и никогда им не был? И со свечкой на дороге не стоял, ожидая твоего прихода? — говорю быстро, может чересчур жёстко. Так надо, прошлое — это прошлое, оно есть у каждого, и мне жизненно необходимо, чтобы она это помнила.

— В курсе, — хмурится, пытаясь вырваться. Сжимаю ещё крепче, ловлю ее сдавленный вздох.

— А ты помнишь, что идея с тайным замужеством принадлежала именно тебе? И что именно ты настояла на то, чтобы никому ничего не говорить? — Ксюха стремительно приближается, и у меня практически не остаётся времени, чтобы донести до Кристины свою мысль.

— И-и-и-и? — внутри все холодеет, когда вижу, как прямо на глазах растерянная смущенная Тинито исчезает, уступая место холодной настороженной заразе.

— И ты знаешь, что я люблю тебя. И никого другого в моей жизни нет и быть не может? Знаешь?

— Если ты меня сейчас не отпустишь, я тебя пну, — все, трансформация закончилась. Передо мной стоит та самая Кристина, что мотала нервы в универе.

— Ты главное помни, что я сказал, что бы сейчас не произошло.

— Да какого хр*на? — моя хватка ослабевает и она тот час скидывает с себя руки. Разворачивается.

Шмелева всегда как ураган. Полтора метра безудержных порывов. С ней всегда было нескучно, весело. Однако сейчас мне не до веселья. Думал, подойдёт, поулыбается, глупости начнет говорить.

Х*р бы там плавал. Она буквально заскакивает на меня, чуть не сбив с ног. Повисает на шее, словно мартышка на пальме, прижимаясь всем телом, ловя поцелуй.

От такого напора откровенно охр*нел, чуть ли не в ступоре завис. Мозгов хватило только на то, чтобы уклоняться от женских губ. Потом стал отрывать ее от себя. Мелкая присоска не сдавалась, не замечая ничего вокруг, продолжала виснуть.

Смотрю на Кристину, чувствуя себя последним кретином. В ее глазах шок. Изумлённо смотрит на нас. Мне не нравится выражение ее лица. Потому что помимо всего прочего там сквозит явное разочарование. И моя фраза о том, что никогда святым не был, в данный момент приобретает совсем другой смысл. Совсем не то, что хотел сказать. Уже готов вырвать себе язык за неосмотрительные слова.

Тинка делает чуть заметный шаг назад, отступает. Чувствую, уже пожалела, о том, что пришла. Сделала выводы, сейчас развернется и уйдет. И скатимся мы с ней на самое начало. Мутит от мысли, что опять окунется в своё равнодушие. Что сейчас улыбнется той самой непробиваемой улыбкой, которую ненавижу, и ни один нерв на безукоризненном лице не дрогнет.

— Оксан, прекрати! — отрываю от себя Шмелеву, ставлю на пол, удерживая ее от себя подальше.

— Тёмочка. Я соскучилась. Ты куда пропал? С начала лета ни одного звонка, ни письма, — она словно не замечает дистанции между нами. Хочется встряхнуть ее, чтоб перестала вести себя как идиотка.