Исполни волю мою

Он зашел в наш барчик с красивой блондинкой: рослой, пышногрудой, длинноногой, в обтягивающих кожаных брючках и хлопковом свитере грубой вязки. Полная моя противоположность! Клиенты, которым я смешивала коктейли, забыли о выпивке, друг о друге, и стали откровенно лопать красотку глазами. Её это не смущало, скорей всего привыкла, зато кавалер исподлобья затравленно воззрился на меня. Левую часть его лба рассёк шрам, изрядно задев и приподняв бровь над верхним веком. От этого взгляд казался злым и неуместно удивлённым. Забавно, я-то тут причем? Для меня его блондинка никакого интереса не представляла — дома сидела своя, не хуже. Да и при более детальном рассмотрении спутница этого злючки обнаруживала значительные изъяны, которые игнорировались похотливым мужским полом, но тешили женский. Слишком тёмная обводка вокруг глаз, морщинки скорби у губ, бородавка на правой ноздре, да и блондинка она была явно ненатуральная.

Я нарочито громко поставила бокалы с коктейлем перед разомлевшими от чужой женщины клиентами. Они, словно по команде, чокнулись, в смысле схлестнулись посудой, и стали поглощать содержимое через трубочки. Хмурый кавалер поднялся из-за единственного в нашем заведении банкетного столика и направился ко мне сделать заказ. Он подошёл близко, даже очень близко, сложил руки на барной стойке и оперся на них всем корпусом:

— Два кофе пожалуйста, и сто пятьдесят мартини со льдом.

— Бьянко, Росе?

Пауза. Затем глуховатый низкий голос вынырнувшей из-за его спины ложной блондинки:

— Розовый, лёд и два кусочка лимона, — она встала рядом с кавалером плечом к плечу, супернагло и откровенно разглядывая меня.

Я, напротив, старалась не смотреть на них. Поставила вариться кофе. Поскольку процесс это долгоиграющий — принялась резать лимон.

— У вас подают, или надо ждать?

— Ждать, — буркнула я.

Вообще-то иногда мы выходим из-за стойки, но это не тот случай, да и контингент не тот.

— Иди, я подожду, — блондинка нисколько не обиделась моему пренебрежению.

Я поставила перед ней изящную чашечку с кофе и потянулась к фужерам, висящим над головой. Пришлось встать на цыпочки, изобразив струнку — ростом меня Боженька обидел. Она внимательно следила за моими манипуляциями и вдруг выдала хриплым шепотом:

— У вас красивые руки…

Лёд, который я бросила на дно фужера, с треском раскололся. Yes! Откуда у этих б…й нюх? Попробуешь пальчика, не захочешь мальчика? Ну уж нет.

— Ваш заказ, — я отгородилась от неё мартини с плавающими осколками льда.

Она всё поняла и томно пожала плечиками:

— Марк! Помоги мне!

Эти двое тусовались у нас недолго, практически не разговаривали между собой, так, перекидывались короткими репликами. После их ухода я часа два выбиралась из плохого настроения.

Через две недели он снова зашел в бар. На этот раз один. Сел за стойкой и стал спокойно ждать меня. Посетителей практически не было, если не считать двух солидных дяденек, которые каждое утро приходили к нам пить кофе. Из их разговора я поняла, что им нравится и сорт, и свежий помол, и концентрация этого напитка. Ни прибавить, ни отнять. Работают они, как оказалось, в разных филиалах одной фирмы и по утрам встречаются обсудить проблемы на нейтральной территории. Эти джентльмены и сейчас увлеченно беседовали, не собираясь больше ничего заказывать. Пришлось плестись к новому клиенту.

— Доброе утро! Кофе, пожалуйста!

Я кивнула и поскорее удалилась выполнять заказ. Почему его присутствие так тревожит меня? Второй раз вижу, а уже руки трясутся. Ну вот, на тебе — зёрна просыпала мимо кофемолки! Он, словно почувствовав моё волнение, отвернулся и стал разглядывать витрину с сувенирами. Сегодня там красовались шкатулка палехской росписи, курительная трубка, позолоченная зажигалка в бархатном футляре и фарфоровый слоник.

Я немного перевела дух, за это время сварился кофе.

— Желаете ещё что-нибудь? — пришлось обратить его внимание на себя.

— Стакан минеральной воды без газа, пожалуйста.

Сейчас-сейчас, сию минуту, сэр! О, да! Стакан минеральной! Вы сделали правильный выбор, от газов пучит… Я стала мысленно раскланиваться и даже изображать подобострастие. Чуть не рассмеялась. Он тем временем сделал глоток кофе и ушел в себя.

— Ваша минералка, сэр!

— Что, простите?

Ой, мамочки! Я и не заметила, как продолжила вслух свой внутренний монолог.

— Минеральная вода, без газа.

— Большое спасибо, мэм.

Наверное, теперь мне следовало воскликнуть: "Что?"

— Меня зовут Марк, — после недолгой паузы сказал он, — если вы помните, я уже был здесь в вашу смену.

Конечно, я помню. Несмотря на то огромное количество людей, которое посещает наш бар изо дня в день. И мне бы очень хотелось знать, где его белобрысая нимфоманка. Ей так приглянулись мои руки… Жаль, нельзя спросить. Поймёт не так.

— Очень приятно! Меня зовут Анна.

— У вас красивое имя, Анна.

— Не буду жеманничать и притворяться, будто оно мне не нравится.

— Да? — он улыбнулся.

Какая потрясающая улыбка!

— Да. Когда родители ожидали моего появления на свет — согласовали этот вопрос со мной.

— Интересно. А о чём ещё вы сумели договориться между собой в тот период?

— Ну, о некоторых моих способностях. Интеллект, например. Кому ж охота дурочкой родиться? Обсудили сроки моего появления на свет.

Он откинулся на спинку стула:

— Вы родились в заказанное время, Анна?

— Верно. Выбор был небогатый: между стрельцом и козерогом. Мне очень не хотелось рождаться под созвездием стрельца. Слыть потом всю жизнь пустозвоном, прожектёром. Легкомысленным человеком то есть.

— За что ж вы так стрельцов не любите?

Мне стало неловко:

— Это моё личное мнение. Ой, а вы случайно не стрелец?

— Я — нет. Мой младший брат стрелец по гороскопу. Он славный…

— А мне не хотелось бы быть рубахой-парнем.

— Пол вы с родителями разве не согласовали?

— Ну девчонкой-распашонкой. Пол к тому времени определился сам.

— Значит вы — козерог?

— Да. И горжусь этим. Должна была стрельцом родиться, но мамины сроки все вышли, а я никак не проявлялась. "Переходить" мама могла себе позволить разве что неделю, только слоны вынашивают детей по полтора года. На второй неделе пошла сдаваться.

— Получилось?

— Чуть-чуть стимулировали, но промучилась она всего четырнадцать часов. Как раз стрелец сменился козерогом.

— Здорово!

— Ага! Подарок папе на Новый год, — было удивительно приятно и легко делиться с ним воспоминаниями.

Сегодня он не выглядел букой и шрам на лбу не краснел угрожающе. А самое главное — этот необычный молодой человек проявлял ко мне такое повышенное внимание! Я убрала посуду за ушедшими посетителями и с удовольствием вернулась к нему.

— Продолжим? — он допил кофе и крутил тонкими пальцами стакан с водой.

— Если хотите…

— Мне интересно, Анна, есть ли что-нибудь такое, о чем вы не договорились с родителями, перед тем как родиться?

— Есть. Одно очень существенное упущение.

— Вы меня заинтриговали. Что же это такое?

— Мы забыли обсудить физическую оболочку.

— Вы недовольны своей внешностью? — он удивился совершенно искренне.

— Конечно. Недовольна — мягко сказано. Я её ненавижу!

— Но почему?

— Вы думаете я кокетничаю? Набиваюсь на комплименты?

— Нет, но…

Я не дала ему высказаться:

— Если рассуждать так: руки есть, ноги есть и отсутствует косоглазие, конечно, всё о кей. Но отражение, которое я наблюдаю в зеркале каждый день — меня абсолютно не радует.

— Вас окружают кривые зеркала, Анна. Лично мне нравится то, что я вижу перед собой.

У меня дыхание застряло в горле от его слов.

— И если я скажу, что зашёл сюда познакомиться с вами…

Так не бывает! Так скоро. Это неправда. Марк прочел смятение на моём лице:

— Мне давно хотелось с вами познакомиться, но не представлялось возможности…