Грани доверия

— Черт возьми, вам нечего сказать? Только не говорите мне, что у меня есть…

— …Возможность уволить меня? Этого вы хотите? — взволнованно прервала она Трэвиса, вздернув подбородок. — Ну давайте. Не позволяйте мне остановить вас.

— Я собирался поговорить, узнать, что конкретно произошло, — мягко возразил он. — Но я теряю время, не так ли? Вы артачитесь и коверкаете вашу судьбу своим молчанием.

— Ошибаетесь, Трэвис. Это вы коверкаете мою судьбу. Вы и ваши Гиддингсы.

— Зачем обвинять Гиддингсов в собственных недостатках?

— Я не сделала никаких ошибок.

— Тогда почему вы не можете объяснить? — парировал он.

— А вы, — начала она вкрадчиво, — вы стали бы отчитываться за каждый шаг и каждое движение, которые делаете в мое отсутствие?

— Это не одно и то же, и вы это хорошо знаете. Я…

— …Босс? — закончила девушка, зло вскинув голову.

— Человек, который несет ответственность, когда случаются ошибки. Черт побери, Билли, вы несправедливы.

— Почему? Потому что не хочу быть запуганной? Потому что полагаюсь на доверие? Помните свои слова, Трэвис? Работа в команде, доверие…

— Может быть, вы и правы, — спокойно согласился он. — Но как я могу судить, если вы не приводите никаких фактов.

— Леди Кэтрин дала вам факты, — напомнила Билли.

— Она лишь высказала свою точку зрения. А теперь я хочу знать вашу.

Снова продолжительная неприятная пауза, черные глаза Трэвиса прямо-таки сверлили девушку, но ее взгляд оставался невозмутимым. Патовая ситуация.

Билли вздохнула. Ну что ж, надо разобраться и покончить этим. Она снова вызывающе вздернула подбородок.

— Прекрасно. Дело в том, что позвонила леди Кэтрин. У нее был заказ на пятницу, но она хотела его изменить, хотела приступить к перепланировке сразу же. Вы отсутствовали, а я была занята проектом Досанов. Когда я предложила прислать к ней одного из молодых специалистов, ее милость отказалась. Но не раньше, чем вылила на меня ушат крепких выражений. А потом она бросила трубку. — При воспоминании о подробностях лицо девушки загорелось.

— И это все?

— А разве недостаточно? — спокойно спросила Билли.

— Кейт сказала, что вы были грубы с ней.

— Это она была груба со мной. Поверите вы мне или нет, но я вела себя корректно.

— И все же мы потеряли контракт.

— У нас не было контракта, — возразила Билли. — Только первоначальные консультации.

— Которых мы лишились из-за вас.

Девушка покраснела от досады.

— Я могла бы догадаться, что вы посмотрите на все ее глазами. Учитывая, как вы поступили с Анной…

— С Анной? К чему вы клоните? — недоуменно пробормотал Трэвис.

— Она заслужила того, чтобы быть предупрежденной об увольнении. Конечно, вы вправе ее уволить, но это не значит, что можете унижать ее.

— Я, пожалуй, был с ней краток, но ни в коем случае не груб, уверяю вас.

— А я уверяю вас, что грубы. И правда, что вам беспокоиться? Она для вас только единица в платежной ведомости. А она через несколько коротких недель будет стоять в очереди за бесплатным обедом.

— Вы ничего не упускаете в ваших рассуждениях? — мягко усомнился Трэвис. — На пороге двадцать первый век. Безработица, увольнения, государственные пособия. Если для Анны все закончится бесплатными обедами, то это не будет иметь отношения к Гиддингсам.

— Нет, конечно, не будет. Увольнение более чем щадящее, я уверена.

— Да, щадящее.

— Такое же, как и шесть лет назад.

— Шесть лет назад? — Трэвис в недоумении взглянул на нее.

— Гиддингсы — огромные хищные волки в бизнесе дизайна. Пожирающие более слабых конкурентов.

— Тогда Анна потеряла работу, на это вы намекаете?

— Допустим.

Трэвис пожал плечами.

— Если бы Гиддингсы действительно имели бы к этому отношение, то Анна бы не пострадала. При слиянии компания великодушна до глупости.

— Я так и знала, что вы будете их защищать. В конце концов, они вам за это платят, и платят хорошо.

— И в этом вся проблема? — вкрадчиво поинтересовался он. — Или это другой случай зеленоглазого монстра, поднимающего свою безобразную голову?

— Нет, мистер Кент! Нет, нет, и еще раз нет!

— Да, да, да! Я вам не верю.

— Верьте мне, прошу вас, — ответила девушка, пристально глядя на него застывшим взглядом.

Атмосфера накалялась. Билли испытывала мучительную боль, комната, казалось, плывет перед ней. Трэвис Кент все знает лучше всех — это написано на его красивом усмехающемся лице. Самоуверенность, исходящая из каждой клеточки его сильного мускулистого тела, вместе с опьяняющей аурой мужественности оказывала на нее какое-то парализующее действие. Только бы он ничего не заметил, с ужасом подумала Билли.

Зазвонил телефон, разряжая напряжение.

— Да? — рявкнул Трэвис, и сразу напряжение его лица изменилось. — Клео, дорогая! Какой сюрприз. Занят? — Его ничего не упускающий взгляд скользил по столу, потом остановился на Билли. — Для тебя, душенька, я никогда слишком не занят.

Девушка взяла сумочку и направилась к двери.

— Я еще не закончил с вами, — вполголоса сказал Трэвис, прикрывая микрофон.

— Прекрасно, но мне нужно попудриться, а потом я закажу себе кофе… если сэр не возражает.

Он кивнул, а затем развернулся вместе со стулом, и Билли была тут же забыта.

Билли пропустила свой перерыв на кофе, а ее чашка осталась на столе Трэвиса нетронутой. Кофе давно остыл, и сверху на нем образовалась неаппетитная пленка. К тому же Билли не имела ни малейшего желания выглядеть дурой, оказавшись третьей в любовной сцене. Поэтому она задержалась в туалете, глядя на свое отражение в зеркале. «Дорогая Клео», мысленно насмехалась она, расчесывая свои длинные прямые волосы, не знает и половины всего. Этот мужчина невыносим. Зацикленный на себе, высокомерный, злой — не хватает слов, чтобы описать его. Но что-то неприятно скребло на сердце. Что? Ревность? К Клео? Билли почувствовала, как загорелись щеки. Нет! Мысль просто нелепая. В Трэвисе Кенте сконцентрировалось все, что она ненавидит в мужчинах, к тому же он на стороне Гиддингсов. Нет, они с Клео просто созданы друг для друга.

— Войдите, — раздался низкий голос, когда она постучала в дверь. — А, Билли. На чем мы остановились? — радушно спросил он, безусловно испытав смягчающее влияние любовного антракта.

Билли вся ощетинилась.

— На крохоборстве Гиддингсов, о котором, я уверена, вы знаете.

— Рука, которая кормит вас, — упрекнул он, поднимаясь из-за стола. На кофейном столике стоял поднос с дымящимся кофе. Трэвис терпеливо ждал, пока Билли сядет на низкий диванчик, а затем сам опустился рядом с ней, лишая ее своей близостью присутствия духа. — Но если вы так настроены против Гиддингсов, почему остаетесь работать здесь? — спокойно спросил он.

— Рекомендации, — резко напомнила она. — Вы угрожали мне.

— Угрожал, Билли? Конечно, нет. — Он сверкнул белозубой улыбкой. — Назовите это своевременным напоминанием о холодном и жестоком внешнем мире.

— Называйте это как хотите, но я в состоянии понять, о чем мне говорят. Вы угрожали, отказываясь позволить мне, с моим талантом, с моей интуицией, уйти в другую компанию. Выходило, что, если я не работаю на Гиддингсов, со мной расправятся в два счета.

Рот его сжался.

— Что это с вами? Наверное, у вас есть какие-то причины для такого отношения. Но это хорошая фирма, Билли, одна из лучших.

— Правильно, защищайте их, а в следующий раз вы предложите мне купить акции компании.

— Почему бы и нет? Имея свою долю в компании, вы, может быть, со временем измените мнение о ней.

— Для этого надо забыть их разбойничью тактику, что для меня невозможно.

— Разбойничью тактику? — раздраженно спросил Трэвис. — Да вы сейчас просто смешны.

— Я? Однако вы не отрицаете этого.

— Что я могу отрицать? То, что Гиддингсы преуспевают там, где другие терпят поражение? Это бизнес, дорогая. Я много работаю, и каждый здесь много работает. В этом вся идея. Почему я должен испытывать чувство вины, когда кто-то менее предприимчивый сидит сложа руки?