Пятьдесят оттенков хаки (СИ)

– Согласен, только количество гостей от этого не уменьшается, – вздохнул Виктор. – Зачем высылать такие списки?

– Наши разговоры бесполезны. Пойдем искать, куда их расселять.

Вестибюль гостиницы был переполнен разноязыкой толпой журналистов. Тополевский помассировал виски, снимая усталость и придавая лицу выражение искренней радости, и бодро поприветствовал гостей.

– Добрый вечер, уважаемые дамы и господа. Мы рады видеть вас на земле космодрома, – он сделал паузу для перевода. – Сейчас вам будут вручены ключи от номеров, а утром после завтрака мы доведем до всех план предстоящих мероприятий.

Матвеев открыл папку и стал громко зачитывать фамилии, вручая каждому из приезжих ключи от номеров. Иностранцы, подхватив чемоданы и сумки, в сопровождении офицеров разбрелись по этажам. Приветливо кивнув последнему из гостей, Тополевский перевел дух и переместился в холл, изучая факс с очередного борта.

В нескольких шагах от него шел разговор на повышенных тонах. Матвеев пытался успокоить экспрессивную пару – молодого огненно рыжего парня и миловидную, увешанную фотоаппаратурой девушку, что-то объясняя им на ломаном английском. «Есть проблемы?» – подозвал переводчика Андрей. Выслушав претензии, тот объяснил, что молодые люди не желают жить в одном номере.

– Поскольку они родственники, придется потесниться, – корректно пояснил полковник. – Со свободными номерами проблема.

После перевода молодежь рассмеялась:

– Я из Австралии, – сказала девушка.

– А я из Канады, – заверил юноша.

– С подачи организаторов, они брат и сестра, – смутился Виктор.

– Они просто однофамильцы. Фамилия Кларк одна из самых распространенных в англоговорящих странах, – устало пояснил гид.

Тополевский распорядился подселить юношу к другим журналистам, а девушке выделить резервный номер. Он достал сигареты и направился к выходу, столкнувшись в дверях с небрежно одетой дамой с дешевой сигаретой в руке. Пахнуло перегаром и дымом. Считая себя неотразимой, гостья стала отчаянно флиртовать.

– По блату предоставьте и мне отдельный номерок, – вальяжно обратилась к Андрею она и кокетливо улыбнулась.

– Извините, мадам, мы знакомы?

– Думаю, мое имя говорит само за себя. Я – Марьяна Сундукова.

– Очень приятно – полковник Тополевский, – он склонил голову.

Андрею не понравились тон и развязность молодой женщины, но в присутствии посторонних он дипломатично сдержал свои эмоции.

– Надеюсь, вы уже вспомнили… – томно шепнула журналистка.

– И? – сухо уточнил офицер, вводя Марьяну в замешательство.

– Я много лет была у руля информационной политики в этом городе, – высокомерно заметила дама. – Он давно стал мне родным.

Тополевский посмотрел на Матвеева, тот согласно кивнул.

– К сожалению, сегодня помочь вам невозможно. Сами видите, какой здесь наплыв важных персон, – беспристрастно объяснил офицер.

Тополевский терпеть не мог пьющих женщин, которых к тому же тянуло на подвиги. Сундукову подобное невнимание задело.

– А мы, российские журналисты, по-вашему, должны ютиться в шалашах? Я, между прочим, представляю радиостанцию «Маяк» и буду вынуждена рассказать всей стране, нет, всему миру, – капризно уточнила она, – о безобразиях, которые здесь творятся.

– Ваше право. Предлагаю вернуться к этому разговору утром.

– И где я, по-вашему, должна спать? – возмутилась журналистка.

– Думаю, в родном городе у вас, наверняка, масса друзей и поклонников, которые сочтут за честь поселить вас у себя, – сухо улыбнулся ей Андрей, выходя на крыльцо.

Марьяна топнула ногой и раздраженно закурила.

Хлопоты с размещением и согласованием многочисленных вопросов продолжались до самого завтрака, который Тополевскому вновь пришлось пропустить. Он просматривал отчеты коллег и по привычке ограничился несколькими глотками минеральной воды.

Сквозь тучи на мгновение пробился робкий солнечный луч. Андрей отвлекся и впервые за последние сутки посмотрел в окно. Оказалось, выпал первый снег, за несколько минут превративший деревья парка в «берендеево царство». Полковник с грустью наблюдал за плавно опускающимися пушистыми хлопьями и пожалел, что так и не успел получить папаху. Точнее не смог. На складе его размера не было никогда, а сшитый на заказ в столице головной убор так и не успели доставить. «Ох, и башковитый ты у нас мужик», – каждый раз шутливо комментировал размер его головы Митрофанов.

Тополевский посмотрел на часы – пора было идти на встречу с журналистами. В созданном на скорую руку пресс-центре уже собрались многочисленные гости. Они беззаботно шутили и бурно обсуждали перипетии проведенной ночи. Андрей сел за стол президиума, осмотрел собравшихся и, дождавшись паузы, произнес: «Уважаемые дамы и господа, вскоре мы с вами познакомимся с космодромом и его достопримечательностями, увидим стоящую на старте ракету, где вы сможете сфотографироваться на память и побеседовать с участниками проекта…»

В этот момент в зале, громко переговариваясь со своим попутчиком, появилась растрепанная Сундукова. Разноязычная публика, словно по команде, оглянулась на беспокойную пару. Нимало не смутившись и продолжая на ходу тараторить, Марьяна обвела взглядом помещение в поисках свободного места. Не найдя такового, не растерялась и направилась прямиком к столу президиума, не скрывая своих намерений приземлиться на колени Тополевскому. Многие из присутствующих мужчин с пониманием переглянулись. Андрей разгадал ее замысел.

– Надеюсь, у вас все в порядке? – встав, уточнил он, тем самым не дав возможности осуществиться столь фривольному действу.

– Кто бы говорил о порядке! С таким беспорядком я еще нигде не встречалась, – язвительно прокомментировала Марьяна. – Ночью я так и не смогла найти место для сна и была вынуждена до утра болтаться в вашем задрипанном баре, где не встретила ни одного джентльмена!

– Мадам, пожалуйста, присядьте и успокойтесь, – Тополевский указал ей на стул, предусмотрительно принесенный Матвеевым.

– Некогда мне с вами рассиживаться. Пойду-ка я лучше в баню, – бесцеремонно выдала журналистка и, шатаясь, направилась к выходу.

Андрей невозмутимо продолжил экскурс предстоящего дня. «После посещения старта мы вернемся в гостиницу и уже ночью, не заезжая на старт и не мешая работать боевому расчету, проследуем прямо на наблюдательный пункт, – он поднял руку, привлекая внимание обменивающихся репликами гостей. – Напоминаю, что пуск ночной. Температура воздуха падает, потому прошу всех одеться как можно теплее и не отставать от группы, иначе даже горячительные напитки не помогут вам избежать ледяных объятий Деда Мороза и Снегурочки». Последние слова вызвали у публики оживление: с героями русских народных сказок журналисты были знакомы неплохо. Улыбаясь, они поспешили к автобусам, вереница которых выстроилась перед входом в гостиницу.

Прибыв на старт, гости застали необычную картину. У подножия установленной ракеты стоял не боевой расчет, как обычно, а розовощекие лица в штатском и …рясах. Оказывается, деловые люди прихватили с собой знакомую церковную братию. Религия входила в моду, и деятели от бизнеса старались замолить свои многочисленные грехи. Всем высокопоставленным чиновникам вручили по свечке. Погоня «новых русских» за модой смахивала на святотатство.

Пряча смущенные улыбки, офицеры с интересом смотрели на батюшку, лихо снующего с кадилом вокруг ракеты. Возмущению Митрофанова настал предел, когда святой отец стал ее чем-то обрызгивать. Полковник, свято чтивший традиции и веривший в приметы испытателей, терпеть не мог на старте чужих, потому на правах хозяина неизменно следовал за шустрым слугой Господним, едва за ним поспевая. «Что там у него на уме? И что за состав в этой хренотени?» – пронеслось в голове командира. Видя, как батюшка стал размахивать кистью, он заволновался:

– Чем это он там плещет на ракету?

– Вероятно, святой водой, – подсказал Тополевский.