Я помню... (СИ)

А я взяла гитару и пошла к себе в комнату. На улице было пасмурно и в моей комнате окно было зашторено слегка. Я не хотела включать яркий свет, поэтому обошлась настольной лампой. Не могу сказать, что хорошо играла уже, практики все-таки не хватало. Но мне так хотелось сыграть что-то красивое на этой красивой гитаре. Я немного настроила ее, приноровилась и стала наигрывать сначала тихо, потом увереннее, а затем запела стихи Цветаевой:

Уж сколько их упало в эту бездну,

Разверстую вдали!

Настанет день, когда и я исчезну

С поверхности земли.

Застынет все, что пело и боролось,

Сияло и рвалось:

И зелень глаз моих, и нежный голос,

И золото волос.

И будет жизнь с ее насущным хлебом,

С забывчивостью дня.

И будет все, - как будто бы под небом

И не было меня!

Изменчивой, как дети в каждой мине,

И так недолго злой.

Любившей час, когда дрова в камине

Становятся золой.

Виолончель и кавалькады в чаще,

И колокол в селе...

Меня, такой живой и настоящей

На ласковой земле!

К вам всем - что мне, не знавшей меры,

Чужие и свои?! -

Я обращаюсь с требованием веры

И с просьбой о любви.

Я подняла голову, в дверном проеме стоял Анас. Было ощущение, что он заплачет, так блестели его глаза. Я перестала играть. Где-то в соседней комнате стоял гомон и хохот, кажется, ребята о чем-то спорили. Слышно было, как мама что-то втолковывала папе. Но это все было второстепенно. То, как он смотрел сейчас на меня, значило гораздо больше, чем поцелуи, танцы, объятия и так далее.

Анас медленно оттолкнулся от косяка, подошел ко мне и встал на колени. Затем взял мою руку, все еще лежащую на струнах и поцеловал кончик каждого пальца, покрасневшего от игры на гитаре. В тот момент я знала, что ему плевать, что у меня нет дорого маникюра, что у меня по-мальчишески подстрижены ногти из-за гитары, ему в принципе плевать на мою внешность, хотя сейчас понимаю, что я не была некрасивой или толстой.

- Ангел-хранитель, - прошептал он.

- Анас, ты где? - в дверном проеме возникла кривоногая фигура Леши. Демон - тут же подумала я. И еще добавила - искуситель. Лешка не уходил. Ну что за идиот такой?

- Пошли с нами за стол? - позвал меня Анас. Я покачала головой. Тем более, я слышала, что Димка ищет коробку с игрой в покер, а для меня это тоска зеленая.

- Нет, иди к ним, все в порядке, - улыбнулась я.

- Ты никуда не уйдешь? - спросил он.

- Уйду к Анютке пить чай.

- Это к той в черной кошме через три дома?

- Что такое кошма? - переспросила я.

- Ну, дубленка ее, как кошма...не знаю, как объяснить, типа палас из верблюжьей шерсти.

Я расхохоталась:

- Расскажу Анютке, что ты ее дубленку обозвал верблюжьим паласом!

- Ну, ты идешь или как? - подал голос Леша.

- Лёх, у тебя хоть немного тактичности есть? - спросил Анас, сердито глядя на этого идиота.

Лешка пожал плечами и вышел.

- Был бы ты девчонкой, подумала бы, что ревнует, - сказала я, натянуто улыбаясь.

- Забей, - он встал с колен, повернулся ко мне спиной, разглядывая фото на стене. Я смотрела на эту мускулистую широченную спину, чувствовала его аромат, и понимала, что у меня все больше и больше сносит крышу. По-другому и не скажешь. Он неожиданно обернулся:

- Давай так, ты иди к Анютке, а я потом зайду за тобой.

- И что? - уточнила я, улыбаясь как чеширский кот.

- И погуляем!

- Где?

- Где хочешь!

- Хочу просто по улицам, не хочу ни в кафе, ни ехать куда-то.

- Как скажешь, - он повернулся, чтобы выйти из комнаты.

- Анас, - позвала я его, он обернулся, - спасибо за гитару.

- Спасибо за песню, - тихо сказал он и вышел.

- Кажется, я втрескалась по самое не хочу, - сказала я спустя минут тридцать Ане. Она сидела замотанная шарфом, сморкалась в клетчатый платок и жутко воняла звездочкой.

- Пфф, - фыркнула она в ответ, - тоже мне новость! Ты втрескалась в него, когда я сцепила вас вместе и затолкала во входные двери школы. О-о-о, дышать не могу, подай капли, вон, на столе у компа.

Я сунул ей в руки капли.

- И что мне делать? - уточнила я.

- Как что, идти гулять! Я надеюсь, ты не вырядилась в бальное платье из ситца? Будешь потом как я, сопли мотать. Одевайся тепло!

- Да я в лыжном костюме! Я еще с собой термос взяла с чаем из кураги.

- Фу-у-у, - сморщила нос моя подруга.

- Да я забыла, что ты такое не любишь!

Минут через десять мой мобильник заорал так, что я подпрыгнула.

- Какого фига он у тебя так орет? - загундела Аня, - Делай тише.

Звонил Анас.

- Да, - ответила я.

- Я стою посередине улицы, отсчитал три дома. Справа синие ворота, слева зеленые. Мне куда?

- Стой там, не шевелись, сейчас буду!

Я нажала отбой и рванула натягивать пуховик.

- Все, я ушла. Теть Валя, до свидания! - орала я уже откуда-то с крылечка.

На улице меня ждал Анас.

- А где все парни? - уточнила я.

- В клуб поехали, - ответил он.

- И мой брат?

- Да, и он тоже.

- А ты?

- А я не поехал, - сказал он, его глаза искрились от смеха.

- Это я вижу, - начала я, но он меня перебил.

- Веди уже.

- Куда?

- Ну, гулять по улицам.

На улице было тепло, но зима не хотела уходить, и валил снег, не большими сказочными хлопьями, но приличными снежинками. Мы пошли в сторону набережной, молча. Он приобнял меня за плечи и прижал к себе. Меня так и подмывало спросить, мы вообще кто? Друзья, или мы встречаемся? Естественно, я на такое не осмелилась.

Было хорошо идти вот так.

- Где твоя мачеха? - спросила я, когда вдалеке показалась заснеженная река.

- Уехала к дочке.

- У нее есть дочь?

- Да, от первого брака, живет в Питере. Замужем, сын, - кратко и сухо отвечал он, - вот она туда мотается, к внуку.

-Понятно. Как отношения с отцом?

- Да также. Пообещал, что больше не буду. Он поверил.

- А ты больше не будешь? - уточнила я, запрокинув голову, чтобы посмотреть на него.

- Надеюсь, что нет. Пока, по крайней мере, не хочется искать других острых ощущений.

- Других? - спросила я, и сердце забилось сильнее.

Он просто кивнул в ответ. Мы очистили от снега поваленое бревно на берегу и сели. Я достала из рюкзака термос.

- Я надеюсь, ты любишь курагу? - уточнила я.

- Да, а что?

- Ну, значит пей!

- М-м-м, вкусно! - сморщился он, прихлебывая чай.

- Что означает твое имя? - спросила я.

- Оно мне не подходит, - он допил чай и протянул мне крышку от термоса, - еще!

- И все же?

- Общительный и веселый.

Я начала хохотать. Он тоже. А потом спросил:

- А твое?

- Повелительница!

Он так смеялся, что подавился чаем, а потом сказал:

- Мне кажется, мы нашли друг друга.

Мы еще долго сидели на берегу, пока я не замерзла, он расспрашивал меня о родителях, о детстве, о друзьях. Один раз звонила мама, хотя я сказала, что "мы погуляем", я же не стала говорить, что мы - это не я с Аней. Потом он проводил меня домой.

- Ты сейчас домой? - уточнила я.

- Ты теперь будешь меня контролировать?- мне кажется, что он рассердился.

- Нет, я просто спросила.

- Мгм, просто. Да, я домой. Никуда не пойду, если ты об этом хотела спросить. Перезвонить с домашнего?

- Прекрати! - строго сказала я,- Я тебя не допрашиваю. Начнем с того, что я не имею права даже спрашивать такое. Я тебе никто, по сути.

- Неправда.

- Правда. Я просто беспокоюсь о тебе, но я не допрашивала тебя, просто спросила, куда ты сейчас.

- Черт, - он выдохнул, потер ладонями свои щеки и подошел ко мне, - прости... Просто в последнее время живу в постоянном контроле...

- Анас, я живу в нем с детства, - отрезала я.

- Но я-то нет! - воскликнул он, - Всем было на меня плевать! Всем! А потом вдруг стало нужно меня во всем ограничивать.