Долгая игра (ЛП)

Эмилия всё ещё смотрела на снимок. Я протянула руку и забрала её телефон, закрывая фото. Даже когда я забрала у неё телефон, Эмилия продолжила глядеть на свою руку.

— Почему я не слышала эту историю? — за наш столик подсела подруга Эмилии Ди. — Ты знаешь все мои истории, негодница.

Учитывая то, что имя Ди было сокращением слов «дипломатический иммунитет», а она никогда не отклоняла вызовы, её истории явно могли утереть нос истории Эмилии.

— Кто получил это сообщение? — Эмилия наконец смогла заговорить. Её голос звучал гортанно. — Кто видел эту фотографию?

Судя по перешептыванию и любопытным взглядам учеников в кафетерии и коридоре, я догадывалась, каким был ответ на этот вопрос — а ещё я догадывалась о том, кто мог разослать это фото.

— Всем плевать, — повторила Майя. — Мы все иногда немного сходим с ума.

Эмилия поднялась на ноги и выхватила у меня свой телефон.

— Не я.

Эмилии не было на уроке физики, но все всё равно говорили только о ней.

— Я не думала, что она такая.

— Когда её сфотографировали?

— Я всегда считала её такой идеальной.

— Стойте, стойте — угадайте, кто я? — за соседним столиком для лабораторных работ парень уставился вдаль стеклянным взглядом и лениво приоткрыл рот.

В нескольких столиках от него, Генри поднялся на ноги. Он пересек комнату и замер, опустив руки на столик этого парня.

Друзья парня медленно перестали смеяться.

— Сдаюсь, — абсолютно спокойно произнёс Генри. — Кто ты?

Внезапно, парень очень сильно заинтересовался своей тетрадью.

— Эмилия в порядке? — вопрос Вивви вернул меня за наш столик. Вивви понизила голос. — В смысле, я понимаю, что она наверняка не рада, но по шкале от полной противоположности порядка до порядка… — Вивви прикусила свою нижнюю губу. — Она в порядке?

Я взглянула на Генри, а затем ответила:

— Она хочет, чтобы мы так думали.

— Чисто гипотетически, — произнёс Ашер, подходя к нам в кафетерии, — если бы кто-то планировал совершить что-то безрассудное, чтобы отвлечь внимание осуждающих людей от своей близняшки, было бы лучше, если бы в этом был замешан самодельный дельтаплан или…

— Нет, — Генри перебил Ашера до того, как он успел озвучить второй вариант.

— Очень мило, что ты хочешь помочь Эмилии, — сказала Ашеру Вивви, — абсолютно неразумным способом.

— Именно, — провозгласил Ашер. — Я — сама душа альтруизма, поэтому я и пытаюсь выбрать между прыжком с крыши часовни с дельтапланом и…

— Нет, — Генри серьезно посмотрел на Ашера.

— Может быть, у тебя нет права голоса, — сказал Генри Ашер.

— Может быть, ты дал мне право на вето, когда нам было по семь лет, — парировал Генри. — И, возможно, последнее, чего хочет Эмилия — чтобы ты спрыгнул с крыши.

— Будьте прокляты ты и твоя адская логика, Маркетт! — всем своим видом выражая горе, Ашер потянулся к Генри и выхватил у него печенье.

— Всё это утихнет, — сказала я Ашеру.

Сплетни уже начали затихать. Как и сказала Майя, фотография была не такой уж скандальной. Единственной причиной, по которой ей удили столько внимания, было то, что Эмилия Роудс была идеальной, отличницей и всегда добивалась своих целей. Она заботилась о своей репутации также рьяно, как о подготовке к экзаменам. Она создала свой образ, и эта фотография в него не вписывалась.

— Считай это моим первым залпом, — Джон Томас Уилкокс проскользнул ко мне в очереди за ланчем. Он говорил негромко — эти слова явно предназначались только для моих ушей.

В это время Генри стоял у кассы. Ашер и Вивви разговаривали друг с другом.

Джон Томас подался вперед, вторгаясь в моё личное пространство. Я помогла ему отстраниться. Силой.

— Осторожно, — ухмыльнулся Джон Томас. — Ты же не хочешь, чтобы тебя вызвали к директору за драку.

Плевать. Я отметила, что он больше не пытался осматривать меня плотоядным взглядом.

— Я считаю, — на этот раз громче — чтобы его услышали — произнёс он, — кто-то сделал Мисс Снежной Королеве одолжение. Нельзя быть такой зажатой.

Я добралась до начала очереди и дала кассиру своё ученическое удостоверение, чтобы заплатить за еду.

— Благодаря этой фотографии она кажется более человечной, — продолжил Джон Томас. — Как будто она правда умеет веселиться.

Когда кассир отдал мне мою карточку, я развернулась, чтобы уйти. На протяжении всего разговора выражение моего лица не изменилось. Со временем Джон Томас поймет, что ему не удалось вытянуть из меня ни одного ответа.

Некоторые люди не стоили усилий, которые нужно было приложить, чтобы сбить с них спесь.

Я была на полпути к нашему столику, когда заметила, что за столиком Эмилии появился посетитель. Мистер Коллинз. Учитель фотографии. Даже на расстоянии я видела неодобрение на его лице, и панику, мелькнувшую на лице Эмилии, когда он вывел её из комнаты.

— Как жаль, — ко мне снова подошел Джон Томас. — Администрация Хардвика никогда не одобряла умение веселиться. Особенно, — добавил он, — когда кто-то достаточно беспечен, чтобы это запечатлели на камеру.

ГЛАВА 14

Я пропустила ланч.

Когда-то здание администрации Хардвика было чьим-то домом. Теперь оно было памятником старины.

Когда я зашла, секретарша директора подняла взгляд от своего стола.

— Тэсс, — мягко произнесла она. — Чем я могу тебе помочь?

Кажется, миссис Перкинс, которая носила вязанные свитера с кардиганами и пекла печенье, умела быть только мягкой.

— Я ищу Эмилию Роудс, — сказала я. Возможно, Джон Томас обманул меня, а мистер Коллинз просто хотел поговорить с Эмилией.

Миссис Перкинс развеяла мои сомнения.

— Она в кабинете директора. Если хочешь, можешь подождать её, — она склонила голову на бок. — Но разве сейчас не время ланча? Тебе правда не стоит пропускать приемы пищи, Тэсс.

На её столе зазвонил телефон. Она ответила на звонок, а когда она отвернулась, чтобы взглянуть на экран компьютера, я нырнула под её стол и бросилась к кабинету директора.

Когда-то Адам сказал, что мой отец часто делал что-то, не думая о последствиях. Судя по всему, эта черта передалась мне по наследству.

Я повернула дверную ручку и толкнула дверь, как раз когда директор Рэлей активно зачитывал Эмилии лекцию.

— Думаю, вы знаете об отношении Хардвика к алкоголю и подобным веществам, — сказал он Эмилии. — Хоть мы и не можем контролировать ваше поведение за пределами этих стен, распространение этой фотографии плохо влияет на ваш личный имидж и имидж этой школы…

— Я её не распространяла, — голос Эмилии звучал довольно спокойно, но я знала, что это давалось ей нелегко.

— Даже если так, — продолжил директор, — такое поведение едва ли подходит для будущего президента студенческого совета. Думаю, для всех будет лучше, если вы снимете свою кандидатуру с голосования.

Эмилия, которую я знала, сразу же отказалась бы. Но девушка, сидящая перед столом директора, этого не сделала.

— Насколько я понимаю, в следующем году вы собираетесь подать документы в Йель, — Рэлей ударил Эмилию по самому больному месту. — Приёмная комиссия во многом полагается на рекомендации учителей и администрации Хардвика. Вы пытаетесь произвести хорошее впечатление. Это, — директор кивнул в сторону лежащего перед Эмилией телефона, — выглядит не слишком-то хорошо.

Я шагнула вперед, привлекая внимание директора. Эмилия даже не обернулась ко мне. Она склонила голову, а её глаза застыли на столе директора.

— Мисс… — голос директора пульсировал неодобрением, но он всё ещё колебался, когда дело касалось моей фамилии.

— Кендрик Кейс, — подсказала я. Директор Рэлей едва заметно вздрогнул при упоминании обоих фамилий. Айви Кендрик. Уильям Кейс. Нравилось мне это или нет — и чаще всего, мне это не нравилось — но в этой школе и в этом городе эти фамилии говорили о многом.