Ожоги (СИ)

Брюнет устало вздохнул, когда они с Лизой вновь остались одни, и, положив голову на стол, накинул на себя толстовку с капюшоном, что-то проворчав. До начала бала оставалось десять минут, и Антонова решила уже все-таки пойти в столовую, отыскать Ника, да и учителю, наверное, нужно было переодеться. Она очень сомневалась, что он будет на таком мероприятии в обычных трениках да футболке. Поднявшись со стула и поправив юбку, блондинка направилась к выходу, сказав Матвею, что будет ждать его в столовой. Хотя, зачем ей вообще это говорить, если она собиралась быть рядом с Ником? Может, подсознательно? Черт знает.

В фойе было свободно, весь народ собрался в столовой, и если Никиты нет здесь, значит, он уже точно там. Зайдя в столовую, Антонова разочарованно вздохнула. Свободных мест по пальцам пересчитать, да и места возле друга заняты. Она с трудом отыскала его взглядом, но решила, что лучше ей к нему уже не подходить, плюс рядом эта Кристина, а их знакомство кончилось как-то не очень хорошо. Пришлось сесть с другой отличницей – Таней Романовой. По внешности девушка совсем не тянет на одиннадцатый класс, частенько пытается подружиться с Лизой, но разность интересов слишком зашкаливает, хотя иногда девушки находят, о чем поговорить, но лишь в редких случаях, когда Васильева нет в школе. Своей соседке Таня была рада, не постеснявшись высказать свою радость, но Лиза лишь улыбнулась, не найдя, что ответить.

Сначала, десятый класс танцевал вальс, после девятый показывал сценку по «Онегину», и десятый вновь танцевал. Под громкие аплодисменты детей и взрослых, школьники удалились со сцены, вернувшись на свои места, а после, на сцену поднялся директор, объявляя начало дискотеки для старших классов. Минут десять парни убирали декорации, еще раз перепроверяя работу колонок и прочей аппаратуры, давая девушкам время поправить макияж, и передохнуть после «концерта». Кристина никак не отпускала от себя Ника, да и вовсе увела его куда-то на время перерыва. Лиза почувствовала себя в конец одинокой только после того, как даже к Тане подошел какой-то парень из десятого, предложив составить ему компанию. Антонова, конечно, общалась со своими одноклассниками, да и всеми, кто хотел общаться, но именно сейчас, стоя у стенки в одиночестве, девушка поняла, что проведет три часа дискотеки одна. Впрочем, это можно пережить, она ведь и пришла сюда потанцевать, а не ходить с кем-то там сюсюкаться. Также, есть шанс того, что через пару минут, после начала дискотеки, уже можно будет стянуть у кого-нибудь алкоголь, и настроение, возможно, моментально взлетит вверх.

Через пять минут на всю школу уже играла музыка, а на так называемом танцполе, уже во всю отжигали подростки. Парни и девушки, все, разбившись на свои маленькие группки. Антонова танцевала одна, несмотря на то, что Ник очень хотел подойти к ней. Эта чертова Кристина вцепилась в Васильева, как змея в свою жертву, а Марго увела Матвея. Однако Лиза оказалась права, и спустя какое-то время, ребята пустили в дело алкоголь, не пройдя мимо блондинки. Хотя девушка и была отличницей, к которой хорошо относились учителя, но ее одноклассники прекрасно знали, какой она может быть, и уж тем более, они знали о том, что на счет алкоголя Лизка никого не спалит. Проносили все, что можно: ром, водку, джин, вино, пиво – все, на что хватало их расходов. Угостив одноклассницу выпивкой, ребята снова оставили Антонову одну, за то теперь ей уже было не так одиноко, хотелось танцевать, становилось жарче. Но подошедшая Захарова испортила весь кайф, который словила девушка.

- Лиза, можно тебя на пару слов? – начала Кристина, стараясь выглядеть уверенно, но получалось у нее это только рядом с Ником, а стоило остаться одной и все, она уже не в силах сказать Лизе что-нибудь уверенное. Антоновой, мягко говоря, было плевать на то, что там бормочет эта мелкая, да и музыка играла слишком громко. Жестом, блондинка объяснила, что ничего не слышит, и Захарова, закатив глаза, указала пальцем на дверь.

Более менее понимая, что от нее хотят, блондинка, слегка покачиваясь, направилась к двери, вслед за Кристиной, которая все еще пыталась унять дрожь в своем теле. Но чего она так боится? Девчонка сжимала вспотевшие ладони в кулаки, но стоило блондинке положить руку на ее плечо, как та аж подпрыгнула, резко развернувшись.

- Ты чего так пугаешься? И куда мы идем вообще, объясни хотя бы, потому что лично я не желаю тратить свое время на разговоры. И еще, ты забрала на этот вечер моего друга, так идите, танцуйте, от меня тебе чего надо?

- Там…какой-то парень попросил позвать тебя в кабинет. Я не знаю, кто он, но он просто попросил и… – понимая, что голос дрожит уж слишком сильно, Захарова решила замолчать, и идти в тишине. Блондинка и так не доверяет ей, а уж если она продолжит вести болтовню, то и вовсе выдаст себя. Остановившись возле кабинета в крыле для начальных классов, откуда Лиза и слышала голоса в прошлый раз, Кристина указала на дверь, – он там. – заверила девушка, стараясь не смотреть на Антонову.

- А если ты, маленькая сучка и обманываешь меня? – Антонову все знают, и она очень сомневалась, что нашелся какой-то чудак, решивший позвать ее через постороннего человека, но ладно, если эта мелочь соврала, то потом она пожалеет об этом.

Открыв дверь, Лиза сделала шаг вперед, переступая порог темного кабинета. Слишком темно и ничего не видно, нельзя даже понять, есть ли кто в кабинете. За это она ненавидела осень и зиму. Слишком рано темнеет, и когда темно, то без света ничего не увидеть. Неожиданно дверь захлопнулась, а после послышалось, как ее закрывают на ключ. Так она и думала, ее надули. И главное, кто? Эта зажатая серая мышь? Нет, навряд ли, сама бы она до такого не додумалась. Перед тем, как уйти, брюнетка крикнула «Прости. Мне правда очень жаль…», и смысл этой фразы, Антонова не поняла. Точнее, не понимала, пока в другом конце кабинета не послышался чей-то вздох, а после, в тусклом свете луны, что едва пробивался сквозь закрытые жалюзи, девушка заметила две фигуры, вероятнее всего, мужские. А после, те самые голоса, которые она и слышала.

- А вот и наша девочка. Давно не виделись, зайчонок. – голос был очень знакомым, бархатным, но вызывал такие мурашки по коже, что девушке стало немного не по себе. – Ты ведь не узнаешь нас? Молчишь – значит, не узнаешь, что очень печально. Впрочем, это не помешает нам поиграть с тобой.

- Лучше скажи мне, кто вы, смельчаки хреновы. В тени мы все прятаться умеем.

- Ну, ты же прячешься за спиной сержанта Мильковского, мы же не высказываем тебе за это, так будь и ты добра прикрыть свой рот. – снова усмешка. Лизе очень не нравилось все это, потому что если эти люди что-то знают, касательно ее дел с сержантом полиции, то это очень нехорошо. Тут шутками и сарказмом уже не отделаешься. – Чего притихла? Поняла, с кем дело-то имеешь?

- С мамкиным выпендрежником. – о, нет, Лиза, ты же не хотела этого говорить. Глупая, что ты натворила? Сама же понимаешь, что это не просто какой-то Вася с твоего падика, с которым ты здороваешься по утрам, когда выносишь мусор. Неизвестный рассмеялся и начал приближаться к блондинке, продолжая смеяться.

- Ах, Антонова, люблю тебя за твои шутки. Да только тебе они сейчас не помогут. Думаю, мне стоит все же сказать, кто мы, чтобы ты перестала чувствовать себя в «безопасности». Кое-кто уговорил нас проучить тебя, и мы охотно согласились. А знаешь, почему? Потому что я очень соскучился по твоему язычку. Помнишь, что было в мае? Помнишь, как ты в слезах, умоляла меня дать тебе дозу? Как была готова на все, лишь бы получить ее, потому что не имела и гроша в кармане. Помнишь, как мы повеселились втроем? Уверен, никогда это не забудешь. После той ночи, ты из дома неделю не выходила, даже с дружком своим не виделась. Откуда мы это знаем? Следили. Знаешь, а как думаешь, каково тебе будет, если я расскажу все этому парнишке? Как его драгоценная Дева Мария, давала трахать себя во всех позах, ради какого-то порошка? Какими бы вы там друзьями не были, думаешь, ему будет приятно узнать, что он общается с наркозависимой шлюхой? Прячешься за маской отличницы и веселой девушки, но твои скелеты в шкафу слишком страшны, зайчонок. Я знаю о тебе все. – парень подошел вплотную, заставив девушку буквально вжаться в стенку, слушать с замиранием сердца, и проглатывать слезы. Его дыхание обжигало кожу на ее шее, а шепот раздавался в голове с такой болью, что хотелось прямо сейчас лезть на стену. Теперь Лиза поняла, кто стоял рядом с ней, даже не сомневалась в его последней фразе. Действительно, было то, чего не знал Никита. События, произошедшие в мае, Антонова скрыла ото всех, кроме своего друга-полицейского. Ей было бы стыдно даже подумать о том, что она может рассказать это Нику. Конечно, они с ним говорили на разные темы, шутили про жесткий секс и прочее, но про то, что случилось тогда, девушка рассказать не могла. Она доверяла Никите все, и была уверена, что он всегда будет рядом, но эта история заставляла ее думать иначе. Она не знала, что могло бы быть, расскажи она ее ему.