Сестренка (СИ)

========== Глава 1 ==========

В этой местности было глухо и пустынно. От и без того небольшой деревни осталось всего двенадцать неказистых деревянных домиков с перекошенными, кое-как поправленными оградами, да несколько складов. Пустующих складов, ни зверья, ни сена, ни урожая там теперь не было. Раньше стояла еще водонапорная башня в деревне, но она рухнула в последнюю бомбежку. И все, что уцелело от нее, давно растаскали на починку менее пострадавших строений. Рейдеры здесь вообще-то не появлялись. Но бомбили всю местность регулярно.

Шел май 2042 года. Для мира это шел второй год войны. И за эти два года мир успел превратиться в настоящую выгребную яму. Никто не ждал начала Третьей мировой. Но США и Россия все же умудрились что-то не поделить и развязали ядерную войну. Непонятно, что подвигло правительства противоборствующих стран на такой безумный шаг, да и не интересовало это уже никого. Противостояние стран не продлилось долго, это отражалось на других государствах, и они тоже были вынуждены вмешаться. Корея не стала исключением. Кто мог знать, к чему это вмешательство приведет. Ядерное оружие истребляло людей целыми городами. А ведь оно было не только у России и США. Население Земли стремительно сокращалось, а конца войне все не было видно. Вскоре страны стали терять свои границы, захватнические настроения охватили умы людей. Пригодных для жилья мест почти не осталось. Повсюду находились закрытые радиационные зоны, выжженные пустыни. И люди боролись за каждый живой клочок земли. Мир поделился на сектора, редкие участки пригодные для жизни. Каждый сектор имел свой номер. Всего их в мире было двенадцать. И в каждом секторе царила тирания. Захватывали власть те, на чьей стороне был перевес оружия.

Те, кто не хотел жить по таким правилам, отправлялись в пустоши. Таких тоже было много. И удивительно, но они действительно выживали там. Сбивались в стаи, племена, порой огромные, пугающие своим количеством. Одним из таких племен и были Рейдеры. Одно их имя пугало весь континент. Подобно древнему племени Варваров, они носились по Евразии, захватывая островки жизни. А когда от жизни ничего не оставалось, они шли дальше, захватывая новые земли. Рейдеров можно было понять, они тоже были людьми, и они тоже хотели жить. Выживать, любой ценой. Но их жертв это мало успокаивало.

Однако, Рейдеров мало интересовали Сектора. Каждый сектор имел хорошее вооружение и оборону, а потому нападать на них было слишком рискованно. Гораздо больше дикие племена интересовались так называемыми Свободными зонами.

Эти зоны были теми маленькими островками жизни, которые еще сохранили подобие государства. Здесь действовали старые, довоенные законы, люди имели права и свободу. Но эти зоны были слишком уязвимы для окружающего мира.

Как СынХен оказался в Свободной зоне, он не понимал до сих пор. Еще год назад он жил в Сеуле, начинал свою звездную карьеру, и, казалось, весь мир лежал у его ног. Сейчас он точно знал, что на месте Сеула находится радиационная зона. Он и сейчас помнил то утро, когда в его комнату в общежитии ворвался менеджер, разбудил, кричал что-то неразборчиво про документы, вещи, деньги и эвакуацию. СынХен ничего не понял тогда, по ушам бил истеричный вой сирены, он сам был спросонья, а до этого всю ночь напролет веселился в клубе. Когда до него, наконец, дошло, что начинается экстренная эвакуация, он сорвался с места, быстро похватал все самое необходимое: документы, деньги, минимум вещей – скинул все это в спортивную сумку и помчался за менеджером. Эвакуировали всех участников агентства. Их везли в маленьком автобусе, ребят было много, СынХен знал каждого. Те, кто был помладше, жались друг к другу и не смотрели в окна. Кто-то плакал. Парни постарше напряженно вглядывались в проносящийся мимо пейзаж. По улицам в панике бегали люди. Большинство дорог были заняты пробками, все спешили уехать. Поэтому их маленький автобус ехал по бездорожью. Рядом с автобусом часто мелькали люди. Они кричали. Их страх был практически осязаем.

СынХен смотрел на них, стиснув зубы и сжав кулаки. Он думал, что большая часть этих людей погибнет. Вой сирены означал предупреждение о воздушной атаке. Город собирались бомбить. СынХен не знал, кто. Но знал, что большая часть мира уже перешла в военный режим. Настало время Кореи. Мужчин уже забирали в армию, отправляли на фронт. Даже в агентстве нашелся парень, который после объявления набора на службу бросил свою звездную карьеру и сказал, что будет защищать родину. СынХен на службу не отправился. Не то, чтобы он не любил свою родину. Но он не хотел войны. Он не хотел убивать людей. Видеть, как кто-то умирает. Он хотел славы. Хотел петь для людей, видеть восторг своих фанатов, дарить им радость. Он был создан для сцены, не для войны. Никто не был создан для войны. Но никому не удалось ее избежать.

Их автобус благополучно добрался до аэропорта, все ребята были в относительном порядке. Они пересели на самолет компании, который должен был перевезти их в безопасное место. Где сейчас находилось это безопасное место, никто не знал. Все просто надеялись, что останутся живы. А еще многие думали о семье.

Но самолет был подбит. Они упали в горячей точке. Их соотечественники отступали под натиском врагов. Неясных, чужих, просто врагов. Выживших вытащили из самолета. Дееспособных шокированных парней забрали отступающие. Что случилось с тяжело раненными, СынХен тогда еще не знал. Он был слишком напуган и оглушен, чтобы беспокоиться о ком-то. Он просто хотел спастись, он отступал с корейскими солдатами, ничего не спрашивал, ловил изредка такие же растерянные и испуганные взгляды своих еще коллег и шел.

Они смогли благополучно добраться до убежища. Ребят накормили, напоили и оставили отходить. СынХен тогда сразу уснул. Как и все остальные. Слишком тяжело это для них было, и сознание старалось скорее отключиться, уйти от реальности. Только потом, на следующий день парень заметил, что людей прилично не хватает. От тех парней, что ехали с ним в одном автобусе, осталось человек десять. Ему объяснили, что во время крушения выжили не многие. Но он помнил, точно помнил, что их было больше. Выживших было больше. И тогда кто-то тихо, словно стыдясь, рассказал, что на войне тяжело раненный – это обуза. А от обузы принято избавляться. И СынХен понял, что их просто добили. Тех самых, кто звал на помощь, когда он, Чхве СынХен пробирался к выходу, стараясь быстрее сбежать из горящего самолета. Конечно, он не один там такой был. Но почему-то он почувствовал именно себя предателем и трусом. Он знал каждого в том самолете. Он не помог никому.

Тогда СынХен впервые узнал цену жизни и смерти. Он по-прежнему не хотел воевать. Но теперь он понимал, что его желание уже ничего не значит.

Все выжившие ребята остались в горячей точке. СынХен тоже. Они уже не собирались бежать. Некуда было. И стали помогать солдатам. Оружием их быстро пользоваться научили. Да только в живых они никогда не стреляли. И надеялись, что не придется. Но куда уж там. Война, она и есть война.

Проверить свое умение стрелять им пришлось очень скоро. Враги наступали, теснили, солдаты отбивались, как могли. Бывшие звездные мальчики тоже делали все, что было в их силах.

СынХен не помнил, как убил в первый раз. Он помнил, что на остатки взвода напали неожиданно, ночью. Никто ничего и сообразить-то не успел, а половину ребят, коллег СынХена уже положили. Он тогда словно озверел. Не видел ничего вокруг, только сжимал пулемет в руках и стрелял, пока мог. Потом его в руку ранило, и от переизбытка эмоций он отключился. Очнулся уже в госпитале. Далеко от места схватки. На койках лежали раненные, не было ни одного знакомого лица. Выжившие ребята попали в разные госпитали, больше СынХен с ними никогда не сталкивался. Он узнал, что его компания перестала существовать. Теперь он был никому не нужен. Да и сам понимал, глупо это. Кому певцы нужны в такое время? И он остался воевать. Во многих местах ему пришлось побывать. В основном на границах. Сражались за границы Южной Кореи. Иногда отступали, иногда наоборот. Убивать он научился быстро. СынХен научился не видеть во врагах людей. Враги были просто врагами. Теми, кто вторгался на чужую территорию, словно в чужой дом, бесцеремонно распахивая дверь и начиная хозяйничать.