Мы больше не проснемся (СИ)

Они издевались над слизеринцами.

Не просто издевались, это была самая настоящая война. Не сравнить с поведением Малфоя. Да на их фоне Драко просто послушный мальчик! После каникул Гарри даже попытался взглянуть на Снейпа с другой стороны, сделав всю домашнюю работу правильно и сварив более-менее приличное зелье. Но он оставил свои попытки примирения, получив жирное «О» в конце пары. Хоть что-то в этом странном мире остается неизменным.

Письма Сириуса сильно пошатнули репутацию Джеймса в глазах мальчика, которого он считал чуть ли не примером для подражания, кумиром, слушая разговоры учителей про свою семью. Выходило, что он был храбрым, терпимым и талантливым. Имел идеальные отношения с окружающими и любовь с первого взгляда — Лили. Мальчик искренне перепугался, что и его мать была кем-то другим, нежели он представлял. Но Сириус серьезно писал, что добрее и искреннее женщины он не встречал.

«Что происходит с этим миром? В какой Вселенной вообще может осуществляться происходящее здесь? Может, это все продолжение моих кошмаров? Или это я сошел с ума?»

Гарри сидел на низком подоконнике в заброшенном коридоре замка, разглядывая позеленевший лес. Это был последний день каникул. Размышления доводили его либо до паники, либо до уныния, но ничего поделать со своими мыслями он не мог. Как так выходило, что все, что он знал о своей жизни, — ложь?

«Когда-нибудь я просто убегу отсюда, далеко, где начну новую жизнь, найду работу, куплю уютный маленький домик за городом. Там не будет обмана, не будет постоянного бегства от самого себя, от других людей, что ждут от меня слишком многого.»

Гарри убеждал себя, что так и будет, что он выполнит все свои мечты. Но реальность обступала со всех сторон: он никогда не сможет бросить друзей, крестного. Он никогда не сможет убежать от Тома Реддла. Мальчик был слишком зависим от мнения общества, видел глаза толпы, обращенные в его сторону. Насмешки, если он оступился. Крики радости, если вновь сделал «правильный» поступок. Это уже вошло в привычку — оглядываться назад, на других людей, гадая, что они скажут о нем. Гарри мечтал быть похожим на Сириуса — тому было абсолютно плевать, что о нем подумают волшебники. Его волновали только друзья, только ради них он мог отказаться от своей мечты, семьи или увлечений. Сделать все что угодно ради своих Мародеров. А что Гарри? Разве он смог бы убить Реддла, если бы он угрожал его друзьям? Или встать на пути у Дамблдора, если тот решит устранить своего злейшего врага?

«Я просто слабак. Никого не смогу защитить, что бы ни говорил Альбус Дамблдор. На первом и втором курсе мне сильно помогли. Директор говорил о смелости и любви, но я ощущал лишь гнев, отчаяние и страх. Меня выставляют героем, но я обычный, самый обыкновенный человек, не способный даже принимать самостоятельные решения.»

Самобичевание убивало мальчика, заставляло сердце сжиматься от боли, что он приносил сам себе. Гарри не пытался бежать от своих мыслей, а принимал все как есть, считая их своей расплатой.

Правда, ближе к экзаменам он выписал у мадам Помфри успокоительное, чтобы — не дай Мерлин — ничего не завалить из-за своих «никому не нужных страданий», как называл свое состояние сам мальчик. А еще, как ни странно, из хандры его вызволял Оливер Вуд, постоянно тормоша сонного (из-за зелий) ловца, требуя выиграть матч. Конечно, тренировки Гарри никогда не пропускал, но ловил снитч чисто на автомате, не слушая своего капитана, который под конец кричал так, что уши закладывало. К тому же, ловца постоянно доставал Малфой со своими дружками, а рассеянный мальчик то падал, то не успевал уклониться от пакостного, но мелкого проклятия. В итоге, Оливер снарядил «операцию по защите Гарри Поттера», и теперь гриффиндорца практически везде сопровождала его команда.

Матч прошел отвратительно. Гарри, измотанный такой грязной игрой со стороны слизеринцев, почти упал в объятия команды, желая только одного: пойти, наконец, в башню и лечь спать. Но вопящая и ликующая толпа гриффиндорцев с ревом и ликованием выкатила на поле, чтобы с такой же бешеной необузданностью поздравить команду, только что выигравшую кубок по квиддичу впервые за семь лет. Но от растерзания мальчика спасли близнецы, которые еще во время каникул заметили пришибленное состояние своего ловца. Они подхватили «героя дня» под руки и направились в раздевалку, клятвенно убедив всех, что уж на праздновании гриффиндорцы успеют как следует отблагодарить Поттера, отбив несчастному всю спину дружескими тычками и похлопываниями.

Уже внутри мальчик по привычке занял самую дальнюю кабинку, заблокировав дверь душевой чарами: Гарри не мог позволить кому-либо увидеть Черную Метку.

Подставившись под струи горячей воды, он расслабленно улыбнулся. Теперь радость победы достигла и его. Надо же, он справился! Не подвел свой факультет, утер нос Малфою в честном (со своей стороны) бою, порадовал Сириуса, что пришел посмотреть на матч. Гарри видел черного пса внизу, у подножья трибун, и махнул ему рукой, не заботясь, что его жест могут неправильно понять.

— Гарри, как все прошло?

Рон, сидящий рядом, с опаской посмотрел на Гермиону, гадая, в каком она настроении. Но девочка была настроена вполне дружелюбно — видимо, экзамены прошли без особых проблем, несмотря на все ее жалобы.

— Ты, знаешь, вполне неплохо.

«Это произойдет сегодня ночью.»

— Трелони заставила смотреть в хрустальный шар…

«Темный Лорд вернется в своем былом могуществе, опаснее и сильнее, чем когда-либо.»

— ..Я наплел всякой ерунды, но, кажется, она мне не поверила.

Гарри непринужденно улыбнулся, чувствуя, как внутри все сворачивается в тугой комок страха. В ушах все еще стоял потусторонний голос профессора Прорицаний, слова, что он услышал пару часов назад.

«Давний слуга вновь поклянется на верность своему хозяину, воссоединившись с ним еще до наступления полуночи. Сегодня решится судьба пяти человек, один из которых умрет.»

— Другого от этой шарлатанки я и не ожидала. — Гермиона фыркнула, но тут же прищурилась. — А что с остальными предметами? Просто… Ты выглядишь бледным.

— Переволновался на Защите, но вроде как справился.

— Уж ты-то точно ее сдашь на «Превосходно». — Закатила глаза девочка.

Они сидели в Большом Зале, разглядывая громко переговаривающихся студентов, гадая, кто на что сдал экзамены. Гарри нервно тряс ногой, пытаясь убедить себя успокоиться.

«Гермиона права, она просто шарлатанка. Решила вновь потешить себя очередным проклятием в мою сторону. Но.. Мерлин, она говорила о Реддле. Она назвала его «Темным Лордом». Боже, пусть это не будет Волдеморт, что пытался меня убить на первом курсе.»

Внезапно прямо в тарелку с рисом шмякнулось письмо. Рон весело фыркнул, наблюдая как ошеломленный друг стряхивает с себя разлетевшийся во все стороны рис. Тихо ругнувшись, Гарри быстро распечатал письмо.

«Встретимся в десять вечера у кромки Запретного Леса. Я тебя найду. Нужно поговорить о предателе, он попытается сбежать, но сегодня мы сможем его поймать. Пожалуйста, никому не говори, это может обернуться катастрофой. Гарри, мы сумеем восстановить справедливость!

Питер.»

«Так значит, он жив.»

— Рон, Гермиона, мне нужно с вами поговорить. Наедине.

Они переглянулись и послушно встали вслед за мальчиком, направившись на выход из Большого Зала. Зайдя в пустой кабинет, Гарри показал записку друзьям.

— Питер? Кто это? — Гермиона нахмурилась.

— Друг моего отца и Сириуса.

— Что? Почему мы слышим об этом впервые? — Рон обиженно насупился.

Гарри виновато потупил взгляд, про себя решив, что ни за что не скажет, кем все это время была Короста. Да Уизли удар хватит.

— Это была не моя тайна. Он попросил все держать в секрете.

— Погоди-ка. — Глаза юной волшебницы округлились. — Питер? Питер Петтигрю? Но как…