Дыши, мой друг, дыши (СИ)

- Я спрячусь. Она и не заметит, что я здесь, - заверил его тот.

Билл замолчал, закатив глаза и потянувшись к пачке сигарет. Он достал оттуда полоску и прикурил, нарочито нагло выпуская дым в сторону Каулитца. Тот поморщился. Не курил.

- Ты собираешься отсюда уходить? – устало спросил Билл, совершенно точно зная ответ.

- Нет.

- Я вызову полицию.

- Не вызовешь, - Том улыбнулся. – А можно мне что-нибудь поесть?

- Нет, - Билл незаметно вздрогнул от громкого телефонного звонка и резко схватил трубку, что висела на стене позади него. – Слушаю.

- Гер Трюмпер?

- Кристиана? – Билл вскинул бровь, и вынул изо рта сигарету, перехватив её двумя пальцами.

- Да. Я хотела спросить кое о чём, - она нерешительно замолчала. – Моя сестра заболела, и я бы хотела на несколько дней уехать. Вы не против? Знаю, что не вовремя, но я могу попросить кого-нибудь поработать за меня.

- Не стоит, - Билл понимающе вздохнул, покосившись на парня. Слишком много он начал понимать в последнее время. – Езжай. Я как-нибудь сам справлюсь.

- Спасибо, Гер Трюмпер, - она облегчённо вздохнула, словно боялась, что он откажет. – Я постараюсь поскорее.

- Не за что, - легко улыбнулся тот и положил трубку, возвращаясь к своему кофе. – Ну, так что там, на счёт твоего ухода?

- Ты мне поесть дашь? – Каулитц совершенно не обратил на него внимание.

- Нет.

- Тогда я не уйду, - он капризно скрестил руки на груди, словно маленький ребёнок.

- А если я тебя покормлю, ты уйдёшь? – с надеждой спросил Билл.

- Ну… - Том скривился. – Нет. Мне некуда идти, да и сейчас день, меня могу поймать.

Трюмпер устало выдохнул и откинулся назад, потушив недокуренную сигарету.

- Дьявол! Ну что мне сделать, чтобы от тебя избавиться? – заскулил он, хватая пальцами кружку с остатками кофе и начиная греть руки.

Несколько секунд Том задумчиво молчал, наверное, размышляя над тем, что можно попросить у этого разбитого жизнью аристократа. Парень видел, что у Билла с каждым вздохом теряется всё больше и больше сил, вот поэтому он ещё не выставил его за дверь, как это бы сделал любой другой на его месте. Пустота, боль, разбитость жизнью, какое-то отчаяние и безразличие – всё это нагло забирало у него умение дышать и жить.

- Помоги мне найти брата, - спокойно попросил Том. – И я обещаю, что сразу же уйду.

- Брата? – Билл вскинул бровь. – У тебя есть брат? Я думал, что у таких как ты нет родственников…

- Нас разлучили в детстве, - Каулитц пропустил мимо ушёй его слова. – Меня купил владелец того клуба, а его увезли в какое-то другое место. Я не знаю, что с ним случилось потом. Я даже не помню, как его зовут, - прошептал Том, опуская голову, виновато нахмурившись.

- А ты уверен, что он вообще существует? – Трюмпер скептично фыркнул.

- Уверен, - Том засверкал глазами. – Так ты поможешь?

Билл капризно скривился, делая глоток почти остывшего кофе, вспомнил про то, что Кристиана уехала, - теперь выгнать этого наглого мальчишку будет некому, про то, что ему надо будет хоть чем-то занять своё тело, иначе он совсем сойдёт с ума, и, конечно, про то, что другими способами выгнать сбежавшего преступника, да, теперь точно преступника и спекулянта, будет просто невозможно.

- Хорошо, - неохотно сказал Билл. – Но сначала иди ка ты помойся! От тебя воняет за километр!

Том радостно улыбнулся и вскочил на ноги.

- Вообще-то нам разрешали мыться один раз в месяц! – он картинно развернулся и гордо вышел в коридор.

- Ванная на втором этаже! – крикнул ему Билл вслед и безнадёжно вздохнул. – Дьявол… Я сошёл с ума…

(Саундтрек: WIZ KHALIFA - Black & Yellow)

Совсем остывший кофе в кружке, словно холодная ночь в одинокой постели, последняя наполовину сгоревшая сигарета между пальцами как остатки сил на то, чтобы выжить, глупые мысли в голове, не дававшие никакого покоя – всё это признаки одиночества и пустоты, подавленности и какой-то ненужной никому депрессии.

Ослепляющее солнце никак не могло пробраться в сердце парня, который незаметно сидел на кухне и продолжал думать обо всём на свете, не замечая суеты жизни за стенами этого дома. Ни одного облачка, ни одного намёка на слёзы неба, ничего, что могло бы напомнить о недавней трагедии. Наверное, всё было решено Богами уже давно. Всё, что творилось сейчас в этом особняке…

Втянув в себя остатки дыма, Билл затушил окурок о переполненную пепельницу так, словно хотел выместить на неё всю свою боль и обиду, и встал, хватая пальцами кружку и перенося её ближе к раковине. Рука лёгким движением включила воду, а вторая устало подставила под прозрачную струю кружку, чтобы всполоснуть и поставить обратно в шкаф. Закрыв кран, парень внимательно осмотрел кухню, задержавшись взглядом на том месте, где любил сидеть его отец и где так нагло обосновался сегодня этот негодный мальчишка, и взглянул в окно, за которым уже начинал властвовать солнечный день, чтобы окончательно убедиться в том, что его всё в этом мире ополчилось против него.

Тихо вздохнув, Трюмпер проплыл к холодильнику и достал с верхней полки вчерашнюю лапшу, с подавленным выражением на лице запихивая её в микроволновку и нажимая самую большую кнопочку, которая раньше почему-то вызывала у него какой-то глумливый смех.

Ровно в тот момент, когда миниатюрная печка звякнула, оповещая, что всё готово, ровно через две минуты, которые Билл провёл в очередных своих раздумьях о несправедливости его никчёмной жизни, его одиночество в очередной раз нарушили.

- Как вкусно пахнет, это ты мне сделал? – Том вошёл на кухню с блаженной мордашкой и с улыбкой до ушей.

Трюмпер безжизненно повернулся к нему и замер, скользя глазами всё по той же грязной одежде, в которой Каулитц появился вчерашним вечером у него в доме.

- Ты зачем эти тряпки опять на себя нацепил, а?! – воскликнул Билл, недовольно сверля его глазами.

- Мне больше нечего одеть! – Том вскинул руками. – Ты же не хочешь, чтобы я голый тут бегал?

Трюмпер раздражённо закатил глаза и устало вздохнул, машинально думая на счёт своих убеждений и предпочтений. Перспектива глазеть на голого незнакомого парня его совершенно не устраивала.

- Пошли, - Билл поджал губы и направился в сторону коридора, слишком брезгливо протискивая своё тело мимо Тома.

- А поесть? – простонал тот.