НЕ ВЕРЬ... НЕ БОЙСЯ... НЕ ПРОСИ...(СИ)

====== ГЛАВА 5 Слизеринский заговор ======

Профессор Северус Снейп так и не смог заснуть этой ночью. Он снова и снова мысленно возвращался к разговору, состоявшемуся накануне вечером между ним и Альбусом Дамблдором. Директор поздравил декана с победой его факультета в финальном матче по квиддичу, но после обмена любезностями разговор перешел к теме, которая уже давно беспокоила и самого Снейпа.  — Северус, я хотел поговорить с тобой о Драко Малфое, — присаживаясь и предлагая присесть своему коллеге, мягко произнес Дамблдор.  — Слушаю вас, Альбус, — ответил Снейп, принимая из рук директора чашку чая.  — Скоро начнутся каникулы, и Драко вернется домой в Малфой-Мэнор. Мальчик очень сильно подвержен влиянию своей семьи, и я опасаюсь, что под напором Люциуса и ярой фанатички Беллатрисы Лестрейндж, он примет Черную метку. Мы не можем допустить, чтобы Драко встал на темную сторону. Прошу тебя, Северус, поговори с ним, мальчик тебя уважает и прислушивается к твоему мнению, более того — ты его крестный и практически член семьи. Объясни парню, что его дальнейшая жизнь зависит только от него самого, и он не должен делать поспешных выводов и принимать решения, которые впоследствии сыграют роковую роль в его судьбе. Эти слова до сих пор звучали в сознании Снейпа. Он и сам собирался поговорить с крестником. В последнее время парень беспокоил его своим поведением, искренним обожанием и почитанием Темного Лорда, наверняка внушенными ему сумасшедшей теткой. Драко, в силу своего юного возраста, еще не понимал, что истинно, что ложно, а под влиянием отца, и что еще хуже, безумной Беллатрисы, мог сделать необдуманный шаг, вступив в ряды Пожирателей Смерти, и тем самым загубив всю свою дальнейшую жизнь. Промучившись всю ночь от головной боли, бессонницы и тягостных размышлений, с наступлением рассвета Северус Снейп решил обойти свои владения. Утром он планировал основательно поговорить с крестником, хотя настоящий момент был не самым удачным для подобных разговоров. Декан знал, что его студенты устроили грандиозную вечеринку и наверняка будут праздновать свою блестящую победу над Гриффиндором всю ночь, и многие после этого проспят на утренние занятия или вообще проигнорируют в этот день все лекции. Позволив своим подопечным с размахом отметить заслуженную и долгожданную победу над командой противника, Северус Снейп предоставил им полную свободу действий, даже закрыв глаза на то, что у его крестника хранился запас спиртных напитков, которые наверняка будут использованы при праздновании. Но сейчас, под утро, декан решил посетить общую гостиную слизеринского общежития, чтобы убедиться, что все прошло прилично и не выходило за рамки школьных правил. Северус Снейп шел по гулкому пустому коридору, полы черной мантии развевались за его спиной, словно крылья ворона. Кроме пролетевшего мимо Кровавого Барона, привидения факультета, ему никто не встретился на пути в этот ранний час. И вдруг профессор услышал звук, похожий на всхлип, раздавшийся из ниши в стене. Снейп остановился и прислушался, тихий всхлип снова повторился, а подойдя ближе, профессор, имеющий отличное обоняние зельевара, различил острый запах огненного виски и еще один запах, который он не мог спутать с чем-то еще. Войдя в затемненную нишу, куда едва попадал отблеск светильников из коридора, декан Слизерина замер и пораженно уставился на скорчившуюся фигуру обнаженного подростка, который, поджав к груди колени и согнувшись, сидел на каменном полу, дрожа всем телом, и тихо всхлипывал. Рядом с мальчиком валялась почти пустая бутылка огневиски, распространяющая запах алкоголя, и какая-то материя, мокрая и грязная. Его тело покрывали многочисленные разводы белой тягучей жидкости, которая издавала характерный терпкий запах. – О, Мерлин! — пораженно воскликнул декан Слизерина и наклонился над подростком. — Что с вами произошло? В этот момент мальчик поднял лицо, и Северус Снейп на миг замер, потрясенный увиденным. На него смотрел Гарри Поттер абсолютно бессмысленным взглядом. Лицо парня, перемазанное спермой, опухло от слез, губы, прокушенные до крови, воспалились, его всего трясло, а зубы стучали так громко, что профессор слышал это. Парень был пьян, и сильно, о чем свидетельствовала не только лежащая рядом бутылка, но и пустые глаза с расширенными зрачками.  — Поттер, как вы здесь оказались? — Снейп потряс его за плечи. — Что случилось? Кто это сделал? Казалось, что гриффиндорец вообще не воспринимал действительность — он не узнавал склонившегося над ним мужчину и вряд ли отдавал себе отчет в том, где находится и что с ним произошло.  — Поттер, вставайте, немедленно, — Снейп принялся поднимать мальчика, но тот вдруг начал сопротивляться, пытаясь оттолкнуть от себя профессора. Декан Слизерина снял с себя мантию и прикрыл ею наготу подростка. Не обращая внимания на его вялое сопротивление и попытки что-то сказать, зельевар взял гриффиндорца на руки и стремительно зашагал к выходу из подземелий, направляясь в больничное крыло. Мадам Помфри так же, как и декан Слизерина, провела бессонную ночь, но совсем по иной причине. В халате и домашних шлепанцах, удобно расположившись возле небольшого камина в своем кабинете, она увлеченно читала популярный роман о страстной, но трагической любви юной русалки и красавца кентавра, которой не суждено было продлиться долго, ибо юная речная дева погибла под винтами маггловского корабля, а возлюбленный, не выдержав горя, бросился в пропасть с высокого утеса и разбился насмерть. Роман уже несколько недель бил все рекорды по продажам в «Флориш и Блоттс», и мог соперничать по популярности с тиражами прошлых лет незабвенного Златопуста Локонса. Перевернув очередную страницу, окропленную слезами грусти, мадам Помфри вздрогнула от неожиданности, услышав резкий стук, заставивший ее отложить книгу, взять лампу и поспешно направиться к двери.  — Мистер Снейп, что случилось? — испуганно спросила она, увидев декана Слизерина, еще более бледного, чем обычно, и держащего на руках темноволосого мальчика, лица которого не было видно под мантией профессора, накинутой сверху.  — Мадам Помфри, боюсь, произошло нечто ужасное. Студент Хогвартса в стенах школы был подвергнут сексуальному насилию. Школьная медсестра тихо вскрикнула, прикрывая рот ладонью. Снейп направился к первой в ряду кровати и осторожно положил свою ношу на белоснежную простынь. – О, Мерлин! Этого не может быть, такого никогда не случалось в Хогвартсе, — с ужасом прошептала мадам Помфри. — Кто этот мальчик? Кто-то с вашего факультета, Северус? Снейп убрал край мантии с лица бесчувственного подростка, тихо застонавшего в этот момент, и медсестра снова вскрикнула, схватив за руку декана Слизерина, до глубины души потрясенная открывшейся ей правдой.  — Гарри Поттер! Этого не может быть!  — Я нашел его около двадцати минут назад в коридоре подземелий в таком виде. Я немедленно отправляюсь к директору, а вы, мадам, осмотрите его хорошенько, мы должны знать, что с ним произошло, а затем найти виновных и наказать их. Надеюсь, вы понимаете, что все должно остаться в тайне? – Да, да, Северус, конечно, я понимаю. До прихода директора я проведу тщательный медосмотр и сообщу свое мнение об этом ужасном инциденте. Но вы чувствуете сильный запах алкоголя? Похоже, мальчик пьян.  — Боюсь, что его сначала напоили до бесчувственного состояния, а потом подвергли насилию. Я немедленно направляюсь к Дамблдору, — повторил Снейп и поспешно покинул больничную палату, оставив потрясенную мадам Помфри и бесчувственного Гарри Поттера, который тихо стонал и что-то шептал распухшими, воспаленными губами.  — Бедный мальчик, — тихо произнесла медсестра, и, склонившись над подростком, услышала его сдавленный стон. Остаток ночи Драко Малфой провел в роскошных апартаментах своего любовника Блейза Забини. Открывшаяся правда шокировала слизеринского старосту, а осознание того, что Гарри Поттер принес себя в жертву ради дешевой шлюшки Уизлетты, приводило в бешенство. Поттер добровольно согласился на чудовищное унижение ради рыжей девки, течной сучки, которая шароёбилась по темным углам и лизалась со всеми похотливыми кобелями Хогвартса. Драко пока не понимал природу своих чувств, и никогда бы в жизни ни признался даже сам себе, что его неконтролируемый гнев был вызван банальной ревностью к девушке, ради которой благородный, но наивный гриффиндорский идиот позволил пьяным ублюдкам сломать себе жизнь.  — М-да, любовь — это такое состояние организма, заставляющее забыть о собственной заднице и думать о чужой, — глубокомысленно изрек Блейз Забини, а Малфой размахнулся и со всей злости запустил хрустальным бокалом в стену. — Я тебя умоляю, mio angelo (мой ангел /ит./), не истери ты так. Поттер, безусловно, идиот, не стоило рвать жопу ради рыжей сучки, но главное, что этот задрот ушел от нас сам, хоть и со снитчем в заднице, но потопал своими ножками, без посторонней помощи, а значит жить будет. Доберётся до «львятника», подмоет попку, залечит очко, поплачет в подушку о проёбанной девственности, на этом все и закончится. Не в его интересах рассказывать кому-либо о произошедшем сегодня, так что Дамблдору жаловаться не побежит. Поэтому для нас все складывается очень удачно, и про Поттера можно вообще больше не думать, его больше нет. Лучшим вариантом для него же самого было бы вообще свалить из Хогвартса к своим маггловским родственничкам.  — Какой долбоёб засунул ему снитч в жопу? — с раздражением поинтересовался Малфой.  — Понятия не имею, — пожав плечами, равнодушно отозвался Забини. — Ты же сам отправил меня баиньки, поэтому я спал и ничего не видел.  — Эту хрень будешь рассказывать аврорам, если Поттер все-таки не успеет подмыться и высрать из себя снитч, и его кто-нибудь найдет с порванной жопой.  — Драко, даже если такое случится, мы же обо всем договорились, что надо говорить. Гриффиндорский задрот сам во всем виноват, на этом и надо стоять. - Да, mon cher (мой дорогой /фр./), версия не плохая, только весьма проблематично будет убедить авроров в том, что Поттер большой шутник и сам себе засунул в жопу снитч в приступе безудержного веселья.  — М-да, со снитчем, конечно, промашка вышла, — согласился Забини. — Думаю, это кто-то из наших девок сделал. Они до этого пытались выебать его древком «Нимбуса», а когда порвали ему очко, стали играться с бутылочкой. Все девочки испытывают паталогическую страсть к засовыванию различных предметов в отверстия, поэтому со снитчем постарались или Пэнси, или Дафна. Но тебе об этом беспокоиться нечего, не ты же запихивал посторонние предметы в задний проход «Избранного», не тебе и отвечать за это. А Пэнси отмажем, мы же слизеринцы и своих не бросаем. Я что-нибудь придумаю. Блейз поднялся с постели, подошел к своему любовнику и, приобняв его за плечи, чувственно прошептал:  — Ты слишком напряжен, тебе необходимо успокоиться и расслабиться. Хочешь массаж или минет? - Нет, mon cher, — с раздражением ответил слизеринский староста и снова плеснул себе в бокал огневиски. — Мне на сегодняшний вечер достаточно секса.  — Тогда может пойдем баиньки? Уже поздно, необходимо выспаться и отдохнуть, а утром отправимся на занятия и будем делать вид, что ничего особенного не произошло, и мы отлично провели время и достойно отпраздновали нашу великую победу. Гарри спал беспокойно, он метался в постели, тяжело дыша, что-то бормотал, иногда стонал или вскрикивал, подушка сбилась, простыни намокли под вспотевшим телом, а одеяло постоянно приходилось поправлять, чтобы оно не было сброшено на пол. Альбус Дамблдор ворвался в больничную палату и сразу же направился к единственной занятой в этот момент кровати. Снейп последовал за ним, и, скрестив руки на груди, задумчиво посмотрел на спящего гриффиндорца. Школьный колдомедик сидела рядом с парнем и держала его за руку, которая время от времени нервно подергивалась.  — Мадам Помфри, вы подтверждаете то, что сообщил мне Северус? Гарри действительно подвергся сексуальному насилию? — старый волшебник присел на кровать с другой стороны, с беспокойством вглядываясь в лицо гриффиндорца. — Как он, Поппи?  — Мальчик спит, — ответила школьная медсестра, — и проспит еще долго. Как видите, сон его беспокоен, не исключено, что это вызвано действием алкоголя. – Да, Северус говорил об этом, — нетерпеливо кивнул Дамблдор. — Вы осмотрели его, Поппи? Его действительно изнасиловали?  — Альбус, конечно же я провела тщательный медосмотр и собрала все необходимые анализы. Делать выводы пока преждевременно, — мадам Помфри тщательно подбирала слова, чтобы как можно деликатнее дать свою оценку случившемуся. — Однозначно могу сказать, что его не били — нет никаких ушибов, кровоподтеков, ничего, кроме нескольких синяков на внутренней стороне бедер, которые он мог получить по другой причине, — школьная медсестра смущенно замолчала и слегка прокашлялась, а затем продолжила: — Я так же проверила, не применялась ли магия по отношению к мальчику и не обнаружила ничего — его не заставляли что-либо делать под действием чар. Единственное заклинание, которое к нему применили — «Энервейт», чтобы привести в чувства. Я так же проверила, не использовались ли исцеляющие, заживляющие заклинания, чтобы уничтожить или скрыть следы насилия и принуждения, которые могли быть на его теле – нет, ничего. Но, над ним были совершены развратные действия, — смущенно добавила колдомедик. — В задний проход был введен посторонний предмет, а на ягодицах сделаны некоторые надписи. Так же анальное отверстие имеет многочисленные повреждения в виде кровоточащих трещин и ссадин. Пока я не берусь утверждать доподлинно, было ли совершено изнасилование или все произошло с добровольного согласия.  — Поппи, вы сообщили о некоторых развратных действиях, — деликатно произнес Дамблдор. — Нельзя ли обнародовать подробности… Школьный колдомедик смутилась еще больше и быстро протянула директору Хогвартса пергамент.  — Здесь полный отчет о медицинском осмотре, который я провела. А также результаты исследования взятых анализов и образца крови. Дамблдор бегло пробежал глазами отчет, тяжело вздохнул и передал его декану Слизерина.  — И вы еще сомневаетесь в том, что его изнасиловали? — холодно произнес Северус Снейп. — Отсутствие на теле синяков совершенно не доказывает, что все произошло с его согласия. Я нашел мальчишку в шоковом состоянии — без одежды и с многочисленными следами семенной жидкости на теле. А то, что мои студенты совершили эту мерзость с использованием снитча и сделали эти надписи — тоже говорит об его добровольном согласии? – Да, я понимаю вас, Северус. Вы принесли сюда Гарри в ужасном виде, что сразу же наводит на мысль о совершенном надругательстве. Я предельно тщательно осмотрела мальчика, и могу утверждать доподлинно, что этим вечером Гарри имел групповой секс. Имеет место не один половой акт, а многочисленные сношения с несколькими партнерами. – О, Мерлин! — воскликнул Дамблдор, осторожно убирая со лба бесчувственного гриффиндорца взмокшую челку. – Да, Альбус, мальчик не единожды вступал в сношения, в его кишечнике и на нем самом присутствовали обильные следы семенной жидкости как минимум десяти человек.  — Этого я и опасался, — мрачно произнес Снейп. — Я нашел его в коридоре слизеринских подземелий. Я знал, что мои студенты отмечают победу над Гриффиндором, знал, что они могут позволить себе некоторые излишества, но даже предположить не мог, что они способны на подобную гнусность!  — Не будем делать поспешных выводов, Северус, — тяжело вздохнув, ответил Дамблдор.  — Боюсь, что выводы очевидны, Альбус, — отчеканил декан Слизерина. — Это злодеяние совершили мои студенты, и я, в отличие от вас, сэр, мадам, не сомневаюсь в том, что над Гарри Поттером были совершены насильственные действия.  — Это очень серьезное обвинение. Мы не можем спешить с выводами и должны во всем тщательно разобраться, и, учитывая деликатность произошедшего, необходимо соблюдать секретность, — задумчиво глядя на беспокойно спящего Гарри, произнес директор Хогвартса.  — Господа, я хотела бы обратить ваше внимание на еще одну особенность, если позволите. На теле мальчика присутствовали следы и его собственного семени, причем в большом количестве.  — Что вы такое говорите, мадам? — сузил глаза декан Слизерина и снова бегло пробежался по записям в отчете колдомедика.  — Это доказывает то, профессор Снейп, что Гарри сам получал сексуальное удовлетворение во время сношений. Именно это дает мне основание утверждать, что все происходило с его добровольного согласия, а не по принуждению. Повисла напряженная тишина, и только тихие всхлипы бессознательного гриффиндорца время от времени нарушали гнетущее молчание преподавателей.  — Этого не может быть… — после тщательного изучения записей и долгой паузы медленно произнес Северус Снейп. — Посмотрите на его реакцию — он страдает.  — Я склонна думать, что это вызвано сильным алкогольным опьянением. Когда он проснется, он будет страдать еще больше, поэтому, думаю, надо заранее приготовить для него похмельное зелье.  — Я не верю, что Поттер способен на такое, — заявил Снейп, скрестив руки на груди. — Вы знаете мое отношение к мальчишке — он ленивый, наглый, самоуверенный эгоист, такой же, каким был его отец, но я никогда не поверю, что Поттер добровольно мог согласиться на подобное. А вот в некоторых своих студентах я не уверен…  — Гарри — необычный мальчик, — задумчиво проговорил Дамблдор. — Вполне возможно, что это сказалось и на его сексуальной ориентации. Мы могли что-то упустить в его воспитании, тему взаимоотношения полов с ним вообще никто не поднимал, а мальчик вырос, и у него могло сформироваться свое собственное представление по данному вопросу. Такое случается, Северус.  — Я знаю, Альбус, и подозреваю, что на моем факультете есть несколько студентов, склонных к нетрадиционным сексуальным отношениям. Но Поттер… Не может быть. Несмотря на представленные мадам Помфри факты, я продолжаю утверждать, что его изнасиловали, и это очевидно, а следы его собственных семяизвержений можно объяснить тем, что мальчишку опоили каким-то стимулятором. А вы уверены, мадам, что это действительно его сперма?  — Абсолютно уверена, Северус! И в его крови не обнаружено следов каких-либо стимуляторов и афродизиаков, только алкоголь. Но если вы сомневаетесь в моей компетенции колдомедика…  — Ну что вы, Поппи, никто не сомневается в ваших знаниях. Северус не хотел вас обидеть, — примирительно произнес Дамблдор. — Просто мы все шокированы случившимся. К тому же такой случай произошел в школе впервые за все ее тысячелетнее существование. Если вдруг кому-то станет известно об этом, или в прессу просочится информация о том, что ученика, и более того, самого Гарри Поттера изнасиловали в этих стенах, боюсь, что Хогвартс могут закрыть. Такого скандала в магическом мире еще не было. Мы должны быть очень осторожными с выводами и не делать громких и поспешных заявлений.  — Если мальчишку опоили неким зельем более восьми часов назад, то в его крови, естественно, уже не осталось никаких следов стимуляторов. Большинство из них имеют весьма не продолжительный характер, — не унимался декан Слизерина.  — В таком случае, мистер Снейп, доказать тот факт, что к пострадавшему студенту применяли запрещенные вещества будет весьма сложно, точнее, практически невозможно, — парировала мадам Помфри.  — Коллеги, мы должны все основательно проверить и подробно выяснить все обстоятельства случившегося, — произнес Дамблдор. — Я бы попросил вас, Северус, немедленно вернуться в Слизерин и тщательно побеседовать со своими подопечными. Все факты свидетельствуют о том, что Гарри присутствовал на праздничном мероприятии, которое устроили ваши студенты, и вряд ли кто-то из них сможет это отрицать.  — Под вечер Гарри покинул эту палату, переоделся в свою спортивную форму и ушел. Я пыталась его отговорить, ибо считала, что травмы еще не зажили окончательно, но он был настроен решительно и задерживаться не собирался. Я думаю, что мисс Грейнджер может знать, куда направился мальчик. Она навещала его вчера вместе с Полумной Лавгуд и Джинни Уизли, и когда другие девушки покинули палату, осталась на несколько минут и говорила о чем-то с Гарри наедине. Думаю, она многое сможет прояснить.  — Спасибо, Поппи, — приподнимаясь с кровати, поблагодарил директор Хогвартса, похлопав школьную медсестру по руке. — Позаботьтесь о Гарри. Когда он проснется, я побеседую с ним, а сейчас я намерен поговорить с его деканом и мисс Грейнджер. Дело не терпит отлагательства. Мадам Помфри, деликатно прокашлявшись, произнесла:  — Господа, я не хочу ничего утверждать наверняка, конечно, на Гарри Поттера это не похоже, и никто из нас не мог ожидать такого от скромного и застенчивого мальчика. Возможно, мистер Снейп прав, и его действительно опоили возбуждающим зельем, что и стало причиной его семяизвержений. Но ведь вам, мистер Снейп, как никому другому должно быть известно, что подобные препараты запрещены к применению, купить их невозможно, а приготовление занимает целый месяц и требует большого мастерства, такое под силу только опытному зельевару, и я не могу поверить, будто кто-то из студентов, даже семикурсников, мог сделать подобное зелье здесь, в школьной лаборатории. Более того, ингредиенты для такого рода зелий весьма редкие и дорогостоящие, купить их очень сложно.  — В Лютном переулке за хорошие деньги можно не только любые компоненты приобрести, но и многие запрещенные и опасные препараты. Главное, договориться о цене, — задумчиво произнес Дамблдор. — Северус, немедленно отправляйтесь в слизеринское общежитие и пришлите ко мне Блейза Забини. Снейп коротко кивнул и стремительно направился на выход. Когда за ним громко захлопнулись двери больничной палаты, Альбус Дамблдор, задумчиво глядя на своего подопечного, произнес:  — Я думаю, что мы узнаем всю правду только после того, как я поговорю с мальчиком и посмотрю его воспоминания. А пока он спит, нам необходимо прояснить многие вещи — доподлинно установить, не покидал ли тайно кто из студентов Хогвартс в последние дни, не пропадали ли у профессоров Снейпа или Слизнорта какие-либо ингредиенты из личных запасов, зачем Гарри отправился в Слизерин, почему он был пьян, надо узнать, о чем он разговаривал с мисс Грейнджер, а Рональд Уизли наверняка больше нас с вами знает о личной жизни своего друга и об его предпочтениях в выборе партнеров. Столько вопросов, Поппи, на которые необходимо получить ответы до утра. Прежде, чем Гарри проснется, я должен все это выяснить, — Дамблдор еще раз задумчиво посмотрел на спящего парня, а затем, попрощавшись со школьной медсестрой, отправился к декану Гриффиндора. Гермиона Грейнджер долго не ложилась спать — объем домашних заданий был огромен, читать дополнительную литературу приходилось, засиживаясь допоздна, кроме того, какая-то необъяснимая тревога за Гарри терзала ее и мешала сосредоточиться. Девушка считала, что сокурсники поступили несправедливо, обвинив капитана в проигрыше всей команды. Она видела, как парень выбивался из сил, стараясь привести их факультет к победе, и было нечестно возлагать вину за произошедшее на него одного. Не удивительно, что Гарри расстроился и обиделся, и староста Гриффиндора боялась, что отправившись в таком настроении в слизеринские подземелья, ее друг мог наделать глупостей. Уже лежа в постели, Гермиона долго смотрела в потолок и анализировала события прошедшего дня, но наконец, усталость пересилила тревогу, и девушка заснула. На рассвете она внезапно проснулась от того, что кто-то осторожно тряс ее за плечо. Гермиона резко распахнула глаза и увидела склонившуюся над ней профессора МакГонагалл.  — Мисс Грейнджер, прошу прощения за то, что разбудила в столь ранний час, но мне необходимо с вами поговорить, немедленно. Попрошу вас одеться и пройти в мой кабинет.  — Что-то случилось, мэм? — обеспокоенно поинтересовалась гриффиндорка, быстро набрасывая халат поверх ночной рубашки.  — Мне необходима ваша помощь как старосты факультета, — уклончиво ответила МакГонагалл, заметив, что Парвати Патил тоже проснулась и начала прислушиваться к их негромкому разговору. — Все нормально, девочки, — добавила профессор, покидая спальню. Гермиона, в предчувствии неприятностей, наверняка связанных с Гарри, поспешно последовала за своим деканом, а когда оказалась в кабинете и увидела там директора, тревоги ее возросли десятикратно.  — Что-то случилось? — взволнованно поинтересовалась девушка, переводя взгляд с Альбуса Дамблдора на Минерву МакГонагалл.  — Присаживайтесь, мисс Грейнджер, — ласково улыбнувшись, попросил старый волшебник. — Мы хотим кое-что узнать.  — О Гарри? — с тревогой в голосе предположила Гермиона.  — Почему вы так думаете, дорогая? — осторожно поинтересовался директор.  — Мне кажется, у него возникли неприятности, сэр, — произнесла Гермиона и замолчала, напряженно вглядываясь в лица преподавателей.  — В принципе, вы правы, — согласился Дамблдор. — У Гарри действительно возникли небольшие проблемы, и мы хотели бы кое-что у вас уточнить в связи с этим. Вы ведь навещали его вчера днем и разговаривали с глазу на глаз перед самым вашим уходом? Мы хотели бы знать, какого предмета касался данный разговор, и не говорил ли Гарри, куда собирается пойти?  — Что они с ним сделали? Что произошло, сэр?! — обеспокоенно воскликнула девушка.  — Почему вы решили, что с Гарри что-то сделали? — поинтересовалась МакГонагалл, быстро переглянувшись с Дамблдором. — И кто это «они»?  — Слизеринцы, — ответила Гермиона. — Гарри был приглашен на их вечеринку и отправился туда. Я знала, что-то должно случится. Пожалуйста, скажите мне, я очень за него волнуюсь.  — Мисс Грейнджер, значит, ваш друг отправился на вечеринку в Слизерин, верно? Он вам сам об этом сказал? – Да, профессор. Это я принесла ему приглашение, Пэнси Паркинсон попросила меня передать его Гарри.  — Гермиона, — сказал Дамблдор после небольшой паузы, — я хотел бы, чтобы вы рассказали нам все, что знаете по данному вопросу, это важно в первую очередь для самого Гарри.  — Что с ним? Пожалуйста, скажите мне! — с мольбой в голосе спросила староста Гриффиндора, которую недомолвки преподавателей заставили серьезно обеспокоиться о том, что произошло с ее другом.  — Дело в том, что некоторое время назад профессор Снейп нашел Гарри в слизеринских подземельях в весьма неприглядном виде. Он был пьян.  — Пьян?! — пораженно воскликнула гриффиндорская староста. — Вот дурак! — спохватившись, она зажала рот ладонью. — Прошу прощения, вы сказали, что его нашел Снейп? Профессор Снейп, — Гермиона слегка поморщилась. — И сколько он снял баллов с Гриффиндора, когда обнаружил Гарри пьяным?  — Пока что ни одного, но мы хотели бы знать, почему ваш друг так поступил, что его побудило к этому, вам ведь кое-что известно, не так ли, судя по тому, что вы не очень удивились, узнав об этом?  — Понимаете, профессор, это все из-за финального матча, — понуро начала Гермиона. — Гарри был очень расстроен, особенно когда узнал, что вину за поражение команды полностью возложили на него, а отстранение от должности капитана он посчитал предательством. Я пыталась поговорить с ним, но он был в таком мрачном настроении, что попросил нас с девочками уйти. И он решительно был настроен пойти на вечеринку, которую собирались устроить слизеринцы. Все дело в этом пари, понимаете! Гарри с Урхартом заключили дурацкую сделку и я считаю, что это было глупо и необдуманно. По условиям пари капитан проигравшей команды обязан выполнить любое желание победителей, и слизеринцы захотели, чтобы Гарри присутствовал на их вечеринке, чтобы отпраздновал вместе с ними их победу над Гриффиндором. Они стремились унизить Гарри, а он не мог отказаться — он должен был выполнить это условие, поэтому отправился в подземелья. Но он был так расстроен и сказал мне, что будет там пить за свое поражение, потому что мы все его предали. Он собирался праздновать со своими соперниками, раз бывшие друзья поступили так несправедливо по отношению к нему.  — То есть, вы подтверждаете, мисс Грейнджер, что Гарри Поттер сам хотел туда пойти? — уточнила профессор МакГонагалл. — По доброй воле? – Да, мэм, — сказала Гермиона. — Я пыталась его отговорить, но вы же знаете этих парней. Гарри был настроен решительно и, выходит, исполнил свою идиотскую угрозу.  — Какую угрозу? — поинтересовался Дамблдор.  — Он сказал, что собирается напиться на слизеринской вечеринке.  — Неужели так и сказал, мисс Грейнджер?  — Боюсь, что да, сэр. Профессора многозначительно переглянусь.  — Гермиона, скажите, а у Гарри в последнее время не было других проблем? Неприятности с девушками или что-то еще в этом роде, неразделенная любовь, например? – Нет, сэр, — Гермиона покачала головой. — Он не встречается с девушками.  — Вот как? — профессора снова переглянулись. — Разве ему никто не нравится? — поинтересовался старый волшебник. — Мне казалось, что сам он пользуется популярностью у наших студенток.  — У Гарри никого нет, сэр, — повторила Гермиона. — Хотя он действительно нравится многим, и не только на нашем факультете. Многие девочки хотели бы с ним встречаться, но нет…  — А в чем же проблема, мисс Грейнджер? Вы его близкая подруга и, наверное, разговаривали с Гарри на эту тему.  — Понимаете, он всегда избегает подобных тем, он довольно застенчивый, когда вопрос касается подобных взаимоотношений. Я пыталась как-то поговорить с ним, даже намекала, что он нравится Джинни Уизли, но Гарри быстро прекратил этот разговор. Он всегда начинает немного нервничать, когда мы пытаемся поговорить об этом.  — Ну что же, не могу вас больше задерживать, дорогая, — директор Хогвартса приподнялся из-за стола, давая понять, что разговор окончен. — Вы нам очень помогли. Надеюсь, вы понимаете, что этот разговор конфиденциален и не должен выходить за стены этого кабинета. О происшествии с Гарри не должны узнать другие студенты, чтобы не давать повода для различных слухов и кривотолков. – Да, я понимаю, — согласилась Гермиона. — Это только повредит репутации нашего факультета, — добавила она и покинула кабинет своего декана. Северус Снейп был в ярости. Он всегда снисходительно относился к своим подопечным, покрывая их выходки и грубые нарушения школьной дисциплины, иногда необоснованно штрафуя другие факультеты, и всегда давал поблажки слизеринцам, но на этот раз они превзошли все границы дозволенного, и декан намеревался сурово покарать виновных. Что бы ни утверждала мадам Помфри, но профессор Снейп был уверен, что Поттер никогда бы не согласился на подобное извращение, и его принудили к этому, и в первую очередь декан Слизерина подозревал в произошедшем своего крестника. Студенты даже не пытались привести помещение гостиной в порядок после вечеринки — где-то валялись пустые бутылки, перевернутые стулья, в нескольких местах ковер был обильно залит вином, в воздухе отчетливо чувствовался устойчивый запах алкоголя и сигаретного дыма, но даже сквозь него пробивался другой — немного терпкий запах мужского семени, а крупные пятна спермы в изобилии присутствовали на одном участке ковра. Многие студенты, не сумев добраться до своих личных покоев, уснули прямо здесь — кто на диване или в кресле, а кто и на полу. Несколько парочек зажимались по темным углам, и, судя по звукам, занимались любовью.  — Общий факультетский сбор через пять минут, — врываясь в гостиную, возвестил декан Слизерина, используя заклинание «Сонорус», увеличивающее громкость голоса, который громогласно разнесся по всем уголкам подземелья. Блейз Забини распахнул глаза и принялся спросонья озираться по сторонам. Он находился в своей спальне, в шикарной постели, застланной мехами платиновых песцов. Малфой еще раз потряс его за плечо, пытаясь вырвать из объятий Морфея. Вид у слизеринского старосты был встревоженный, Драко был бледнее обычного.  — Что случилось, mio angelo (мой ангел /ит./)? — поинтересовался красавчик-итальянец и сладко зевнул.  — К нам пришел пиздец, mon cher (мой дорогой /фр./), — мрачно возвестил Малфой и в следующий миг Забини и сам смог в этом удостовериться.  — Всем явиться в гостиную немедленно! — раздался магически усиленный голос декана, оглушительно разнесшийся по мрачным коридорам Слизерина.  — Блядь, похоже Поттер не сумел просраться снитчем, — сделал предположение флорентийский герцог, продолжая лежать в постели.  — Живо вставай, декан объявляет общий сбор через пять минут. Сейчас пиздец что начнется! — произнес Малфой, поспешно одеваясь, но руки заметно дрожали и застегнуть пуговицы сразу не удавалось.  — Самая ужасная в мире пытка — это вылезать из-под одеялка в этот холодный и противный мир, — тяжело вздохнув, ответил Забини, неохотно поднимаясь с постели. Драко было не до шуток, он торопливо одевался и заметно нервничал.  — Главное помни, что ты Малфой, и не теряй своего природного хладнокровия, — произнес Блейз, озабоченно всматриваясь в лицо своего любовника.  — Отец меня убьет, когда узнает обо всем этом! Просто, блядь, грохнет, без всякого сожаления и последующего раскаяния.  — Не ссы, не грохнет, — застегивая рубашку, ответил Забини. — Будь у тебя еще братья, тогда вероятность того, что папашка тебя уебёт — была бы велика. Но ты его единственный сын и тебе еще надо заебашить наследников для продолжения рода. Так что не прибьет, гарантированно… процентов на девяносто.  — Спасибо, mon cher, утешил, — злобно огрызнулся Малфой, завязывая галстук. — Как-то сразу стало легче, от души, блядь, отлегло. Девяносто процентов — это не плохой шанс.  — Тебе необходимо представить ситуацию так, что не Поттер жертва изнасилования, а ты стал жертвой сексуального домогательства развратного маггловского выкормыша, поганого содомита, который совратил тебя и принудил к мужеложству.  — Блейз, вся наша версия рассыплется, как карточный домик, если они проникнут в мои воспоминания или заставят выпить сыворотку правды, — нервно ответил слизеринский староста. — Тогда мне вряд ли удастся доказать, что поганый содомит Поттер со снитчем в жопе сам запрыгнул на мой хуй и выебал меня в извращенной форме.  — Я согласен, Драко, что ситуация дерьмовая, но не критичная. Правила не допускают применение к ученикам легилименции и использование сыворотки правды, поэтому они не смогут воспользоваться этими запрещенными методами без специального разрешения.  — Ты прав, Блейз, я несовершеннолетний, поэтому на допрос с пристрастием потребуется благословение родителей, — задумиво произнес Малфой. — А если отец даст подобное согласие?  — Ты что, рехнулся? Да Люциус сделает все, чтобы замять эту историю, поэтому твои родители будут категорически против любых несанкционированных методов, — ответил Забини. — Более того, законом запрещено использовать подобные методы ко всем студентам, независимо от их возраста. Должно быть твое добровольное согласие. Если ты откажешься, насильно никто не имеет право применять к тебе противоправные действия при допросе.  — Если я откажусь, я наведу на себя подозрения! Да это практически признание своей вины! — воскликнул Малфой.  — Ты прав, mio angelo (мой ангел /ит./). Поэтому лучше будет самому, по доброй воле, пойти на сотрудничество со следствием, если до этого дойдет дело, конечно. Только надо предоставить такие сведения, которые будут выгодны тебе, и максимально опорочат Поттера. Тетка неплохо обучила тебя окклюменции и ты в любой момент можешь закрыть свое сознание, если они постараются увидеть нежелательные воспоминания. Но ты должен сам показать им то, что выгодно тебе. А еще лучше, дай им несколько нитей воспоминаний, пусть они увидят, как грязная гриффиндорская шлюха обкончалась под тобой, пуская слюни от удовольствия. Драко, покажи и