Это только цветочки (СИ)

«Пицерис», – немедленно представился балрог. – «Но это только для тебя».

– Балроги большие и страшные, мне Манвэ рассказывал, – не поверил Йонвэ.

– А что, он вполне себе страшный, – хихикнул Хэннер. Пицерис забрался к светлому майа на грудь и возился там. – Но вообще я не за этим пришёл. Здесь… – Хэннер вспомнил, что имена Валар лучше не упоминать, если не хочешь, чтобы они тебя услышали, и решил подстраховаться, – жена твоего повелителя.

– Элентари?! – в ужасе ахнул Йонвэ, пустив насмарку все усилия своего друга.

Балрог снова взобрался на плечо Хэннера, гордый тем, что Йонвэ испуган. Панику светлого существа он искренне отнёс на свой счёт.

– Да, да, – зашипел Хэннер. – Но ты не кричи, она вряд ли сюда придёт. Мелькор вроде разговаривать с ней ушёл, а Гор отправился куда-то… – Майа Мелькора подумал, что маленький балрог знает, куда, и решил у него потом спросить, когда рядом не будет Йонвэ. – Так что мы тут пока одни.

– А Карвир?

– Карвир с Гором ушёл.

– Ну вот… – протянул Йонвэ, усаживаясь и подбирая колени к груди. – Карвира я люблю, он такой добрый…

– А я?! – завопил Хэннер и принялся шутливо его тузить.

Пока они возились, Пицерис устроился в подушках и уютно задремал. Он был ещё мал и привык подолгу спать. Здесь, в тени стен, ему было почти так же уютно, как под землёй, а эмоции майар его волновали мало.

Раскрыв свои внутренние глаза, позволявшие видеть глазами всех его родичей, маленький огненный дух ощутил готовность и решимость драться.

Он видел Унголиант.

– Думаешь, я не знаю, что это значит? – Гор коснулся руки Мелькора, так что их кольца заблестели под светом настольной лампы совсем рядом. – Ты сделал меня своим супругом. – Вала поперхнулся. – Мог бы и сказать, – дружелюбно ухмыльнулся Гортхаур. – Одного не понимаю, скажи?

– Что? – откашлявшись, нервно спросил Мелькор.

– Почему моё – золотое?

Крылатый улыбнулся и провёл большим пальцем по губам любовника.

– Я тебе на ушко скажу.

Гор наклонился и предсказуемо получил поцелуй в ухо. Впрочем, его это не разозлило.

Они оба знали, что Тёмный Майа не отступится, пока не получит ответ на любой интересующий его вопрос. А поиграть в процессе – так даже веселее.

Брови Гортхаура поползли вверх, когда изготовившаяся к атаке Унголиант раскинула передние лапы, и на землю Мелькора, пошатнувшись, ступил Ауле. Он попытался что-то сказать, но только открыл рот и схватился за горло. Гору стало больно от воспоминаний. Конечно же, старый сценарий… она никого не отпускает просто так. И уже пьёт твою жизнь, Ауле, по тонкой ниточке, уходящей в её пасть.

Унголиант узнала врага. Поджав лапы, она боком поползла влево.

«На позиции», – отдал приказ Гор. Карвир в огненной сфере был за его спиной. Бурлящее пламя ринулось брать тварь пустоты в клещи. Ауле стоял на траве, прямой, как истукан, только зрачки испуганно метались. Кузнец впервые был так беспомощен. Нити неодолимой пустоты пеленали его тело, усыпляя, баюкая, смиряя сущность, тянули из него силы с того самого момента, как он впервые прикоснулся к Унголиант, дал ей пищу из своих рук. Действие смещалось в сторону от него, влияния Унголиант и Мелькора, борющиеся на границе тёмных территорий, обжигали ему кожу. Для него и Тьма, и Пустота были почти равно болезненны и пугающи.

Гортхаур торжествующе улыбался. Он всё держал под контролем и наслаждался этим так сильно, как может только тот, кто губительно долго не мог поспорить со своей судьбой.

Теперь Унголиант боялась его как никого другого. Она не могла с ним сражаться, пустота тонула в бушующем огне, а страшнее огня для неё не было ничего.

– Ну что же ты, иди сюда, я тебе кое-что должен. – Тёмный Майа чертил в воздухе огненные линии, и Унголиант в ужасе металась в смыкающейся сфере пламени, окружённая балрогами со всех сторон. Тонкие огненные потоки сорвались с пальцев Гора, ринулись внутрь сферы и завертелись. Сквозь стену балрожьих тел неслись жуткие вопли, от которых Ауле хотелось бежать как можно дальше и никогда не вспоминать о случившемся. Нити пустоты на его теле конвульсивно сжимались, уже не усыпляя, а усиливая панику.

Едва затих последний вопль, балроги расступились. На дымящейся земле лежали обожжённые куски паучьего тела. Огненные нити Гортхаура скользнули между ними и подняли вверх пульсирующий комок пустоты.

Гор коснулся сферы, где находился Карвир, лепестки раскрылись, и целитель по одному из них сошёл вниз. Тёмный Майа взял его руки в свои, подержал мгновение, глядя ему в глаза, и вложил в его пальцы узкий чёрный кинжал.

– Это, – он указал на последнюю живую часть Унголиант, которая позволяла твари возрождаться снова и снова, – убьёт Мелькора.

С лица второго майа исчезло всякое выражение, глаза затуманились. Гор развернул его в сторону останков Унголиант, и целитель бросился бежать, сжимая рукоятку кинжала обеими руками. Пламя Гортхаура приподняло свою добычу, и Карвир ударил. Сердце Унголиантовой сути взорвалось золотыми искрами и исчезло, будто ничего и не было.

Карвир, пошатнувшись, упал на колени. Тёмный Майа подхватил его на руки, воплотившийся в юношу Готмог услужливо подобрал кинжал.

– Что делать с созданием Эру? – поинтересовался он, покосившись в сторону Ауле.

– Ничего, пусть постоит. Уходим. Вы трое, останьтесь подле драконов, мало ли.

Трое балрогов послушно отправились к драконам, остальные подземным путём двинулись к Ангбанду, а Гор переместился в свои апартаменты и уложил целителя на кровать. Кровать у него была жёсткая и узкая, на одного. Когда он хотел, то оставался у Мелькора, а когда не хотел, то Мелькор у него остаться попросту не мог, потому что уместиться здесь вдвоём могли разве что два ребёнка, да и то в большой тесноте.

– Ты как?

– В порядке. – Бледный, с синяками под глазами, Карвир откинулся на подушку. Ему на лежанке было даже просторно. – Можешь мне прикурить?

Гор дал ему сигарету из своей пачки и поджёг её, коснувшись кончиком пальца. Майа затянулся, закашлялся и прикрыл глаза.

– Мелу не говори. Скажи, сплю. К вечеру встану.

– Спи до завтра. Я ему не дам о тебе задуматься, – ухмыльнулся Гор. Карвир ответил ему слабой улыбкой.

Тёмный Майа оставил ему горящую свечу и пачку с сигаретами под рукой, плотно прикрыл за собой дверь и спустился на кухню.

Всё закончилось слишком быстро. В этом плюсы и минусы величия.

Даже не успел как следует испугаться.

Гор нарушил беседу тактичным стуком.

– Простите, – произнёс он скучным вежливым голосом, – боюсь, ваше присутствие прямо сейчас требуется на границе.

– Позволь тебя перенести, – быстро проговорил Мелькор и предложил сестре руку. Элентари коснулась его ладони, и они переправились, оставив на столе две чашки с недопитым кофе.

Тёмный Майа вразвалочку подошёл к столу и допил кофе Мелькора, лаская губами край чашки, к которому прикасались губы Валы.

…вернётся – весело будет, а пока…

Гор сел, потянулся, сложил руки на столе, устроил на них голову и сразу же задышал ровно и глубоко.

Спать в любую свободную минуту он научился ещё в Валиноре.

– А где… – растерянно начал Мелькор. Он был готов ко всему кроме того, что Гор всё сделал до него. А что всё сделано, он понял без всякого труда. Память места хранила вид испаряющихся остатков Унголиант.

– Ты в порядке, Ауле? – тихо спросила Элентари, отпуская руку Тёмного Валы и направляясь к младшему брату. – Мелькор, пожалуйста, позвони Манвэ, пока я снимаю чары.

Подавляя дрожь в руках, Вала вытащил телефон и набрал номер близнеца.

– Да?! – раздражённо рявкнул Король.

– Брат, – тихо сказал Тёмный и коротким мысленным импульсом отправил ему информацию о случившемся.

Несколько секунд висело молчание.

– Унголиант, ты не ошибся? – Голос Манвэ изменился, в нём даже послышалось что-то похожее на заботу и сочувствие.