Сладкая борьба (СИ)

– О, Мэл, проходите, – поприветствовал меня Прайд, когда я вошёл в кабинет.

Мужчина сидел за массивным дубовым столом, просматривая какие-то бумаги и даже не поднял на меня глаз, когда я сел в одно из кресел напротив. Только через пару минут неловкого молчания, я понял, что поведение Прайда разительно отличается от того, что я видел на вечере у Губернатора. Движения были плавными, даже немного заторможенными, взгляд блуждал свободно и расфокусировано. Куда подевался акула-Прайд?

– Вы хотели меня видеть? – пришлось начать разговор мне, после того как я понял, что ещё несколько мгновений и мужчина вовсе забудет о моём присутствии.

– А, да, точно, – кивнул Прайд и посмотрел на меня долгим взглядом, нахмурился и, судя по всему, вспомнил-таки причину, – вы уже определились с кандидатурой научного руководителя для своей дипломной работы?

Мириам улыбнулся, но улыбка вышла не хищной, а немного…дебильной.

– Эм, нет, я ещё не думал об этом, – растерялся я, – пока собираю правовой материал, провожу социальные опросы.

– Я хочу знать ваш ответ сразу после каникул, – мужчина демонстративно положил руку на грудь, – и я по-прежнему открыт для предложений.

– Но вы по-прежнему не одобряете название? – поинтересовался я.

– Я готов пойти на компромиссы, Мэл, поймите, я хочу подружиться с вами.

– Зачем?

Мужчина проигнорировал мой вопрос, продолжив уговаривать, и я так и не смог понять, сделал ли он это нарочно или просто пропустил мимо ушей из-за своего странного состояния:

– Вы можете стать ключевой фигурой, – Прайд неопределённо повертел рукой в воздухе, – во всём этом.

– Хотите сказать – брендом…

– Голосом надежды, – поправил меня он, покачав головой, – для таких как вы.

Такие как я вовсе не такие, какими вы их видите – хотелось закричать мне! Господи, даже под наркотой или чем-то ещё этот мерзкий тип пытался мной манипулировать. Я не хочу, чтобы из моей жизни делали вдохновляющую документалку, направленную на воспевание силы воли и упорства бедного альфы по имени Малкольм Оуэл, потому что этот мальчик – фикция. И я вдруг захотел прямо сейчас в этом признаться, просто чтобы посмотреть на перекошенное от шока лицо Прайда. Но я этого не сделал.

– А что в этом для вас? – вместо этого спросил я.

На этот раз Директор удосужился ответить, может, даже и излишне честно:

– Я ведь сейчас только “и. о.”, а так дадут закреплённый статус Директора, увеличат финансирование, ну и, к своей мечте стать когда-нибудь Министром образования я стану ближе, – немного сконфуженно закончил Прайд.

Я не сомневался в ответе – этим мужчиной, как и стоило догадаться, руководили исключительно личные интересы.

– Я подумаю над вашим предложением, – соврал я.

– И?..

– И дам ответ сразу после каникул, Господин Директор.

Когда я вышел из кабинета, захотелось помыться, настолько гадким показался мне этот разговор. К счастью, на выходе из корпуса я увидел ожидавшего меня Кеннета, и внутри всё сразу потеплело. Он рассказал мне, что нашёл своего научорга – восьмидесятилетнего дедка, который проспал весь экзамен. Я закатил глаза, но не смог сдержать улыбки, да и отметка настроения неумолимо ползла вверх – впереди нас ждали Рождественские каникулы.

Папа Олаф порывался всех собрать и увезти куда-нибудь потеплее, но меня в последний момент застала течка, поэтому пришлось остаться дома – Кеннет, после того как мы перестали учиться в академии, строго-настрого запретил мне пользоваться подавителями. Да и судя по его довольной морде, когда четыре дня животной страсти закончились, он не особо расстроился из-за того, что пришлось пропустить семейный отдых.

Я проснулся от того, что альфа поглаживал горячей ладонью мою спину под одеялом:

– Как только распишемся, – улыбнулся он, когда заметил, что я уже не сплю, – сразу начнём жить отдельно, хочу, чтобы такая красота была перед моими глазами каждое утро.

Он откинул одеяло с меня, под которым я оказался совершенно обнажённым, и осмотрел с ног до головы таким взглядом, что я моментально залился краской, а ладошками принялся прикрывать голый зад.

Кеннет заржал от моей смехотворной попытки избежать дальнейшего логического продолжения событий и наклонился к плечу, чтобы поцеловать его. Он начал спускаться губами по косточками позвоночника, очерчивал языком каждую вершинку, а моё разомлевшее ото сна тело моментально начинало реагировать на ласку.

Разум, даже не пытавшийся сопротивляться, почти покинул сознание, как вдруг, будто сквозь вату, но в то же время неожиданно громко, раздался звонок в дверь.

Кеннет недовольно рыкнул, а мне пришлось оторвать голову от подушки:

– Родители? – предположил я.

– Вряд ли, – мотнул головой Кеннет и показал телефон, пока я натягивал штаны, – папа прислал хренову тучу фоток с островов буквально пару часов назад, они не могли прилететь так быстро, да и зачем им в дверь звонить?

– Тоже верно, – согласился я.

Пока я спускался на первый этаж, то успел перебрать все возможные варианты, но когда открыл дверь, понял, что не угадал ни с одним.

– Мэл! – бросился мне на шею Ариэль.

– Ари? – ошарашено выдохнул я, несмело обнимая в ответ.

Но как только до меня дошло, кто скребётся по моим плечам, я оторвал моего котёнка от пола и втянул в дом вместе со стайкой снежинок, захлопывая дверь.

– А я из Франции сбежал, – сказал он, уткнувшись в моё плечо, потом отстранился через пару минут, чихнул и начал сбивчиво объяснять, – папуля с Коулом меня, наверняка, уже ищут, вот только я на них ужасно зол, но я не знаю, к кому идти, ты же не против, если я у тебя с Кеннетом недельку поживу? Спасибо, ты настоящий друг! А есть что-нибудь перекусить? Привет, Кеннет! Ой, какая миленькая собачка, ты кто?

Внимание Ари, словно бабочка, порхало с объекта на объект, не задерживаясь, а я, перекинулся взглядом с Кеннетом, который только плечами пожал. Я разглядывал Ариэля и не мог не заметить очевидных перемен. За те несколько месяцев, пока мы не виделись, парень заметно вытянулся, медовые волосы всё так же вились, но были дерзко зачёсаны назад, и не заметить парочки тату, торчащих из-под ворота свитшота весёленькой расцветки, было просто невозможно.

Ари, тем временем, явно не собирался в ближайшее время оставлять Джокера в покое, а я, воспользовавшись этим, постарался незаметно просочиться на кухню к Кеннету. Альфа уже что-то намешивал в широкой металлической миске, и как бы мне ни хотелось узнать, что это было, пришлось спросить сначала про внезапного гостя:

– Ты не против? – я подпрыгнул и сел на кухонный островок.

Кеннет отвлёкся от готовки и чмокнул меня в губы:

– Против котёнка? – ухмыльнулся он, – нет конечно, но… Ты же понимаешь, что за ним рано или поздно кто-то приедет. И я что-то не очень хочу видеть папулю Ари здесь.

Я заметно погрустнел, поняв, на что альфа намекает:

– Хочешь, чтобы я сказал Коулу?

– Они наверняка не только ищут его, но и волнуются. Давай так, – предложил Кеннет, – я сам скажу Коулу, но если Ари не захочет его видеть, то мы с тобой будем на страже его решения, идёт?

Я нехотя согласился и поинтересовался, что он готовит, на что получил невнятное бормотание, потому что альфа уже полностью погрузился в процесс.

Через полчаса перед нами с Ариэлем лежали пухленькие ароматные блинчики с горстью свежих ягод и шариком домашнего мороженого. Омега уплетал лакомство за обе щеки, попутно рассказывая, как папуля и “этот прохвост” обманом заманили его в Прованс и заставили четыре месяца куковать на Лазурном берегу без телефона и интернета, но с большим количеством прислуги, которая, тем не менее, ни слова не понимала по-английски.

– От сыра тошнит, виноград видеть не могу, а Эрл-Грей снился мне последние два месяца. Чёртовы лягушатники пьют только кофе, – продолжал жаловаться с набитым ртом Ари.

После четвёртой порции блинов, щедро подкладываемой Кеннетом, глазки котёнка закономерно начали слипаться, поэтому я предложил ему отдохнуть. Омега согласился, пообещав, что приляжет “только на пять минуточек”.