Paint Me In A Million Dreams (ЛП)

— Что, Гарри? — спросил Хоран с беспокойством в голосе.

На мгновение парень воспроизвел картинку минувшей ночи в своей голове.

— Он сказал Луи, что не будет выслушивать всякую фигню от кого-то, кто никогда не спал с мужчиной. От девственника.

— Луи — девственник? — ахнул Найл.

— Ну, — пробормотал Гарри, вспоминая слова Луи. — Больше нет.

Какое-то время Найл просто пялился на него, пытаясь осмыслить сказанное.

— Так к чему ты мне это сказал? Как это влияет на то, что вы не можете быть вместе?

— Он мне ничего не рассказал, — Гарри беспомощно взмахнул руками.

— Ты говорил мне, что-то, что между вами было, было просто свободным соглашением. Никаких обязательств, — Найл нахмурился. — Друзья с привилегиями.

— Я бы не стал с ним спать, если бы знал, — Гарри пытался игнорировать чувство паники, разгорающейся в груди.

— Это не совсем то, что нужно говорить тому, с кем ты иногда трахаешься, не так ли? — Хоран вздохнул. — Послушай, Хаз. Я понимаю тебя. Тебе бы хотелось знать, потому что ты любишь его, и ты бы хотел, чтобы его первый раз был особенным.

Уровень паники Гарри поднялся до той степени, когда сердце буквально билось в горле, а в лёгких будто был свинец, а не кислород, и рот пересох. Любовь, Найл говорил о любви, как будто это было совершенно очевидно и как будто все в комнате уже поняли это.

Казалось, что только один из двух людей на этой кухне что-то понял.

Найл поднял брови.

— Что?

— Ты просто предположил, что я влюблен в Луи, — Гарри сглотнул, заёрзав на стуле.

— Я ошибаюсь? — с иронией в голосе спросил тот.

— Я не знаю, Найл, — Стайлс встал, не в силах усидеть на месте. — Что бы ты ответил, если бы я сказал тебе, что ты спал со всеми подряд в течение последних двух лет только потому, что просто ждал, когда Барбара, наконец, сдастся? Что ты любил ее все это время?

Найл пожал плечами.

— Я бы сказал, что ты попал в самую точку.

Гарри резко повернулся к нему, застыв на месте.

— Что?

— Ну, ты, очевидно, прав, потому что она для меня единственная, — Найл продолжил завтракать. — Точно так же, как Луи для тебя.

— Почему ты так думаешь? —Гарри задумчиво оттянул нижнюю губу большим и указательным пальцами.

— Если бы он был просто интрижкой, ты бы так не переживал из-за того, что был его первым.

Гарри нахмурился.

— Это не то, к чему я отношусь легкомысленно с кем-либо.

— Нет, ты бы не стал, — Найл откинулся на спинку стула и спокойно посмотрел на друга. — Однако спроси себя сам об этом. Если бы ты не был влюблен в него, тебя бы это так беспокоило? Почему это важно для тебя в первую очередь? Он уже взрослый мужчина. Он может сам принимать решения. Он решил переспать с тобой, несмотря на то, что раньше не спал с другим мужчиной. Ты не сделал ничего, чего бы он не хотел — это было по обоюдному согласию.

Закусив губу, Гарри не сводил с того взгляда, понимая, о чем тот говорил. Оказалось, что его друг понял это намного раньше, чем он сам.

— Единственная причина, по которой ты так обеспокоен, заключается в том, что ты не сделал это особенным. А ты делаешь первый раз особенным, только если твой партнер значит для тебя больше, чем простая интрижка.

Вздохнув, Гарри снова начал расхаживать по кухне.

+++

Луи проснулся с раскалывающейся головой. Пульсирующая невыносимая боль давила со всех сторон. Во рту был противный привкус, будто там кто-то умер, и спина ныла от скрученной позы, в которой он спал, и неудачного места (судя по всему, дивана).

— Посмотрите, кто проснулся.

Луи хотел открыть глаза, но простая попытка разомкнуть веки, отдалась неприятными ощущениями, поэтому он отказался от этой затеи. Голос был знаком, и Томлинсон задумался, где именно он находился. Он ничего не мог вспомнить после ухода Гарри. Все было как в тумане.

— Давай, — сказал тот же самый голос, и кто-то дотронулся до плеча Луи. — Ты должен принять обезболивающее.

Парень заставил себя открыть глаза и заметил Зейна, нависшего над ним. Тот держал стакан воды, а другой рукой протянул белую таблетку на ладони. Луи сразу забыл о своей головной боли и сел, уставившись на него.

— Что ты здесь делаешь?

Зейн поднял бровь, убрав обе таблетки и стакан на стол.

— Я вроде как живу здесь.

Луи огляделся, узнав гостиную Лиама.

— Ненадолго.

— Как будто это тебе решать, — Малик устало улыбнулся и включил телевизор.

— Где Лиам? — спросил Луи, проигнорировав ответ Зайна.

— Готовит завтрак.

Как по команде, вошел Лиам, неся две тарелки. Он сел рядом с Зейном и протянул ему одну из тарелок, после обратив внимание на Луи.

— Посмотрите, кто встал, — сказал он, закидывая ноги на колени Зейна. — Хочешь кукурузных хлопьев?

У Луи скрутило живот при одной лишь мысли о еде. Он покачал головой, за что был награжден пульсирующей болью в висках. Безмолвно он принял таблетку и запил её водой.

Лиам наблюдал за ним, выглядя немного обеспокоенным, как он всегда себя вел, когда Луи было плохо.

— Что, черт возьми, здесь происходит? — растерянно спросил Томлинсон.

— Ну, ты вел себя как мудак прошлой ночью и напился, — Лиам ответил с набитым ртом, то и дело бросая взгляд на экран телевизора. — Я отвез тебя домой, потому что не был невиновен во всем этом.

Луи на мгновение закрыл глаза, пытаясь избавиться от ужасной боли в голове. Казалось, что его череп расколется на части в любой момент. Это было не лучшее время для такого разговора, но казалось, что у него не было особого выбора.

— Ты вообще что-нибудь помнишь? — спросил Зейн.

Пожав плечами, Луи не сводил глаз с одеяла, накинутого на его колени.

— Я определенно не забыл, что ты изменил Лиаму прямо перед нами.

— Да, ты напомнил нам несколько раз прошлой ночью. И из-за того, как ты накричал на него перед нашим отъездом, все считают, что между вами что-то есть, — Лиам опустил тарелку и замолчал.

Когда он не продолжил, Луи поднял глаза и обнаружил, что парни уже смотрели на него.

— Отчасти это моя вина, что ты не знаешь, — Лиам вздохнул, беспомощно пожимая плечами. — У нас просто не было времени нормально поговорить в последнее время, поэтому ты не в курсе. Ты не мог знать, что происходит.

— Что ты имеешь в виду? — Луи нахмурился.

— Я не смогу выйти из шкафа в ближайшее время, — Лиам взглянул на Зейна, взяв его за руку. — Наши отношения должны оставаться абсолютно приватными. Ничего из этого не может быть обнародовано, иначе я нарушу условия контракта.

— Это не дает ему права целовать первого встречного, — Луи покачал головой. — Особенно при таких обстоятельствах.

— Это не то, что ты думаешь, — Малик отключил телевизор. — Это самый просто способ сохранить все в тайне. Эван — друг и он хотел нам помочь. Фото этого поцелуя было выложено в чьем-то Снэпчате, люди увидят это и перестанут задавать вопросы.

— В последнее время мы немного неосторожны, — добавил Лиам. — Поэтому люди, особенно мои фанаты, начали догадываться.

Луи не понимал.

— Значит, вы решили, что лучшим решением будет сделать из Зейна бабника?

— Да, это легче, чем борода для меня, — Лиам коротко закусил губу. — Я не думаю, что справлюсь с этим.

— Но… — Томлинсон собрал все мысли в кучу, пытаясь подобрать правильные слова. — Разве это не мешает вам? Наслаждаться друг другом только когда вы наедине?

— Только так это имеет значение, — Малик наклонился немного ближе к Лиаму, и Луи увидел, как он погладил его по спине. — Мы можем быть собой друг с другом. Мне не нужно притворяться, когда я с Лиамом. Это легко и удобно. Там, независимо от того, что мы делаем, нам всегда нужно притворяться.

— Мне не нужно притворяться, знаешь? — он сухо рассмеялся. — Конечно, было бы хорошо, если бы люди знали, но это не так важно. Нам хорошо. Мы есть друг у друга и мы хотим всего этого вместе. МЫ разобрались во всем. Не это ли важно в отношениях, м?