Во что поверит сердце (СИ)

Нагайна второй раз смотрела явление золотых змеек напуганным малышом.

- Нравится? – заулыбалась нагайна, - это твой сын.

- Сын! – задохнулся от удивления Учитель, он все смотрел и смотрел на успокаивающегося малыша. Словно видения растворились змейки, косички опали, расплетаясь. - Сын! - мечта всей его жизни, мальчик, наследник теперь стоял перед ним, настороженно разглядывая отца. – Какой же ты красавец! Подойди ко мне, сын, дай обнять тебя.

Малыш удовлетворенно кивнул головой на заявление о своей красоте и прищурился, разглядывая Ранса.

- Руки сначала помой, прежде чем за меня хвататься... – недовольно протянул он, косясь на заляпанного кровью Учителя.

Ранс с вопросом посмотрел на нагайну. Та, вздохнув, развела руками.

- Первым, кого он увидел, было его собственное отражение в щите, но со временем магия ослабнет, и если ты его не будешь баловать...

- Подожди, маленький, я сейчас, я только вымоюсь, я быстро. Хорошо? Я вернусь... – проорал Учитель, уже скрываясь на лестнице.

Глава 45.

*** Сайрэн.

Я на руках вынес Арта из храма, и хоть меня самого изрядно шатало, я ни за что не выпустил бы своего брата, не доверил бы его другому. До шатра совсем недалеко, я дойду.

Вот он уже шатер, там большая походная кровать, и, пристроив Арта на нее, я понял, что силы кончились. Примостившись рядом, я закрыл глаза.

Проснулся я только утром с удивительным, невероятным чувством, что нахожусь дома. Странно, ведь именно дома я никогда и не знал. Но чувство… Наверное, такое бывает у ребенка на руках у матери, полное, абсолютное доверие и защищенность.

Я открыл глаза. На одной кровати нас было шестеро. Кроме нас пятерых, сверху еще притулился моран, распахнув крылья, разбросав поверх нас лапы, псина дрыхла самым беззастенчивым образом.

Я попытался осторожно выбраться из клубка наших сплетенных конечностей и попутно никого не задавить. Но, похоже, не разбудив никого, мне это не удастся. Руки Ташера намертво вцепились мне в шею, мой хвост терялся где-то между телами, а ноги-руки расплетать надо было со следопытом. При этом кто-то усиленно сопел мне в поясницу, а на ухо тихо порыкивали во сне. А может, и не надо выбираться? Может, ну его?

И только то, что вся эта сопящая стая, проснувшись, наверняка захочет есть, толкало меня на подвиг. Я минут семь выпутывался из этого клубка и только потом сообразил, что высвободил не свой хвост, пришлось все начинать сначала.

И когда я наконец-то освободился, Арт открыл глаза. Они поменяли цвет! Я с удивлением смотрел на ставшую золотистой радужку, по которой словно пробегали красные всполохи, переливаясь, становились голубыми и синели до черноты, все это было какой-то миг, затем глаза стали просто светло-карими, какими-то ореховыми и на этом успокоились.

- А ты знаешь, - вдруг проговорил Арт, - у тебя глаза поменяли цвет, вот прямо сейчас…

- Дай-ка я угадаю, поменяли, значит, на светло-карие, почти золотые?

- Да, – протянул Арт, - ты себя уже видел?

- Нет. Я видел тебя. Сначала промелькнули все оттенки наших энергий, потом глаза стали такими.

- Ясно. А что за оттенки?

- А, - протянул я, - так ты не видел… - и я рассказал ему, как все прошло. - Ты как? Вставать будешь?

- Если ты сможешь выпутать меня, - улыбался Арт.

- Ну, хвост твой я уже распутал, - ухмыльнулся я.

- Так это был ты… - протянул разочарованно Арт, - а я уж размечтался…

- У тебя есть силы на такие мечты?

- На мечты-то есть, - горько усмехнулся Арт, - на остальное нету, меня словно выпотрошили.

Я аккуратно выпутывал Арта, Валент сонно завозился. Я погладил его по голове, прошептал, что еще не пора вставать, и он успокоился, рядом я уложил Ташера, тот сонно вцепился в Валента руками и засопел. Лин протестующе замычал, когда его оторвали от Арта, но успокоился, стоило Арту его поцеловать, моран свернулся в ногах кровати и прикрылся крылом. Арт наконец-то был свободен.

Мы вышли на улицу, вчера я мало что соображал по дороге к шатру, да и темно было, а сегодня я с удивлением рассматривал то, что раскинулось передо мной от края до края.

Не было больше Великой Пустоши, и только горы за спиной говорили о том, что мы все еще на том же месте, на котором уснули.

А впереди расстилалась зеленая цветущая равнина. Недалеко слышался шум водопада, новая река, срываясь с гор в озеро, стремилась напоить зеленую долину. Она разрезала ее синей лентой, устремляясь за горизонт.

- Ничего себе… - У Арта хватило сил только на это.

Он так и стоял, шатаясь, бледный до синевы, слабый словно ребенок.

- Дети…

Я обернулся, большая темная крылатая Тень стояла на прямом солнце и словно находилась в тени.

- Мама… - Арт обессилено упал в открытые черные объятия.

А я слышал только одно слово «мама». Арт рассказывал об этом. Тьма. Я стоял и смотрел на этих двоих и не мог шагнуть вперед, а внутри что-то мелко-мелко тряслось.

- Вы молодцы, вы все сделали правильно. Вы восстановили Равновесие, теперь Ненависть начнет покидать наш мир.

Тень гладила доверчиво прильнувшего к ней Арта по спине и тихо улыбалась. Затем подняла голову и, глядя на меня, улыбнулась еще шире.

- Сайрэн, мальчик мой, какой же ты красивый вырос!

Тьма распахнула одно крыло, словно приглашая меня, и протянула руку. Я сорвался с места и сам не знаю, как оказался в темных словно ночь объятиях.

- Сын, - прохладные губы поцеловали в висок, в темных объятиях было до удивления уютно.

- А ну, пусти их! - от палатки прогремел гневный окрик Валента.

- Шшшш, дурной, я не обижу своих детей...

- Своих... – Валент в удивлении смотрел на меня. – Что я еще не знаю?

- Еще ты не знаешь, что теперь тоже стал моим сыном, иди сюда... – и Тьма протянула к нему руку.

- Угу, прямо сейчас... – буркнул Валент, - мне прямо так и нужны эти ваши нежности...

Тьма вдруг рассмеялась.

- Ох, Рэн, и часто он такой?

- Всегда... – и я протянул к Валенту руку. – А ко мне пойдешь?

- Ну, если только ненадолго... – Валент шагнул вперед, - у меня еще дел полно...