"Sinful world" (СИ)

— Ром с соком, — прозвучал очередной заказ.

— Иди уже, не отлынивай, — скомандовала напоследок Трейси.

— Эй, Лирой, — окликнул меня третий бармен по возвращении. Кажется, его звали Бобби или Багги, как-то так. Бейджик он, как и я, еще не приделал.

— Чего хотел? — подхожу ближе.

— Тебя искали.

— Кто? — спрашиваю раньше, чем успеваю понять, что в ответе не нуждаюсь.

— Какой-то блондин, он не представился. Подождал недолго и ушел.

Облегченно выдыхаю. Кажется, смогу нормально доработать свою смену.

— Спасибо.

Надеюсь, что больше не увижу его здесь.

Беру свои слова обратно. Не прошло и двух дней, как за концом барной стойки я увидел уже привычно сидящую знакомую фигуру. Сегодня народу было достаточно, и с заказами я носился только в путь, даже времени на фееричные трюки не оставалось: люди с остервенением надирались в эту ночь.

Цепляю на лицо дежурную улыбку, когда понимаю, что обслуживать нежеланного клиента придется мне: Глен сегодня то и дело снует по залам, контролируя ситуацию. Видимо, на днях кто-то опять пожаловался на сотрудников.

— Что будете заказывать?

— Плесни виски, — скучающе оглядывает полки, не задерживаясь долго на одной бутылке. — На свой вкус, что-нибудь свежее.

— Talisker уже не по вкусу? — спрашиваю раньше, чем успеваю опомниться. Неужели я запомнил название, его выбор?

Мотаю головой.

Понятное дело — запомнил, бутылка была последняя.

— Да, запамятовал.

Может, плеснуть ему Ballantine’s, чтобы подавился? По-моему, это самый паршивый виски, который я когда-либо пробовал.

Кривя душой, всё же достаю с полки Macallan, наполняя бокал.

— Надеюсь, сойдет.

— Вполне.

Собираюсь отлучиться, но он вновь обращается ко мне, пришлось остановиться. Всё равно здесь он меня не достанет, а если что, охрана выволочет, не посмотрев и глазом на его бумажник.

— Можешь уделить мне минуту?

Да ладно? Нет!

Оглядываю клиентов. Негодующие лица в ожидании заказа — моя награда. Не метнусь к ним и не приму — Глен порвет на британский флаг мою тленную задницу.

— Если подождешь, сначала нужно разобрать завал…

И я отлучился надолго, где-то в глубине души надеясь, что он не выдержит ожидания и покинет «Sinful world».

Ошибался.

Даже на третий час я всё так же наблюдал его фигуру за столом: новых заказов он не делал, но и с пустыми руками не сидел, копаясь в сотовом.

Что ж, пока занят игрушкой, мне не так совестно.

— Что ты хотел? — уже ближе к закрытию, я всё-таки вернулся к едва начавшемуся разговору: живая масса уже порядком расплылась по залу или вообще покинула его.

— Извиниться хотел, наверное, ты не так понял меня.

— Я не так понял? — возмущение мое наросло мгновенно.

— Прости, я не так расценил твое повышенное внимание к себе. Подумал, что заинтересовал тебя так же, как ты меня…

Наверное, сейчас освещению я готов был поклониться: моё пунцовое лицо было не так заметно в полумраке.

— Мда… — только и смог выдавить из себя я.

Но желание говорить с ним никуда не пропало, наверное потому, что никакой угрозы от него в данный момент не исходило.

— На самом деле, когда я заступил на смену, меня даже не предупредили, какого типа сейшен устроили в клубе, поэтому можно считать, что мы квиты и всё произошедшее — просто недопонимание.

Что я несу?

— Как хочешь, если тебе будет так удобно.

Что значит «как хочешь»? У меня выбора другого нет.

И вообще, вопрос, вертящийся в голове, не дает мне покоя:

— Зачем тебе понадобилось тратить свое время и приходить сюда? Извиняться было совсем не обязательно. Только не говори, что совесть мучила, — наполняю бокал пивом и делаю глоток: в горле пересохло.

— Потому что ты мне понравился!

Мысленно я отдал должное своим рефлексам: содержимое изо рта не выпрыгнуло, орошая лицо горе-клиента.

— Прости, но ничем не могу помочь.

На этом все. Просто отхожу от него, не желая продолжать разговор. Меня вообще ебет, что я кому-то там понравился? Нет. Его проблемы.

***

Не знаю почему, но на выходных, отдыхая в тишине и спокойствии от учебы и работы, смотря в потолок, я задумался над недавним разговором с Райсом. Нет, на свой счет я так и не принял его слова, просто за столь долгое время этот человек один из первых, кто напомнил мне, что на белом свете существуют вообще какие-то положительные чувства и эмоции.

Он хотя бы о них думает.

Когда я вообще хоть к кому-то последний раз испытывал влечение?

Трейси по дому чуть ли не голая расхаживает, а у меня ноль реакции. Но это ладно. Можно сослаться на дружбу с подгузников. Но ведь есть и другие девушки…

Осекаюсь на мысли, что единственные чувства, которые мне были знакомы за последние годы — это бесконечная усталость, апатия и злость, которую я не мог выместить на своем отце.

Интересно, как он там?

— Да плевать!

Неужели благодаря ему я совсем забил на свою личную жизнь?

— Личная жизнь, — смеясь себе под нос. — Что это вообще такое?

Моя мечта — не состариться в кругу семьи, чтобы было кому стакан воды подать.

Моя мечта — хоть раз выбраться из этого гнилого городка и пустить все деньги, которых у меня нет, на путешествия.

За такую возможность, наверное, я продал бы душу.

***

— Жуй, жуй давай, потом спросишь, — командует Трейси, пододвигая ко мне тарелку с маринованными помидорами.

У нее вообще это в привычку вошло, как будто пособий для начинающего руководителя начиталась. Неужели метит на место Глена?

Да ладно.

— Ты так и не ответила, — успеваю вставить слово, перед тем как запихнуть себе вилку в рот.

— А что я должна отвечать, не лесбиянка я! Просто работаю в клубе больше твоего и насмотрелась порядком. То, что было на той неделе, еще цветочки. Культурное чаепитие у соседа. Обычно всё происходит более раскованно! Как и на других подобных мероприятиях, — хмурится она, закалывая волосы большим гребнем. Трейси так и осталась медной, впрочем, так же как и я остался синим.

— То есть, заранее меня подготавливаешь к тому, что каждые… сколько там месяцев я буду лицезреть это?

— Три.

— Заебись.

— Можешь не ходить. Я уже говорила, что много обслуживающего персонала в клубе ни к чему. Только переплачивай потом. Только недавно слухи ходили, что бухгалтер опять накосячил и выдал зарплат больше положенного.

— Ты хотела сказать, себе прибрал?

— Да нет, выдал. Ты деньги считаешь вообще, когда получаешь? Нам всем немного переплатили.

— Правда? — я искренне удивился. — Учту, в следующий раз обязательно посчитаю.

— Кстати, — Трейси как-то притихла, ковыряясь в тарелке, будто в песочнице: — Ты к отцу наведывался?

— А надо?

— Ну как бы это…

— Да знаю я, знаю, — треплю ее по волосам, из-за чего девушка недовольно корчится, убирая мою руку от своей недопрически. — Сейчас еще рано, нужно выждать побольше времени…

— Ты, главное, не тяни с этим.

— Постараюсь.

***

— Вот чёрт!

Бокал с оглушительным звоном падает на пол, стекла разлетаются по всему полу. На руке красуется свежий порез.

— О, Ли, держи полотенце, обмотай руку, — за спиной появляется засуетившийся Френк.

— Пустяки, всего лишь царапина, — но меня уже не слушают, Френк кричит напарникам, чтобы следили в оба и контролировали поток клиентов, а сам подхватывает меня под локоть и уводит в комнату для персонала.

И всё это под удивленный взгляд Райса… Этот тип так и не перестал сюда захаживать. Уже две недели прошли, и он периодически маячит перед моим носом, каждый раз выбирая в качестве заказа свой излюбленный виски. Я стал более терпим к нему. Наверно, странно звучит, но я даже привык, что смена проносится еще быстрее: спринтерское обслуживание чередуется с разговорами с ним. Как всегда не по делу. Пустой, бывает даже абсолютно бессмысленный треп. Это даже успокаивает. Я не горю желанием слушать про его личную жизнь: возможные проблемы, суету, бытовуху. А он не интересуется моей. Всё ажурно.